Теневая экономика

В последние годы появляются новые виды синтетических наркотиков. В их производстве используются последние  научные достижения. Значительные финансовые ресурсы инвестируются в финансирование самостоятельных исследований с целью поиска новых наркотиков и более совершенных технологий их изготовления. Кустарные и малопроизводительные мануфактуры вытесняются высокотехнологичными компактными лабораториями и крупными промышленными наркопредприятиями, которые обслуживаются квалифицированными специалистами.

 

В общем, измерение теневой  экономики, оценка ее масштабов является достаточно сложной задачей. Это  связано с самой ее природой - теневая экономика носит скрытый  характер и возникает из-за стремления избежать измерения.

Всего в мире в теневом  секторе создается как минимум 8 трлн долларов добавленной стоимости  ежегодно, не попадая в бухгалтерские  отчеты предприятий и в официальную  статистику как отдельных государств, так и международных организаций. Таким образом, по своим размерам глобальная теневая экономика сопоставима с экономикой США .

Во второй половине 90-х  годов в развитых странах теневая  экономика была эквивалентна в среднем 12% ВВП, в странах с переходной экономикой - 23%, а в развивающихся - 39% ВВП.

В странах с развитой рыночной экономикой отмечается постоянный рост масштабов теневого сектора.

Наибольших масштабов  достиг теневой сектор экономики  в развивающихся странах.

Особенность и уникальность российской теневой экономики связана  с такими чертами, как уход от налогов, бегство капитала за рубеж, двойная бухгалтерия, челночная и бартерная торговля, скрытая безработица, коррупция.

Теневая экономика в  России неравномерно представлена в  различных отраслях. Так, по оценкам  российского Госкомстата, если в  строительстве на теневой сектор приходится около 8% деятельности, то в торговле этот показатель превышает 63%.

Еще одной чертой новой  теневой экономики в России стало  широкое распространение скрытой  занятости. Согласно недавним исследованиям, 27% трудоспособных россиян (а это 21 млн человек) имеют официально не учтенную вторую работу, причем около половины из них заняты в "посреднической деятельности", треть - в розничной торговле, а оставшиеся - в челночном бизнесе.

В условиях экономического кризиса теневая экономика в России имеет устойчивую тенденцию к росту.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 3. Экономический  анализ борьбы с наркобизнесом

3.1 Кейнсианская парадигма экономической  теории наркотиков

 

В «экономике наркотиков», как и в современной экономической  теории в целом, можно проследить интеллектуальное противоборство различных парадигм, прежде всего кейнсианства и неоклассики.

Для кейнсианского подхода  к экономическому анализу характерно прежде всего убеждение, что рыночная система может наилучшим способом работать лишь при активной и постоянной государственной поддержке. Когда началось формирование «экономики наркотиков» как самостоятельного научного направления, «век кейнсианства» уже подходил к концу. Однако идеи кейнсианства с характерным для него убеждением, что нужно искать и находить наилучший вид правительственной политики, оказали значительное влияние на самые ранние — 1970-х гг. — подходы экономистов к проблем борьбы с наркотиками. Характерна в этом отношении опубликованная в 1971 г. статья американских экономистов Дж. Коха и С. Группа, в которой приводятся результаты анализа наркорынка на основе теории спроса и предложения . Предлагаемые ими модели достаточно просты, но сохраняют значение и в настоящее время.

Рисунок 1 иллюстрирует традиционный подход к политике борьбы с наркотиками. Первоначальные равновесные цена и количество продаж на наркорынке обозначаются как Р1 и Q1,. Действия правоохранительных органов (усиление таможенного контроля, ужесточение наказаний осужденным), направленные на увеличение издержек производства и реализации наркотиков путем усиления риска, приведут к сдвигу функции предложения от S1 к S2. Новая равновесная цена героина (Р2) будет более высокой, равновесное же количество продаж снизится (с Q1, до Q2).

 

 

 

 

 

Рис. 1. Сдвиг цен на героин как результат политики увеличения издержек производства и реализации наркотиков

Однако эта стандартная модель, как справедливо указывают Дж. Кох и С. Групп, базируется на той гипотезе, что предложение и спрос на наркотики эластичны по цене, подобно подавляющему большинству товаров. Предложение наркотиков, как полагают авторы, действительно достаточно эластично. Что же касается эластичности спроса, то она в действительности весьма низка. «По последним оценкам, — писали Дж. Кох и С. Групп, — эластичность спроса на героин варьировалась от —0,0067 до —0,09. Это означает, что величина спроса на героин совершенно независима от колебаний цены» . В таком случае функция спроса на наркотики примет форму перпендикуляра к оси абсцисс, и в результате полицейских операций, направленных против наркоторговцев, общие затраты потребителей на героин возрастут, поскольку при практически неизменном объеме продаж существенно возрастет цена. Эта ситуация изображена на рис. 2, где Р1 х Q1 < Р2 х Q2.

 

 

 

 

 

Рис. 2. Сдвиг цен на героин при абсолютной неэластичности функции спроса

 

Повышение цены на героин из-за ограничения предложения вызовет  сильные побочные эффекты: «Предельные  социальные издержки  борьбы с наркотиками  могут превысить вызванные ею предельные социальные выгоды. В результате борьба с наркотиками может стать причиной сокращения благосостояния» . Социальные издержки законного ограничения наркотиков увеличатся, в частности, из-за роста преступности, вызванной этими ограничительными действиями: наркоманы будут вынуждены прибегать к незаконным действиям, чтобы заплатить возросшую рыночную цену. Кроме того, повышение цены на героин может стимулировать коррумпирование правоохранительных органов.

Другим способом борьбы с наркотиками  является ограничение спроса (усиление профилактики наркомании, направление наркоманов на принудительное лечение и т. д.). Эффект от подобных действий показан на рис. 3: уменьшатся и потребляемое количество наркотиков (Q2 < Q1), и общие расходы потребителей на героин (Р2 х Q2 < Р1 х Q1), его цена будет падать (Р2 < P1).

 

 

 

 

 

Рис. 3. Сдвиг цен на героин при сокращении спроса

Альтернативой традиционной политике борьбы с предложением наркотиков может стать и их медицинская  легализация, как это было в Великобритании. «В основе британского подхода лежит идея, что потребление наркотиков есть медицинская проблема... Отсюда, если в целях оказания наилучшего влияния на здоровье больного ему прописывают с санкции врача... героин, то традиционным в Великобритании является мнение, что законная структура общества должна быть такова, чтобы героин можно было приобрести не преступным путем . Медицинская легализация наркотиков создает два рынка героина, которые четко различаются прежде всего характеристиками функции предложения. На легальном медицинском рынке функция предложения героина отличается бесконечной эластичностью по цене в течение срока действия медицинского рецепта. Эта функция предложения изображается линией, параллельной оси абсцисс. Равновесная цена на этом рынке будет довольно низкой и может не отражать ничего, кроме минимальных административных издержек. На нелегальном рынке будет более обычная функция предложения героина, характеризующаяся определенной ценовой эластичностью. Равновесная цена на нелегальном рынке гораздо более высока, чем цена на законном рынке. Эта более высокая цена отражает риск действий нелегальных продавцов.

Результаты такого воздействия  на предложение показаны на рис. 4: S1 — функция предложения героина  на нелегальном рынке; S2 — функция  предложения героина на легальном  медицинском рынке. В результате сдвига функции предложения цена на героин резко понижается (Р2 < Р1).

 

 

 

 

 

 

Рис. 4. Сдвиг цен на героин при создании законного рынка  наркотиков

Ясно видно, что медицинский  подход к проблеме наркотиков имеет  несколько явных экономических преимуществ. Однако создание подобной системы сопровождают некоторые вызывающие озабоченность явления.

 

Прежде всего, следует  учесть феномен терпимости: «Если  героин будет общедоступен, возможно, что может повыситься уровень  терпимости [к потреблению героина]... Повысившаяся терпимость будет иметь результатом растущий спрос на героин». Этот феномен показан на рис. 5. Модель предсказывает, что на медицинском наркорынке будет потребляться большее количество героина, чем до легализации. На подпольном наркорынке эффект будет таким же, но повышение цены — сильнее (Р2* > P1*), поскольку функция предложения здесь более эластична.

 

 

 

 

 

 

Рис. 5. Увеличение спроса на героин в результате роста терпимости при создании законного рынка  наркотиков

В результате Дж. Кох и С. Групп приходят к выводу, что насильственное ограничение предложения нежелательно, поскольку это повысит цены на наркотики и увеличит преступную деятельность. Поскольку ценовая эластичность функции спроса на тяжелые наркотики типа героина приближается к нулю, ограничение предложения не сильно уменьшит потребляемое количество наркотиков. Действия, направленные на ограничение спроса, гораздо более предпочтительны, поскольку они уменьшают как величину потребления, так и цены на наркотик, результатом чего будет уменьшение масштабов преступности. «Система, при которой наркотики могут быть приобретены законным путем из медицинских источников, дает желаемые результаты, так как понижается цена наркотиков и снижается преступная активность. Однако феномен терпимости и спорная пригодность такой системы для американского образа жизни, — поспешили сделать оговорку экономисты, — могут подорвать полезность такого подхода».

Более благожелательно  отнеслись к медицинской легализации  те исследователи экономики наркотиков, которые изучали ценовую дискриминацию на наркорынке. Они обратили внимание, что единого наркорынка, по существу, нет: начинающие наркопотребители фактически приобретают наркотики по более высокой цене, чем наркопотребители со стажем. Такая ценовая дискриминация новичков объективно полезна для общества, поскольку отталкивает от наркорынка тех, у кого еще не сформировалась наркозависимость, и отчасти избавляет наркоманов, которые уже не могут отказаться от приема «дозы», от необходимости искать дополнительные криминальные источники доходов. Американский экономист-криминолог Майкл Мур полагает, что для общества было бы наилучшим разрешить выписывать наркоманам героин только для потребления под контролем врачей в сочетании с ожесточенной борьбой против его несанкционированных покупок и потребления. В результате применения такого подхода наркозависимые потребители смогли бы получать наркотики почти бесплатно, а начинающие наркопотребители испытывали большие трудности с поиском криминального «товара».

3.2 Монетаристская парадигма экономической теории наркотиков

 

В 1980-е гг., когда «неоконсервативная контрреволюция» была в полном разгаре, появились новые подходы и  к анализу проблем наркобизнеса. Настоящую революцию (хотя, быть может, и не вполне победоносную) в этом вопросе осуществил Милтон Фридмен Лидер «неоклассической контрреволюции» известен не только своими монетаристскими разработками, но и как автор работ, посвященных общим вопросам идеологии классического либерализма. К их числу относится опубликованная в 1984 г. книга «Тирания статус-кво», написанная им в соавторстве со своей женой Розой Фридмен . Как и в других трудах неоклассиков (и особенно монетаристов, как наиболее ярых критиков государства), в ней последовательно отстаивается идея, что практически во всех сферах жизнедеятельности общества государственное регулирование является не только излишним, но и пагубным («провалы» правительства опаснее, чем «провалы» рынка).

В главе этой книги, посвященной  современным проблемам преступности, авторы задаются вопросом: чем вызван тот воистину «девятый вал» преступности, который обрушился на США (как и на другие развитые страны Запада) в 1960-е гг.? Главный фактор, который, по мнению авторов, «неоспоримо содействовал повышению преступности, — умножение законов, правил и норм. Умножилось число действий, которые считаются преступными. В самом деле, невозможно подчиняться всем законам, поскольку никто не может знать, каковы они. По этой же причине и официальные власти не в состоянии проводить в жизнь все законы в равной степени и без дискриминации».

Поставив «диагноз», авторы считают своим долгом указать  некоторые пути решения проблемы роста преступности. По их мнению, самых  быстрых результатов можно добиться, если уменьшить перечень тех действий, которые расцениваются законом как преступные. «Наиболее многообещающие меры этого типа, — считают они, — касаются наркотиков». М. и Р. Фридмен задают риторический вопрос: разве не следовало извлечь соответствующие уроки из истории «сухого закона»? Когда его принимали в США в 1920 г., царили самые радужные ожидания. На деле «запрет подорвал основы права, коррумпировал защитников закона и создал декадентский моральный климат — и, в конце концов, не остановил потребления алкоголя. Несмотря на этот трагический объективный урок, мы, кажется, повторяем такую же ошибку по отношению к наркотикам».

Гипотетическая легализация  наркобизнеса, по мнению М. и Р. Фридмен, будет благотворной и для самих  наркоманов, и для общества в целом. Наркоторговцы умышленно втягивают  многих людей в потребление наркотиков, отпуская им бесплатно начальные дозы. «Толкачу» выгодно так поступать, поскольку, попав «на крючок», наркоман превращается в его постоянного клиента и вынужден затем постоянно тратить крупные суммы. «Если бы наркотики были юридически доступны, любая возможная польза от подобных негуманных действий должна в основном исчезнуть, поскольку наркоман мог бы приобретать наркотики из более дешевого источника».