Международные экономические организации

Хотя представление  о том, что деятельность правительства  в значительной степени ориентирована на учет интересов поддерживающих его групп, является общепринятым в современной политической науке, наиболее широкие возможности для последовательного анализа соответствующего круга проблем открывает эндогенное определение экономической политики, представляющее собой одно из ответвлений современной теории общественного выбора. В рамках данной теории процесс выработки экономической политики рассматривается в терминах своеобразного рыночного взаимодействия, где «спрос» на мероприятия экономической политики предъявляют избиратели, индивидуальные лоббисты или члены организованных групп давления, а «предложение» этих мероприятий осуществляют субъекты принятия политических решений - политики и чиновники, причем механизмы выработки политических решений во многом зависят от поддерживающих их сил [9,с.72]. Функционирование политических рынков является мощным ограничителем автономии, формулирующего экономическую политику правительства. При принятии решений оно неизбежно должно находить баланс между различными запросами экономических субъектов; в противном случае оно рискует утратить поддержку и дать шансы оппозиционным силам прийти к власти.

Во-вторых, традиционный взгляд на последствия феномена глобализации фокусирует внимание лишь на одной - экономической  - стороне этого процесса. Вместе с тем наряду с процессом глобализации экономических рынков на протяжении последних десятилетий активно идет процесс глобализации рынков политических, что выражается прежде всего в расширении круга экономических субъектов, на запросы которых вынуждены реагировать как национальные правительства, так и международные экономические организации. Применительно к национальным государствам уже не приходится говорить об исключительной «национальной» или «территориальной» принадлежности экономических субъектов, интересы которых принимают во внимание правительства. В широком смысле речь идет о том, что источники политической поддержки правительства - а значит, и круг субъектов, в чьих интересах формулируется экономическая политика - выходят за рамки территориальных границ государств. Применительно же к международным экономическим организациям процесс глобализации политических рынков означает появление многочисленных новых «игроков» мирохозяйственной системы (в первую очередь неправительственных организаций), влияние которых по ряду параметров сравнимо с влиянием правительств национальных государств.

Наиболее ярким  примером «вторжения» на национальные политические рынки новых субъектов, влияющих на принятие государственных  решений, является процесс экспансии транснациональных корпораций (ТНК), связанный с интенсификацией движения прямых иностранных инвестиций. Сравнения экономического потенциала крупнейших ТНК с экономическим потенциалом национальных государств, традиционно использующиеся для иллюстрации тезиса о росте «чисто экономической» роли ТНК в мировом хозяйстве, могут дать определенные представления также об их «политическом весе» в международной системе. Так, например, данные на начало 1998 г. Говорят о том, что валовой доход Mitsubishi Corporation находился на уровне показателя валового национального продукта (ВНП) ЮАР; доходы компании IBM превосходили размер ВНП Египта, а доходы компании Volkswagen были на уровне ВНП Новой Зеландии [12,с.13]. Подобные сравнения не дают полной картины воздействия ТНК на экономическую политику суверенных государств. С одной стороны, ошибкой было бы интерпретировать результаты этих сравнений в том смысле, что высокий «политический вес» является единственным фактором, определяющим способность ТНК воздействовать на позиции тех или иных правительств. Стремление привлечь инвестиции зарубежных ТНК в национальную экономику заставляет как развивающиеся, так и экономически развитые страны формулировать свою экономическую политику таким образом, чтобы создать стимулы для осуществления на своей территории иностранных инвестиций. Иными словами, ТНК выступают в роли субъектов, интересы которых воздействуют на политику национальных государств даже в том случае, если сами ТНК не оказывают непосредственного давления на правительства конкретных стран.

Неправительственные организации всё более заявляют о себе как о самостоятельном  игроке в экономике. И достижения международных организаций в  этой области весьма ощутимы, правда, в основном всё в тех же развитых странах. Так, суммарный оборот некоммерческого сектора в 22 странах (Нидерланды, Германия, Ирландия, Испания, Бельгия, Австрия, Франция, Финляндия, Великобритания, Австралия, США, Израиль, Япония, Чехия, Венгрия, Словакия, Румыния, Аргентина, Перу, Бразилия, Колумбия, Мексика, исключая религиозные организации) составил в 1995 году 1,1 трлн. долларов, что эквивалентно валовому национальному продукту (ВНП) таких государств, как Италия и Великобритания. Все эти успехи неправительственных организаций в экономике, в том числе создание новых рабочих мест, способствуют снижению социальной напряжённости в обществе. Это особенно важно в условиях глобализации, когда деятельность международных промышленных и финансовых корпораций нацелена на завоевание новых рынков, чему неизбежно сопутствует и появление новых экономических диспропорций и социального неравенства. Они гораздо раньше правительств объединились в международные сети и приобрели практический опыт менеджмента в организациях подобного типа. Это позволяет им лучше представлять потребности современного бизнеса и транснациональных коммерческих сетей.

С отрицательными последствиями глобализация борются  правительства всех стран, в том  числе и высокоразвитых. Посредством  сильной микрополитики, которую  проводят как центральная, так и региональная власти государство поддерживает отрасли и производства, столкнувшиеся с внешней конкуренции, помогает им пройти этап реконструкции предоставляя налоговые льготы или различные финансовые стимулы (льготные кредиты, ссуды, частичное возмещение процентов за кредиты и др.). Если кризисные явления охватывают отдельные части страны, то правительства посредством сильной региональной политики помогают осуществить реструктуризацию хозяйства проблемных регионов, путем инвестиций из различных фондов. 
 

Заключение 
 

На основании  изложенных в данной работе аргументов может создаться достаточно мрачное  впечатление относительно перспектив управления международной экономической  системой. Если ни национальные правительства, ни региональные блоки, ни международные экономические организации не в состоянии взять на себя задачу «глобального управления», не ждет ли нас нарастание дестабилизирующих - если не сказать хаотических - тенденций по мере дальнейшего развития процессов экономической глобализации. 

С моей точки зрения, такая постановка вопроса не вполне адекватна реальной ситуации. Анализ проделанный такими авторами, как Хантингтон С.П. [13,c.33], Кеохейн Р.О. [10,c.443], Розенау Дж. [14,c.24], свидетельствует о том, что сама идея «глобального управления» является малоадекватной применительно к существующим реалиям и опирающейся на не вполне корректные заключения относительно меняющейся роли государства в современном мире. Действительно, если принять классический тезис о том, что ключевой политико-экономической проблемой международных отношений является взаимодействие «государства» и «рынка», то последнее десятилетие было ознаменовано радикальным ростом значимости «рынка». Однако связано это было отнюдь не только с ослаблением «веса» государства в этой паре категорий или с приближением статуса государства к статусу функционирующей на рынке фирмы, которая может принимать участие в выработке условий сделки, но не может принимать обязывающие других субъектов рынка решения. Масштабы снижения роли национальных государств и их правительств не стоит преувеличивать. В конечном итоге, именно они по-прежнему принимают ключевые решения в области создания правил, обеспечивающих поступательное развитие либерального международного экономического режима и тем самым закладывающих необходимые предпосылки для тех самых процессов глобализации, которые часто моделируются как некие автономные силы, «подрывающие» позиции государства и делающие его «устаревшим элементом» в системе международных отношений. С точки зрения создания условий развития рыночных отношений - обеспечения гарантий прав собственности, принятия инвестиционного, налогового и трудового законодательства, либерализации режимов внешнеторгового и валютного регулирования - роль государств в последнее десятилетие даже увеличилась, в то же время такие показатели, как доля государственных расходов в ВНП или доля совокупного капитала страны, находящегося в руках правительства, окончательно утратили статус сколь-либо значимых характеристик роли государства в экономической жизни страны. 

Другое дело, что изменения претерпел характер механизмов принятия решений в сфере  экономической политики. Роль «государства»  действительно снизилась относительно роли «рынка», но это утверждение  справедливо применительно к  политическим рынкам едва ли не в большей степени, чем к экономическим. Если в первые послевоенные десятилетия, ключевое влияние на принятие решений оказывали факторы национальных политических рынков, то в настоящее время реалии международной системы должны описываться в терминах сложной трехуровневой комбинации национальных, региональных и собственно международных политических рынков, субъекты которых в ходе своего взаимодействия и определяют действительный вектор мероприятий экономической политики национальных государств и наднациональных экономических институтов. 

Вместе с тем  важно различать влияние глобализации политических рынков на уровень автономии  субъектов принятия политических решений  и на уровень автономии национальных государств. Все сказанное в настоящей  работе свидетельствует о том, что рассматриваемый аспект процесса глобализации безусловно снижает степень автономии субъектов принятия политических решений - как в рамках национальных государств, так и на наднациональном уровне. 

«Глобальное управление»  предполагает наличие достаточно автономно действующих органов, способных если не формулировать стратегию «глобальной экономической политики» в объективных интересах всех (или по крайней мере большинства) национальных государств - субъектов международных экономических отношений, то по крайней мере эффективно агрегировать и сводить к общему знаменателю их преференции в экономической сфере. Существует, однако, по меньшей мере три фактора, заставляющих с сомнением относиться к реалистичности представлений относительно возможности создания таких органов. Эти факторы, связанные в первую очередь с падением степени автономии субъектов, осуществляющих выработку приоритетов экономической политики как в рамках национальных государств, так и в международных организациях, можно суммировать следующим образом: 

* происходит  расширение круга субъектов политического  рынка, оказывающих влияние на  принятие решений в рамках  правительств национальных государств  и международных организаций  и тем самым ослабляющих традиционные  механизмы представления и агрегирования экономических интересов; 

* в последнее  десятилетие сложились многочисленные  региональные экономические группировки,  которые, при общей ориентации  на ценности открытой мировой  экономики, представляют собой  мощные инструменты защиты специфических интересов субъектов, оказывающих ключевое влияние на процессы выработки экономической политики в данных группировках; 

* имеет место  диффузия автономии международных  экономических организаций, выражающаяся  в подмене функций координации  экономической политики в международном масштабе борьбой отдельных стран, их группировок и собственно аппарата соответствующих организаций за влияние на принятие глобально значимых экономических решений. 

Как следствие, реальная проблема, стоящая перед  исследователями международных экономических отношений, должна заключаться не в поиске абстрактных механизмов «глобального управления», а в разработке адекватной современному положению вещей концепции автономии национальных государств. Неадекватность прежней концепции в условиях растущей глобализации политических рынков отнюдь не означает, что само понятие автономии национальных государств в сфере определении экономической политики утратило содержательный смысл. Отсутствие удовлетворительной трактовки этого понятия в изменившихся условиях должно служить стимулом к совершенствованию концептуального аппарата, а не к погоне за призрачными альтернативными концепциями, потенциальная жизнеспособность которых вызывает серьезные сомнения.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  использованных источников 
 

1. Афонцев С.А., Лебедева М.М. Мировая политика  и международные отношения на  пороге нового тысячелетия. -- М.: Московский общественный научный  фонд, 2000. 

2. Долгов С.И.  Глобализация экономики. Новое  слово или новое явление. -- М.: Экономика, 1998. 

3. Щербанин Ю.А.  Международные экономические отношения.  Интеграция. Учебн. пособие -- М.: Юнити, 1997. 

4. Семенов К.  А. Международные экономические  отношения. -- М.: Гардарика, 2000.  

5. Фомичев В.  И. Международная торговля. -- М.: ВШ, 2000.  

6. Кондратьева  З.О., Меньшикова А.М., Портной М.А.  Место и роль США в международных  экономических организациях. -- М.,1999. 

7. Халевинская  Е. Д., Крозе И. Мировая экономика. -- М.: Юристъ, 2000. 

8. Грачев Ю.  Л. Внешнеэкономическая деятельность. -- М.: ИНТЕЛ-СИНТЕЗ,2000. 

9. Афонцев С.А.  Методологические основы современного  экономико-политического анализа,  Истоки. -- М.: Высшая школа экономики, 1998. 

10. Кеохейн Р.О. (Keohane R.O). Международные отношения:  вчера и сегодня, Политическая  наука: новые направления. -- М.: Вече, 1999. 

11. Загашвили  В.С. Экономическая безопасность  России. М.: Юристъ, 1997. 

12. Stopford J. Multinational Corporations. -- C.: Foreign Policy, 1998. 

13. Хантингтон  С. Столкновение цивилизаций:  Полис, 1994. 

14. Rosenau J.N. Material and Imagined Community in Globalized Space / Globalization and Regional Communities: Geoeconomic, Sociocultural and Security Implications for Australia. Toowomba (Australia): USQ Press, 1997