Научные и общественно-политические взгляды Н. М. Карамзина

     ФГБ ОУ «Арзамасский государственный педагогический институт им. А.П.Гайдара» 
 

     Историко-филологический факультет

     Кафедра истории России 
 

     Воротиленко Е. В.

     студентка IV курса

     дневное отделение 
 

     Реферат

     Научные и общественно-политические взгляды  Н. М. Карамзина 
 
 
 
 

     Научный руководитель:

     доцент, к.и.н.

     Андреев О.Е. 
 
 
 
 

Арзамас

2011 
Содержание

Введение                                                                                                                   3

Глава I. Общественно-политические воззрения Н. М. Карамзина в «Записке            о древней и новой России»                                                                                     5

Глава II. Исторические взгляды Н. М. Карамзина                                              9

Глава III. Оценка творчества Н. М. Карамзина в отечественной исторической литературе                                                                                                              14

Заключение                                                                                                             24

Литература                                                                                                             25 
Введение

     Литературные, публицистические, исторические работы Николая Михайловича Карамзина не только отразили эпоху рубежа XVIII – XIX веков, но и во многом повлияли на дальнейшее направление развития общественной мысли в России. Творчество Н. М. Карамзина многогранно и до настоящего времени остается в центре внимания исследователей различных направлений. Сегодня творчество Карамзина является объектом пристального внимания целого ряда специалистов в различных областях гуманитарного знания — культурологии, эстетики, литературы и др. Повышенный интерес наблюдается и в отношении его исторических, политических взглядов.

Для историков его научные взгляды представляют особый интерес, так как с этим именем связывается завершение этапа становления российской исторической науки.

Целью данной работы является формирование представлений о научных и  общественно-политических взглядах Н. М. Карамзина на основе его труда  «Записка о древней и новой  России».

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. представить общественно-политические воззрения ученого;
2. рассмотреть его историческую концепцию, изложенную в «Записке о древней и новой России»;
3. дать оценку исторического творчества Н. М. Карамзина в отечественной исторической литературе.

Основным  источником по тематике исследования служит «Записка о древней и новой  России в ее политическом и гражданском  отношениях». "Записка" составлена  Н.М.Карамзиным  по   просьбе   великой княгини   Екатерины  Павловны,  младшей  сестры  Александра  I  и представлена императору  в  марте  1811  года  в  Твери. О «Записке» заговорили в открытую только в 1836 г., когда ее текст обнаружили во время разбора архива Аракчеева, и тогда же Пушкин предпринял попытку опубликовать документ, но после настойчивых усилий ему удалось поместить в «Современнике» лишь первую, историческую ее часть. Наиболее же важная, вторая, содержащая критический обзор деятельности Романовых, не была тогда пропущена¹. Что даёт основание говорить о социально-политической концепции мыслителя как о «манифесте русского консерватизма», в котором впервые комплексно были сформулированы многие важнейшие положения отечественной консервативной идеологии². В  этом произведении  Карамзин  выражает  взгляды  наиболее  дальновидной части консервативной  оппозиции,  недовольной  ходом  либеральных реформ  Александра I и деятельностью М.М.Сперанского.  Содержание "Записки" – это блестящий очерк истории России и ее  современного состояния,  пронизанный  мыслью  о незыблемой и спасительной роли самодержавия как  основы  российского  государственного  порядка. Карамзин  впервые  формулирует  в  "Записке"  многие политические идеи,  вокруг   которых  развернутся  жаркие  общественные  споры XIX века. Автограф  Карамзина,  по-видимому,  утрачен,  но  текст произведения  сохранился  в  многочисленных  копиях.  Политический трактат был практически неизвестен российской читающей публике. В полном объеме он впервые был опубликован лишь в 1861 году за границей в Берлине³.

     Публикация "Записки",  находившейся  в XIX  веке  под цензурным запретом, растянулась  на  столетия,  и  первое  ее   издание,   отвечающее современным научным требованиям, состоялось только в 1988 г⁴.

Литература  по данной теме может быть разделена  по нескольким направлениям: библиографического, историографического характера, а также труды, посвященные изучению научных и мировоззренческих основ историка.

Глава I. Общественно-политические взгляды Н. М. Карамзина в «Записке о древней и новой России». 

     Карамзин  Николай Михайлович (1.12.1766—22.5.1826), историк, политический мыслитель, писатель, журналист, автор знаменитого труда «История государства Российского» и первого политологического исследования «Записка о древней и новой России».

     Родился в семье симбирского помещика. Получив солидное образование и возможность широкого общения с выдающимися представителями западноевропейской философско-политической мысли и революционными деятелями (И. Кантом, Г. Гете, И. Гердером, Д. Дантоном, М. Робеспьером и др.), Карамзин очень скоро сформировался как известный писатель-публицист, историк, заявил о себе как реформатор русского языка, как родоначальник нового литературного направления—сентиментализма. Один из просвещеннейших людей эпохи царствования Александра I, он становится ключевой фигурой русской культуры начала XIX в⁵.

      Свою  политическую концепцию историк  изложил в «Записках о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях». Она формулируется под воздействием бурных событий европейской истории, отмеченных на Западе Французской революцией и наполеоновскими войнами, а в России — демократическими идеями А.Н. Радищева, Павловским режимом, наконец, политикой Тильзита и реформами М.М. Сперанского. Это было двадцать лет борьбы между старым, феодальным, и новым, буржуазным, порядком. Отражая идеалы старой, дворянской, России, Карамзин защищает традицию XVIII в., идущую от В.Н. Татищева и М.М. Щербатова.⁶

     С точки зрения Карамзина, Самодержавие представляет собой «умную политическую систему», прошедшую длительную эволюцию и сыгравшую уникальную роль в  истории России. Эта система была «великим творением князей московских», начиная с Ивана Калиты, причем, в основных своих элементах она обладала качеством объективности, т. е. слабо зависела от личных свойств, ума и воли отдельных правителей, поскольку не была продуктом личной власти, а довольно сложной конструкцией, опирающейся на определенные традиции и государственные и общественные институты. Система эта возникла в результате синтеза автохтонной политической традиции «единовластия», восходящей к Киевской Руси, и некоторых традиций татаро-монгольской ханской власти. Большую роль также сыграло сознательное подражание политическим идеалам Византийской империи. Возникшее в условиях тяжелейшей борьбы с татаро-монгольским игом, Самодержавие было безоговорочно принято русским народом, поскольку не только ликвидировало иноземную власть, но и внутренние междоусобицы. «Рабство политическое» не казалось в этих условиях чрезмерной платой за национальную безопасность и единство. Вся система государственных и общественных институтов была, по Карамзину, «излиянием монаршей власти», монархический стержень пронизывал всю политическую систему сверху донизу. При этом самодержавная власть была предпочтительнее власти аристократии. Аристократия, приобретающая самодовлеющее значение, могла стать опасной для государственности, например, в удельный период или в период смуты XVII в. Самодержавие «встраивало» аристократию в систему государственной иерархии, жестко подчиняло ее интересам монархической государственности.

     Исключительную  роль в данной системе, по Карамзину, играла Православная церковь. Она являлась «совестью» самодержавной системы, задающей нравственные координаты для монарха и народа в стабильные времена, и, в особенности, когда происходили их «случайные уклонения от добродетели». Карамзин подчеркивал, что власть духовная действовала в тесном союзе с властью гражданской и давала ей религиозное оправдание. В своей «Истории» Карамзин подчеркивал: «История подтверждает истину, …что вера есть особенная сила государственная». Самодержавная система политической власти, по Карамзину, зиждилась также на общепризнанных народом традициях, обычаях и привычках, того, что он обозначал как «древние навыки» и, шире, «дух народный», «привязанность к нашему особенному». Карамзин категорически отказывался отождествлять «истинное самодержавие» с деспотизмом, тиранией и произволом. Он считал, что подобные отклонения от норм самодержавия были обусловлены делом случая, и быстро ликвидировалось инерцией традиции «мудрого» и «добродетельного» монархического правления. Эта традиция была столь мощной и эффективной, что даже в случаях резкого ослабления или даже полного отсутствия верховной государственной и церковной власти (например, во время смуты), приводила в течение короткого исторического срока к восстановлению самодержавия. В силу всего вышеперечисленного, самодержавие явилось «палладиумом России», главной причиной ее могущества и процветания. С точки зрения Карамзина, основные принципы монархического правления должны были сохраняться и впредь, лишь дополняясь должной политикой в области просвещения и законодательства, которые вели бы не к подрыву самодержавия, а к его максимальному усилению. При таком понимании самодержавия всякая попытка его ограничения являлась бы преступлением перед русской историей и русским народом.

      Историческое  обоснование монархии дополняется историческим обоснованием дворянских прав и привилегий, притом именно родовой знати, аристократии. «Самодержавствие есть палладиум России; целость его необходима для ее счастья; из сего не следует, чтобы государь, единственный источник власти, имел право унижать дворянство, столь же древнее, как и Россия». «Дворянство и духовенство, Сенат и Синод, как хранилище законов, над всеми — государь, единственный законодатель, единовластный источник властей. Вот основание Российской монархии» — таков итог политической программы Карамзина. Рядом с политическим правом дворянства как участника власти монарха стоит неотъемлемость его земельных прав (земля «есть собственность дворянская») и его крепостнические права. Монархия Щербатова и Карамзина — это дворянская монархия. Дворянство и крепостничество — опора самодержавия: «безопаснее поработить людей, нежели дать им не вовремя свободу».

     Таким образом, историко-политическая концепция  Н. М Карамзина выступила в качестве дворянской программы и была направлена против реформ М. М. Сперанского. Вместе с тем подводила в какой-то мере итог и его историческим занятиям, в которых ученый дошел уже до конца XV в. 
Глава II. Исторические взгляды Н. М. Карамзина.

     В первой части «Записки» автор делает краткий обзор истории Росси - от ее возникновения до  царствования  Павла  I  включительно.

     Н. М. Карамзин - сторонник норманской теории происхождения Русского государства⁷. Из данных представления исходил историк в своей известной работе «История государства Российского» и повторил данный тезис в «Записке о древней и новой России». Он считал нормандскими имена Рюрика, Синеуса и Трувора. Большое значение он придавал также сообщению автора Х века — кремонского епископа Лиутпранда, который, рассказывая о неудачном походе на Константинополь Игоря в 941 году, пояснял что “русы” — это простонародное название (имеется в виду внешний облик — “красные”) тех, ”кого мы по местоположению называем “норманнами”. Правда, Карамзин не отвергал и версию “Степенной книги” (XVI век) и других источников, помещавших Балтийскую Русь на юго-восточном побережье Балтики, в частности у устья Немана. Но он, как и позднейшие норманисты, видел здесь колонию скандинавов. Летопись же, как и Шлёцер, Карамзин считал сочинением одного автора XII века (Нестора-летописца), и потому не замечал внутренних противоречий, характерных для летописного текста, ведших к разным временам, разным авторам и разным источникам⁸.

     Как историк и сторонник самодержавия он стремился доказать, что в прошлом  в России не было никаких ограничений  царской власти, а было единовластие. К. считал, что удельная система была феодальной и "сообразна с обстоятельствами и духом времени" и что она была свойственна всем странам Западной Европы. Образование единого государства при Иване III он рассматривал как процесс, аналогичный (и единовременный) процессу образования крупных централизованных государств в Западной Европе.    Силой,  сцементировавшей  единое   государство   из   множества   слабых организмов,   было    единовластие.    Русь,    «рожденная,    возвеличенная единовластием, не уступала в силе  и  в  гражданском  образовании  первейшим европейским  державам».  Утрата  единовластия  в  удельный  период  повлекла огромной важности перемены: «Дотоле боялись россиян,— начали  презирать  их».  В удельный  период  «народ  утратил  почтение   к 
князьям, а князья — любовь к народу»; «удивительно ли, что  варвары  покорили наше отечество». Вслед за М.М. Щербатовым Карамзин  отмечал  два  результата татаро-монгольского ига:  отрицательный — «Земля  русская  сделалась  жилищем рабов»; положительный — под эгидой татаро-монгольского созревали условия  для освобождения от их ига и  восстановления  единовластия.  Оно  восстановилось при Иване III , когда государство приобрело «независимость и величие». 
    Подобно князю Щербатову  Николай  Михайлович  Карамзин  разделил  долгое царствование Ивана IV на два  этапа,  гранью  между  которыми  стала  смерть царицы Анастасии. Исчезло начало, сдерживавшее  необузданный  нрав  царя,  и наступила мрачная пора зверств, жестокостей,  тиранического  режима.  В годы смуты, когда было поколеблено самодержавие, погибала и Россия. 
    Отношение  Карамзина  к  Петру  Великому  и  его  реформам  со  временем существенно   изменилось.   В «Письмах   русского    путешественника» историк восторженно отзывался о  преобразованиях  и  преобразователе.  Он,  например, считал, что для пути, пройденного Россией при Петре  за  четверть  столетия, без него понадобилось бы шесть веков. Теперь  же,  два  десятилетия  спустя, Карамзин пишет: «Мы стали гражданами мира, но  перестали  быть  в  некоторых случаях гражданами России.  Виною  Петр».  В вину  царю-реформатору  Николай Михайлович  ставил  искоренение  древних  обычаев.   Введенные   же   Петром новшества коснулись лишь дворянства  и  не  затронули  народную  толщу.  Тем самым царь воздвиг стену между дворянами  и  остальным  населением.  Осуждал историк деспотизм Петра, его жестокость, усердие Преображенского приказа,  в застенках которого гибли люди за бороду и русские кафтаны.  Отрицал  Николай Михайлович  и  разумность  перенесения  столицы  государства  из  Москвы   в Петербург —в город, воздвигнутый на болоте, в местности с  плохим  климатом, «на слезах и трупах». 
    Критической оценке подверг  Карамзин  и  все  последующие  царствования. После Петра «пигмеи спорили  о  наследстве  великана».  Говоря  о  монархах, царствовавших вслед за Петром, историк обязательно подчеркивал, обладали  ли они чертами правителей-тиранов. Анна Иоановна, по его мнению, сделала  много хорошего  в  пользу  дворян — отменила  указ   об   единонаследии,   учредила Кадетский корпус, ограничила  срок  службы  в  армии  25 годами,  — но  в  ее царствование«воскресла  Тайная  канцелярия,  в  ее  стенах  и  на  площадях градских лились реки  крови».  О Елизавете  Петровне  отзывался  иронически: «женщина праздная и сластолюбивая, усыпленная негою». 
    При Екатерине II  самодержавие  смягчилось,  исчезли  страхи,  навеянные 
Тайной  канцелярией.  Императрица  очистила  самодержавие  от  «от  примесов тиранства». Впрочем, и у Екатерины  II  историк  обнаружил  непривлекательные черты: она гналась за внешним блеском   при  ней  «избиралось  не  лучшее  по  состоянию   вещей,   но красивейшее по формам». В страну широким  потоком  хлынули  чужеземцы,  двор забыл русский  язык,  расцветал  разврат,  непомерная  роскошь  приводила  к разорению дворян. 
    Отношение историка  к  Павлу  I  резко  негативное  и  прежде  всего  за 
пренебрежение к дворянам, за  унижение,  которому  он  их  подвергал.  Павел хотел быть Иваном IV, но после Екатерины это было трудно. Царь  «отнял  стыд у  казны,  у  награды — прелесть».  Он мечтал  построить  себе   неприступный дворец, а соорудил гробницу. 
    Обзор княжений  и  царствований  Карамзин  завершил  фразой,  получившей хрестоматийную известность. «Самодержавие есть палладиум  России;  цельность ее  необходима  для  ее  счастья;  из  сего  не  следует,  чтобы   государь, единственный источник  власти,  имел  право  унижать  дворянство,  столь  же древнее, как и Россия». 
    Двух мнений об  исторической  концепции  Карамзина  и  его  общественно-политических воззрениях быть не может. Он предстает защитником  самодержавия и порожденных им институтов, прежде всего крепостнических  порядков.  Однако это утверждение требует уточнений. Первое. Не всякая монархия  и  не  всякий монарх    заслуживают    положительной    оценки.    Карамзин — за    монарха просвещенного,   человеколюбивого,   высоконравственного,   не   попирающего человеческое достоинство подданных. 
    Николай Михайлович — последовательный сторонник  эволюционного  развития, он враждебно относился к социальным  потрясениям  и  всякому  насилию,  даже если оно исходило от монарха. Отсюда его  осуждение  действий  якобинцев  во Франции и декабристов в России. «Всякие насильственные потрясения  гибельны, и каждый бунтовщик готовит себе эшафот», — так он откликнулся на  Французскую революцию. Просвещенный барин, мягкий и сердобольный, он  был  сыном  своего века  и  придерживался  традиционно-консервативных  взглядов  на  крепостное право; отмену его  он  связывал  с  отдаленным  будущим,  когда  просвещение окажет  на  крестьян  благотворное  влияние,  и  они  получат  свободу,   не подвергая существующий порядок вещей сотрясениям.