Савицкий - первый геополитик

Кроме того, утверждал Савицкий, российская экономика должна быть самостоятельна, ориентирована, прежде всего, на свои собственные  возможности и потребности. Это  не значит, что она должна пойти  по пути полной изоляции. Но если Россия будет идти на поводу у международных олигархических кругов, то она, как писал Савицкий, будет обречена, прозябать на «задворках мирового хозяйства».  Россия в силу своего географического положения не может быть равноправной участницей т. н. «мирового хозяйства». Это ни в коем случае не может свидетельствовать о какой–либо «отсталости» России. Нет, это объясняется вполне объективными географо – экономическими причинами: Россия – континентальное государство и его возможности участия в «мировом хозяйстве», основой которого до сих пор остается система морского транспорта, ограничены. И если Россия хочет быть по–настоящему независимой державой, то она должна обращать приоритетное внимание на налаживание экономической связи со своими ближайшими соседями и на развитие собственных экономических сил (таковы основные идеи статьи 1921 г. «Континент – океан») [5].

Сейчас государственно –  частное устройство экономики принято  во многих странах мира (хотя такой  термин, конечно, не употребляется, да и создателями этой системы считаются  американские экономисты, хотя они, во многом, повторили то, что сказано  Савицким гораздо раньше). Однако, в 20 –е гг., до мирового экономического кризиса, ее преимущества еще не были осознаны, и идеи Савицкого подвергались перекрестной критике представителями разных политических лагерей.

Идея автаркии, напротив, противоречит глобальным тенденциям современной  экономики, но это не делает ее менее  значимой.

2.2 Автаркия и  континентальное разделение труда

П.Н. Савицкий отмечал тот  факт, что для международной торговли существенное значение имеет стоимость  перевозки товара от одной страны к другой. Однако здесь как раз  и самым властным образом вторгается в излюбленные либералами схемы  «чистой экономики» «презренный» географический фактор. Такая перевозка осуществляется главным образом либо по воде, морским транспортом, либо по суше – железнодорожным и автомобильным транспортом (данные рассуждения Савицкого относятся к 1921 году, с тех пор мощно развилась авиация, но даже этот фактор не вносит заметные коррективы в геоэкономические построения Савицкого: количество грузов, перевозимых на самолетах, не сравнить с тем количеством, которое транспортируется по железной дороге).  Вместе с тем стоимость перевозки по суше гораздо выше стоимости перевозки по морю (что естественно: для морских перевозок нужен лишь порт и корабль, железную дорогу же нужно строить, обслуживать и т.д.). П.Н. Савицкий приводит следующие данные: «В расчете на одинаковое расстояние германский железнодорожный тариф перед войной (имеется в виду первая мировая война 1914 – 1918 г.г. – Р.В.) был приблизительно в пятьдесят раз выше океанского фрахта».  Савицкий делает вывод, что когда мы говорим об океанической торговле, основанной на перевозках по морю, то мы можем почти не учитывать расходы на перевозки в сравнении с теми суммами, которые тратятся при континентальной торговле.

Теперь мы должны принять  во внимание то обстоятельство, что  есть ряд стран, которые по своему географическому положению, имеют  прямой выход к Мировому Океану и  поэтому они располагают преимуществами в отношении международной, «мировой торговли» (Савицкий называет их «океанические  страны»). Есть, напротив, ряд стран, которые либо удалены от океана и  от морей, либо располагают выходом  лишь к замерзающим морям, с ограниченной возможностью судоходства, и потому они находятся в крайне невыгодных условиях в плане международной  торговли («континентальные страны»). В географии существует понятие  «карты равного отстояния», на которых  пункты, отдаленные от Мирового Океана на определенное расстояние – 400, 800, 1200 и т.д. км. соединены линиями. На них  наглядно видно, что, например, Западная Европа к западу от Пулковского меридиана  не имеет областей, отстоящих от теплых морей более чем на 600 км. Наиболее же удалены от океана –  на 800 и более км. центральная Канада, северная часть США и еще в большей степени континентальные области Восточной Европы и Азии, а именно: срединные и западные части Китая, Кашмир, Пенджаб и другие прилегающие к ним части Индии, Персия и весь Туркестан, Сибирь и значительная часть русского Дальнего Востока, а также среднее Поволжье. Причем, если в Китае и в США удаленность некоторых – северных и срединных областей от моря компенсируется приближенностью к морю других, прежде всего южных областей (даже Канада имеет часть тихоокеанского и атлантического (Галифакс) побережья), и это выход к самому океану или к теплым, незамерзающим морям, связанным с Мировым Океаном, то Россия занимает максимально невыгодное в этом отношении положение: если она и имеет выход к морям, то это либо моря «внутренние», «континентальные», посредством которых нельзя достичь Мирового Океана и его портов, либо моря северные, замерзающие и непригодные для судоходства от 6 и более месяцев в году.

Итак, предположим, что один и тот же товар, произведенный  в России (например, в Сибири или  в Поволжье) и в южных штатах США, доставляется на «мировой рынок», например, в одну из стран Западной Европы. Естественно, из США он доставляется по морю, при помощи кораблей, а из России по суше, при помощи железнодорожного транспорта. Допустим, что данные товары, произведенные в РФ и в США, обладают совершенно одинаковым качеством. Но поскольку расходы на их транспортировку  закладываются в их цену, то американские товары будут все равно дешевле  российских и честной, равноправной конкуренции между ними все равно  не получится. То же самое и с продажей товаров внутри самой России. Отсюда понятно, что так называемый «мировой рынок» (то есть торговля всех стран  со всеми, независимо от их удаленности  друг от друга) выгоден именно океаническим цивилизациям, расположенным близ океана или морей – в современном  мире это, конечно же, Англия, страны Западной Европы и США (несмотря на то, что часть территорий США удалена  от океана, как например, северные области  близ района Великих Озер, это компенсируется наличием протяженного и тихоокеанского и атлантического побережья на юге), но, кроме того, Япония, Южная Корея и многие другие новоявленные «лидеры» мировой экономики. Страны же внутриконтинентальные – Россия, Индия, Китай, некоторые страны Центральной Африки и Южной Америки, будучи втянутыми в систему «мирового рынка» обречены на положение «рынков сбыта», поскольку их продукция, даже при сильнейшем напряжении национальных экономик будет неизбежно неконкурентоспособна, то есть объективно дороже, нежели продукция стран океанических. Савицкий так и пишет об этом – с предельной откровенностью: «для стран, выделяющихся среди областей мира своей «континентальностью», перспектива быть «задворками мирового хозяйства» становится – при условии интенсивного вхождения в мировой экономический обмен – основополагающей реальностью».  Континентальные страны попадают в своеобразную экономическую ловушку: простой отказ от вхождения в мировой рынок и полная опора лишь на замкнутое национальное хозяйство приводит к вырождению до натурального хозяйства и экономической обездоленности, а открытие своих границ для товаров океанических держав и интеграция в мировой рынок, где господствуют океанические страны – к роли вечного аутсайдера, стремящегося, но так и не могущего догнать лидеров.

Выходом из этой дилеммы  является по П.Н. Савицкому «континентальное разделение труда». Континентальные  страны должны объединяться друг с  другом в замкнутые, самодостаточные  торговые сообщества, внутри которых  четко разделено: кто что производит и одна страна является производителем аграрной продукции, другая – лидирует в области промышленности и т.д. Страны континентальных сообществ  должны преимущественно торговать  между собой, и лишь во вторую очередь  предоставлять излишки своей  продукции «мировому рынку». Например, для России важна торговля с Китаем и Индией, хотя по большому счету  и сама Россия – имеется в виду в границах СССР – так велика, что может быть почти самодостаточным  хозяйственным миром: хлеб здесь  производится на Украине, уголь – в Донбассе и Кузбассе, промышленность сконцентрирована на Урале и в Центральной России, источник древесины – огромные массивы сибирской тайги, Средняя Азия – производитель хлопка. При хорошо налаженных хозяйственных связях Россия (напомним, в границах СССР) почти не нуждается в торговле с «мировым рынком» (иначе говоря, с западными океаническими державами) и может вполне обеспечивать себя своими средствами. В обмен на свой хлопок узбеки могут получать и получали украинский хлеб и русские машины, поэтому Средняя Азия была сытой, а Украина и центральная Россия располагали дешевыми одеждами из первоклассных натуральных тканей (а если в магазинах порой не хватало колбасы, в чем постоянно упрекают советскую экономику, то это ведь, согласимся, не угроза голода). Экономические катаклизмы, произошедшие после 1991 года, еще раз подтвердили правоту Савицкого. После разрушения СССР Средняя Азия голодает – Западу выгоднее покупать хлопок в других регионах мира, где его не нужно транспортировать по суше тысячи километров, сжигая бензин и тратя электричество, накормить дехкан не на что, да и нечем – пришедшие с Запада продукты дороги. Центральная Россия же ходит в турецких низкокачественных одеждах, а ее промышленность – в упадке (русские машины, равно как и украинский хлеб, тоже не нужны Западу да и Турции). Разрушение внутриконтинентальной системы разделения труда и попытка переориентации ее осколков в океаническом направлении, как видим, ни к чему не приводит, кроме экономического коллапса [7].

Как замечает Савицкий, существует существенная разница между океанической и континентальной системой разделения труда. Океаническая система мобильна, изменчива, ее элементы с легкостью  могут заменяться: например, Англия сегодня импортирует замороженное мясо из Новой Зеландии, завтра она  будет его импортировать из Аргентины: расходы на морские перевозки  невелики и перемена импортера не составляет труда. Континентальная  система отличается жесткостью, неизменностью, связанной с тем же самым пресловутым географическим фактором. Средняя Азия не станет импортировать свой хлопок в континентальный Китай в обмен на машины: это дальше, чем в центральную Россию, а для континента лишние километры связаны с огромными расходами (и уж тем более она не сможет сменить Россию на Аравию или Персию в качестве торгового партнера: и Аравия, и Персия близки к Мировому Океану, и для них узбекский хлопок будет очень дорог). Средняя Азия обречена на связку с Россией и наоборот, России выгоднее всего продавать свою промышленную продукцию в Туркестан, а не в Китай или тем более в Европу.

П.Н. Савицкий при этом отвергал такую крайность, как полная хозяйственная  автаркия. Конечно, бывают исторические моменты, когда континентальная  страна – та же Россия вынуждена  «открыться» для мирового рынка. Скажем, такой момент сложился в  России – СССР после гражданской  войны 1918 – 1921 годов, когда была разрушена  российская промышленность и торговые связи внутри страны и с ее ближайшими «континентальными» соседями. Программа  НЭПа, предполагавшая широкую торговлю с Западом, прежде всего, закупки  там оборудования, была объективно необходима. «Но было бы неправильным думать, что состояние интенсивного ввоза иностранных товаров и, прежде всего, фабрикатов, оплачиваемых, в лучшем случае вывозом сырья  … – что это состояние есть нормальное и длительное»  – восклицает Савицкий. Нормальным для России является лишь состояние самозамкнутого, самодостаточного внутриконтинентального хозяйственного мира, состоящего из России (в границах СССР) и некоторых близлежащих  континентальных стран (вроде Китая).

2.3 Историческая  концепция евразийства

Основная идея Савицкого  заключается в том, что Россия представляет собой особое цивилизационное  образование, определяемое через качество «срединности». Одна из его статей «Географические  и геополитические основы евразийства» (1933) начинается такими словами «Россия имеет гораздо больше оснований, чем Китай, называться «Срединным Государством».

Если «срединность» Германии ограничивается европейским контекстом, а сама Европа есть лишь «западный мыс» Евразии, то Россия занимает центральную позицию в рамках всего континента. «Срединность» России, для Савицкого, является основой ее исторической идентичности она не часть Европы и не продолжение Азии. Она самостоятельный мир, самостоятельная и особая духовно – историческая геополитическая реальность, которую Савицкий называет «Евразией».

Это понятие обозначает не материк и не континент, но идею, отраженную в русском пространстве и русской культуре, историческую парадигму, особую цивилизацию. Савицкий утверждает, что Россия – Евразия  есть синтез мировой культуры и мировой  истории, развернутый в пространстве и времени. При этом природа России соучаствует в ее культуре.

Россию Савицкий понимает геополитически, не как национальное государство, но как особый тип цивилизации, сложившейся на основе нескольких составляющих арийско – славянской культуры, тюркского кочевничества, православной традиции. Все вместе создает некое  уникальное, «срединное» образование, представляющее собой синтез мировой  истории.

Великороссов Савицкий считает  не просто ответвлением восточных славян, но особым имперским этническим образованием, в котором сочетаются славянский и тюркский субстраты. Этот момент выводит  его на важную тему,  тему Турана.

Обращение к Турану в качестве позитивной ориентации было скандальным  для многих русских националистов. Так, Савицкий косвенно оправдывал монголо  – татарское иго, благодаря которому «Россия обрела свою геополитическую самостоятельность и сохранила свою духовную независимость от агрессивного романно – германского мира». Такое отношение к тюркскому миру было призвано резко отделить Россию – Евразию от Европы и ее судьбы, обосновать этническую уникальность русских.

«Без татарщины не было бы России» этот тезис из статьи Савицкого «Степь и оседлость»  был ключевой формулой евразийства. Отсюда прямой переход к чисто геополитическому утверждению: «Скажем прямо: на пространстве всемирной истории западноевропейскому ощущению моря, как равноправное, хотя и полярное, противостоит единственно монгольское ощущение континента; между тем в русских «землепроходцах», в размахе русских завоеваний и освоений тот же дух, то же ощущение континента».

И далее:  «Россия наследница Великих Ханов, продолжательница дела Чингиза и Тимура, объединительница Азии (…). В ней сочетаются одновременно историческая «оседлая» и «степная» стихия».

Фундаментальную двойственность русского ландшафта ее деление на Лес и Степь заметили еще славянофилы. У Савицкого геополитический  смысл России – Евразии выступает  как синтез этих двух реальностей  европейского Леса и азиатской Степи. При этом такой синтез не есть простое  наложение двух геополитических  систем друг на друга, но нечто цельное, оригинальное, обладающей своей собственной  мерой и методологией оценок. 

Россия – Евразия не сводится целиком к Турану. Она  нечто большее. Но в отношении  Европы, которая все выходящее  за рамки своего «берегового» сознания считает «варварством», самоквалификация русских как «носителей монгольского духа» является провокацией, открывающей  историческое и духовное превосходство  евразийцев [1].      

2.4 Концепция месторазвития  и принцип идеократии

В теории Савицкого важнейшую  роль играет концепция «месторазвития». В этом понятии отражается «органицизм» евразийцев, точно соответствующий  немецкой «органицистской» школе и  резко контрастирующий с прагматизмом англосаксонских геополитиков. Савицкий в тексте «Географический обзор России – Евразии» пишет: «Социально – политическая среда и ее территория должны слиться для нас в единое целое, в географический индивидуум или ландшафт».