Античная философия

Соответственно  истина с этой точки зрения не имеет  ничего общего со случайными и изменчивыми чувствами человека. Если у софистов истинно то, что здесь и теперь фиксируется нашим чувством, то у Сократа истинным является лишь разумное содержание души, которое с необходимостью определяет линию поведения тела. Таким образом, истина оказывается прерогативой не чувств, а разума, соответственно, гарантом и индикатором истинного знания оказывается не тело, а только душа человека.

Так Сократом очерчиваются контуры философского идеализма, особенности  которого ярче всего проявляются при решении вопроса о сути и характере истинного знания. И здесь же закладываются основы платоновского понимания идеального. Душа, согласно Сократу, является антиподом тела, поскольку не относится к миру делимых и бренных вещей. Следовательно, идеальность души состоит в её нематериальности. Таким образом, перед нами первое и чисто отрицательное определение идеального как противоположности материального. И эта отрицательность есть исторически и логически необходимая ступень в становлении понятия идеального. Свои положительные определения она начнет получать у Платона. Причем положительное определение идеального, как покажет в дальнейшем Платон, также невозможно иначе, как через отрицательность и противоречие. Поэтому в философии Платона вместе с разработкой проблемы идеального мы находим достаточно зрелую диалектику отрицательности и вообще диалектику как метод.

Платон был  первым, кто ввел в философский  обиход понятие «эйдос», или иначе  «идея». «Идея» переводится с греческого как «облик», «образ», «очертание», «форма». У Платона она означает не столько внешнюю, сколько внутреннюю форму вещи, то есть ее сущность или закон ее существования. И сегодня, когда мы говорим об «идее» чего-то, то в первую очередь имеем в виду некий общий принцип и общий закон, который лежит в основании ряда явлений или вещей, причем закон, ухватывающий не просто принцип устройства, но и принцип созидания такой вещи. Именно в этом смысле мы говорим об идее паровой машины, двигателя внутреннего сгорания или об идее цепной реакции.

Никто не будет  отрицать, что перед тем, как человек  берется что-либо создавать или  творить, ему приходит в голову «идея», то есть замысел, который затем воплощается  в определенном материале, веществе природы, таком, как дерево, металл и  т.п. В этом смысле идеи, конечно, первичны и определяющи по отношению к вещам. Более того, такого рода идеи выступают одновременно и целью деятельности человека.

Именно этот ход мысли и лег в основу теории идей Платона. В своих диалогах он неоднократно привлекает к объяснению образ ремесленника или демиурга, который созидает, руководствуясь всеобщим образцом — идеей. Как и в случае с Сократом, у Платона основным материалом для размышлений является мир вещей, созданных человеком для человека.

Платон не видит  существенной разницы между устройством мира природы и устройством мира культуры. Зато в его теории существует граница между «миром вещей» и «миром идей». Мир культуры у Платона не порождает идеи, а сам является порождением «идей», которые «не от мира сего».

Таковы истоки и общие черты объективного идеализма Платона, в котором сущность вещей оказывается обособлена от них самих. Если Демокрит в свое время смотрел на человека через призму атомизма, пытаясь объяснить его поведение только естественными причинами, то Платон занял диаметрально противоположную позицию. У Платона не только человек, но и любая земная вещь должна быть объяснена духовным принципом и целью, имеющими сверхъестественное происхождение. Поэтому Демокрита принято считать одним из предшественников современных естествоиспытателей. А Платон вошел в историю как главный противник тех, кто пытался и пытается объяснить мир из него самого и его собственного устройства.

Из того, что  уже сказано, можно сделать вывод  о двух путях познания, которые  выделяет Платон. Во-первых, это чувства, обращенные к «миру вещей», а во-вторых, это разум, обращенный к «миру идей». И в соответствии с этим делением Платон различает два начала в душе человека. Причем уже в чувственном начале души присутствует элемент самокритики, когда одолеваемый страстями человек бранит самого себя и собственные страсти. Критически настроенную часть души, принадлежащую чувствам, Платон считает союзником разума. Интересно и то, что разумную сторону души он связывает с головой, по своей форме напоминающей шарообразный космос, а чувственную — с сердцем и брюшной полостью.

Вся жизнь человека, согласно Платону, протекает в борьбе этих двух начал, и в зависимости  от того, какое начало победит, в  последующем рождении индивид обретает тело человека или тело животного и растения. Таким образом, вслед за пифагорейцами Платон признает переселение душ, по-гречески «метемпсихоз». Эта идея пришла в античную культуру скорее всего из Древнего Египта. В частности, Пифагор, долгое время обучавшийся в Египте, верил в то, что его душа вселялась в тела различных людей на протяжении 216 лет.

Подобно Пифагору, Платон считал, что души бессмертны и, будучи сотворенными Богом лишь однажды, затем переселяются из тела в тело. А в промежутках между земными  существованиями они оказываются в «мире идей», поднимаясь туда в роли возничего на колеснице с двумя запряженными в нее конями. Там, в «занебесье», души созерцают идеи в их чистоте и незамутненности. Однако конь, причастный злу, тянет колесницу вниз, и, отяжелевая и ломая крылья, души падают вниз в чувственный мир. Рассказ о том, как души путешествуют в «занебесье», приводится Платоном в диалоге «Федр». Он наполнен иносказаниями. Но для нас самое важное то, что в этом диалоге ясно указана суть процесса познания, присущего человеку. Этой, сутью является «анамнесис», что переводится как «припоминание». Познание, считает Платон, это припоминание той истины, которую душа созерцала, пребывая в «мире идей». В диалоге «Менон» мальчик-раб решает геометрическую задачу, как бы припоминая то, чего он явным образом никогда не знал. Да и чувственное восприятие, считает Платон, невозможно без «идей», которые помогают отличать одно от другого.

Но «припоминание» не есть каждый раз изолированный  акт познания. Познание, по Платону, хотя оно и может происходить вдруг и скачкообразно, есть вместе с тем процесс. Дело в том, что душа человека в потустороннем мире созерцала не просто отдельные идеи, но идеи в их связи. Вот эта-то связь и дает возможность человеку, «припомнив» одну идею, постичь и другие. В результате логика процесса познания предстает у Платона как диалектическая логика, как искусство противоречивым образом двигаться к сути вещей.

Само слово  «диалектика» в том значении, в  каком оно стало употребляться  позже, появляется впервые именно у  Платона. Как мы помним, слово «диалектика» первоначально у греков означало диалог и искусство спора. Платон же исходит из того, что мыслящий человек в процессе постижения истины как бы ведет разговор с самим собой, разрешая возникающие противоречия. Он показал, что без внутреннего диалога с самим собой человек не может приблизиться к истине. И только разрешая противоречия, объективно возникающие в нашем мышлении, мы постигаем истину в ее полноте и цельности. В отличие от своих предшественников, Гераклита и пифагорейцев, Платон открыл диалектику в самом человеческом мышлении, осознав ее как способ постижения сути вещей.

Идеалистическая диалектика Платона оказалась вершиной античной диалектической мысли. После  Платона она не поднялась выше даже у Аристотеля. И к той форме диалектики, которая развивалась Платоном, всерьез вернется в начале XIX века только Гегель.

7. Учение Аристотеля  как энциклопедия античной философии

Аристотель является самым универсальным мыслителем античности, оказавшим исключительное влияние на всю последующую философию, науку и культуру. Родился он в г. Стагире в 384 году до н. э. В 367 году Аристотель уехал в Афины для довершения образования и вступил в Академию — школу Платона. В ней он пробыл в течение двадцати лет до смерти Платона в 347 году. В кругу учеников и друзей Платона Аристотель резко выделялся громадной начитанностью и выдающимся умственным дарованием.

После смерти Платона  Аристотель вышел из Академии и через  некоторое время поступил на службу к македонскому царю Филиппу в  качестве воспитателя его сына Александра, будущего великого завоевателя Александра Македонского, которому в ту пору было тринадцать лет. Во время правления Александра Аристотель остается при дворе последнего, с которым у него сложились довольно дружеские отношения. После смерти Александра Аристотель не мог оставаться при дворе и уехал в Афины, где основал собственную школу. Школа эта находилась в одном из предместий города и примыкала к храму Аполлона Лакейского, отсюда школа Аристотеля получила название Ликея, или Лицея. Поскольку занятия со своими учениками Аристотель проводил в саду для прогулок, то его учеников называли перипатетиками, то есть «прогуливающимися», а сама школа получила название перипатетической. Умер Аристотель в 323 году до н. э. в изгнании на острове Эвбея, прожив, таким образом, 61 год.

Аристотель, как  универсальный мыслитель, не только владел всей совокупностью знаний своего времени, но и заложил целый ряд  по существу новых наук. У него впервые  появляются такие науки, как физика, биология, психология, а также логика и этика. Причем как раз в свете всесторонних познаний перед Аристотелем со всей остротой встал вопрос: а чем же, собственно, занимается сама философия и каково ее место среди других наук?

Проблема эта  была поставлена самой историей. Более  ранние греческие мыслители, как мы знаем, исследовали природу вещей и назывались «фисиологами», поскольку в то время философия еще не отделилась от науки как исследования природы. Сократ и Платон противопоставляли прежним «фисиологам» принцип «познай самого себя». В свою очередь, Аристотель произвел своеобразный синтез этих крайних точек зрения, показав, что человеческое мышление и окружающий мир в своей сущности совпадают, представляют собой одно и то же. И именно те формы, в которых человеческое мышление и его предмет суть одно и то же, как раз и являются главным предметом философии с точки зрения ее классической традиции.

Аристотель, правда, продолжает называть «философией» всю  совокупность научно-теоретического знания о действительности. При этом он вводит названия «первая философия» и «вторая философия», которую он еще называл и «физикой». Что касается «первой философии», то впоследствии она станет называться «метафизикой». Причем термин «метафизика» самим Аристотелем не употреблялся. Его стал использовать ученик Аристотеля и систематизатор его произведений Андроник Родосский. Этим термином он назвал то сочинение, которое шло у Аристотеля после «Физики». Буквально «метафизика» так и переводится: «то, что после физики». Но по существу это наука о умопостигаемом, то есть о том, что находится за пределами нашего опыта, за пределами видимой природы.

Мы уже знаем, что система Платона с его  учением об «идеях» как о бестелесных  сущностях вещей явилась первой развитой системой философского идеализма  вообще. Аристотель в своей критике платонизма исходит из того, что «идеи» Платона должны выражать одинаковое в вещах. Но если присмотреться даже к обычному употреблению слова «идея», то она выражает отнюдь не одно только одинаковое в вещах, а некоторую основу и сущность, которые, как это установил уже Сократ, совсем не тождественны своему проявлению. Поэтому, скажем, отдельный человек по имени Иван и сущность человека отнюдь не тождественны. Тем более, что в поисках подобного во всех людях мы сразу же запутываемся в противоречиях. К примеру, какой цвет волос мы должны считать «существенным» для человека? Белый? Рыжий? Может быть, черный? Вполне очевидно, что выделение «подобного» здесь невозможно. Собственно, такая мыслительная форма, как идея, была бы просто не нужна, если бы простым чувственным восприятием мы могли выявлять сущность и существенные черты. Само мышление возникает только потому, что одних чувств недостаточно для ориентации во внешнем мире.

Именно потому «идеи» Платона выражают не столько  момент подобия между вещами, сколько момент их принципиального единства. «Идея» у Платона представляет то главное в определенном классе вещей, что выражается словами «образец» и «принцип». И в таком понимании сущности состоит достижение платонизма. Но это достижение, как мы знаем, тут же оборачивается в учении Платона своей негативной стороной. Ведь в окружающем нас мире, согласно Платону, существуют лишь отдельные, никак и ничем не связанные друг с другом вещи. А в результате сущность мира оказывается внеположенной этому миру. Тем более, что для самостоятельного «мира идей» у Платона есть замечательный аналог в виде самодостаточного духовного мира человека.

Указанный нами разрыв между миром и его же сущностью — главная мишень в  аристотелевской критике платонизма. Аристотель настаивает на том, что сущность мира не должна ему противостоять, а должна в нем и находиться. И здесь Аристотель прав, поскольку ухватывает существенную слабость философского идеализма. Она состоит в особых трудностях, возникающих при объяснении взаимосвязи и взаимоперехода явления и сущности, материального и идеального.

Отвергнув платоновское учение об «идеях» как бестелесных  сущностях всего, Аристотель выдвинул вместо него представление, согласно которому все сущее происходит и состоит  из двух основных начал — «формы» и «материи». Представление о «материи» у Аристотеля по существу своему остается тем же, что и у Платона. Это некое пассивное начало, по отношению к которому он часто использует характеристику «лишенность». Ведь материя сама по себе лишена каких-либо конкретных характеристик. Активным и ведущим началом в этой паре у Аристотеля является форма, тем более что именно с ней он связывает решение проблемы всеобщего. Но это лишь самая общая характеристика того, как Аристотель мыслит себе материю и форму.

Безусловный приоритет  формы в каждой вещи очевиден. Вещь, собственно, и представляет собой  то, что составляет ее форму. В самом  общем смысле форма есть то, чем  одна вещь отличается от другой, и форма  — это всеобщий принцип слияния  и разнообразия. Это в одинаковой степени относится как к вещам чисто природной действительности, так и к вещам действительности человеческой. Определенную форму имеют и дерево и статуя, тогда как об «идее» дерева говорить довольно затруднительно, и в этом существенная разница между «идеей» и «формой» . Материя и форма, по Аристотелю, суть принципы возникновения и исчезновения вещей. Но сами материя и форма не возникают и не исчезают. Если мы возьмем медный шар, то материей для него будет медь, а формой — сам шар. И возникновение медного шара заключается в том, что меди как материи придается определенная форма, а именно форма шара. Точно так же исчезновение медного шара может заключаться только в том, что он утратит свою форму, но при этом останется медь и останется шар как форма.