В 2004
году Лавров начал заниматься
переговорами со странами НАТО
о ратификации адаптированного
Договора об обычных вооруженных
силах в Европе (ДОВСЕ) [237]. Необходимость
нового соглашения была вызвана
вступлением в НАТО Латвии, Литвы,
Эстонии и Словении, которые не подписывали
прежний договор и не были связаны обязательством
не размещать на своей территории дополнительные
войска и вооружения [237], что, по мнению
представителей России, ставило под угрозу
систему безопасности в Европе. РФ ратифицировала
адаптированный ДОВСЕ [239], а представители
США от имени всех членов НАТО заявили,
что не будут его подписывать до тех пор,
пока Россия не выведет свои войска из
Грузии и Молдавии [237]. Адаптированный
ДОВСЕ так и не был ратифицирован странами
НАТО [98]. Летом 2004 года из-за жесткой позиции
США саммит НАТО в Стамбуле не посетил
Владимир Путин, вместо которого Россию
представлял Сергей Лавров [237]. В мае 2006
года Лавров поставил дальнейшее сотрудничество
с НАТО в прямую зависимость от вступления
в альянс Грузии и Украины, а отношения
между Россией и НАТО, по мнению экспертов,
вошли в стадию очередного охлаждения,
хотя на официальном уровне стороны продолжали
демонстрировать готовность к продолжению
партнерства [108].
В декабре 2004 года Лавров посетил
министерскую сессию ОБСЕ в Софии [211],
[205]. Там глава российского МИДа раскритиковал
ОБСЕ за "двойные стандарты" при оценке
выборов в различных странах и превращение
мониторинга по линии ОБСЕ в политический
инструмент [209], [205]. Он заявил, что организация
нуждается во всеобъемлющей реформе: от
оптимизации работы секретариата и институтов
до переориентирования полевых присутствий
на проектную деятельность по запросам
принимающих государств [209]. Лавров также
предложил разработать единые стандарты
оценки выборов [207]. Через год, в декабре
2005 года, в ходе министерского совещания
ОБСЕ в Словении [136] Лавров вновь выступил
с критикой этой организации, заявил о
сохранении двойных стандартов при мониторинге
выборов и предложил скорректировать
деятельность ОБСЕ [136], [137], [138], [131]. Кроме
того, во время своих выступлений Лавров
предлагал ратифицировать адаптированный
ДОВСЕ [139] и поднимал вопросы урегулирования
конфликтов в Грузии и Молдавии [140], [206],
[208], [211], [210].
В 2004 году Лавров участвовал
в переговорах с представителями
Организации исламская конференция
(ОИК) [240]. Россия не могла претендовать
на полноценное членство в ОИК (согласно
уставу этой организации, более 50 процентов
населения вступающей в нее страны должны
составлять мусульмане) и добивалась для
себя статуса наблюдателя при ОИК, объединявшей
57 мусульманских стран. Против инициативы
РФ выступили ряд стран: Саудовская Аравия
- из-за неурегулированного конфликта
в Чечне, Пакистан - чтобы не создавать
прецедента для других немусульманских
стран (например, Индии с 10 процентами
мусульманского населения). C другой стороны,
Россия сумела добиться поддержки Малайзии,
Ирана и Турции [243]. В июне 2005 года Лавров
присутствовал в качестве гостя на очередном
заседании глав внешнеполитических ведомств
государств-членов ОИК, прошедшем в Йемене.
Он вновь заявил о желании России стать
наблюдателем ОИК [161]. В июле 2005 года Россия
получила статус наблюдателя [110]. Процесс
сближения с ОИК курировал лично президент
РФ Владимир Путин [243].
В июле 2004 года Лавров участвовал
в заседании регионального форума
Ассоциации государств Юго-Восточной
Азии (АСЕАН) в Джакарте, где Россия была
представлена на правах партнера [235], [233].
Главы внешнеполитических ведомств 10
стран - членов АСЕАН и 14 стран-партнеров
подписали декларацию о совместной борьбе
против терроризма [235], [233]. Россия присоединилась
к Балийскому договору 1976 года о дружбе
и сотрудничестве в Юго-Восточной Азии,
открытому и для внерегиональных государств
[234]. Кроме того, на встрече обсуждались
итоги шестисторонних переговоров в Пекине
по ядерной программе КНДР [227]: Лавров
заявил, что необходимо принять пакет
решений - безъядерный статус КНДР в обмен
на гарантии безопасности, экономическую
и гуманитарную помощь, а первым этапом
назвал замораживание ядерной программы
Пхеньяна [235]. В конце 2005 года Лавров занимался
вопросами подготовки [135] и проведения
саммита Россия-АСЕАН в Куала-Лумпуре
[134]. На саммите Владимир Путин подписал
декларацию о партнерстве и комплексную
программу действий по развитию сотрудничества
между Россией и десятью странами Юго-Восточной
Азии на следующие 10 лет [151], [134].
19 мая 2006 года в Страсбурге
Лавров принял от своего румынского
коллеги Михая-Рэзвана Унгуряну
пост председателя комитета в
комитете министров Совета Европы
[97], [101], [102] - руководящем и директивном
органе организации [103]. На этом посту
он находился до 15 ноября 2006 года [100]. Незадолго
до вступления Лаврова в должность был
опубликован доклад СЕ, в котором утверждалось,
что в России существуют проявления расизма.
В ответ на это за день до принятия поста
председателя Лавров публично наградил
орденом Дружбы бывшего комиссара СЕ по
правам человека Альваро Хиль-Роблеса,
а тот заявил, что права человека в той
или иной степени не соблюдаются во всей
Европе [100]. Вступив в должность, Лавров
изложил приоритеты председательства
России: формирование единой Европы без
разделительных линий, борьба с терроризмом,
организованной преступностью и коррупцией
[103], защита прав нацменьшинств, защита
уязвимых групп населения, совершенствование
форм демократии и гражданского общества,
укрепление взаимопонимания и толерантности
между людьми [102]. Выступая по случаю начала
председательства России в Совете Европы,
Лавров призвал европейских политиков
не навязывать единую модель демократии
всем странам, так как темпы и содержание
процесса демократизации, по словам министра,
должны соответствовать потребностям
общественного развития и готовности
общества к переменам [95]. По мнению некоторых
экспертов, он лишь повторил идеи, выдвинутые
ранее президентом Путиным и идеологом
президентской администрации Владиславом
Сурковым [95].
29 июня 2006 года Лавров принимал
в Москве министров иностранных
дел стран "Большой восьмерки".
Эта встреча была запланирована
в рамках подготовки к проведению
саммита "Большой восьмерки"
в Санкт-Петербурге - первого саммита
под председательством России. Лавров
согласовал с коллегами из Италии, Германии,
Великобритании, Японии, Франции, Канады
и США проекты документов по основным
трем приоритетным темам - энергетическая
безопасность, инфекционные заболевания
и развитие образования [87]. Эта встреча
завершила этап подготовки и обсуждения
документов, которые в июле 2006 года были
подписаны главами стран членов "Большой
восьмерки" [86].
В сентябре 2004 года, вскоре после
теракта в Беслане, Лавров резко
ответил госсекретарю США Колину Пауэллу,
который выступил с критикой антитеррористических
инициатив президента Путина и назвал
их антидемократическими [224]. По мнению
экспертов, американскую администрацию
планы радикальной перестройки политического
устройства России застали врасплох [224]:
Путин предложил отменить выборы губернаторов
и ввести полностью пропорциональную
систему выборов в Думу [225]. Лавров назвал
административные реформы внутренним
делом России [224]. В декабре 2004 года на
заседании совета министров ОБСЕ дискуссия
Лаврова и Пауэлла о ситуации вокруг украинских
выборов стала, по мнению экспертов, кульминацией
войны слов между Россией и Западом, начавшейся
ранее с выступлений Владимира Путина
в Лиссабоне, на саммите Россия–ЕС в Гааге,
во время визитов в Индию и Турцию [204].
Лавров обвинил ОБСЕ в том, что она занимается
исключительно выборами на постсоциалистическом
пространстве, чтобы обеспечить на этих
выборах нужный для Запада результат.
Пауэлл опроверг существование "двойных
стандартов" в ОБСЕ, заявил, что в России
находились под угрозой свободная пресса,
демократия и верховенство закона. Заседание
закончилось полным провалом – его участники
разошлись, не приняв традиционной итоговой
декларации. По мнению экспертов, критика
Пауэлла была адресована не столько Сергею
Лаврову, сколько российскому президенту
[204].
В феврале 2005 года Лавров
и новый госсекретарь США Кондолизза
Райс провели встречу в Анкаре
в рамках подготовки российско-американского
саммита в Братиславе [199], [198], [200].
После переговоров в ответ на критику
Райс в адрес России за дефицит свободы
прессы Лавров прислал ей по дипломатической
почте CD с записями программ Первого канала
и телеканала "Россия", а также электронными
вырезками из газет [188]. Через месяц во
время своего визита в Лондон он передал
точно такой же диск своему коллеге Джеку
Стро и через СМИ порекомендовал Райс
как можно скорее ознакомиться с подборкой
материалов, чтобы ей не было скучно читать
устаревшие новости [188].
В марте 2006 года Лавров
первый раз посетил США с официальным
визитом: ранее, со времени своего назначения
на министерский пост, Лавров посещал
Соединенные Штаты лишь в рамках международных
встреч, прежде всего по линии ООН. Он встречался
с госсекретарем Кондолиззой Райс, президентом
Джорджем Бушем, ведущими американскими
сенаторами и политологами. Целью трехдневного
визита Лаврова было разъяснение позиции
Москвы по актуальным международным вопросам
и внутриполитической ситуации в России
[114], [113]. По мнению экспертов, необходимость
такого визита была связана с появлением
доклада американского Совета по внешней
политике "Неверный путь России: что
может и должна сделать Америка", над
которым работала двухпартийная группа
экспертов во главе с экс-кандидатом в
президенты республиканцем Джеком Кемпом
и бывшим кандидатом в вице-президенты
от Демократической партии Джоном Эдвардсом.
Из этого доклада следовало, что в целом
отношения США с Россией, отступающей
от демократических норм, развиваются
в неверном направлении [114].
С 2004 года Лавров занимался
вопросом урегулирования палестино-израильского
конфликта: активно участвовал в деятельности
так называемой "четверки" международных
посредников (Россия, США, ООН и ЕС) [223],
[212] и международной конференции в Лондоне
по оказанию финансовой помощи Палестине
[189], вел переговоры с исламскими странами
(Малайзия, Сенегал, Турция, Марокко и Палестина)
[243]. Он настаивал на необходимости "дорожной
карты" как единственного варианта
решения конфликта [223], приветствовал
решение Израиля об одностороннем выводе
войск из сектора Газа и некоторых районов
Западного берега реки Иордан [152]. В январе
2006 года на выборах в палестинский парламент
победу одержало движение ХАМАС, которое
Израиль, США и Европейский Союз считали
террористическим [124]. Россия пригласила
лидеров этой организации в Москву, обосновав
свое решение необходимостью вовлечения
ХАМАСа в политический процесс [120]. Руководство
ХАМАСа настаивало на самом высоком уровне
приема в Москве [118], но вместо Путина делегацию
встречал Лавров из-за того, что ХАМАС
отказался выполнить главное требование
России и Запада – признать Израиль [115].
По мнению экспертов, пригласив ХАМАС,
Россия вновь попыталась сыграть роль
посредника между Западом и странами-изгоями
[115]. В феврале 2007 года лидеры ХАМАСа второй
раз посетили Москву. На этот раз визит
состоялся вскоре после того, как ХАМАС
и умеренная палестинская партия ФАТХ
заключили договор о союзе и заявили о
намерении создать коалиционное правительство
[75], [74]. Российская сторона вновь попыталась
добиться от лидеров радикальной партии
хотя бы косвенного признания права Израиля
на существование и снова потерпела неудачу,
а с делегацией ХАМАСа в очередной раз
вместо Путина общался Лавров [71], [72], [73].
Лавров последовательно выступал
против передачи иранского "ядерного
досье" Совету безопасности ООН и дальнейших
санкций против Тегерана. В 1970-х годах
Иран разработал ядерную программу - к
2020 году планировалось построить значительное
число атомных электростанций с водо-водяными
реакторами на слабообогащенном уране.
По мнению экспертов, в начале 1990-х годов
в Тегеране было принято решение об осуществлении
собственной военной ядерной программы
и началась работа по созданию ядерного
оружия на основе высокообогащенного
урана и плутония, а с 2003 года она ускорилась.
США заявили о готовности нанести удар
по иранским объектам ядерного топливного
цикла. Иран, в свою очередь, обвинил США
в проведении политики "двойных стандартов",
сообщил о мирной направленности своей
ядерной программы и подтвердил стремление
создать полный ядерный топливный цикл.
Ведущие европейские страны и Россия предложили
Ирану полностью прекратить работы по
обогащению урана в обмен на мирные ядерные
технологии и расширение экономических
отношений с ЕС [185], [149], [148], [147], [146]. Даже
после резкого заявления президента Ирана
Махмуда Ахмадинеджада о том, что Израиль
должен быть стерт с карты мира, Лавров
продолжал защищать Тегеран от международных
санкций [143]. Он убеждал иранское руководство
принять предложение, предусматривавшее
обогащение урана для иранских АЭС в России
[119], [123], [122], который эксперты расценивали
как последний шанс для Исламской Республики
избежать международных санкций [119]. В
феврале 2006 года иранская делегация посетила
Москву [119]. В июне 2006 года не только Россия,
Китай, Великобритания, Германия, Франция,
но и США предложили Ирану приостановить
обогащение урана на время переговоров
о прекращении военной ядерной программы
в обмен на помощь в разработке мирной
ядерной программы [93].
Вскоре Лаврову пришлось защищать
российский проект строительства атомной
электростанции в районе иранского города
Бушер. После того как Тегеран в отведенный
ему до 31 августа 2006 года срок не прекратил
работы по обогащению урана, так называемая
"евротройка" (Великобритания, Германия
и Франция) предложила свой вариант резолюции
Совета безопасности ООН. Этот документ
запрещал всем государствам продавать
и поставлять в Иран любые товары и технологии,
которые могли бы быть использованы в
рамках ракетных и ядерных программ. С
октября по декабрь 2006 года шло обсуждение
первоначального проекта резолюции. Самым
сложным оказалось согласовать позиции
США и России: Вашингтон добивался прекращения
всех работ по строительству Бушерской
АЭС, а Москва готова была наложить вето
на такую резолюцию, лишь бы отстоять свои
экономические интересы в Иране [85], [83],
[82]. 18 декабря 2006 года в телефонном разговоре
Лавров и Райс договорились по большинству
спорных вопросов. Договориться же о главном
спорном пункте смогли лишь Путин и Буш
- 23 декабря 2006 года, за пару часов до голосования.
Единогласно принятая резолюция №1737 получила
неофициальное имя "сигнальной":
санкции против Тегерана были введены,
но они не коснулись подписанных ранее
российско-иранских контрактов, в том
числе по Бушерской АЭС и военно-техническому
сотрудничеству [80]. В марте 2007 года совет
управляющих Международного агентства
по атомной энергии (СУ МАГАТЭ) принял
решение частично или полностью приостановить
23 из 55 проектов по кооперации в ядерной
области с Тегераном [70], [69].