Борьба с эпидемиями в Московском государстве XI- XIV вв

До событий 1352 г. “оставалось” 2 мора: в 1321 г. —  эпидемия с эпизоотией “Того же лета мор бысть на люди и на кони”²¹ (Московский летописный свод и Новгородская первая летопись не упоминают это событие), и эпизоотия 1341 г. “Сего же лета … скот рогатыи помре”²² (Лаврентьевская летопись и Московский летописный свод не упоминают).

“Чёрная Смерть”

XIV век  был отмечен на Руси, а также  на всем земном шаре, грандиознейшей  из катастроф в истории человечества, эпидемией чумы, вошедшей в историю  под именем “Черной Смерти”.  Эпидемиографы прошлых веков  связывают появление Черной Смерти  с рядом необычайных явлений  в природе: землетрясениями, наводнениями, засухой. В 1331 г. по всей Южной  и Западной Европе прошли сильные  ливни. Большие наводнения в  Европе имели место в 1324 г.  Трудно сказать, в какой мере  сами эти беды подготавливали  катастрофу, но что это делал  голод, ими вызванный — совершенно  точно. Также нужно учитывать  и ужасное антисанитарное состояние  городов того времени. Например, во Франции еще в XVI в. кучи  человеческих экскрементов можно  было найти на балконах Лувра.  Первая очистка Парижа была  произведена в 1662 г., и это событие  так поразило современников, что  по его поводу была выбита  медаль.

Вопрос  о том, откуда пришла Черная Смерть, до сих пор остается невыясненным. Большинство авторов считает, что  она была занесена в Европу из Азии. Другие считают, что вероятно в Европе с незапамятных времен существовали природные очаги чумы. И то и  другое правдоподобно, учитывая освоение степных массивов и активную средиземноморскую  торговлю.

Путешественник  де-Мюсси писал, что в 1346 г. в Причерноморье  вымерли бесчисленные количества татар  и сарацинов от неожиданной необъяснимой болезни. Огромные пространства опустели, наиболее населенные города почти обезлюдели.

Де-Мюсси  жил в то время в Крыму. Татары осадили г. Каффу (Феодосию), принадлежащий  генуэзцам, но в течение 3-х лет  не могли его взять из-за появления  в войске смертельной эпидемии, ежедневно  уносившей множество воинов. Татары посредством метательных машин  стали перебрасывать в осажденный город трупы людей, умерших от болезни. В городе началась паника, и итальянцы, бросив его, бежали к  себе на родину. Далее де-Мюсси пишет, что по дороге среди беженцев началась ужасная эпидемия: из 1000 осталось только 10 живых. “Родные и друзья и соседи поспешили к нам, но мы принесли с  собой убийственные стрелы, при каждом слове распространяли мы свой смертный яд”.

Как именно прибыла в Европу болезнь, в конце  концов, теперь уже неважно. Важно, что  чума уже в 1347 г. появилась в Италии, а в 1348 г. распространилась во всех прибрежных городах Средиземного моря, а затем, подобно степному пожару, охватила весь европейский континент. По свидетельству  современников, заболевания протекали  главным образом по типу легочных поражений, бубонная форма болезни  встречалась редко. Это позволяет предполагать, что и распространение чумы во время этой пандемии происходило в основном по типу распространения легочной чумы. Этим можно объяснить массовый характер эпидемий и быстроту их распространения по территории европейских стран.

Опустошение, произведенное Черной Смертью, было ужасным. По одним данным, в Европе погибло 25 млн. чел., по другим, более  поздним, 14-15 млн. чел., что составляет примерно 1/5-1/6 общего населения Европы.

Чума —  острое инфекционное заболевание человека и животных. Относится к карантинным  болезням. Возбудитель — чумный микроб, открытый в 1894 г. японским ученым С.Китазато и французским ученым А.Йерсеном.

Чумная  бацилла распространяется делением, т.е. каждая бактерия делится на 2 части, каждая половинка, в свою очередь, тоже распадается надвое и так далее. Для образования из одной палочки  двух новых экземпляров требуется 16 минут. Бацилла не образует спор.

Чума  — заболевание, характеризующееся  природной очаговостью, связанное  с пустынным, степным и горным ландшафтом. В очаге эпизоотический процесс поддерживается определенными  видами грызунов, однако для заражения  людей опасны и другие грызуны, зайцы, верблюды и т.п. Эпидемиологическая опасность увеличивается при  заносе чумы в популяции синатропных (т.е. связанных с человеком) грызунов, например, крыс. Заражение человека происходит трансмиссивным (через блох) и редко контактным (главным образом  при разделе туш больных животных) путями. Заражение от человека —  через блох. При осложнении бубной формы чумы легочной пневмонией (вторичнолегочная чума) происходит распространение воздушно-капельным  путем (подобно гриппу), возникают  случаи первично-легочной чумы, крайне заразительные для окружающих. В  зависимости от механизма заражения  входными воротами инфекции могут быть кожа, слизистая оболочка верхних  дыхательных путей, конъюнктива  глаз. Обнаружены носители чумных микробов (в носоглотке).

Попав в  организм человека с пищей, водой, вдыхаемым  воздухом, или через какое-нибудь поранение на поверхности тела, микроб быстро размножается, разносится кровью по всему телу, оседает в различных  железах, которые от этого воспаляются  и даже омертвевают.

В крови  палочка растет, крепнет и вырабатывает особый яд, токсин, весьма гибельный  для человеческого организма. Палочку  можно найти в крови больных, лимфе и гное, отделяемом из язв, образующихся на теле чумных больных. Выделения больных людей (рвота, моча, испражнения), особенно если содержат примесь крови, также изобилуют  микробами.

Инкубационный период при чуме — от 2 до 6 суток. Клиническая картина болезни  характеризуется острым началом, ознобом, сильной головной болью. возбуждением, помрачением сознания. Температура  достигает 40°С, наблюдается гиперемия  кожи лица (увеличение кровенаполнения  кожи), часто — симптомы поражения  оболочек мозга.

В случаях  средней тяжести на 3-4 день после  начальной  лихорадки показываются болезненные припухания в области  подколенных, паховых, подмышковых  и подчелюстных желез (так называемые бубоны, отсюда и название бубонной чумы). Припухлости, продержавшись несколько дней, могут исчезнуть; но чаще кожа на них синеет, чернеет и омертвевает; остается язва. Лимфатические железы, лежащие внутри организма, в грудной и брюшной полости, тоже припухают и изъязвляются. Одновременно с бубонами или после них показываются на различных местах тела, главным образом на шее, ногах, ягодицах, пояснице большие черные чирии — карбункулы или огневики. Появляется жгучая боль и припухлость с бледно-синим пузырем в середине, содержащим мутную жидкость. Пузырь лопается, жидкость из него вытекает, остается черное пятно с язвой посередине. Пятно не болит, не гноится, потому что кожа омертвела.

В большинстве  случаев заболевания чумой наблюдаются  кровоизлияния в различных местах тела. На коже это выражается сине-багровых пятен или полос различной  величины, а кровоизлияния в слизистые  оболочки обнаруживаются в виде кровавой рвоты, кровавой мочи, кровавых испражнений  и кровавой мокроты.

Болезнь не во всех странах описывается одинаково: в Византии она проявилась большими бубонами, наполненными пахучею материей, которые сопровождались тяжелыми явлениями  со стороны нервной системы (сонливость, бред, паралич языка). Язык и гортань  у больных делались черными, тело у некоторых покрывалось петэхиями, и больные умирали в страшных страданиях, мучимые постоянной жаждой. Во Франции, в продолжение первых двух месяцев господства болезни, бубоны отсутствовали и больные умирали  в первые три дня, с явлениями  страдания только дыхательных органов  и нервной системы. В Италии же болезнь проявилась сначала “большими  нарывами”, в пахах и под мышками. Во всех странах вообще, по отношению  к способности к заражению, не существовало различий не в поле, не в возрасте. Смертность заболевших и число заболеваний были громадными.

Известно, что распространение болезни  началось с Пскова. Это вполне объяснимо, если учесть оживленные торговые связи  Пскова с Западной Европой, где в  то время уже свирепствовала чума. В летописях имеются довольно подробные сведения о появлении  и движении этой болезни. В Пскове Черная Смерть свирепствовала летом, в  Новгороде же от 15 августа до Пасхи: “Бысть мор силен в Плескове. Того же лета послов Плесковичи в Новгород, зовуще владыку Василия к себе, дабы их благословил, и владыка их послуша молбы, абие поиде к ним и пришед благословил их, и возвратился назад к Новугороду, бывшу же ему на пути, и ключися болезнь ему тяжка, в неи же и преставися на реце Узе, месяца иуля в 3 день, на память св. муч. Акынфа … Того же лета бысть мор силен в Новегороде: прилучися приити на ны, по человеколюбию божию, праведному суду его, вниде смерть в люди тяжка и напрасна, от Госпожина дни даже и до Велика дни; множество безчислено люди добрых помре тогда. Сицево же бысть знамение тоа смерти: хракнет кровию человек, и до три дни быв да умрет. Нетокмо же казнь хождаше; да ему же Бог повеле, и тем умираше, а его же снабде, сего кажа наказует, да прочаа дни о Господе целомудренно и безгрешно поживем”²³. Интересно, что упоминание Новгородской первой летописи старшего извода значительно отличается от той же летописи младшего извода: “Добиша челом новгородци, бояре и черныи люди архиепископу новгородскому владыце Василью, чтобы “еси, господине, ехал нарядил костры в Орехове”; и он ехав, костры нарядил, и приеха в Новгород. И приехаша послове изо Пскова, биша челом владыце Василию, ркуче так: “Богови тако изволишю, Святои Троице, детем твоим псковичем Бог рекл жити дотоле, чтобы еси, господине, был у Святой Троици и детии своих благословил, псковиц”. И он не медли поеха, поимя с собою архимандрита Микифора, игумены, попове, приеха в Псков, служи в Святои Троици, у Святои Богородицы на Сиетнои горе, у Святого Михаила, у Ивана Богослова, опять в Святой Троици, ходи около города, со кресты и благослови дети своих всих псковиц. Поеха ис города, доеха до Прощеника, в день неделныи; обечерившися за Прощеником с едину версту, на реце Чересе усть Узы реки, на Шелоне; и преставися ту, на память св. муч. Уакынфа в вторник”²⁴. Лаврентьевская летопись и Московский летописный свод не упоминают это событие.

Важным  отличием статьи данного года от предыдущих упоминаний тем, что здесь впервые  описаны симптомы болезни. Они прямо  указывают на чумной характер эпидемии: харкание кровью (из-за кровоизлияний  в слизистую оболочку легких), и  смерть на третий день развития болезни. Судя по тому, что бубоны летописцем не упоминаются, уместно предположить, что болезнь была занесена извне, скорее всего из стран, торговавших  с Францией, что вполне вероятно при оживленных торговых связях Пскова, откуда болезнь передалась в Новгород.

Здесь же мы встречаемся с первым упоминанием  о предпринятых против распространения  эпидемии мерах. Костры, “наряженные” владыкой Василием в городе Орехове (также упоминаемом данной летописью  как Ореховец, Вореховец, Орешек и  располагавшемся на острове у  выхода Невы из Ладожского озера²⁵), в то время считались средством очищения “больного” воздуха, что по представлениям той эпохи предотвращало распространение заболевания. Это говорит о том, что уже имелось представление о распространении эпидемии “через воздух”. Однако эффективность такого метода, как это нетрудно понять, была равна нулю.

Длинной вереницей за этой чумой следовали  другие вспышки эпидемий XIV века. Так, в 1460 г. в Пскове снова поветрие: “Того же лета бысть мор силен в Плескове; и прислаша послове псковичи а их бы благословил и владыка Алексеи послуша мольбы их и абие обходи с кресты весь град Пскове, и литургии три сверши в святых божиих церквех, и оттоле поидяше к Новугороду, к своему престолу. А плесковичи оттоле пача лучши бывати милость божия, абие преста мор у них”²⁶. Это событие упоминает только Новгородская первая летопись.

Через четыре года снова разразилась страшная эпидемия, на этот раз он начался  на низовьях Волги и затем распространился  дальше на север. Особенно пострадали города Нижний Новгород, Рязань, Коломна, Переяславль, Москва, Тверь, Владимир, Ярославль, Суздаль, Дмитров, Можайск, Волок, Кострома и Белозерск. В Москве и Твери эпидемия продолжалась и  в 1365 г., и в том же году она появилась  в Торжке, Ростове²⁷ и Пскове. Смертность в эту эпидемию была ужасная, мертвых не успевали хоронить, в одну могилу хоронили по 5-10 и более трупов; в день умирало по 2-30 человек, а местами даже до 100 и более. Многие города и села запустели, множество домов совершенно вымерло. Ни о лечебных, ни о предупреждающих мерах против болезни упоминаний нет²⁸. Эпидемию упоминает Лаврентьевская летопись и Московский летописный свод, причем упоминание Московского свода самое полное среди данных летописей за весь рассматриваемый период: “На то же лето мор бысть в Новегороде в Нижнем. На ту же осень мор бысть на Костроме и в Ярославле … на ту же зиму и весну мор бысть в Переславли”²⁹, “Бысть мор велик в Новгороде Нижнем, хракаху люди кровию, а инии железою боляху и не долго боляху, по два дня или три, а инии един день поболевше умираху. И толко множество бе мертвых, яко не успеваху живии погребати их… тое же осени и тое зимы бысть на люди мор велик в Переславли, на день умираша человек 20 или 30, иногда же 60 или 70, а иногда и до ста и более. Болесть же юе сица: преже яко рогатиною ударит за лопаткуили под груди или меж крил, и тако разболевся человек начнет кровию хракати и огнь зажжет и потом пот, та же дрожь, и полежав един день или два, а ретко кои 3 дни и тако умираху, а инии железою умираху. Железа же не у всякого бываше в едином месте, по овому на шее, иному под скулою, а иному под пазухою, д ругому за лопаткою, прочим же на стегнах. Бысть же сие не токмо в едином граде Переславле, но и во всех пределех его. Приде же сия болезнь, послана от Бога на люди, снизу от Бездежа к Новугороду Нижнему и оттоле к Коломне, та же к Переславлю, по том же на другое лето к Москве, та же и по всем градом и страном бысть мор велик и страшен. не успеваху бо живии мертвых опрятывати, везде бе мертвые в градех и селех, в домех и у церквей. И бе туга скорбь и плач неутешим, мало бо бе живых, не все мертвии. Погребаху же в едину яму 5 или 6 мертвых, а инде 10 и более, а дворы мнози пусты быша, а в иных един остался или два,  ли женеск пол,  ли мужеск, или отроча мало”³⁰.