Внешнеторговый комплекс

Парадоксально то, что такая огромная страна как Россия, с ее возможностями и потенциалом сильно зависит от других стран. Первый неурожайный год показал, что сельское хозяйство, которое экономисты называют единственной отраслью, выигравшей от развала СССР, не способно прокормить население страны. Что уж говорить о других еще менее благополучных отраслях. И если вдруг Запад объявит России экономическую блокаду, а на страну вновь опустится «железный занавес», то Россия попадет в эпоху тотального дефицита, гораздо худшую, чем времена застоя.

Если представить себе прекращение по каким-то причинам завоза товаров в Россию из-за рубежа, мы увидим, что два десятилетия «либерально-демократических реформ» были на самом деле двумя десятилетиями национальной катастрофы. Ибо без импорта российская экономика попросту не сможет существовать [18].

Прекращение импорта прежде всего приведет к массовому повсеместному голоду, ибо наша страна импортирует более трети продовольствия, а по мясу, например, более половины.

Уничтожение российских производств, массовая деиндустриализация привели к высочайшей зависимости России от импорта: даже ограничение его, например, в результате введения каких-либо санкций может привести к катастрофическим последствиям. Причем совсем не нужно ждать полного износа недавно установленного оборудования - вполне достаточно будет прекращения импорта запчастей и необходимых расходных материалов [15, c.14].

В России в принципе отсутствуют собственные современные производства, основанные на технологиях, которые стали развиваться уже после распада Советского Союза. В частности, в России нет производства своей компьютерной техники, вообще не производятся мобильные телефоны. Поэтому прекращение импорта сначала приведет к прогрессирующему отставанию в уровне развития технологий, а затем по мере износа и выбытия недолговечной, в общем-то, техники к стремительному провалу нашего общества обратно в докомпьютерную эру, а с учетом общего масштаба импортного оборудования - и в эпоху до массового распространения электричества [12, c.15].

В связи с вышесказанным не удивителен тот факт, что в последние годы российский импорт растет быстрее экспорта. Его доля достиг­ла примерно 1/6 ВВП, что больше, чем у крупней­ших торговых держав (США, Японии, Индии). Это вызывает как в официальных, так и в дело­вых кругах алармистские настроения. Однако они не всегда обоснованы. Золотовалютные резервы страны в настоящее время двадцатикратно покры­вают среднемесячный объем импорта (при реко­мендуемом МВФ трехкратном покрытии). Главное же, импорт не может рассматриваться как некое зло, ибо он выполняет свои важные и необходи­мые функции в воспроизводственном процессе.

Ища возможности импортзамещения, российская промышленность постепенно осваивает новые, конкурентоспособные виды продукции. Так, Челябинский трубный завод увеличил сроки эксплуатации своих магистраль­ных труб большого диаметра до 50-70 лет, тогда как у импортных аналогов они не превышают 30 лет. Предложение таких труб уже сравнялось с объемами отечественного спроса, существенно потеснив импорт. В Республике Хакасия заложена хорошая основа для сокраще­ния импорта продовольствия. Всего за два года здесь смогли увеличить поголовье овец с 110 до 177 тыс., крупного рогатого скота - с 60 до 152 тыс., а также расширить посевной клин на 40%. Есть подвижки и в сфере высоких техноло­гий: отечественные чипы, например, уже занима­ют 0.5 % мирового рынка [8, c. 19].

На долю России приходится 10% мировой площади пашни, но продукция российского сельского хозяйства только на 40% является товарной, то есть ориентированной на рыночный спрос. Из 285 тыс. имеющихся в стране сельских предприятий ее дают всего 146 тыс. Другими словами, потеряв в ходе реформ кол­хозно-совхозное крупнотоварное производство, Россия зависит ныне от мелкотоварных и даже натуральных хозяйств, включая 14.5 млн. садово­дов, 5 млн. огородников, 1.8 млн. индивидуаль­ных животноводческих хозяйств. Стагнирует и такой институт, как фермерство, поскольку отсутствует необходимая техническая и сбытовая база, затруднен доступ к кредитам, сохраняется высокая зависимость от перекупщиков-посред­ников, число которых уже превысило 1.5 млн. В стране осталась примерно половина требуемо­го парка [6, c. 14].

Много нерешенных проблем  в россий­ском машиностроении. Его доля в общем объеме промышленной продукции страны сегодня не превышает 20% (в США - 26, Германии - 44, Южной Корее - 34, Венгрии - 49, Словении - 36%), что, конечно, недостаточно для удовлетво­рения внутреннего спроса. К тому же имеющееся машиностроение не является инновационным. Доля инновационных предприятий в этой от­расли составляет всего 9.3% (в Ирландии - 73, Германии- 65.8, Канаде- 67.4, Эстонии- 38, Латвии - 35, Литве - 25%). В 2009 г. даже в условиях повышения таможенных пошлин на подержанные машины наши автостроители сни­зили производство: ГАЗ - на 34%, ВАЗ - на 43.2, "ИжАвто" - на 21%, а ПАЗ вообще собрал за этот год всего один автобус [8, c.18].

Проблемы появляются даже у военно-промышленного комплекса, а значит, и в военно-технической безопасности страны. В 2010 г. промышленность не выполнила оборон­ный заказ, недопоставив армии и флоту один кор­вет, пять подлодок, шесть самолетов "ЯК-130" из заказанных девяти и 78 боевых машин пехоты - из 151. Мин­обороны уже передает в войска иностранные бронежилеты (правда, ФСБ и МВД пока остались верны отечественной продукции).

Недостаточно эффективно функционирует бан­ковская система. Российские банки пока отстают от иностранных по обеспечению фондами, про­ведению структурированных сделок, обслужива­нию корпоративных и индивидуальных клиентов, выходу на рынок облигаций и т.п. Не заработал в полную мощность и отечест­венный рынок страховых услуг. Почти весь объем перестрахования сегодня передается за рубеж.

Отсюда и справедливое недоверие ко всякого рода заданиям и прогнозам (например Минсельхоза или Минсоцразвития) по импортзамещению, ибо неясно, какие технико-экономические расче­ты за ними стоят и как конкретно компетентные ведомства намерены их реализовывать [13, c.9].

Основными ин­струментами импортзамещения являются тарифно-таможенные ограничения, а также воздействие на валютный курс рубля и, с определенными оговорками, привлечение ино­странных инвестиций как альтернативы импорту. Но этого явно недостаточно, ибо, как было пока­зано, импортзамещение коренится прежде всего в промышленной и инвестиционной политике. И главное здесь - развитие и модернизация внут­реннего рынка, а не режим пересечения границы.

В настоящее время режим импорта в России остается достаточно либеральным. Относительно невысок, в частности, средневзвешенный уровень таможенных пошлин (10.61%), с перспективой дальнейшего снижения до 9.85% к 2013 г. После присоединения к ВТО уровень тарифной защиты составит в среднем 7% для промышленных това­ров и 18-19% - для сельскохозяйственных. Кроме того, Россия будет вправе не допускать иностран­ных провайдеров в 39 секторах услуг из 125 и еще в 86 - применять специфические ограничения [8, c.18].

Однако упомянутых, по сути дела мозаичных, мер недостаточно для эффективного импортзамещения. Во-первых, таможенные тарифы работают в России прежде всего на фиск, а не на промышленную политику, которая, кстати, так и не сформулирована, в том числе в части разум­ного протекционизма. Во-вторых, в ходе реформ было утрачено единое управление внешнеэконо­мическими связями как отраслью [14, c.45].

Главное же в том, что наши производители пока не в состоянии полноценно насытить внут­ренний рынок, поэтому ограничения на импорт нередко лишь увеличивают асимметрию спроса и предложения. Это в свою очередь приводит к ослаблению антиинфляционной составляющей импорта, росту цен и форсированию производ­ства малоконкурентной отечественной продук­ции [8, c.20].

Обоюдоострое оружие представляет собой из­любленная игра ЦБ на курсе рубля. При его сни­жении импорт в Россию действительно дорожает. Например, при максимально неблагоприятном курсе рубля к японской иене ввоз автомобилей в Россию заметно сократился, а текстильщики сумели более успешно противостоять азиатским экспортерам по многим товарным позициям. Но одновекторное занижение курса национальной валюты несет с собой и рис­ки, вполне способные перевесить временный эф­фект от такой "конкурентной девальвации". Оно сдерживает весь импорт, удорожает зарубежные займы, снижает капитализацию отечественных компаний, пита­ет инфляцию и приток иностранной валюты во внутрироссийский оборот, отдаляет перспективу приобретения рублем резервного статуса. Эконо­мически же сознательное занижение валютного курса равносильно дополнительному налогу на бизнес и население [18].

Государственная политика импортозамещения в комплексном виде отсутствует, а в деталях вы­зывает неприятие. Основным критерием здесь служит расширение производства уже сущест­вующих продуктов, тогда как создание инноваци­онных продуктов остается без должного внима­ния. АЗЛК и "АвтоВАЗ" - тому примеры.

Стало традицией невыполнение федеральных целевых программ, направленных на импортзамещение. Это, например, три программы возрожде­ния российского флота, шесть программ по при­влечению иностранных туристов в Россию, которые не увенчались успехом.

Иными словами, осознанным и эффективным импортзамещение может стать лишь при наличии, во-первых, выверенной государственной промышленной политики, четко определяющей общехозяйственную и внешнеэкономическую специализацию страны и, во-вторых, при хозяйственном механизме, защищающем обоснованные интересы как производителей, так и потребителей [8, c.21].

3 Стратегия и перспективы развития внешнеторгового комплекса России

Одной из наиболее необходимых стратегий в области внешнеторгового комплекса является диверсификация экспорта. Необходимость научно-методического обоснования условий реализации стратегий устойчивого роста промышленности России в условиях глобальной конкуренции и интеграции национальной экономики в мировое хозяйство доказывается многими отечественными экономистами.

Одна из наиболее острых проблем российской экономики из-за того, что «сырьевая" модель экономического развития не может обеспечить ни высоких темпов роста благосостояния народа, ни макроэкономической стабильности, ни международной конкурентоспособности российских предприятий, ни национальной безопасности России[2, c. 37].

В последнее десятилетие не один раз ставился вопрос о том, что в российской экономике уже сформировались основные предпосылки развития процесса диверсификации экономики России:

      конкурентное развитие рынка и рост потребностей,

      необходимость интенсификации использования производственных и финансовых ресурсов,

      стремление к сглаживанию конъюнктурных колебаний на рынке,

      усиление неравномерности распределения инвестиционного капитала между отраслями и комплексами

      гармонизация государственных регуляторов экономического (и в частности промышленного) развития в соответствии с нормами ВТО;

      ускоренный чистый приток иностранных инвестиций и превращение российской промышленности в нетто- получателя инвестиционных ресурсов [13, c.17].

Недостатки сырьевой экономики выражаются в следующем:

1) Данная модель экономики характеризуется экономической нестабильностью, которая периодически приводит к финансовым и социально-политическим кризисам в связи с зависимостью экономического развития страны от уровня мировых цен на нефть.

2) Быстрый рост экспорта сырья благодаря росту его добычи или цен на рынках порождает экономический парадокс, известный как «голландская болезнь». В России «голландская болезнь» пока что проявляется в «мягкой форме», а именно – в отставании роста обрабатывающих производств по сравнению с ростом ВВП.

3) Недостаточно быстрый научно-технический прогресс (НТП). А ведь он является основным источником современного экономического роста. Без НТП в торгуемом секторе стране приходится эти технологии импортировать. Получая природную ренту, страна-экспортер сырья в то же время вынуждена платить «интеллектуальную ренту» странам – технологическим лидерам [10, c. 38].

4) Невозобновляемость природных ресурсов. [6, c. 10]

В связи с этим представляется вполне оправданным создание чрезвычайной программы по переходу на экспорт в основном возобновляемых природных и иных ресурсов для реализации на внешних рынках.

Второй момент, указывающий на необходимость диверсификации российского экспорта, заключается в том, что Россия, имея огромные производственные возможности, не в полном объеме использует свой нынешний торговый потенциал. [13, c. 41].

Глава Минэкономразвития России Э. Набиуллина отмечает, что мировой финансовый кризис показал исчерпанность модели роста российской экономики, которая строилась на высоких ценах на нефть, а также на доступности дешевых иностранных кредитов для банков и предприятий. Среди причин несостоятельности модели российской экономики были названы: недостаточное развитие собственного финансового рынка, чрезмерная зависимость от экспорта только нескольких секторов экономики, а также низкая диверсификация. Все это доказывает, что стратегия диверсификации должна стать одной из доминирующих базовых стратегий развития реального сектора экономики нашей страны.

Другими словами, большее внимание диверсификации отраслей промышленности, создание новых производств, ориентированных на экспорт, должно позволить осуществить диверсификацию самого российского экспорта, по таким направлениям, которые часто называются различными авторами:

1) Диверсификацию путем мобилизации, консолидации и комбинирования уже имеющихся конкурентных преимуществ (инерционная диверсификация), когда в экспортный оборот вовлекаются товары и услуги, существенно не меняющие, а только корректирующие сложившуюся специализацию.