Профессиональная этика в деятельности сотрудников органов внутренних дел

   Таким образом, этика "заимствовала" у  философии принцип социально-классового подхода и принцип историзма. На последнем стоит остановиться поподробнее, поскольку XX век и, частности,     последнее десятилетие, особенно в нашей стране знаменуются  столь  бурной  моральной  "сменой  вех",  что  это  многими воспринимается как крушение моральности вообще. Гак, например, спекуляция, всегда рассматривалась как постыдное и недостойное порядочного человека занятие, но та же спекуляция, переименованная в "свободное предпринимательство", стала одной из наиболее почетных профессий. Рейтинг профессий, вызывавших наибольшее уважение в обществе, — инженер, учитель, военнослужащий и др. сегодня набирает минимальное число баллов, а профессии, считавшиеся в прежние времена "незначительными", — бухгалтер, юрист, экономист, работник торговли стали предметом вожделения "юношей, обдумывающих житье".

   Изменились  и требования, предъявляемые к  сотрудникам правоохранительных органов, причем не только в нашей стране, но и в других наиболее цивилизованных странах. Расширяющаяся демократия, соединенная с растущим всевластием рыночных отношений, постепенно превращает полицию в своеобразную службу сервиса, где результативность служебной деятельности начинает определяться экономическими категориями, и в первую очередь соотношением "цена — эффект". И если прежде главным достоинством сотрудника считалось четкое и точное исполнение приказов вышестоящего руководства, то в настоящее время делается упор на наибольшую эффективность, на результат служебной деятельности, на получение наивысшего качества при наименьших затратах. Следствием этого подхода является вытеснение "исправного служаки" специалистом с развитыми творческими способностями, умеющим в необходимых случаях ломать устаревшие служебные стереотипы, способным к деловой, целесообразной самоорганизации своего труда. Поэтому совершенно неслучайно такие прежде сравнительно "малозначительные" качества, как культура и нравственная воспитанность, т.е. умение самостоятельного решения служебных задач и способность "брать на себя", вышли на одно из первых мест и получили статус "важнейших профессиональных качеств" сотрудника правоохранительных органов.

   Принцип историзма подводит нас еще к  одному положению «философской методологии, сформулированному Гегелем: "Абстрактной истины не существует, истина всегда конкретна". Точно так же не существует "вечных" норм этики — они, во-первых, как уже указывалось, меняются от эпохи к эпохе, а во-вторых, всегда представляют собой диалектическое сочетание истины абсолютной и истины относительной, где абсолютное — это абстрактный принцип, а относительное — это его понимание людьми определенной исторической эпохи.

   Попробуем рассмотреть это положение на конкретном примере. Как гласит Библия, Бог призвал пророка Моисея на гору Синай и поведал ему 10 заповедей, по которым должен жить народ Израиля и которые вот уже сотни лет почитаются людьми — верующими и неверующими — как непреложно истинные, как основные устои подлинной нравственности. Проанализируем 7-ю заповедь. Она предельно кратка: "Не прелюбодействуй" (Библия, Ветхий завет, Вторая книга Моисеева, гл. 20, п. 14). В том, что прелюбодеяние — грех, что оно безнравственно, согласны все — и верующие и неверующие, причем это отношение к прелюбодеянию не меняется уже много сотен лет и, на первый взгляд, может показаться, что оно относится к числу "вечных" норм морали. Но давайте зададимся вопросом: "Что понимается под прелюбодеянием?". Пройдемся по истории, и вот тут нас ожидают интересные открытия.

   В той же Библии (но уже в Новом  завете) мы находим определение прелюбодеяния людьми, жившими в начале новой эры: "Кто разводится с женою своею, кроме вины любодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует" (Библия, Новый завет, от Матфея, гл. 5, п. 32). Библия утверждает, что эта заповедь принадлежит Иисусу Христу, но даже если это и так, то, несомненно, здесь отражены взгляды людей той эпохи. В том же виде эта заповедь повторена и далее: "Что Бог сочетал, того человек да не разлучает" (там же, от Марка, гл. 10, п. 9); "Кто разведется с женою своей и женится на другой, тот прелюбодействует от нее" (там же, п. 11); "И если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует" (там же, п. 12). Похожие утверждения мы находим и у других евангелистов.

   Подобный  взгляд на развод существовал незыблемо  в течение многих столетий: развод — это прелюбодеяние, он безнравствен, богопротивен, он осуждается обществом, ибо разводиться — это величайший грех. Обратимся к России: быт и нравы русского общества получили прекрасное отражение в литературе нового времени. Вот "Евгений Онегин" Пушкина. Онегин и Татьяна любят друг друга. Но! "Я другому отдана; я буду век ему верна". Однако, может быть, в Татьяне говорит просто внутреннее благородство? Возьмем другое произведение Пушкина — "Дубровский". Владимир опаздывает на каких-то полчаса: обряд венчания свершился. Когда Дубровский открывает дверцу кареты со словами: "Вы свободны", Маша отвечает ему: "Поздно, я замужем". И оба понимают, что все кончено, что между ними непроходимая пропасть: брак священен.

   Однако  уже во второй половине XIX века в России (как и во многих странах, идущих по пути прогрессивного развития) происходят огромные изменения в социальных, а отсюда и в бытовых отношениях. Общество не желает дальше мириться с диктатом церкви, с теми брачными цепями, которые она навечно накладывает на семью. Великий гений Льва Толстого позволяет ему открыть новые тенденции в брачных отношениях. Появляется роман "Анна Каренина", где впервые в русской литературе рассматривается тема развода. В романе инициатор развода — Анна выступает как человек высоконравственный: она любит и не желает дальше "жить во лжи", а противник развода — Каренин, наоборот, представлен как человек безнравственный, ибо не чувство, но лишь боязнь потери общественного престижа руководит его действиями. И Толстой не останавливается на этом! Он пишет пьесу "Живой труп", где нравственны все участники развода. И вместе с тем главный герой — Федор Протасов вынужден окончить жизнь самоубийством. Кто виноват? Виноват закон, препятствующий разводу. Он — безнравствен, он — главное зло.

   Произведения  Толстого вызвали бурную реакцию  в русском обществе и немало способствовали тому, что "греховность" развода была поставлена под сомнение. А дальше пришла революция, и "святость" брака вместе с другими "буржуазными предрассудками" оказалась выброшенной в мусорный ящик истории. Брак был объявлен "частным делом". Он, правда, регистрировался, но государство перестало вмешиваться в дела брачного института, в результате чего он превратился в пустую формальность: развестись можно было когда угодно, стоило это 3 рубля и другую сторону извещали простой открыткой, что она "уже больше не супруг". Естественно, в этих условиях проблема нравственности или безнравственности развода больше никого не волновала.

   Однако  в результате Великой Отечественной  войны, на которой погибло много мужчин, резко возросла детская беспризорность и безнадзорность. Вопрос о прочности брачных отношений со всей остротой встал на повестку дня. В 1944 году принимается новый Кодекс о браке, семье и опеке, который узаконил для пресечения разводов поистине  "драконовские меры".  Развод стал невероятно сложной процедурой: для его осуществления требовалось выполнить массу формальностей, пройти 2 судебных инстанции, дать объявление в газете, заплатить порядочную сумм} денег, и все равно суд имел полное право (и охотно этим право* пользовался) отказать истцу. Соответственно, изменилось отношение к разводу и со стороны общественного мнения: развод снова был объявлен одним из наиболее безнравственных деяний его причины подлежали обязательному разбору на общем собрании служебного коллектива, более того, он вызывал целый ряд партийно-административных санкций — мог повлечь исключение из партии (или, по крайней мере, строгий выговор), разведенный! лишался права на выезд за границу, развод обязательно сказывался на продвижении по службе и т.д. И только в последние годы развод перестал рассматриваться как "прелюбодеяние" и вызывает осуждение общественного мнения лишь тогда, когда он связан с действительно   безнравственными   обстоятельствами   (например, оставление отцом многодетной семьи, расторжение брака с супругом-калекой, нуждающимся в помощи, и т.п.), а само понятие "прелюбодеяния" стало относиться только к супружеской измене Причем в отличие от прежних времен, когда измена мужа прелюбодеянием не считалась, сегодня это понятие распространено на всех участников брачного союза.

   Вышеприведенный пример позволяет достаточно отчетливо  осознать диалектику абсолютного и относительного в морали: само понятие, принцип, норма и пр. в абстрактном виде может осознаваться как нечто "вечное", "абсолютное", но их конкретное содержание изменяется соотносительно с воззрениями исторической эпохи (а также в различных социальных условиях) и при этом может принимать характер, совершенно противоположный изначальному. 

3. Особенности и  значение профессиональной  этики

сотрудников органов внутренних дел 

   Уже сегодня наше общество достигло такого уровня демократичности и цивилизованности, что и в таких строго регламентированных структурах, как правоохранительные органы, нравственность и культура (эти два понятия в мировоззренческих установках личности тесно взаимосвязаны) сотрудников приобрели огромную значимость. Как показывают социологические исследования и как это отмечается в целом ряде документов руководства, соблюдение законности и служебной дисциплины определяется, прежде всего, не только и, может быть, не столько требовательностью руководителей, сколько нравственными установками и культурной воспитанностью сотрудников. Во многих случаях эти качества оказывают на эффективность служебной деятельности большее воздействие и играют здесь даже большую роль, чем профессиональная компетентность (что, конечно же, нисколько не умаляет необходимость постоянного повышения профессионализма). Не случайно сегодня настоятельно выдвигается требование проводить подробный анализ нравственных качеств и культуры сотрудников при их переаттестации или при их выдвижении на более высокую должность. Иными словами, нравственность и культура сотрудника рассматриваются как важнейшие профессиональные качества» определяющие его готовность к обеспечению любых служебных задач, желание их выполнить, чувство ответственности за их выполнение с наиболее результативным эффектом.

   Недооценка  этих факторов порождается довольно распространенным мнением, что служебная деятельность сотрудников правоохранительных органов настолько строго регламентирована законами, подзаконными актами, уставными положениями, инструкциями, требованиями служебной дисциплины и т.д., что при должном уровне требовательности руководства любой сотрудник будет успешно выполнять свои функциональные обязанности. Мнение это глубоко ошибочно по целому ряду причин.

   Во-первых, современное общество, в том числе и деятельность правоохранительных органов, находится в условиях постоянного изменения, причем эта динамика носит исключительно интенсивный, подчас даже непредсказуемый характер, в силу чего административно-правовые документы и приказы могут определить деятельность сотрудника только в самых общих чертах. Их интерпретацию применительно к той или иной конкретной ситуации зачастую определяет руководитель служебного коллектива (где не последнюю роль играет нравственный компонент), а порой и сам исполнитель.

   Во-вторых, все документы служебно-правового  характера (в том числе приказы  и приказания) не содержат четко  определенных решении для любой ситуации, но лишь предписывают рамки, в которых эти решения должны быть приняты. Рамки эти бывают зачастую настолько широки, что в зависимости от уровня культуры и нравственной воспитанности сотрудника поставленная задача может быть решена как казенно, формально-бюрократически, так и творчески — максимально результативно и с "человеческим лицом".

   В-третьих, функциональные обязанности можно  выполнять по-разному. Можно в  минимально допустимом объеме, так  сказать, от сих до сих, компенсируя  это созданием видимости кипучего энтузиазма, а можно, как сказал поэт, "не знать ни зим, ни лет", а работать с максимальной отдачей, вызывая "огонь на себя", самоотверженно превращая интересы службы в главный смысл своей жизни. Определяет характер выполнения служебного долга в этом случае лишь нравственность сотрудника, его совесть.

   В-четвертых, в деятельности любого сотрудника правоохранительных органов обязательно наличествует элемент секретности, конспиративности, причем, как уже указывалось выше, во многих ситуациях здесь отсутствует решение, четко определенное служебными документами, нормами права (особенно это характерно для оперативно-розыскных служб). Поэтому во многих случаях он вынужден действовать в соответствии со своими моральными понятиями добра и зла, справедливости, долга, чести и др. И здесь существует важное отличие деятельности сотрудника от всех других сфер социальной жизнедеятельности: отсутствие морального контроля со стороны общественного мнения. Таким образом, в данном случае единственным судьей правильности, т.е. подлинной моральности его действий, оказываются его культура и его нравственность, его совесть.

  И, наконец, в-пятых, общеизвестно, что  между правопослушным и преступным поведением пролегает довольно широкая "пограничная полоса", которую  непременно проходит личность и где  она духовно деформируется, прежде чем начинает совершать преступные деяния.

     Подытоживая сказанное, можно дать определение  такого понятия, как "профессиональная этика". Профессиональная этика — область этической науки, изучающая систему моральных норм и принципов, действующих в специфических условиях взаимоотношений людей в сфере определенной профессии; это специфическое действие как общеэтических норм, так и особых норм профессиональной морали, носящих аналитически-рекомендательный характер, возникающих и бытующих в данной профессиональной группе.