Геоэкологический очерк постсоветской России

    Изменения в нагрузке на природу – это  следствие изменений в размещении производства, поэтому интересно посмотреть, как оно менялось по мере реформирования страны.

    Рассчитанные  для экономических районов  промышленные индексы в сопоставимых ценах 2004 г. (рис.2, табл.3 ) показывают, что промышленная нагрузка на природу заметно снизилась на Дальнем Востоке и в Волго-Вятском районе, а также на Урале и в Центре. Ранее отдельные исследователи отмечали «как долговременную тенденцию рост станового хребта экономики – оси Сибирь – Урал – Поволжье» [21]. Как видим, становой хребет «проседает» на Урале. На этом фоне растёт относительное промышленное значение Севера и Северо-Запада. Как это ни парадоксально, увеличивается и сельскохозяйственная значимость Урала и Западной Сибири, хотя аграрная сфера лучше сохранилась в Центральном Черноземье и Поволжье. 

Табл.3. Индексы производства промышленной и сельскохозяйственной продукции и численности населения по экономическим районам России, процентные пункты (%)

Примечание. Выделены районы с минимальными значениями индексов каждого ряда.

 

    

 

 

    

    В то же время население, а значит и демографическое «давление» на среду, смещается в Москву и на Северный Кавказ. Грубо говоря, если исключить столицу (внезональную во всех отношениях) и тюменские округа, можно сказать, что население сдвигается в зону с оптимальным соотношением тепла и влаги и максимальной биологической продуктивностью ландшафтов. Это движение внешне выглядит как тяготение населения к экологически благоприятным местам, однако определяется оно экономическими факторами.

    К 2004 г. дореформенного промышленного уровня достигли немногие субъекты федерации, а превзошли его, например, Ненецкий округ с началом разработки нефти, Белгородская обл. за счёт железорудного, сталеплавильного производства и пищевой промышленности, Ленинградская обл., переживающая инвестиционный бум.

    Однако  регионы сильно неравнозначны в  индустриальном отношении. Свердловская, например, промышленность не сопоставима с промышленностью Калмыкии. Для самой Калмыкии и её ландшафтов, конечно, чрезвычайно важно, что промышленная нагрузка сократилась на 50%. Но в масштабе страны это 0,01%. Поэтому надо оценить и наиболее важные промышленные потери по абсолютной величине, т.е. от страны в целом – табл. 4. Основной вклад в деиндустиализацию страны внесли Свердловская и Челябинская, Московская обл., Москва, а также С.Петербург, который находится в противофазе с растущей Ленинградской обл.  

    Табл.4. Максимальное сокращение и рост производства промышленной продукции в регионах России за 1990-2004 гг., % 

 

    Примечание. Рассчитано в процентах от объёма производства промышленной продукции России в 1990 г.

    В начале 1990-х гг. создавалось впечатление, что наблюдается сдвиг хозяйства на север и восток страны. Однако пока этого в широких масштабах не происходит. Об этом говорит распределение по районам страны инвестиций, которые являются, по сути, будущими антропогенными нагрузками (табл. 5). Налицо концентрация природопользования на относительно хорошо (по российским, конечно, меркам) освоенных территориях, где нагрузки на природу и ранее были велики. За Уралом по уровню концентрации инвестиций выделяются лишь тюменские округа. Коэффициент корреляции между долей регионов в инвестициях и долей в промышленной продукции страны составляет +0,85.

    Вместе  с тем, главным образом на востоке  и севере России реализуются и  планируются крупные проекты  по освоению недр (добыча нефти и  газа на шельфе Сахалина, начинающееся освоение нефтяных ресурсов Восточной Сибири, продвижение газодобычи в Ямало-Ненецком АО на север и др.), а также создаются опасные предприятия обрабатывающей индустрии (промышленный комплекс в Нижнем Приангарье, Уренгойские ГРЭС и нефтехимический комбинат, строящийся Тайшетский алюминиевый завод и др.). Эти объекты, представляющие новые экологические угрозы, на составленной картосхеме³ (рис.3) выглядят как локальные очаги освоения. Существенный сдвиг производительных сил на восток пока опять откладывается.

Табл.5.  Двадцать первых регионов по инвестициям в основной капитал за 1992-2006 гг., % от РФ

 

    

 

    

    Зато  хорошо заметна инвестиционная активность в столичных областях, причём Ленинградская область не уступает Московской. Конечно, это большей частью пищевая промышленность, машиностроение, но также и энергетика, промышленность строительных материалов, химическая индустрия. Эти объекты формируют новое давление на природу, и опять в Центре.

    Вообще  концентрация природопользования в  центральных местах – главная  негативная тенденция. Она проявляется  на разных территориальных уровнях  и в разных отраслях природопользования – в добывающей, лесной, рыбной промышленности, в сельском хозяйстве, на транспорте.

    На  фоне существенного сокращения транспортной работы (в 2-3 раза), снизившего вредное воздействие транспорта на придорожные ландшафты на межселенных территориях, сильно увеличилось транспортное воздействие на городские ландшафты. Другой новой тенденцией является «трубопроводно-портовый бум», вызывающий перемещение транспортных экологических угроз к морским акваториям и их приближение к российским границам. Здесь можно выделить: газопровод «Голубой поток» по Черному морю, проекты газопроводов «Голубой поток - 2» и «Южный поток»; Приморский нефтеперевалочный порт; Балтийская трубопроводная система (Кириши-Приморск); газопровод «Северный поток»;  Сахалинские трубопроводы; строящийся нефтепровод Восточная Сибирь - Тихий океан и др.

    Сильная ориентация российской экономики на эксплуатацию невозобновимых природных ресурсов диктует важность оценки извлечения из земных недр вещества природы – минеральных ресурсов вместе с попутно извлекаемыми вскрышными, вмещающими породами, попутным газом и т.п. За 1990-2005 гг. добыча ресурсов из земных недр сократилась в России на 40%, главным образом за счёт сокращения производства нерудных строительных материалов – рис.4. (В расчётах не учитывалась добыча цветных металлов, данные по которым не публикуются). Т.к. добыча нефти, газа и руды изменилась слабо, в структуре добычи ныне заметно увеличилась угольная «составляющая». В связи с этим Кемеровская обл. усилила свои лидирующие позиции по масштабам извлечения ресурсов недр, в то время как, например,  Ростовская обл. и Татарстан сильно сократили добычу. Интересно также, что по весу извлекаемых веществ газодобывающий Ямало-Ненецкий округ сильно опережает нефтедобывающий ХМАО. Существенный рост добычи (точнее – извлечения вещества природы) по сравнению с позднесоветским временем показали лишь Ненецкий АО, Астраханская обл. (в связи с разработкой нефти и газа) и Эвенкийский АО (вследствие начала добычи нефти и угля на фоне низкой, практически нулевой «базы»). Крупномасштабное падение добычи (а следовательно, и сокращение её давления на природу) наиболее заметно на Европейской территории страны, в особенности в Нечерноземье.

    

    Сравнение индексов добычи сырья и индексов производства выявляет распределение регионов по эколого-экономическим параметрам – рис.5. В Белгородской обл. прирост производства обеспечил не только рост добычи сырья – индекс промышленности здесь намного превышает индекс добычи. В ХМАО промышленность в физических объёмах изменилась практически пропорционально объёму добычи, между тем доля этого округа в промышленности страны выросла более чем вчетверо. Наглядно видно, что экономические успехи округа объясняются ростом цен на извлечённые ресурсы  недр. В Татарстане индекс добычи упал в 2,5 раза при сохранении советского промышленного уровня. Относительное экономическое благополучие этой республики базируется отнюдь не на добывающей индустрии.

 

  1990 г.    2005 г.

Белгородская 

 
 

 

Татарстан

 
 
 

 
 
 

 Ханты-Мансийский АО 
 

 

 
 
 

 

 
 
 
 

Высота фигуры пропорциональна:

      

    Происходит  концентрация добывающей промышленности, а следовательно и связанных  с ней крупных изменений природных  компонентов и комплексов в ограниченном числе регионов. Если на первые 5 регионов в 1990 г. приходилось 37,2% добычи, то в 2005 г. – уже 54,3%. А доля первой десятки (двадцатки) регионов за этот период выросла соответственно с 52,5 (70,5)% до 66,5 (81,9)%. Этот процесс концентрации добывающей индустрии, обусловленный экономическими соображениями, с экологической точки зрения оценивается негативно.

    Новый географический феномен в постсоветской  России – это «аграризация» региональных структур. Речь идет о соотношении региональных индексов сельского хозяйства и промышленности – главных сфер материального производства, трансформирующих природную среду. За 1990-2005 гг. индексы сельского хозяйства превысили промышленные индексы почти в половине регионов России - в Центре, Волго-Вятском районе, на юге Сибири и Дальнего Востока. При этом идет углубление специализации - более аграрные регионы в основном усилили свой сельскохозяйственный профиль, а промышленные – индустриальный. С чисто экологических позиций аграризация – это несомненный «плюс», ибо сельское хозяйство базируется на использовании возобновимых ресурсов. Однако аграрная сфера у нас развивается чрезвычайно своеобразно и, к сожалению, неэкологично.