Миграционная политика на примере США

4. Новые задачи миграционной политики

     Несмотря  на многие положительные аспекты  иммиграции, она вызывает все больше противоречий в американском обществе. К началу нынешнего столетия число  нелегальных мигрантов в Соединенных  Штатах составляло – в зависимости  от методологии подсчета и политических пристрастий авторов оценок –  от 5 до 20 млн человек (наиболее часто  называется цифра в 11-12 млн).

     40% нелегалов находятся в Калифорнии (большинство из них прибывает  через общую границу из Мексики), где данный вопрос вызывает  ожесточенные споры и серьезные  политические разногласия. Как  ожидается, доля белых здесь  составит меньше половины населения  уже в течение текущего десятилетия.  Следом по количеству нелегалов  идут Техас, Нью-Йорк и Флорида.  В целом более трех четвертей  иммигрантов сосредоточены в  шести американских штатах, а  более половины – лишь в  восьми урбанизированных зонах,  в первую очередь в Нью-Йорке,  Чикаго, Лос-Анджелесе, Хьюстоне, Бостоне  и Майами.

     При этом многие регионы имеют определенную этническую «специализацию». Так, Лос-Анджелес стал основным пунктом назначения для  выходцев из Мексики и Азии, Майами – для кубинцев и некоторых  других мигрантов из Латинской Америки. Одновременно наблюдается широкомасштабный отток коренного (особенно белого) населения  из городских центров, приводящий к  быстрому изменению расового, этнического  и культурного облика ведущих  городов Америки. В вышеперечисленных  городских центрах на десять мигрантов  приходится девять коренных жителей, которые  отправляются в другие города и пригородные  зоны. Среди крупных городов, куда еще продолжается приток белого населения, – Сан-Диего, Тампа, Сент-Питерсберг, Сиэтл, Феникс, Атланта и Лас-Вегас.

     В целом же одним из очевидных последствий  иммиграции является нарастающее разделение страны на космополитичные береговые, пограничные районы и крупные  города, с одной стороны, и более  традиционную «глубинку» – с другой. Хотя и туда приток переселенцев тоже усиливается: в течение 1980-2000 годов численность испаноязычного населения приблизительно 30 штатов выросла более чем на 200%.

     Особую  проблему составляет сегодня трудовая иммиграция, как легальная, так и  нелегальная. Согласно оценкам, почти  половина нелегалов въехала в  страну законно по туристическим, студенческим и даже рабочим визам. Они относительно легко находят низкооплачиваемую  и малоквалифицированную работу и в городе, и в сельской местности (скажем, как сезонные сельскохозяйственные либо строительные рабочие). И хотя предприниматели, работающие в этих сферах, заинтересованы в притоке  подобных иммигрантов, многие американцы, в том числе и представители  бизнеса, выступают категорически  против. Почти половина населения  поддерживает меры, направленные на ограничение  иммиграции.

     Соответственно  оппозиция как нелегальной, так  нередко и легальной иммиграции растет на обоих концах политического  спектра и имеет социально-экономическую, а также этнополитическую подоплеку. В рядах левой оппозиции роль профсоюзов особенно заметна в тех  отраслях, работники которых испытывают конкуренцию иммигрантов, готовых  на низкооплачиваемую работу без  каких-либо социальных гарантий. Действительно, иммиграция не только обостряет конкуренцию  на рынке труда, но и тормозит рост оплаты труда малоквалифицированных  работников (которая за последние  годы или вообще не выросла, или даже несколько снизилась с учетом покупательной способности).

     В дополнение к этому широкомасштабный приток людей, принадлежащих к этническим и расовым меньшинствам, изменяет внутреннюю структуру в Соединенных  Штатах. Это вызывает перераспределение  субсидируемых ресурсов и рабочих  мест в государственном секторе (где доля меньшинств традиционно  очень высока) и недовольство «старых» меньшинств. Многие из льготных программ были созданы для компенсации  афроамериканцам за эпоху рабства  и сегрегацию, однако теперь распространяются на вновь прибывающих мигрантов  из неевропейских стран, а также  и на другие группы населения, включая  женщин, инвалидов и др. Таким образом, иммиграция не только снижает долю белых в населении, но и «отрезает» льготы у «традиционных» меньшинств.

     Неудивительно, что четыре пятых опрошенных рядовых  американцев (по сравнению, кстати, с 45% среди представителей элит) рассматривают  «защиту рабочих мест американских трудящихся» как одну из наиболее важных задач, стоящих перед страной.

     С другой стороны, правая оппозиция, не афишируя этого, воспринимает иммиграцию, особенно из Мексики и Латинской Америки  в целом, как угрозу существующей этнической, расовой, религиозной и  языковой структуре и единству американского  общества. Консерваторы указывают и  на угрозу конкуренции со стороны  иммигрантов для малого бизнеса  – важнейшей опоры политического  консерватизма в США.

     Своеобразным  выразителем этих взглядов стал политический обозреватель и журналист Патрик Бьюкенен, который провозгласил угрозу иммиграции одной из основных тем  своих президентских избирательных  кампаний в 1992, 1996 и 2000 годах. Наряду с  требованиями о выходе Вашингтона из Генерального соглашения о тарифах  и торговле (ГАТТ), а затем из Всемирной  торговой организации (ВТО) и Североамериканского  соглашения о свободной торговле (НАФТА), он настаивал на запрещении всех форм иммиграции на пять лет и  сооружении постоянной стены или  хотя бы проволочного заграждения на всем протяжении границы с Мексикой для предотвращения нелегальной  иммиграции. Следует отметить, что  последнюю инициативу начали частично воплощать в жизнь в 2006 году. Еще  более агрессивную позицию занимает обозреватель CNN Лу Доббс, который утверждает, что нелегальная иммиграция способствует распространению инфекционных заболеваний, включая такие экзотические, как, например, проказа.

     Между тем интенсивная иммиграция (наряду с различными темпами естественного  прироста отдельных этнических, религиозных  и расовых групп) ведет к достаточно быстрым изменениям структуры населения  США. В частности, в 1996 году белые  составляли 73,6% населения страны. Доля афроамериканцев равнялась 12%, а доля так называемых «испаноязычных» (преимущественно выходцы из Латинской Америки) – 10,2%. Согласно оценкам, доля латиноамериканцев возрастет к 2050 году до 24,5%, тогда как доля афроамериканцев составит 13,6%. Значительно увеличится и доля выходцев из Азии, составив 8,2%. Данные переписи населения 2001 года подтверждают верность этих прогнозов. Так, «испаноязычные» уже обошли афроамериканцев, став крупнейшим меньшинством. Отметим также, что численность «испаноязычных» возросла с 500 тыс. в 1900 году до 41,3 млн в июле 2004-го. В настоящее время они обеспечивают около половины прироста населения.

     Столь же любопытно и то, что количество мусульман в Соединенных Штатах в 2001 году впервые превысило количество евреев. Эти перемены очень важны, поскольку способны привести к изменению  результатов голосования, перераспределению  социальных благ между отдельными группами населения и переориентации внешней  политики.

     Особые  опасения вызывает предсказываемый  многими переход американского  общества от традиционного «плавильного котла» к «мозаичной» модели. Тем  самым создается ситуация, при  которой иммигранты, некогда быстро становившиеся американцами не только в результате формальной перемены гражданства, но и с точки зрения их менталитета, языковой и культурной идентичности, окажутся в «мультикультурном» обществе, распавшемся на обособленные этнические, религиозные, культурные и языковые группы. По словам эксперта журнала Forbs Питера Браймлоу (кстати сказать, тоже иммигранта из Великобритании), Соединенные  Штаты больше не в состоянии позволить  себе быть нацией иммигрантов: «Что необычно для текущих американских дебатов  об иммиграции, так это то, что  американцев убеждают полностью  отказаться от взаимосвязи, основанной на общей этничности, и вверить  себя идеологии как связующей  их государство силе».

     Особую  озабоченность у многих вызывает нежелание представителей испаноязычных  иммигрантов интегрироваться в  американское общество. По словам знаменитого  политолога из Гарвардского университета Самьюэла Хантингтона, испаноязычная иммиграция является «наиболее... серьезным вызовом традиционной американской идентичности... Игнорируя эту проблему, американцы толкают [свое общество] к трансформации на две культуры (англо- и испаноязычную) и два языка». По его мнению, опасность представляют шесть специфических черт новой иммиграционной волны: наличие общей границы с Мексикой, масштабы иммиграции, ее незаконный характер, территориальная концентрация, последовательность и долгосрочный характер.

     Оппоненты этого подхода указывают на возрастающее значение рынка и революции в  области технологии и средств  связи как факторов, стимулирующих  интерес к изучению английского  языка и принятию иммигрантами идеи ассимиляции. Например, главный редактор журнала U.S. News & World Report Мортимер Цукерман не видит «причин для пессимизма». Он пишет: «Имеются... свидетельства  того, что мы сможем абсорбировать  испаноязычных [иммигрантов] – так  же, как мы абсорбировали предыдущие поколения европейцев, – в динамичное американское общество... Каждая новая  волна иммигрантов научила нашу нацию чему-то новому и обогатила  ее культуру. Другими словами, [новая  иммиграционная волна создает] возможности, а не проблемы».

     Согласно  данным Национального исследовательского совета США, 60% иммигрантов, приехавших в 80-х годах XX века, хорошо говорили по-английски. В целом опросы показывают, что современные мигранты ассимилируются столь же успешно, как и сто  лет назад. Недавний опрос 2,5 тыс. латиноамериканцев  показал, что 90% из них считали необходимым  как можно быстрее и эффективнее  адаптироваться к американской культуре. Но те же 90% мигрантов считали необходимым  и сохранение связи со своей национальной культурой.  
 
 

5. Миграционные  дивиденды США

  Оценки  экономических последствий иммиграции достаточно противоречивы. Степень  вовлечённости иммигрантов в экономически активную деятельность на 7 процентных пунктов выше, чем у местного населения: 57% по сравнению с 50%. Объём ВВП, производимого иммигрантами, оценивается в 1,43–1,62 трлн. долларов, что приблизительно равно ВВП Калифорнии. На иммигрантов приходится и около половины низкоквалифицированных работников в ряде отраслей сельского хозяйства и строительства, и 46% исследователей в медицинской сфере. Совокупный доход только нелегальных иммигрантов оценивается в 350 млрд. долларов, около трети из которых идёт на покупки, стимулируя американскую розничную торговлю и принося в казну значительные налоговые поступления.

  Вместе  с тем экономическая “отдача” иммигрантов “второй волны” снижается, во многом вследствие снижения их среднего квалификационного уровня. Противоречивы экономические оценки и иммиграции “первой волны”.

  Согласно  некоторым из них, экономический эффект от иммиграции для страны составляет лишь 0,1% совокупного национального продукта, в то время как иммиграция тормозит рост заработной платы, ведёт к снижению требований в сфере охраны труда и техники безопасности и создаёт серьёзную нагрузку на рынок труда, финансовые системы и социальные службы ведущих по количеству иммигрантов штатов (нельзя, конечно, не учитывать и фактора политической пристрастности авторов многих из подобных оценок на обоих краях политического спектра).

  Несмотря  на подобные заявления, очевидно, что в долгосрочной перспективе иммиграция продолжает играть очень важную роль и как фактор роста населения, и как стимулятор экономической активности. Она обеспечивает подпитку экономики и низкооплачиваемой рабочей силой, и высококвалифицированными специалистами (а это означает и значительную экономию средств на их подготовку). Например, в 1998 году инженеры китайского и индийского происхождения контролировали приблизительно четверть высокотехнологичных бизнесов в калифорнийской Силиконовой долине с годовым объёмом продаж в 17,8 млрд. долларов. При этом в половине новых бизнесов, открываемых сейчас в Силиконовой долине, по крайней мере один из основателей является либо иммигрантом, либо американцем в первом поколении. Среди подобных компаний — Google, Intel и Sun Microsystems. Также стоит упомянуть, что к 2000 г. в стране насчитывалось 300 тысяч специалистов в высокотехнологичных отраслях промышленности и 35 тысяч врачей индийского происхождения.

  В целом  можно выделить три компонента иммиграции, имеющих наиболее важные положительные  последствия:

1. приток высококвалифицированных специалистов, облегчающий нагрузку на образовательную систему США и снижающий затраты на их подготовку;
2. приток низкоквалифицированной и низкооплачиваемой рабочей силы, обеспечивающий заполнение рабочих мест, не привлекательных для американцев, и позволяющий снизить производственные издержки и цены, особенно в строительстве, сельском хозяйстве и сфере услуг. Побочным негативным результатом иммиграции данного типа является замедление роста оплаты труда в этих отраслях;
3. широкомасштабная подготовка иностранных студентов в американских вузах, позволяющая осуществить отбор лучших кадров для предоставления им работы и места жительства в США и стимулировать формирование проамериканских групп, способных быть носителями новой политической культуры и идеологии из тех, кто в последующем вернётся в свои страны.

  Последний аспект иммиграции особенно важен, поскольку  она обеспечивает расширение американского  политического, экономического и культурного  влияния в странах эмиграции. Значение данного фактора было оценено ещё в ходе реализации послевоенного плана Маршалла, когда тысячи молодых немцев были приглашены в американские университеты. Многие из них остались в США, остальные вернулись домой, нередко становясь носителями новой политической культуры. За ними последовали новые волны интеллектуальной миграции: вначале из стран Западной Европы и Японии, затем — из Южной Кореи, Тайваня и других стран Азии и Латинской Америки. В 1970–1980-е годы пришла очередь Китая, а затем и стран Восточной Европы и постсоветских государств. Таким образом была обеспечена непрерывная подпитка американской интеллектуальной элиты, сделавшая возможным селективный отбор специалистов из стран с высокоразвитыми научными школами в определённых областях.