Концепция государства Д. Норта

С этим положением согласуется  фундаментальная идея Шумпетера о том, что сущность экономического развития заключается не столько в накоплении капитала и приращении дополнительной рабочей силы, сколько в перераспределении наличного капитала и наличной рабочей силы из менее эффективных сфер экономической деятельности в более эффективны. И такое перераспределение в равной степени зависит от относительных цен и институтов.

Механизм институциональных  изменений в зависимости от того, в рамках какого экономического порядка  осуществляется, тоже может различаться.

Эволюционная теория обосновывает вывод о том, что с течением времени неэффективные институты отмирают, а эффективные выживают, и поэтому происходит постепенное развитие более эффективных форм экономической, политической и социальной организации.

Источником изменений  служат меняющиеся относительные цены или предпочтения.

Сложность изучения институциональных  изменений определяется еще и  тем фактом, что такие изменения  в большинстве случаев имеют  инкрементный и непрерывный характер (в отличие от дискретных, революционных  изменений). Поэтому оценить предельные институциональные изменения довольно сложно, так как они «могут быть следствием изменений в правилах, неформальных ограничениях, в способах и эффективности принуждения  к использованию правил и ограничений».

В отличие от эволюции биологической, в социальной эволюции навыки, умения, знания и опыт не передаются по наследству, а усваиваются, приобретаются, наследуются  в ходе обучения в социальных организациях и группах. Если в биологической  эволюции происходит наследование признаков  родителей, то в социальной – опыта  традиций социальных коллективов и  общества в целом.

Если цены на рынке образуются благодаря конкуренции, то долгосрочные ориентиры, определяющие сам порядок  экономической организации, тоже конкурируют  с альтернативными вариантами поведения. Если институциональная структура  находится в стадии формирования или изменения, то институты, конституирующие  ее, будут возникать и закрепляться в зависимости от сравнительной  эффективности альтернативных способов координации хозяйственной деятельности.

Неэффективность одних и  эффективность других механизмов координации  выявляется в результате институциональной  метаконкуренции. Обычно в экономической литературе под метаконкуренцией понимается конкуренция институтов: "если какая-либо форма экономической организации существует, значит она эффективна, потому что в процессе конкурентной борьбы выживают сильнейшие, т. е. наиболее эффективные институты".

Все типы институциональных  изменений, которые описаны в  экономической литературе можно  сгруппировать так:

1. Инкрементные институциональные изменения за счет закрепления неформальных правил, норм, институтов в относительно малых группах с семейно-родственными связями. Эффективно снижают трансакционные издержки для членов группы.

2. Эволюция институтов. Возникающие неформальные практики постепенно закрепляются как общепризнанные в формальных институтах.

3. Революционные институциональные изменения. Обычно проявляются при экзогенном заимствовании институтов, или их «импорте».

Объяснение способа институционального отбора в зависимости от предельной выгоды (количество блага/издержки) от применения того или иного института:

1. В расширенном порядке  закрепляются институты, которые  при значительном увеличении  числа индивидов, следующих в  рамках их правил и ограничений,  дают возрастающую предельную  отдачу для всей группы, в рамках  которой применяется данный институт. Причем группа, по всей видимости,  должна быть большая, следуя  традиционной теории групп. Действия в рамках таких институтов будут привлекательными для большинства индивидов в группе, поэтому для выполнения правил и ограничений, предписываемых институтом, нет необходимости для насилия или какого - либо другого принуждения. Здесь выбор индивиды делают сами. Примером может служить возрастающая предельная отдача от института индивидуализированной собственности, или системы свободной контрактации, или рыночного обмена.

2. Также может наблюдаться  преимущественно убывающая отдача  от следования правилам и ограничениям  того или иного института. Хотя  для узкого круга лиц предельная  отдача может наблюдаться положительной, при увеличении круга лиц, входящих в сферу действия этого института, предельная отдача непременно снижается. Примером здесь могут служить институты распределения экономических благ и льгот в командной экономике. Следование таким институтам невозможно без принуждения (по крайней мере, в довольно длительном периоде).

Примером такого института  в современной России является социальное страхование, в частности, выплаты  на лечение и отдых. В 1997 году 80% таких  выплат были предоставлены 20% домохозяйств, имеющих наивысшие доходы.

 2.2 Институциональные изменения в условиях переходной экономики

В реальной действительности рыночные системы представляют собой  «смешанные» экономики, в которых  наряду с рыночным механизмом существует некоторое регулирующее вмешательство  со стороны государства. Но страны со смешанными экономиками так различны, что их экономические системы  очень трудно сравнивать. Действительно, смешанную экономику Швеции нельзя сравнивать со смешанной экономикой, например, Перу. Поэтому в экономической  литературе осуществляются попытки  выделить промежуточный тип хозяйственной  системы, отличающийся по своим основным характеристикам, а главное, по экономической  эффективности от хозяйства и  каталлактики.

Такой промежуточный хозяйственный  тип экономической системы получил  название меркантилизма (или экономики  властных группировок). Этот хозяйственный тип нельзя полностью отождествлять с меркантилизмом 15-18 веков. Современный «меркантилизм есть... вера в то, что экономическое процветание государства может быть гарантировано лишь правительственным регулированием националистического типа».

Меркантилизм как промежуточный тип хозяйственной системы представляет собой экономику, в которой существует рыночный обмен, но институциональная структура не позволяет использовать преимущества расширенного рыночного порядка. Институциональная структура такого экономического порядка характеризуется сильным регламентирующим влиянием государства, которое существенно зависит от элитарных групп, получающих привилегии различного рода.

Следовательно, при меркантилизме:

1. Господствует мнение, что  благосостояние народа может  быть достигнуто только благодаря  государственному регулированию,  причем действия государства часто заменяют или деформируют рыночный механизм.

2. Ведется внешняя политика, которая способствует изоляции  страны, прикрываемая лозунгом «опоры  на собственные силы».

3. В политической сфере  демократические институты подчинены  влиянию постоянно меняющихся  властных групп.

Экономическая система, основанная на принципах меркантилизма, имеет существенные отличия, как от плановой, так и от рыночной экономики. В связи с этим Эрнандо де Сото пишет: «Будучи системой, в которой управление крайне регламентированным государством зависело от элитарных групп, которые, в свою очередь, кормились за счет государственных привилегий, меркантилизм резко отвергался как основоположником коммунизма Карлом Марксом, так и Адамом Смитом - основоположником экономического либерализма».

Экономика меркантилизма  обычно включала все механизмы –  законодательные, административные, регулирующие, - посредством которых преимущественно  аграрные общества рассчитывали преобразовать  себя в торговые и промышленные. Поэтому меркантилистическое государство посредством регламентов, субсидий, налогов и лицензий предоставляло привилегии избранным производителям и потребителям. Такая экономическая система, обладая признаками рыночной и плановой экономик, ни той, ни другой не является. Но самое главное заключается в том, что при прочих равных условиях, меркантилистическая экономика оказывается неэффективной по сравнению с экономическими системами, основанными на плановом и рыночном способе координации хозяйственной деятельности.

Идея о существовании  экономического порядка, подобного  меркантилизму (в современном понимании), содержится в поздних работах  Вальтера Ойкена. В отличие от идеальных двух типов экономических порядков, в реальной экономике он выделяет уже три их типа: полной конкуренции (это понятие нельзя смешивать с абстракцией совершенной конкуренции), централизованного регулирования и властных группировок.

Каждому из выделенных порядков соответствует свой специфический  способ регулирования экономических  процессов. По этому поводу Ойкен пишет: «Итак, можно, грубо говоря, выделить три метода регулирования: регулирование, осуществляемое центральными государственными органами; регулирование, осуществляемое группами; регулирование через конкуренцию». Более того, Ойкен приводит слова Кейнса о возможности существования экономической системы, в которой определяющую роль в экономике играют объединения или властные группировки, тесно связанные с государством. Но Ойкен опровергает оптимизм Кейнса по поводу целесообразности и эффективности такого рода порядков. Действительно, такие формы экономической организации известны еще со времен средневековья и о них «науке давно известно, что в их рамках экономический прогресс достигает состояния лишь неустойчивого равновесия и имеет тенденцию к неравновесию». И хотя Ойкен прямо не называет подобный экономический порядок меркантилизмом, он блестяще подметил экономическую сущность явления, как препятствующего экономической эффективности и прогрессу.

Отличие меркантилизма от рыночной экономики можно проиллюстрировать  в ходе анализа отношений собственности в двух этих системах. Формально преобладающими видами собственности в рыночной (меновой экономике или каталлактике) и меркантилистической системах является частная собственность, а в централизованном плановом хозяйстве - государственная или общенародная собственность. Но в реальности между институтами частной собственности в рыночной экономике и меркантилистической, существуют принципиальные различия.

Природу этих различий можно  определить, используя концепцию  индивидуализированной собственности. Основой спонтанной рыночной экономики  является, по существу, индивидуализированная  собственность. Распределение ресурсов в каталлактике осуществляется на основе ценовых ориентиров, которые образуются в результате конкурентного взаимодействия субъектов системы.

В меркантилистической экономике  частная собственность в большинстве  случаев является абсентеистской (фиктивной) собственностью. Эффективность использования  такой собственности зависит  от регламентации или преференций  со стороны государства. Следовательно, возникает невозможность формирования реальных цен на объекты собственности. Агенты, пользующиеся покровительством государства, фактически владеют собственностью, формально являющейся частной или  общественной. Так как в меркантилисткой экономической системе всегда существует опасность потерять преференции государства, эксплуатация и функционирование объектов собственности будет вестись хищническими методами и, следовательно, всегда неэффективно в долгосрочном периоде.

Свободное предпринимательство  в условиях меркантилизма, в большинстве  случаев представляет утрированную деятельность монополий. Поэтому то, что ошибочно принимается за либерализм некоторых российских «господ либералов» есть лишь политика направленная на обеспечение  свободы монополий обирать народ.

Самый большой урок из прошедшего десятилетия реформ заключается  в следующем: экономическую систему, бывшую в СССР, нельзя было реформировать  и преобразовать. Ее просто нужно  было поэтапно заменять другой системой, создавая все условия для ее развития.

Переход к рыночному способу  координации экономической деятельности обычно связан с развитием не только самих рынков, но и трансакционного сектора экономики. К началу реформ российская экономика не обладала ни тем, ни другим. Наличие реальных цен и рынков позволит сконцентрировать собственность у индивидов, имеющих возможность и умения (предпринимательские способности) ее эффективного использования для получения (максимизации) прибыли. В противном случае, выбранный путь раздачи государственной собственности в процессе приватизации своим друзьям и приятелям, является плохой альтернативой, проигрывающей в итоге аллокативной эффективности рыночного механизма, что подтверждает практика функционирования реформируемой экономики.

В ходе экономических реформ государство вместо того, чтобы создавать  новые механизмы экономической  координации – рынки и их институты, заменяло их властным распределением ресурсов в зависимости от предпочтений политических элит. Больше всего эта  тенденция проявилась в ходе приватизации. Историки могут с полным основанием заинтересоваться тем, как программы, осуществленные «архитекторами» российской приватизации, смогли привести к нынешней системе экономической олигархии  и дезорганизации. Теория «грабящей  руки рассматривает государство  как безнадежно коррумпированное, в  то же время на частный сектор оно  смотрит сквозь «розовые очки». Однако осуществляемая программа передачи активов в частный сектор без  регулирующих гарантий преуспела лишь в том, что надела на «грабящую  руку» «мягкую перчатку» приватизации. «Грабящая рука» продолжает грабить, и надежд на ограничение обществом  такого грабежа стало даже меньше.

Размыванию прав собственности  также способствовала правовая неопределенность способов распоряжения некоторыми видами собственности, например собственности  на землю. Такое положение дел  не только снижает стоимость ресурса (в данном случае земли) но и предоставляет  дополнительные возможности по контролю за возможностями его использования чиновникам.