Фёдор Алексеевич Романов в отечественной историографии

Комитет общего и профессионального образования

Ленинградской области

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

Ленинградский государственный университет

им. А. С. Пушкина. 

Кафедра истории 

Реферат на тему: 
«Фёдор Алексеевич Романов в отечественной историографии». 
 
 
 

Работу  выполнила: студентка II курса факультета истории и социальных наук

Захарова  Г. Г. 

Проверила: к.и.н., доцент

Яковлева  О.А. 
 
 
 
 
 
 

г. Пушкин

2008 г.

 

Содержание.

I. Введение  3

II. Вступление на престол и правление царя 4-7

III. Внешняя и внутренняя политика:

         1.Внешняя политика 8-9

         2. Внутренняя политика

             а) Церковный раскол 9-10

         б) Уничтожение местничества 10-11

         в) Идея о создании Высшего училища 11-14

IV. Заключение 15

V. Список используемой литературы 16

 

Введение. 

 Федор Алексеевич был великим государственным  деятелем, человеком который искусно  управлял государством с 1661 по 1682года. Он внес огромный вклад в развитие как внешней, так и внутренней политики страны. 

 Однако  в отечественной историографии  жизнь  и деятельность Федора Алексеевича  была мало изучена историками, так  как их отношение к царю и оценка его реформ исходили из существа нововведений первой четверти XVIII века. 

 Ситуация, сложившаяся к последней четверти столетия требовала принятия решительных  комплексных мер. После смерти царя Алексея Михайловича, судьба государственного управления и общества оказалось  связана теснейшим образом с  личностью наследника. Данный доклад посвящен анализу жизни и деятельности царя Федора Алексеевича. 

 Цель  данной работы - проанализировать работы историков о жизни и деятельности царя. Задачи, поставленные для достижения цели: 

  -проследить  влияние личности Федора Алексеевича  на ход исторического процесса;

 - выделить  положительные и отрицательные  стороны его деятельности. 

Для раскрытия  данной темы были использованы труд Платонова С.Ф., который наиболее полно описывает отмену местничества при Федоре Алексеевиче; Соловьева С.М., его работа «История России с древнейших времен» дает представление о правлении царя; а работа Костомарова раскрывает суть реформ внутренней и внешней политики Федора Алексеевича в период его правления. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

  I. Вступление на престол и правление царя.

  После смерти Алексея Михайловича Федору Алексеевичу вручили символы государственной власти в Грановитой палате. Весь вечер, всю ночь и утро в царском дворце присягали новому государю придворные, духовенство, офицеры и приказные, дворцовые служители и выборные дворяне.

  Платонов  о вступлении царя Федора Алексеевича на престол писал: «Федор Алексеевич вступил на престол четырнадцати лет. Еще мальчиком был он чрезвычайно хилым и болезненным. В царской семье господствовал раздор, происходила борьба между двумя партиями: с одной стороны, стояла партия Натальи Кирилловны Нарышкиной, мачехи Федора, с другой - сестер и теток царя, около которых группировалась родня первой жены царя Алексея, Марии Ильиничны, - Милославские. Последние одержали верх, результатом чего было падение Артамона Сергеевича Матвеева. За приверженность к западной науке он был обвинен в чернокнижии и отправлен в ссылку в город Пустозерск. Но влияние Милославских, погубивших Матвеева, недолго длилось: их заменили любимцы царя Федора, постельничий Языков и стольничий Лихачев, люди образованные, способные и добросовестные. Близость их к царю и влияние на дела были очень велики. Немногим меньше было влияние В. В. Голицына. В наиболее важных внутренних делах времени Федора Алексеевича непременно нужно искать почина этих именно лиц, как руководивших тогда всем в Москве».¹

  С. М. Соловьев считал: «Федор вступил  на престол спокойно, не произошло  никаких перемен».²

  Состояние здоровья Федора вызывало острое беспокойство. Обследование Федора Алексеевича  и  изучение анализов показали, что «его государская болезнь нечет внешнего случая и ни от какой порчи (так!), но от его царского величества природы…та - де цинга была от отца его государева…в персоне».

  С. М. Соловьев рассуждал: «Смертью царя Алексея  и восшествием на престол царя Федора, сына Милославской, отношения  переменились. Чего могла ждать хорошего теперь царица Наталья с детьми и  Матвеев от этой накопившейся ненависти  царевен, Милославских и друзей их? Здесь так естественно рождается  вопрос: неужели Матвеев прежде не подумал об этом и не постарался обеспечить себя и своих на счет перемены царствования? Оставив в  стороне нравственные побуждения, которые  если бы не были сильны у Матвеева, то были бы сильны у царя Алексея, можно  объяснить дело расчетом: царь Алексей был еще в цветущих летах и очень легко могло казаться, что слабые сыновья его должны последовать за своими единоутробными братьями, не переживут отца и Петр будет наследником. Но другое дело, когда царь умер скоропостижно».³

  Тетки и сестры Федора Алексеевича, оскорбленные второй женитьбой Алексея Михайловича и поведением мачехи, требовали удалить Наталью Кирилловну и ее сына от двора, несмотря на то, что именно они ухаживали за больным царем.

  Хитрово и виднейшие политические деятели, бояре, князья Долгоруковы сразу  по воцарению Федора решили поделить власть с Милославскими, высланными в конце царствования Алексея  на воеводства, а ныне спешно вызванными в Москву. Они не сомневались в падении Матвеева и Нарышкиных.

  Время шло, а Матвеев и Нарышкины сидели на своих местах. Отец ненавистной для всего окружения Федора царской мачехи боярин Кирилл Полуектович Нарышкин продолжал руководить важнейшими финансовыми приказами – Большой казны и Большого прихода – до 17 октября 1676 года.

  Понадобились  клеветы, чтобы в июне 1677 года царь согласился заменить недоверие к  А. С. Матвееву на его ссылку, причем самым сильным для государя обвинением стало незаконное обогащение боярина. В том же 1677 году братья царицы – мачехи Иван и Афанасий Нарышкины по обвинению в подготовке убийства Федора Алексеевича были приговорены боярами к смерти, но царь лично заменил казнь недалекой ссылкой.

  В связи с этим странным делом появился, было, указ от 26 октября 1677 года о строительстве для царицы Натальи Кирилловны и царевича Петра новых хором в отдаленном углу дворцового комплекса. Но одно лишь обращение маленького Петра к брату сорвало все планы сторонников Милославских: Федор Алексеевич запретил приближенным даже упоминать при нем о переселении мачехи и к 1679 году сам переехал в новые хоромы.

  В этой связи довольно нелепо выглядит утверждение историков XVIII и XIXвеков о том, что юный царь «хилого телосложения, слабого здоровья», «совершенно болезненный человек» имел власть «лишь номинально», что «от имени осьмнадцатилетнего, слабого и больного Федора» правили другие лица.

  С. М. Соловьев, открывая главой о царствовании Федора Алексеевича, повествование о Новой истории России, постарался тщательно отделить его преобразования от деяния Петра, дабы не нанести ущерб легенде о великом императоре. «От слабого и болезненного Феодора, - поспешил уверить великий историк, - нельзя было ожидать сильного личного участия в тех преобразованиях, которые стояли на очереди, в которых более всего нуждалась Россия, он не мог создать новое войско и водить его к победам, строить флот, крепости, рыть каналы и все торопить личным содействием; Феодор был преобразователем, во сколько он мог быть им, оставаясь в четырех стенах своей комнаты и спальни».⁴

  Н. И. Костомаров, развивая наблюдение С. М. Соловьева о преобразованиях  царствования Федора Алексеевича, не рискнул  поднять вслед за великим предшественником вопрос о личном участии государя в реформах и тем самым побудить читателя к сопоставлению фигур Петра и Федора. Он писал: «Два царствования первых государей Романова дома были периодом господства приказного люда, расширения письмоводства, бессилия закона, пустосвятства, повсеместного обдирательства работящего народа, всеобщего обмана, побегов, разбоев и бунтов. Самодержавная власть была на самом деле малосамодержавная: все исходило от бояр и дьяков, ставших во главе управления и в приближении к царю; царь часто делал в угоду другим то, чего не хотел, чем объясняется то явление, что при государях, несомненно, честных и добродушных, народ вовсе не благоденствовал. Еще менее можно было ожидать действительной силы от особы, носившей титул самодержавного государя по смерти Алексея Михайловича. Старший сын его Федор, мальчик четырнадцати лет, был уже поражен неизлечимою болезнью и едва мог ходить. Само собою, разумеется, что власть была у него в руках только по имени».⁵

  Для всех приближенных лиц царя самым  важным был вопрос о браке царя. С. М. Соловьев, развивая данную мысль, писал: «Молодая царица может уничтожить или ослабить влияние царевен  – теток и сестер, а, следовательно и Милославских, может привести во дворец своих родственников! Рассказывают, что идя однажды в крестном ходу, Федор увидал девушку, которая ему очень понравилась; он поручил Языкову справиться о ней, и тот, донес, что это Агафья Семеновна Грушецкая, живет у родной тетки, жены думного дьяка Заборовского; и дьяку дано знать, чтоб не выдавал племянницу впредь до указа. Милославский, узнав о намерении царя жениться на Грушецкой, подумал, что это происки Языкова и Лихачева, и стал чернить Грушецкую и мать ее; но Языков и Лихачев обнаружили клевету. Царь женился на Грушецкой в июне 1680 года, а Милославскому запретили являться ко двору, и хотя молодая царица по великодушию своему выпросила ему прощение, однако он потерял с этих пор всякое влияние».⁶

  Н. И. Костомаров писал о Языкове  и Лихачеве: «В 1679 году царь Федор Алексеевич, уже достигший семнадцатилетнего возраста, приблизил к себе двух любимцев: Ивана Максимовича Языкова и Алексея Тимофеевича Лихачева. Это были люди ловкие, способные и, сколько можно заключить по известным нам событиям, добросовестные. Языков был назначен постельничьим».⁷

  Н. И. Костомаров, продолжая мысль С. М. Соловьева, противоречил ему, писав: «Летом 1680 года царь Федор Алексеевич увидел на крестном ходе девицу, которая ему понравилась. Он поручил Языкову узнать: кто она, и Языков сообщил ему, что она дочь Семена Федоровича Грушецкого, по имени Агафья. Царь, не нарушая дедовских обычаев, приказал созвать толпу девиц и выбрал из них Агафью. Боярин Милославский пытался расстроить этот брак, чернил царскую невесту, но не достиг цели и сам потерял влияние при дворе. 18 июля 1680 года царь сочетался с нею браком. Новая царица была незнатного рода и, как говорят, по происхождению полька. При дворе московском стали входить польские обычаи, начали носить кунтуши, стричь волосы по-польски и учиться польскому языку».⁸

  Таким образом, мы можем наблюдать противоречия двух историков по поводу сватовства, женитьбы и происхождения Агафьи Грушецкой.