Город, незащищенное детство и семья в произведениях ч диккенса

Разночинный Лондон «восточной стороны» - беднейших кварталов столицы – мир, в котором протекали детство и ранняя юность Диккенса. Долговые тюрьмы, скверные школы, судебные конторы, парламентские выборы, кричащие контрасты богатства и нищеты – вот что наблюдал Диккенс с юных лет. Дикк

2.2)2.2222222222222222

222 Образ города в "Приключениях Оливера Твиста"

2.2      Образ города в «Приключениях Оливера Твиста»

«Оливер Твист» открыл в творчестве Диккенса серию романов, которые, используя известные слова Максима Горького, можно определить как «историю молодого человека». Ребенок, брошенный на произвол судьбы нерадивыми или попавшими в тяжелые обстоятельства родителями, преследуемый родственниками, которые незаконно хотят воспользоваться его наследством, выбирается из «бездны нищеты и тьмы» к покою и свету – такова структура, намеченная и испробованная в «Оливере Твисте».

Важным композиционным элементом этой структуры является мотив «тайны», разгадка которой вносит в повествование сенсационный, детективно-драматический элемент, позволяющий Диккенсу держать внимание читателя в неослабевающем напряжении.

«Тайна», во всяком случае, в том виде, как ее понимал Диккенс в пору создания своих ранних произведений, – еще одно свидетельство связи Диккенса с романтической традицией. Но, с другой стороны, «тайна» отражала в сознании Диккенса-реалиста действительно существующее положение вещей в английском обществе. Об этой стороне «тайны» интересно писал В.Г.Белинский: «Завязка, старая и избитая в английских романах; но в Англии, земле аристократизма и майоратства, такая завязка имеет свое значение, ибо вытекает из самого устройства английского общества, следовательно, имеет своей почвой действительность. Притом же Диккенс умеет пользоваться этой истасканною завязкой, как человек с огромным поэтическим талантом».

Такая структура не просто формальный, стержнеобразующий, но и глубоко содержательный момент, более того, – по своей значимости приближающийся к мифу. В «Оливере Твисте» обрести благополучие герою помогает добрый буржуа, – мистер Бранлоу, который, как выясняется по мере распутывания тайны, случайно оказывается родственником Оливера. Вопреки всем доводам логики и художественного правдоподобия, Оливер, несмотря на пагубное влияние воровской шайки Фейджина, остается столь же чистым и возвышенным, как сама идея добра.

Диккенс, философски находясь на стороне добра, как художник не может не любоваться своими «темными» героями. В изображении стихии «тьмы» у раннего Диккенса появляются пока случайные, но уже мастерски сделанные психологические зарисовки. Одна из них – встреча падшей женщины Нэнси с «ангелом» Роз Мейли. В ней нет механического противопоставления света тьме, и ее философской доминантой становится идея человечности и терпимости в людских отношениях. Наверное, думая именно о таком Диккенсе, Достоевский назвал его «христианским писателем».

Зло в «Оливере Твисте» существует как бы в двух измерениях: общественной и онтологической. Общественный ракурс – это повествование об Оливере как о незаконнорожденном сироте, который воспитывается на ферме, живет в работном доме, становится учеником гробовщика и, наконец, попадает в воровскую шайку.

Если в первой «части» содержится социальная сатира на викторианское общество, которое в 1834 г. ввело в действие «Закон о бедных», то во второй – зло понято как универсальная метафизическая категория. Зло – это Монкс с его сатанинским намерением погубить душу Оливера.

В сознании Диккенса общественное и онтологическое зло пока еще существуют раздельно. А потому конечный романтический итог романа – почти ритуальное, таинственное по своему характеру уничтожение носителей зла (например, символическая погоня за Сайком и Фейджином).

Роман «Приключения Оливера Твиста» был задуман Диккенсом как роман уголовный, а в процессе его создания стал романом социальным. В этом романе мы видим бесстрастное, почти протокольное описание страшных трущоб Лондона.

Вспомним, какое разочарование пережил Оливер Твист, впервые очутившийся на его улицах: «Более гнусного и жалкого места он еще не видывал. Много было маленьких лавчонок, но, казалось, единственным товаром являлись дети, которые даже в такой поздний час копошились в дверях или визжали внутри. За крытыми проходами и дворами, примыкавшими к главной улице, виднелись домишки, сбившиеся в кучу, и здесь пьяные мужчина и женщина буквально барахтались в грязи» (IV, с.76). И эта грязь, беднота, теснота будут постоянно возникать на страницах романа: «Спустились сумерки; в этих краях жил темный люд; не было поблизости никого, кто бы мог помочь. Минуту спустя его (Оливера) увлекли в лабиринт темных узких дворов» (IV, c. 138).

А описание «самого грязного, самого страшного, самого удивительного района Лондона» Фолли-Дитч вызывает ужас и неприязнь у читателей: «… деревянные пристройки, нависающие над грязью и грозящие рухнуть в нее – что и случается с иными; закопченные стены и подгнивающие фундаменты; все отвратительные признаки нищеты, всякая гниль, грязь, отбросы, - вот что украшает берега Фолли-Дитч. У домов нет владельцев; двери выломлены. Те, что ищут приюта на Острове Джекоба, должны иметь основательные причины для поисков тайного убежища, либо они дошли до крайней нищеты. (IV, c. 446-447).

Кривые и узкие улицы, грязные, полуразрушенные дома, сомнительные личности, чаще всего закутанные в темные одежды и бесшумно снующие по шатким лестницам и темным переходам, дают полное и отчетливое представление о воровских притонах, их обитателях, о той обстановке, в которой живет и прячется преступный Лондон. Серый Лондон олицетворяет «холод человеческих отношений».

Описания природы обычно коротки у Диккенса, но вместе с тем «дышат большим драматизмом.» Они не только не требуют никакого комментария, но сами являются комментарием к изображаемому. Писатель рисует «серую, промозглую ночь», когда Фейджин отправляется в Уайтчепл к Сайксу обсуждать крупное «дело». «Грязь толстым слоем лежала на мостовой, и серая мгла нависла над улицами; моросил дождь, все было холодным и липким на ощупь. Казалось, именно в эту ночь и подобает бродить по улицам таким существам, как этот еврей. Пробираясь крадучись вперед, скользя под прикрытием стен и подъездов, отвратительный старик походил на какое-то омерзительное пресмыкающееся, рожденное в грязи и во тьме, сквозь которые он шел: он полз в ночи в поисках жирной падали себе на обед». (IV, с. 168)

Почти везде в романе, где мы встречаемся с Фейджином или Сайксом, Диккенс рисует природу в темных, грязных тонах: «До полуночи оставалось около часу. Вечер был темный, пронизывающе холодный, так что Фейджин не имел желания мешкать. Резкий ветер, рыскавший по улицам, как будто смел с них пешеходов, словно пыль и грязь…»(IV, c.229). «Вечер был очень темный. Громадный туман поднимался от реки и от ближайших болот, клубился над печальными полями. Холод пронизывал. Все было мрачно и черно. Никто не произносил ни слова: возницу клонило в сон, а Сайкс не был расположен заводить с ним разговор». (IV. С.190)

Сострадание и боль возникает в сердце, когда раненый Оливер лежит без сознания там, где оставил его Сайкс, и это чувство усиливается описанием рассвета: «По мере того, как приближался день, становилось все свежее и туман клубился над землею, подобно густым облакам дыма. Трава была мокрая, тропинки и низины покрыты жидкой грязью; с глухим воем лениво налетали порывы сырого тлетворного ветра. Ветер стал более резким и пронизывающим, когда первые проблески рассвета, - скорее смерть ночи, чем рождение дня, - слабо забрезжили в небе. Оливер по-прежнему лежал неподвижный, без чувств...» (IV. С.245)

Туман и холод сопутствуют преступному миру, словно покрывая его грязные дела. Создается впечатление, что хорошая, теплая ясная погода, которая застает Оливера и его друзей в деревне, вовсе не бывает в Лондоне! Но автору важно изобразить именно холодный, туманный, грязный Лондон, ведь только здесь могут обитать люди, подобные Сайксу и Фейджину, здесь паутина преступлений затягивает вас в свои сети, но, несмотря на все это, именно сюда попадают добрые люди (Оливер, мистер Браунлоу, Роз…), без которых весь мир может захлебнуться в море жестокости и зла.

Описание туманов составляет неизменную особенность пейзажного искусства Диккенса, о чем можно получить представление по характерному пейзажу из «Мартина Чезвилта»: «Утро было серое, холодное, темное и хмурое; тучи были такие же грязно-серые, как земля, и укороченная перспектива каждой улицы и переулка замыкалась пеленой тумана, словно грязным занавесом». (X, с.18) Или аналогичный пейзаж из «Николаса Никльби»: «Была ранняя весна, сухое туманное утро. Несколько тощих теней сновало по мглистым улицам, и изредка вырисовывались сквозь густой пар грубые очертания какой-нибудь возвращающейся домой наемной кареты… С наступлением дня ленивая мгла сгущалась». (VI, с.193)

2.3 Тема ребёнка.

Не вызывает сомнений, что, создавая свой великий и уникальный мир детства, Диккенс стремился, прежде всего, изобразить этот мир в его социальной оформленности: писатель обличал пороки современного общества, обобщал жизненные явления и создавал типические образы, учил добру и справедливости. Однако, на наш взгляд, находясь «в самом сердце диккенсовского видения как предмет и способ увидеть мир», дети у Диккенса являются не только выразителями основной темы творчества писателя — «темы гуманистического начала в человеке», но и несут на себе вполне ощутимую онтологическую нагрузку, когда не социальные отношения, а само присутствие в мире со всей его пространственно-предметной организацией существенным образом воздействует на их мысли и формирует способ и образ их действий.

Диккенса и постараемся выявить характер отношений между ребенком и окружающим его предметным миром.

Актуальность выбранной мной темы, а также постановка проблемы исследования определяются общим состоянием вопроса об исследованности творчества Диккенса, в частности, - диккенсовской темы детства.

Тема ребенка в творчестве Ч. Диккенса была вызвана вполне определенными факторами: богатой и достаточно разработанной литературной традицией, морально-этическими запросами эпохи и действительным (преимущественно неблагоприятным) положением, в котором находились многие дети в Англии, а также впечатлениями о неблагополучности собственного детства, остававшиеся в памяти писателя на протяжении всей его жизни.

2.4 Семейное судебное дело семейства Джарндис в произведение "Холодный дом"

В 1853 г. Диккенс закончил роман «Холодный дом». Это большое многопроблемное и многоплановое произведение, в котором глубоко раскрыты сложные противоречия английской действительности. Общее пессимистическое звучание романа вытекает из неверия писателя в возможность разрешить трагические противоречия жизни общества теми путями, на которые прежде он возлагал надежды. «Холодный дом» отличается смелостью и остротой социальных обобщений, большой впечатляющей силой сатирических образов.

Объектом критики становится английский консерватизм, стремление буржуазии сохранить в неприкосновенности установленные порядки и ту страшную рутину, которая царит в государственных учреждениях.

Тема романа - судебный процесс между представителями семейства Джарндис, который на протяжении многих десятилетий ведется канцлерским судом Англии. Канцлерский суд с его сложной бюрократической машиной, системой подкупов и крючкотворством, с его бесконечной судебной волокитой становится воплощением всего общественно-политического строя Англии, ее консервативной государственной системы. Замысел романа определил его композицию. Судьбы всех главных героев, так или иначе, связаны с канцлерским судом. То, что происходит в стенах его мрачного здания, накладывает свой неизгладимый отпечаток и на жизнь владельцев богатых аристократических особняков, и на существование обитателей лондонских трущоб. Канцлерский суд - это своего рода узел сложнейших социальных противоречий, трагическую неразрешимость которых так глубоко чувствовал Диккенс в годы работы над «Холодным домом».

Роман начинается картиной холодного туманного дня, она дает тон всему повествованию. Описание тумана, окутавшего весь город, становится как бы прелюдией к повествованию о бесконечно тянущемся, запутанном судебном процессе.

Все действующие лица романа, так или иначе, замешаны в процесс Джарндисов: героиня романа Эстер Самерсон, мистер Джарндис, молодой человек Ричард и его жена Ада, лорд и леди Дедлок и, наконец, какая-то безродная, никому не известная помешанная старушка Флайт, которая тоже ходит на все заседания суда и живет надеждой на скорое окончание процесса.

Разбирательство дела «Джарндисы против Джарндисов» тянется много десятков лет, но не приводит ни к каким результатам. Свидетелями и участниками этого сложного судебного процесса, начатого из-за наследства стали многие поколения семьи Джарндис. Росли горы протоколов, кипы бумаг, которые приходилось носить мешками, а процессу не видно было конца. Но вот он кончился, и выяснилось, что наследства, из-за которого шел спор, не хватило даже на покрытие судебных издержек. Для чего же нужна была вся эта судебная волокита? На ней нажились ловкие дельцы из канцлерского суда.

С гневом и болью пишет Диккенс о бессмысленности и жестокости подобного рода порядков. На страницах романа возникает необычайно смелое сопоставление канцлерского суда с тряпичной лавкой старьевщика, а лорд-канцлера, облеченного силой и властью закона, - с выжившим из ума старьевщиком Круком. Старый безумный Крук называет себя лорд-канцлером, а всю ту рухлядь, которая заполняет его лавку, он сам сравнивает с кипами бумаг, хранящихся за толстыми стенами канцлерского суда. Подобного рода сопоставление убедительно раскрывает мысль писателя о том, что бюрократическая машина буржуазной законности изжила себя, показав свою паразитарность, вырождение, полное обветшание и гнилость. Мы окончательно убеждаемся в этом, прослеживая намечаемые Диккенсом параллели несколько дальше, Старьевщик Крук умирает страшной необычной смертью от самовозгорания; описание этой смерти символизирует неизбежность крушения обветшавшей и изжившей себя государственной машины. «Этот Лорд Канцлер остался верен своему званию до конца и умер смертью заслуженной всеми лордами канцлерами всех судов и всеми властями, под какими бы именами они не выступали, всюду, где господствуют ложные претензии и где творится несправедливость».

В «Холодном доме» Диккенс обращается к описанию жизни самых различных социальных слоев общества. Аристократические салоны и лавка старьевщика, загородные поместья и грязные трущобы Лондона, великолепные апартаменты в особняке Дедлоков и убогое жилище рабочего-кирпичника.