Современные концепции экономической теории

Теория  «общества изобилия»  и «нового индустриального общества» Дж. Гэлбрейта.

В теории «Общества изобилия» (1958) Дж. К. Гэлбрейт вновь резко меняет оценки деятельности крупной корпорации и государства, рассматривая их сквозь призму новых  ценностей, начинающих определять действия людей. В 1958—1960гг. развернулась широкая дискуссия 'вокруг следующихосновных идей его новой книги: I) крупные корпорации создали изобилие всех товаров,удовлетворяющих основные материальные потребности граждан;2) главной для корпораций стала проблема ежедневного формирования соответствующих потребностей и массового спроса на товары; 
3) корпорации создали мощный рекламно-сбытовой аппарат, подавляющий самостоятельность оценок и решений людей;4) рост производства потребительских товаров стал высшей целью американского общества, что угрожает национальной безопасности США перед лицом военно-космических достижений СССР;5) навязывание различных малополезных, а то и вредных предметов быта и престижного отдыха происходит в США в ущерб удовлетворению жизненно важных потребностей интеллектуального и духовного развития людей;6) роль организатора формирования и удовлетворения общественно 
важных потребностей должно взять на себя государство, так как почти все«инвестиции в человека» происходят вне рыночной системы;7) любые необходимые «инвестирования в человека» могут быть легко 
получены за счет косвенного налогообложения потока создаваемых корпорациями товаров;8) в отличие от расходов Пентагона указанные расходы не создают инфляции, которая обостряет социальные проблемы;9) создается «новый класс» из наемных управляющих, служащих и специалистов, что является главным социальным достижением общества;10) главным процессом, создающим этот новый класс, являются «инвестиции в человека», которые в отличие от инвестиций в материальный капитал невидимы и не поддаются оценке; 
11) фактически не капиталовложения в материальные ценности или максимизация доходов, а именно «инвестиции в своих детей» становятся главной целью человека, и общества, что еще не осознано экономической наукой. Гэлбрейт одним из первых показал мощное развитие системы корпоративного маркетинга, форсировавшего формирование больших рынков для товаров массового производства. Корпорация не только производит товары, но и навязывает их населению в ущерб развитию духовных потребностей людей. Фактически развивались идеи, что именно монополии создают материальное благополучие, навязывают его за счет Ограничения всестороннего развития людей, нарушают «социальное равновесие», подрывая занятость и обеспеченность существования индивидов. «В принципе физическая и духовная жизнь американцев контролируется крупными корпорациями; однако практически она не полностью порабощена. Опасность в будущем...». Поэтому необходимо оздоровляющее, по существу антикорпоративное, вмешательство государства. 
 
 

Теория  социально-экономической  справедливости Дж. Роулза.

Теория социально-экономической  справедливости Дж. Роулза. Развитие сферы  услуг и расширение сферы применения умственного труда создали большую  массу рабочих мест для женщин и национальных меньшинств. Остро  встали проблемы уровня оплаты их труда, доступа к образованию и проблемы дискриминации на производстве и  в обществе. Идеи благотворительности  расширяющихся рынков в условиях изобилия товаров и услуг и  оправданности государственного регулирования  и даже планирования привлекли общее  внимание к книге Дж. Роулза «Теория  справедливости» (1971), вызвавшей «взрыв»  научных конференций и публикаций. 
Роулз отверг концепцию справедливости, основанную на идее равных возможностей, то есть на сохранении неравной обеспеченности граждан в зависимости от успеха их деятельности и других обстоятельств. Он противопоставил этому справедливость равенства результатов, то есть равенства доходов семей вне зависимости от их трудового или иного вклада в экономику. Способности людей неравны, поэтому долгобщества не только предоставить преимущества в получении образования и работы целым группам людей с меньшими способностями (т. е. создать систему квот), но и гарантировать равный и достаточный доход нуждающимся семьям за счет налогообложения прибылей и доходов средних слоев. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Теория  «разрыва с прошлым» А.Тоффлера.

Теория  «разрыва с прошлым» А. Тоффлера. Обобщенную картину гигантских перемен и  потрясений показал А. Тоффлер в  книгах «Щок будущего «(1970) и «Экоспазм» (1975). Они оказали большое влияние  на западное общество убедительно развитой мыслью, что происходящие потрясения — это не просто «вторая промышленная революция» или переход к «экономике услуг», а нечто неизмеримо большее  — рождение принципиально новой, неведомой людям цивилизации, меняющей сами основы их бытия.Лишь несколько  процентов населения Земли —  люди будущего, не знающие этого  шока. Еще 25% — люди живущие в разрушаемом  нововведениями «индустриальном мире». А 70% населения Земли — это  люди еще аграрной эпохи. Огромная безработица  сопровождает приход нового, и увольняемые  люди не понимают, что уже никогда  не откроются те же самые заводы или офисы, а если откроются, то там  не будет прежней работы. На глазах меняются все структуры экономики  и институты общества, заставляя  людей непрерывно переучиваться. Этот «эффект акселерации», ускоряющий поток  новых ситуаций и отношений, проходит через сознание людей, перестраивает  это сознание, меняет поведение сопротивляющегося  человека. 
Впечатляющий научный результат обеих работ — выявление скрытого смысла тяжелых экономических и социальных потрясений переходного периода как времени абсолютно необходимого, гигантского и многостороннего развития основной массы населения. Цена бесконтрольности этого развития — утрата многими людьми веры в себя, энергии и жизненных сил, резкий рост стрессов, заболеваемости и смертности, распада семей, алкоголизма, наркомании, преступлений. «Шок будущего» — это предстоящее массовое и катастрофическое проявление перечисленных социальных зол и деформаций.Этот прогноз почти не оправдался в США, где описанный А. Тоффлером кризис всех прежних структур и отношений сопровождался быстрым становлением новых форм. Индивидуальный транспорт и развитый жилой фонд, облегчавшие территориальную, социальную и профессиональную мобильность населения, наличие сбережений и возможностей кредита, наличие: кадров организаторов новых производств, развитие неформальной экономики, правительственные меры поддержки предпринимательства и другие факторы становления нового помогли населению преодолеть угрозу шока. В России вчіериод перехода к рыночным отношениям эта угроза становится реальностью особенно в слаборазвитых регионах, в огромной массе городов с одним—тремя, ставшими беспомощными, промышленными гигантами. Двигатель, непрерывно ускоряющий темп жизни, — готовые технологии; его горючее — знания, добываемые наукой. Тоффлер цитирует и Тибольда, й Друкера. С одной стороны, он определяет новое общество как «супериндустриальное» (позже он отказался от этого термина), принимая господствующую европейскую макроконцепцию НТР, поскольку новые технологии — это прежде всего автоматизация, то есть крупные и долгосрочные капиталовложения в каждое рабочее место. Тоффлер говорит о необходимости контроля общества за развитием техники, критикует технократию корпораций за некритическое внедрение новых технологий. В самой корпорации на смену технократии и бюрократии приходит «адхократия», временные структуры специалистов, руководящие отдельными проектами. Такое возрождение предпринимательства внутри корпораций повышает их приспособляемость к новому, но еще сильнее обостряет проблему адаптации для населения. 
С другой стороны, он сам же показывает нарастающее господство риска и неопределенности, обычно делающих невозможными крупные и долгосрочные капиталовложения, в каждое рабочее место. Ведь непрерывное развитие новых знаний — гибель для такого «застывшего» в металле «автоматизированного» капитала. Он видит, что инновации как разрушительное вторжение будущего, формирующее элементы этой новой цивилизации, возникают не только в высокотехнологичной промышленности, но и во всех сферах жизнедеятельности человека, что именно они приводят человека в шоковое, стрессовое состояние, заставляют самостоятельно решать проблемы» ранее никогда не возникавшие. 
Огромная эрудиция автора и некоторая «эклектика» соответствовали решаемой им тогда проблеме — объединению в единую «картину» анализа многими учеными самых различных новых явлений, «взрывавших» основы прежнего производства и общества. Однако при этом на первый план вышли негативные социальные последствия самого развития НТР, а не негативные факторы замедлениям отстающими структурами и отношениями. Соответственно возникала общая стратегическая задача торможения НТР («мониторинга нововведений») вместо ее всесторонней поддержки.

Теория  циклических и  структурных трансформаций  экономики К.Кларка.

В западноевропейской теории трансформаций производства и общества крупнейшим достижением  середины века была выработка теории циклических и структурных трансформаций  экономики, английского экономиста К. Кларка (соавтора и последователя  А. Пигу). Изложенная Кларком в книгах «Экономика 1960 года» (1942) и «Условия экономического прогресса» (1947), теория позволила автору дать «еретический», но й целом верный прогноз на последующие  годы. Этот прогноз широкого международного движения капиталов, полной занятости, огромного расширения объема мировой  торговий строился на идее больших  циклов, сходных с циклами Кондратьева.Опираясь на статистические ряды, сложные расчеты, исторические и международные сопоставления, Кларк оценивает 1946—1960гг. как период нехватки сбережений (в отличие от «кейнсианского» периода их избытка  в 1900—1930 гг.). Кларк показал возникновение  перед экономической наукой проблемы выбора между мерами увеличения производства благ й содействием росту досуга и экономической безопасности для  «индивидуумов и групп». Правоту  прогноза подтвердил доклад Комитета по вопросам экономической политики при министерстве торговли США (1960), в котором • получила признание  идея долгосрочного 2—3%-ного годового роста. Олнако наиболее существенной была разработка Кларком теории сферы  услуг как новой, третьей стадии развития производства: I) аграрная стадия (в этой сфере производительность растет медленно и определяется законом  убывающей доходности); 2) промышленная (с тенденцией возрастающей доходности и наиболее быстрого роста производительности); 3) стадия преимуществе нного роста сферы услуг (рост производительности снова замедляется и оба закона производительности имеют здесь свои «участки», процветает мелкое предпринимательство).В основе этих трансформаций лежит изменение структуры спроса, зависящее от уровня доходов населения. По мере роста этого уровня «центр тяжести» в совокупных расходах смещается сначала от продуктов питания к промтоварам («закон Энгеля»), а затем — к услугам. Для третьей стадии характерны насыщение рынков промышленными товарами, быстрый рост спроса на труд в сфере услуг и преодоление массовой безработицы. Основными причинами безработицы и падения спроса на труд являются недостаточное производственное и социальное развитие людей, их инертность, отсутствие производственной мобильности. Необходимы эффективные государственные меры развития человека и преодоления реструкционист-ской практики монополий. Основным условием развития Кларк считал долгосрочное повышение доли трудовых доходов в национальном доходе и показал наличие этой тенденции.Однако в концепции К. Кларка сохранилась презумпция теории Кейнса: фактическая «привязка» конкурентных успехов экономики лишь к достаточным инвестициям. Блестящий статистик, Кларк оставил встороне проблемы смены технологического способа производства. Главную причину более высокой эффективности и доходности промышленности США он видел не в научной организации труда и менеджменте (которые тогда еще были мало известны в Европе), а в больших масштабах производства, обусловленных более емким внутренним рынком. Сами инвестиции (а не применение знаний) фактически оставались для него определяющим, лимитирующим фактором развития. В разоренной войной Европе влияние этой идеи определило главную общую черту ведущих концепций НТР. 
 

Теория  второй промышленной революции Ж.Фурастье, Ф.Штернберг, Р.Арон, Ж. Эллюль.

Теория  второй промышленной революции, созданная  Ж. Фурастье, Ф. Штернбергом, Р.Ароном, Ж. Эллюлем, рассматривала указанный  процесс как вторую, еще более  мощную волну развития сложной техники, автоматизации, резко повышающей производительность труда и в перспективе кардинально  меняющей все отношения в обществе.Ряд  новых условий существенно отличает ее от первой промышленной революции: 1) увольнение рабочих в промышленности не приведет к опасной безработице, так как новыерабочие места создает сфера услуг (Ж. Фурастье). Рост производительности создаст изобилие и завершит эпоху капитализма; .2) мощные профсоюзы и социал-демократические партии ограничат негативные последствия стихийной автоматизации, воздействуя разными путями на экономические решения государства и компаний. Изобилие наступит в 1970- 1975 гг. без ликвидации капитализма (Ф.Штернберг);3) произошли далекоидущие процессы социализации и «модернизации» экономики Запада, которые блокируют разрушительную природу погони за прибылью: Развитие второй промышленной революции еще более сблизит капитализм и социализм (Р. Арон); 
4) развитые демократические институты и традиции в состоянии предотвратить появление опасных тенденций концентрации и монополизации экономики, технократизма и бюрократизации государства в ходе НТР. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Теория  «общества знаний»  П.Друкера.

Теория  «общества знаний» П. Друкера, изложенная в книге «Эпоха перерыва постепенности» (1969), обобщила результаты развития НТР, оспорила основные идеи Гэлбрейта и  постулаты экономической науки. Но Друкер еще не ощущал масштабов  потрясений. «Здоровая экономика  может выдержать много рекомендаций, так же как здоровый парень —  много медицины», — писал он, подчеркивая  решающую роль свободной стихии мирового рынка, благотворность здорового предпринимательского риска и прибыли. Экономические  теории строятся на дедовской презумпции экономического эквилибрума и идеале его сохранения. Однако суть инновации  и предпринимательства состоит  в том, чтобы взорвать этот эквилибрум. Его прибыль — показатель успеха в этом деле, показатель прорыва  в будущее, «цена» этого будущего. Это создает ситуацию непрерывных  и непредсказуемых качественных изменений, ситуацию «перерыва постепенности», которая принципиально не поддается  планированию на многие годы вперед. «Планирующему» и желающему спокойной жизни  владельцу капитала принадлежит  лишь процент, «шампанское» пьет рискующий. Успех страны — в восстановлении массового рискующего самостоятельного частного предпринимателя, в деконцентрации производства и «приватизации» собственности, а не в ее обобществлении. Модели, построенные на презумпции закрытой экономики, контролируемой национальными  денежными, кредитными и налоговыми мерами, по мнению Друкера, хороши как  подспорье, но они устарели, поскольку  уводят от существа дела. Эпоха международной  экономики (от которой можно отделиться) закончилась. Наступила эпоха мировой  экономики, включающей в себя экономики  национальные и стихийно управляющей  ими. 
Экономические теории пренебрегают основным экономическим событием — технологическими сдвигами, определяющими производительность и земли, и труда, и капитала, их оптимальную комбинацию и перекомбинирование в каждом отдельном случае. Технология определяет пути и характер воздействия инноваций на рынки факторов производства. Инновации и новые технологии могут обесценить любые сбережения и инвестиции в «застывшую» технику, подняв роль и цену гибкого «живого», научно организованного труда. Экономические теории не учитывают главного — центральным экономическим ресурсом стало новое знание. Друкер определяет новую экономику как «экономику знаний», саму сферу, производящую и распространяющую информацию — как «индустрию знаний» (термин ввел Ф. Махлуп в 1962 г.), а все общество — как «общество знаний». Именно знаниями, а не фигурирующими в моделях старыми факторами производства (даже включая менеджмент) создается сегодня производительность.Друкер вырабатывает свою концепцию знаний и их влияние на экономику и общество, показывая их преобразующее воздействие на сельское 
хозяйство США (научная агротехника), на накопление «человеческОго.ка-питала», на социальную структуру и социальные проблемы и конфликты. Он называет нового работника «knowledge worker» или «разработчик знаний» (причем каждый такой профессионал должен в пределах своей компетенции быть принимающим решения «управляющим»), но считает его «наследником» вчерашнего наемного рабочего конвейера, а не «свободного профессионала» XIX в. Статус, функции и положение этого работника — центральная проблема общества. Гарантия его занятости — умение быстро переучиваться. Его создала массовая 12-летняя школа, но с новыми задачами она уже не справляется. 
Вновь определяя общество как «общество организаций», в которых занята подавляющая часть образованных людей, он показал необходимость создания эффективной теории организаций, а также законов, обеспечивающих права их работников. Каждая организация в собственных интересах 
должна предоставить максимальную ответственность своим членам, вовлекая их в управление там, где это позволяют их знания. Это было основой прогноза предстоящего развития децентрализации принятия решений и развития «внутреннего предпринимательства» в крупных корпорациях, без 
которого их деятельность станет неэффективной; несмотря на достижения научного менеджмента. Рецепт был почти «крамолой», но сегодня он азбука эффективного управления. Правда, Друкер имел здесь могучего предшественника— президента «Дженерал моторе» А. Слоана, чья идея децентрализации решений была вторым ключом к успеху этой корпорации. Гэлбрейтовскому прогнозу разрастающихея и все подавляющих корпораций-гигантов Друкер противопоставил прогноз восстановления и широкого развития рыночной инновационной предпринимательской экономики. В итоге он оказался прав, но это стало ясно лишь после тяжелога периода отступления ТН К. Необходимо создание новой науки — теории инноваций (которую Друкер разрабатывал в ряде последующих книг). Характерно, что промышленная психология уже исследовала основные процессы оптимального развития человека на производстве, определила понятие «индивидуальность» и«е значение для развития творчества. Было осознано, что корпорации боятся этого творчества и много теряют, подавляя его (Ф. Херц-берг, США, 1969). 
Теория общества становится осмысленной только тогда, когда она учитывает «новый плюрализм» — не одно «солнце» мира(т.е. корпорацию «индустриальной системы» Гэлбрейта), а целую «галактику солнц» — независимых организаций со своими функциями. Каждая организация должна быть максимально сосредоточена на осуществлении своих задач, и лишь эффективное осуществление их — основа ее социальной ответственности. Этим автор теории обосновывает необходимость сокращения «побочной» экономической деятельности не только государства, но и университета, госпиталя, муниципалитета. 

Теория  индустриально-технократического  общества Д.Белла.

Теория  индустриально-технократического общества Д. Белла была изложенав 1973 г. — в книге «Пришествие постиндустриального общества». Последнее рассматривалось как общество будущего, переход к которому в США завершится к концу XX в. За основу принималась доминировавшая в Европе концепция индустриального общества как общества накопления техники и капиталов. Белл пишет, что каждое 
современное общество живет инновациями и потребностью в социальном контроле над изменениями, порождающей планирование. Определяющей чертой экономики США Белл считает увеличение мощи гигантских корпораций, создающих изобилие материальных благ. Но их 
технократические решения представляют собой нарастающую угрозу для природы и общества, а создаваемые ими материальные блага не могут удовлетворить самых глубоких потребностей самоутверждения человека.Будущее постиндустриальное общество характеризуют: 1) приход индустрии на место промышленности; 2) господство преимущественно профессионального и технического труда, работников которого Белл называет иерархически построенным классом; 3) фундаментальное теоретическое значение (как источник нововведений и мер социальной политики); 4)контроль над новой технологией и доступом к ней; 5) применение интеллектуальной технологии принятия решений.Стратегическую роль играют наука и элита ученых. Развитие науки требует вложений огромных средств накопленных государством и корпорациями. Харизматическая миссия ученых, использующих эти средства, — не допустить подчинения исследований интересам политики или рынка.Переход к послекапиталистическомуобществу рождает новые представления о феномене редкости, преодоление которого требует большихзатрат: информация, важность которой столь велика, что, Белл вводит термин«инфармационное общество. Общество будущего-«планирующее общество» (при возрастающей регулирующей роли государства); время становится наиболее ценным, «редким» ресурсом. Белл говорит о двух сталкивающихся направлениях трансформации 
1 ) Научные открытия порождают новую технику и необходимые для ее воплощения гигантские корпорации. В результате перестраиваются экономика, ее структура, структура профессиональная и социальная, общественные институты, меняются черты общества. 2. Нарастающее массовое потребление самых различных материальных благ порождает стремление к наслаждению и личной самоценности, солипсизм и принципиально «антибуржуазный» подход к миру, обществу и своему в нем положению. Модернизм общественного сознания, враждебный принципам рациональности и эффективности, и возникновение нового класса (носителя этой идеологии) трансформируют общество в противоположном направлении, формируют иную детерминацию.Поэтому процесс трансформации общества — это нарастание конфликта между социальной структурой и формирующейся новой культурой общества. Белл стремится показать противоречия в каждом из этих процессов и считает их общим фундаментальным недостатком отрицание высших духовных ценностей, «освобождение» от долга перед законами морали.Носителем новых идеалов является «меритократия» (власть лиц, имеющих наибольшие заслуги перед обществом), идущая на смену технократии. Основой для статуса является уже не собственность и не место в корпоративной иерархии, а сам интеллект, измеряемый интеллектуальным коэффициентом (IQ), талант перерабатывать информацию и решать сложные интеллектуальные задачи. Возникает «коммунальное общество», которое одновременно с трансформацией моральных ценностей перестраивает механизм управления обществом. Критический момент его исследования — выявление общих моральных ценностей этого общества.