Экономическая жизнь общества

промышленности  и услуг, чем в любой другой стране.

Огромные пространства России и низкая плотность населения  приводят к

относительной дороговизне  транспорта и собственно труда (аналогичная  ситуация

была в экономике  США конца XIX - начала XX века). В этих условиях

относительная цена сырья ниже цены продуктов обработки  и услуг, чем в среднем

в мире (в США  имело место то же соотношение).

Таким образом, структуры  цен в России и на мировом рынке  принципиально

несводимы. Разница  в ценовой структуре на внутреннем и внешнем рынке должна

иметь механизм поддержания  равновесия. В плановой экономике  это был механизм

внешнеторговой  монополии. В саморегулирующейся экономике  это может быть

механизм вывозных пошлин на энергоносители и сырье. Не увидев этой проблемы

или не придав ей соответствующего значения, правительство пустило  ситуацию на

самотек, в надежде, что равновесие установится само. Поскольку ситуация

изначально принципиально  неравновесна, то возник динамический процесс

"вымывания"  из экономики дешевого сырья  и энергоносителей. Они стали  главным

предметом экспорта, а обрабатывающая промышленность стала  принципиально

неконкурентоспособной.

Курс рубля, устанавливающийся  внешней торговлей, оказался привязан к

соотношению цен  на энергоносители. В результате на внутреннем рынке

установились неоправданно высокие цены на продукцию обрабатывающей

промышленности  и услуги. Эти цены превышают примерно в 2 раза уровень

Германии и в  два с половиной - уровень США. Такое положение стало

дополнительным  источником обнищания населения  и резкого ослабления позиций

страны в мире. Результатом этой политики было резкое снижение цен на сырье и

энергоносители  на мировом рынке, создавшее диспропорции экономического

развития.

Недооцененная культурная обусловленность экономики имеет  в условиях

реформирования  России еще один очень важный аспект. Русская цивилизация имеет

изначально мультикультурный характер, причем культурные различия существуют

не только между  разными евразийскими этносами, но и между различными ветвями

собственно русских.

В этих условиях не может быть универсальных форм экономики  для всех

территорий России. Именно попытка навязать универсальность  была одной из

причин краха  советской экономической системы  и бурного роста сепаратизма  в

ней на последнем  этапе существования. Совершенно очевидно, что бессмысленно

добиваться единообразных  форм экономики, к примеру, Петербурга, Якутии и

Новороссии. Природные условия, географическое положение, торговая и

высокотехнологическая специализация Петербурга - все это  неизбежно диктует

тяготение к североевропейским  формам экономики. В условиях низкой плотности

населения, суровых  природных условий севера и неизбежной естественной

монополизации экономики ("железная пята") Якутия не может  построить рыночные

формы хозяйства, и вынуждена будет, так или  иначе, использовать

административное  регулирование. Климат и ландшафт, сформировавшие культурные

особенности казачьего  края, сельскохозяйственная специализация, близость к

мусульманскому  культурному кругу делают естественным для Южной России

мелкоторговый уклад  хозяйства с общинной и корпоративной  надстройкой.

Общинный (колхозный) уклад сельского хозяйства Средней  России также

обусловлен природными условиями и характером населения. Любые попытки

разрушить этот уклад  здесь будут иметь те же последствия, что и столыпинская

реформа. На это  указывал Столыпину в своих письмах  Лев Толстой. История

подтвердила правоту  писателя.

Формы промышленной системы России также неизбежно  будут иметь свои

особенности (как  их имеет Японская, Корейская или  Французская промышленная

система). Прежде всего, в Российской экономике неизбежно  присутствие

естественных монополий, а значит неизбежно должен существовать внерыночный

механизм регулирования  их отношений с потребителем. Формы  эффективного

менеджмента в  России отличаются от американских и даже европейских не меньше

чем, например, японские.

Преобладающая пассивность  наемного контингента, характерная  для азиатских

стран, требует  бригадно-артельных форм организации  и интенсивного

использования технологии "человеческих отношений", а также  наличия у

производств "социальной сферы", как в Японии или Корее.

Понятно, что попытки  копировать в этих условиях американский экономический

уклад, американское гражданское право, да еще и навязывать все это в качестве

универсалий столь  разноплановым в культурном смысле регионам, обречены на

провал. Свидетелями которого мы и являемся.

В заключении можно  сказать, что подготовка команды  Б.Н.Ельцина к проведению

крупномасштабных  всероссийских экономических реформ была крайне низка. Не

бралось в расчет влияние экономических преобразований на социальные, научные,

образовательные институты общества, либо таковое  просто недооценивалось,

подменяясь погоней  за «твердым рублем». В процессе реформирования

недостаточное внимание уделялось отечественным институтам экономического

прогнозирования, отдавались предпочтения рекомендациям  иностранных

специалистов, слабо  вникающих в особенности многоукладной  российской

экономики. Как  результат, к периоду окончания  президентского срока правления,

Россия, тем не менее, достигла определенных успехов  в интеграции своей

экономики в мировой  рынок, «примерила» англо-американскую модель, но время и

произошедшие впоследствии события ясно показали, что разрабатывать

экономические программы  необходимо, прежде всего, с учетом потребностей и

влияния их на граждан  государства, чтобы избежать впоследствии акций

протеста, которыми изобиловал весь период правления, и  «стынущих»

полуостровов, которыми обернулась неспособность правительства  справиться с

естественными монополиями.