Краткосрочные последствия

     Воздействие этих мер на экономику, серьезно усиленное  отставкой правительства С.Кириенко 23 августа, было крайне тяжелым. Решение  о расширении валютного "коридора", практически приведшее к крупнейшей девальвации рубля, и затянувшаяся почти на месяц неопределенность на валютном рынке имели самые существенные краткосрочные последствия: расстройство системы платежей и расчетов; остановка потоков импорта; скачок цен на 45% за первые полтора месяца; ажиотаж на потребительском рынке, опустошивший полки магазинов и напомнивший недавнее печальное прошлое.

     И все же надо признать, что это  решение было неизбежным, но намного  запоздавшим. Конечно, будь это решение  принято раньше, его негативные последствия  тоже сказались бы раньше. Но они, видимо, были бы не столь ощутимыми и по крайней мере не совместились бы с дефолтом. Дефолт или одностороннее решение о реструктуризации внутреннего долга (по ГКО-ОФЗ) особенно серьезно по своим среднесрочным последствиям. Последние недели перед кризисом Минфин РФ утратил возможность рефинансировать долги за счет новых заимствований. Примерно два месяца практически все денежные доходы бюджета уходили на незапланированное погашение ГКО - от 3 млрд. до 6 млрд. руб. каждую неделю. При этом почти приостановилось финансирование бюджетной сферы, армии и т.д. Камчатка сейчас на точке замерзания, потому что в тот период не было денег на завоз топлива. Дефолт стал фактом, тянуть с его признанием означало лишь усугубление проблемы. Альтернатива - монетизации долга, то есть печатание денег, притом в крупных масштабах. На это идти было нельзя.

     Самое печальное, что все ожидавшиеся  позитивные моменты дефолта, например, возобновление бюджетных ассигнований хотя бы на заработную плату бюджетникам, военнослужащим или сокращение предстоящих  выплат по обслуживанию долга в 1999 г., были сведены на нет. Возобновить в полном объеме плановые ассигнования оказалось невозможным, так как кризис вызвал резкое падение сбора налогов, практически эквивалентное месячным расходам на эти цели. Сокращение предстоящих выплат по ГКО-ОФЗ в значительной мере оказалось "съеденным" в переговорах, которые затем все равно пришлось вести с инвесторами по реструктуризации долга.

     Мораторий на выплату долгов нерезидентам в  течение 90 дней также ныне осуждается. На мой взгляд, он был наименее негативным, а скорее, самым разумным из решений 17 августа. Впрочем, это стало очевидно после того, как срок моратория истек: все же было время для того, чтобы попытаться спасти ситуацию, найти деньги, договориться с кредиторами. Другое дело, что возможности эти были использованы лишь в незначительной мере.

     Так или иначе, но в течение примерно 1,5-2 месяцев краткосрочные последствия  кризиса были отчасти преодолены. Сказалось влияние рыночных сил, а также достаточно эффективных  действий Центробанка по восстановлению платежей и стабилизации валютного рынка. Деятельность нового правительства 
РФ тоже можно было бы оценить удовлетворительно: оно, несмотря на риторику об усилении роли государства, почти ничего не делало такого, что могло сразу дать отрицательный эффект.

     С чисто экономической точки зрения решения 17 августа имели большей  частью краткосрочные последствия, хотя, конечно, скачок цен и потеря денег в проблемных банках будут  еще долго ощущаться и населением, и предприятиями. Тем не менее  это замечание имеет смысл, так как те угрозы российской экономике, с которыми она будет сталкиваться в среднесрочной перспективе, обусловлены отнюдь не столько обострившимся кризисом, сколько более глубокими и длительными причинами. Из среднесрочных угроз наиболее значимыми оказались инфляция, кризис банковской системы и дефолт по внешнему долгу.

     Первый  взрыв инфляции, обусловленный падением курса рубля и ростом цен на импортные товары, был остановлен, поскольку ограниченными были масштабы эмиссии. Если бы ее удалось избежать, то финансовый кризис мог стать эпизодом с печальными, но ограниченными последствиями. Уже через полгода-год страна вернулась бы к ситуации лета 1997 г. и могла бы продолжить поступательное движение.

     Что касается банковского кризиса, то распространено мнение, что он был обусловлен дефолтом по ГКО: в них была вложена большая часть активов крупных банков и дефолт привел к резкому их обесценению, что наряду с паникой среди вкладчиков и подкосило наши банки.

     На  самом деле, когда начался финансовый кризис, банки не имели серьезной основы, поскольку от бюджета их постепенно отдаляли, а реальная сфера была в глубоком кризисе: она не давала банкам кредитных ресурсов и не могла привлечь кредиты из-за низкой платежеспособности. Банки, кредитовавшие предприятия, либо устанавливали над ними контроль, либо терпели убытки.

     Таким образом, банковский кризис был неизбежен, события 17 августа дали ему толчок.

3. «ПРОГРАММА ГРЕФА»

     Теперь, когда правительство справилось в какой-то мере с последствиями  кризиса августа 1998 года, оно перешло к осуществлению программы одного из ведущих специалистов в области современной экономики с учетом уроков последнего кризиса.

     «Программа  Грефа» была разработана в основном в первой половине 2000 года. Принципиальной особенностью этого документа является политическая и идеологическая последовательность – впервые после программы 1992 года. В основу экономической политики здесь положено формирование институциональных условий, стимулирующих предпринимательскую активность как фундамент устойчивого экономического роста. Одобрение базовых подходов Стратегической программы В.В. Путиным в апреле 2000 года означало принципиальный выбор в пользу предлагаемой данным документом экономико-политической модели. Полный текст программы не получил тогда официального оформления, однако она стала базой для подготовки более технологических документов – программы мер на 18 месяцев, на 2002 - 2004 гг. и проектов разрабатываемых правительством нормативных актов.

     В центре внимания Стратегической программы  находится комплекс институциональных и структурных реформ, включая политические, при поддержании общей макроэкономической стабильности (прежде всего адекватной бюджетной и денежно-кредитной политики).

     Важнейшими  компонентами институциональных реформ, которые должны быть осуществлены в России в соответствии с «программой Грефа», являются следующие.

1. Налоговая  реформа и сокращение налогового  бремени.

2. Реформирование  бюджетной системы. Речь идет  не о формальном сокращении  бюджетных расходов, а о проведении  глубоких структурных реформ бюджетного сектора.

3. Дерегулирование  хозяйственной деятельности или,  что то же самое, повышение  эффективности государственного  регулирования. Снижение барьеров  для входа на рынок, упрощение  систем регистрации, лицензирования  и контроля над частнопредпринимательской деятельностью, упрощение реализации инвестиционных проектов.

4. Обеспечение  гарантий частной собственности,  включая интеллектуальную.

5. Снижение  и унификация таможенных тарифов.

6. Развитие  финансового рынка и финансовых институтов. Особой проблемой является укрепление надежности и эффективности банковской системы.

7. Реформа  естественных монополий, предполагающая  повышение их инвестиционной  привлекательности через разделение  на монопольный и конкурентный  секторы.

8. Реформирование системы социальной поддержки в направлении концентрации ресурсов на помощи малоимущим.

9. Реформирование  пенсионной системы в направлении  развития накопительных принципов.

     Главная особенность Стратегической программы  состоит в отсутствии в ней отраслевых приоритетов, что является важнейшей характеристикой документа, нацеленного на решение задач постиндустриальной эпохи. Фактически здесь признается два обстоятельства. Во-первых, пока не пришло время говорить о сравнительных преимуществах российской экономики в отраслевом разрезе – только практика покажет, в каких секторах страна может на равных конкурировать с наиболее передовыми мировыми производителями. Во-вторых, наиболее перспективными и конкурентоспособными могут оказаться не отрасли, а конкретные предприятия. Последнее вообще характерно для стран, решающих задачи догоняющего развития.

     Наконец, Стратегическая программа предполагает решение ряда принципиальных задач, выходящих за рамки собственно социально-экономической  политики. Здесь особенно актуальными являются административная и судебная реформы. От них зависит достижение практически всех экономических целей, поскольку предпринимательская активность будет «скована» в условиях коррупции государственного аппарата и несправедливости судебных решений.

     Таким образом, «программа Грефа» уже вступила в действие, и будет корректироваться уже по ходу осуществления задуманных реформ. 
Остается надеяться, что на этот раз очередная программа все-таки даст положительные результаты и страна будет дальше подниматься после обрушившегося на нее кризиса. Во всяком случае, многие современные экономисты разделяют ключевые положения описанных выше мер по достижению стабилизации в экономическом положении нашей страны.

Заключение

     За  последние годы в России имели  место и финансовые катастрофы, и острые внутриполитические конфликты. Но в итоге слабые ростки рыночной экономики все-таки выстояли и, на мой взгляд, имеют сейчас условия для развития.

     После финансовой катастрофы августа 1998 г. были опасения краха реформ, неизбежной реставрации мобилизационных методов организации экономики.

     Однако  этот кризис дал толчок становлению  конкурентного рыночного хозяйства, низвергнув многие финансовые структуры, паразитирующие на 
«особых связях» с государством.

     Действительно, вначале позитивные тенденции в современной российской экономике были вызваны, как ни парадоксально, финансовым кризисом 1998 г. и резкой девальвацией рубля, что предопределило активизацию производства внутри страны. В течение последнего времени благоприятная экономическая ситуация поддерживалась во многом благодаря резкому подъему цен на нефть, а также росту цен на некоторые другие товары нашего традиционного экспорта.

     Так, положительное сальдо торгового  баланса по итогам первого полугодия 
2000 г. превысило 28 млрд. долларов.

     Главным итогом 90-х годов является создание основ денежного строя и его  сохранение. За прошедшее десятилетие  также удалось создать основы рыночной экономики, сформировать ее основополагающие институты.

     Впервые с середины 20-х гг. российский рубль стал конвертируемой валютой.

     Признавая всю неоднозначность последствий  приватизации, следует отметить, что  благодаря ей в России сформировался  принципиально иной экономический  и политический климат. Частная собственность  вновь стала легитимной и при  ответственной политике властей может дать стране мощный импульс экономического и социального прогресса.

     В российской экономике, несмотря на сильный  затяжной спад (в течение десяти лет), наметились контуры структурных  изменений постиндустриального  типа. За этот период доля услуг в валовом внутреннем продукте увеличилась с менее чем одной трети до половины. Например, с конца 1999 г. прирост числа абонентов сотовой связи составил порядка 100 тыс. в месяц. Количество телевизионных станций за тот же период выросло почти в 3 раза, а количество легковых автомобилей – в 2 раза.

     Среди позитивных экономических тенденций  можно особо отметить расширение внутреннего спроса и рост объема производства, ориентированного на внутренний рынок. Российские предприятия явно стали лучше реагировать на рыночные сигналы, в частности на увеличение спроса. В легкой промышленности производство увеличилось на 34%, в полиграфической – на 25, 7%, в медицинской – на 18%.

     Примерно  в 1,8 раз (по сравнению с 1 июля 1999 г.) выросли золотовалютные резервы  Центрального банка, что позволило обеспечить стабилизацию курса рубля. Они достигли 25 млрд. долларов, что является наивысшим показателем за всю историю постсоветской России.

     Наметились  положительные тенденции в показателях  уровня жизни населения, хотя докризисный (до августа 1998 г.) уровень еще не достигнут.