Аграрная реформа П.А. Столыпина

      Для проведения в жизнь своей программы реформ Столыпин стремился отвести не только социальную опасность изнутри, но и избежать военной извне. Вынося на обсуждение Государственной думы и Государственного совета правительственные программы укрепления обороноспособности страны, он постоянно подчеркивал необходимость избегать втягивания России в какой-либо военный конфликт.  

      В течение пяти лет П. А. Столыпин занимал один из высших постов в Российской империи, и за это время – несмотря на интриги и нешуточную политическую борьбу, в центре которых он то и дело оказывался, - он сумел осуществить многие из своих идей.                      
 
 
 
 
 
 
 
 

4. Столыпинская аграрная  реформа.

      Аграрный вопрос занимал важнейшее место в социально-экономической и общественно-политической жизни России.

      Столыпин прекрасно понимал, что решение этого вопроса – «задача громадного значения» и вместе с тем неотложная. Аграрная реформа состояла из ряда последовательно проводимых и взаимосвязанных  мероприятий. Основное направление реформы заключалось в следующем: разрушение общины и развитие частной собственности, организация хуторов и отрубов, переселенческая политика, продажа крестьянам земли через Крестьянский банк  и развитие сельскохозяйственной кооперации.

4.1. Разрушение общины и развитие частной собственности.

        Столыпин видел в общине прежде всего пережиток прошлого, источник аграрного перенаселения, форму землепользования, отвергающую прогрессивные способы ведения хозяйства, а потому сдерживающую развитие производительных сил деревни. Общинная организация, помимо прочего, способствовала распространению революционных идей в крестьянской среде. В перспективе на месте сельской общины с ее периодическими переделами земель, чересполосицей, принудительным севооборотом для всех членов общины должны были возникнуть фермерские хозяйства. Столыпин полагал, что проводимая им аграрная реформа призвана «предупредить расстройство самой значительной части населения России – крестьянства», содействовать его «экономическому возрождению» и дать важный стимул к росту сельскохозяйственного производства в России. Решалась и крупная социально-политическая задача: предполагалось, что крестьянин-собственник станет основой «порядка» в России. Такой крестьянин, по словам Столыпина, «внесет в деревню и культуру, и просвещение, и достаток». Еще во время своей службы в Литве Столыпин, неоднократно бывая в соседней Восточной Пруссии и изучая там хозяйство немецких крестьян, пришел к убеждению, что эта форма крестьянского хозяйства наиболее рациональна и прогрессивна, а крепкий мужик - собственник земли, - наиболее надежная опора социальной стабильности.

            Накануне столыпинской аграрной реформы земельные богатства  Европейской России составляли почти 400 млн. десятин земли и распределялись следующим образом:

Государственные, удельные, церковные, монастырские и т. п.  - 155 млн. дес.

Крестьянские (надельные)       - 139 млн. дес.

Различные частновладельцы      - 102 млн. дес.

            План Столыпина  заключался в том, чтобы превратить крестьянские наделы в личную собственность  хозяев. Знаменитый указ 9 ноября 1906 г., который назывался «О дополнении некоторых постановлений действующего закона, касающегося крестьянского землевладения и землепользования», давал крестьянам следующие права:

    1. Каждый крестьянин мог объявить частной собственностью надел земли, находящийся в его пользовании.

    2. Каждый крестьянин мог свободно выйти из общины, свободно избирать свое место жительства и род занятий (крестьянам было обещано полное уравнение в правах с другими сословиями).

    3. Любой крестьянин, закрепивший землю в частную собственность, мог потребовать соединить все его разбросанные полосы в один участок (отруб). Если на участок перенести усадьбу, то возникал хутор. Хутора фактически уничтожали прежнюю деревню.

    4. Крестьяне, пожелавшие в связи  с малоземельем переселиться за Урал, получали небольшие  «подъемные» и ссуды на обустройство.

      Как было сказано выше, основной принцип аграрной реформы Столыпина – замена общинного крестьянского землевладения индивидуальным землевладением – был сформулирован и предложен еще в 1902 г. на «Особом совещании о нуждах сельскохозяйственной промышленности» под председательством С. Ю. Витте, но тогда он был отвергнут правительством, стоявшим на позиции сохранения общины как фискально-полицейского института в деревне. Революция 1905-1907 гг. послужила серьезной политической школой для крестьян. Была разбита иллюзия правящих кругов о том, что крестьянство может служить опорой самодержавию, а развернувшееся в ходе революции крестьянское аграрное движение заставило правительство искать пути скорейшего решения аграрного вопроса, однако таким образом, чтобы не нанести ущерба дворянам-землевладельцам, то есть проводить реформу в пределах крестьянского надельного землевладения, не трогая помещичьих земель. Это был путь ломки общины с созданием на ее развалинах «крепкого» крестьянина-фермера. Реформа Столыпина как раз и отвечала этой задаче.

      Уже в мае 1906 г. Съезд дворянских обществ предложил Столыпину разрешить крестьянам свободно выходить из общины, с «укреплением» их наделов в собственность и с правом продажи этих наделов.

      В то время в России числилось 12,8 млн. крестьянских дворов. Из них 2,8 млн. (преимущественно в западных губерниях – в Литве, Белоруссии и на Правобережной Украине) находились на подворном землевладении, закрепленном реформой 1861 г. Кроме них к 1906 г. смогли расплатиться с выкупными платежами, выйти из общины и стать полными собственниками своих наделов еще 0,8 млн. дворов. Указом 9 ноября 1906 г. наделы всех этих 3,6 млн. дворов сразу переходили в личную собственность домохозяев. Следовательно, предстояло «укрепить» в личную собственность наделы остальных 9,2 млн. общинных дворов.

       Указ 9 ноября 1906 г. надлежало еще обсудить в Государственной думе, однако он стал проводиться в жизнь практически сразу же после его издания. Вынесенный на обсуждение II Думы, большинство депутатов которой представляли левые партии и фракции, он подвергся с их стороны резкой критике и был отвергнут. В III Думе указ, поддержанный правооктябристским блоком (кадеты вместе с представителями левых партий были против него), с некоторыми изменениями и дополнениями был одобрен и после подписания его царем 14 июня 1910 г. получил силу закона. Дополнения состояли в том, что в тех общинах, в которых после отмены крепостного права земельные переделы не проводились (в таких общинах насчитывалось до 3 млн. дворов), сразу вводилось наследственное «участковое» землевладение.

            В итоге, к 1916 году из общин было выделено 2478 тыс. домохозяев, или 26% общинников, заявления же были поданы от 3374 тыс. домохозяев, или от 35% общинников.

4.2. Организация хуторов и отрубов.

      9 мая 1911 г. было издано «Положение  о землеустройстве», направленное  на форсированное создание отрубного  и хуторского хозяйства при  проведении «землеустроительных  работ» (то есть ликвидации чересполосицы). Крестьянам отрезали от общинной земли участки - отруба. Богатые крестьяне на те же участки переносили свои усадьбы - это называлось хуторами. Власти считали хутора идеальной формой землевладения. Со стороны хуторян, живших обособленно друг от друга, можно было не опасаться бунтов и волнений.

       Осуществлялись  меры по обеспечению прочности и  стабильности трудовых крестьянских хозяйств. Так,  чтобы  избежать  спекуляции землей и концентрации собственности,  в  законодательном  порядке ограничивался предельный  размер  индивидуального  землевладения, была разрешена продажа земли некрестьянам.  

       После начала реформы из общины устремились  многие бедняки, которые тут же продавали  свою землю и уходили в города. Зажиточные крестьяне с выходом не спешили. Чем это объяснялось? Прежде всего, уход из общины ломал привычный уклад жизни и все мировоззрение крестьянина. Крестьянин сопротивлялся переходу на хутора и отруба не по темноте своей и невежеству,  как считали власти, а исходя из  здравых  житейских соображений. Община защищала его от полного разорения и многих иных превратностей судьбы. Крестьянское земледелие очень зависело от капризов погоды. Имея несколько разрозненных полос земли в разных частях  общественного надела: одну в низине, другую на возвышенности и т.д. (такой порядок называли чересполосицей),  крестьянин обеспечивал себе ежегодный средний урожай:  в засушливый год выручали  полосы  в низинах,  в  дождливый - на взгорках.  Получив надел в одном отрубе, крестьянин оказывался во власти стихии. Он разорялся в  первый  же  засушливый год,  если его отруб был на высоком месте.  Следующий год был дождливым,  и  очередь  разоряться приходила соседу, оказавшемуся в низине. Только большой отруб, расположенный в разных рельефах, мог гарантировать ежегодный средний урожай.

       После выхода крестьян на отруба или хутора прежняя "страховка" от неурожая исчезала. Теперь всего один засушливый или чересчур дождливый год мог принести нищету и голод. Чтобы подобные опасения у крестьян исчезли, выходящим из общины стали нарезать лучшие земли. Естественно, это вызывало возмущение остальных общинников. Между теми и другими быстро нарастала враждебность. Число вышедших из общины стало постепенно уменьшаться.

       Образование хуторов и отрубов даже несколько  притормаживалось  ради  другой цели - укрепления надельной земли в  личную собственность. Каждый член общины мог заявить о своем выходе из нее и закрепить за собой свой чересполосный надел, который община отныне не могла ни уменьшить, ни передвинуть.

       Зато  владелец мог продать свой укрепленный  надел даже постороннему для общины лицу.  С агротехнической точки  зрения такое  новшество не могло принести много пользы (надел как был чересполосным, так и оставался), но оно было способно сильно нарушить единство крестьянского мира,  внести раскол в общину. Предполагалось, что всякий домохозяин, потерявший в своей  семье несколько душ и со страхом ожидающий очередного передела,  непременно ухватится за возможность оставить за собой  в  неприкосновенности  весь  свой  надел.

       В 1907  -  1915  гг.  широкое распространение  получили новые формы землевладения: хутора и отруба. На 1 января 1916 года их  имелось уже 1221,5 тыс. Кроме того, закон от  14  июня  1910  года  счел излишним  выход из  общины многих крестьян, лишь   формально считавшимися общинниками. Число подобных хозяйств составило около одной трети от всех общинных дворов.

       Несмотря на все старания правительства, хутора хорошо прививались только в  северо-западных  губерниях,  включая  отчасти Псковскую и Смоленскую. Крестьяне Ковенской губернии еще до начала столыпинской  реформы  стали расселяться по хуторам.  Такое же явление наблюдалось в Псковской губернии. В этих краях сказывалось влияние Пруссии и Прибалтики.  Местный ландшафт,  переменчивый, изрезанный речками и ручьями,  тоже  способствовал  созданию хуторов.

       В южных и юго-восточных губерниях  главным  препятствием для широкой хуторизации были трудности с водой.  Но здесь (в Северном Причерноморье,  на Северном Кавказе и в степном Заволжье)  довольно успешно пошло насаждение отрубов.  Отсутствие сильных общинных традиций в этих  местах  сочеталось  с высоким уровнем развития аграрного капитализма, исключительным плодородием почвы,  ее однородностью  на  очень  больших пространствах  и  низким  уровнем агрикультуры.  Крестьянин, почти не затратив на улучшение своих полос труда и  средств, без сожаления их оставлял и переходил на отруб.

       В Центрально-нечерноземном районе крестьянин, наоборот, много  сил должен был  вкладывать в возделывание своего надела. Без ухода здешняя земля ничего не родит. Удобрение почвы здесь  началось с незапамятных времен. А  с конца ХIХ в. участились случаи коллективных переходов целых селений к  многопольным севооборотам с высевом кормовых трав. Получил развитие и переход на "широкие полосы"  (вместо  узких,  запутанных).  "Самый  факт  глубокой интенсивности полевого хозяйства...  уложившейся в систему общинно-чересполосного  землепользования, не только не вызывает потребности, но даже служит препятствием к  переходу  на  участковое  землепользование",- писал П. Н. Першин, автор одной из лучших книг по этой проблеме.  Деятельность правительства  принесла  бы  гораздо больше пользы, если бы в центрально-нечерноземных губерниях оно,  вместо насаждения хуторов и отрубов,  оказывало помощь интенсификации  крестьянской  агрикультуры  в рамках общины. Первое время, особенно при князе Б. А. Васильчикове, главноуправляющем землеустройством и земледелием, такая помощь отчасти оказывалась. Но с приходом А. В. Кривошеина,  в 1908 г. занявшего должность главноуправляющего землеустройством и  земледелием и ставшего  ближайшим сподвижником Столыпина, землеустроительное ведомство повело резко антиобщинную политику. В итоге коса нашла на камень: крестьяне сопротивлялись насаждению хуторов и отрубов,  а правительство чуть ли не открыто  препятствовало  внедрению передовых систем земледелия на общинных землях. Единственное, в чем нашли общий интерес землеустроители и местные крестьяне, - это разделение совместного землевладения нескольких деревень.  В Московской и некоторых других губерниях этот вид землеустройства получил настолько большое развитие,  что стал отодвигать на второй план работы по выделению хуторов и отрубов.