Рынок несовершенной конкуренции

Важно обратить внимание на главу 9 «Теории  монополистической конкуренции», включенную Э.Чемберлином в книгу в 1937 г. на базе собственной исправленной и дополненной статьи. Она содержит ряд существенных комментариев. К примеру, ученым подчеркивается, что дифференциацию продукта не следует рассматривать в самом широком смысле, поскольку ее (дифференциации) не может быть хотя бы без незначительной важности для некоторого числа покупателей. Еще один комментарий связан с понятием «монополистическая конкуренция», которую гарвардский профессор характеризует как «вызов традиционной точке зрения экономической науки», считая, что из его сути не явствует альтернативная друг другу природа таких явлений, как конкуренция и монополия, и что отдельные цены (благодаря этому понятию) «следует объяснять либо в категориях конкуренции, либо в категориях монополий». [См. источник №2, стр.242] Кроме того, говоря о категориях «несовершенная конкуренция» и «монополистическая конкуренция», ученый разъясняет тенденциозность суждений тех, кто связывает их «как два разных названия одного и того же явления», и указывает на то, что элементы сходства этих категорий «достаточно оценены, но их несходство едва ли осознано». При этом он пишет: «...я вполне сознаю, что многие не уловят важности этого различия и увидят здесь всего лишь вопрос терминологии». [См. источник №2, стр.259] Суммируя итоги своего исследования, Э.Чемберлин выражает непоколебимую уверенность в естественной сущности монополии в конкурентной среде, т.е. в том, что предпринимательство в значительной своей части «составляют попытки всякого предпринимателя воздвигнуть собственную монополию, распространить ее насколько возможно и защитить ее против попыток других предпринимателей расширить свои монополии». [См. источник №2, стр.269] Но задача, по его мысли, состоит в том, чтобы через экономическую науку пришло «полное осознание того, что продукт всегда дифференцирован, и что чистую конкуренцию нельзя считать идеалом для экономики благосостояния во всех отношениях. В заключение отметим, что впоследствии Э.Чемберлин и сторонники его теории монополистической конкуренции выдвинули положение о сохранении конкуренции и при «групповой монополии», в соответствии с которым речь идет о разделе сфер влияния на рынке между партнерами-конкурентами с целью реализации неоднородной (дифференцированной) товарной продукции без снижения цены до уровня предельных издержек. Другой характерной особенностью современной редакции теоретических положений Э.Чемберлина является выдвижение наряду с идеей о «дифференциации продукта», т.е. о его исключительном качестве, еще и дополнительных неценовых условий усиления монополистической конкуренции, как-то: техническое усовершенствование, достигнутое отдельным товаропроизводителем; особое обслуживание покупателей, обеспечивающее фирме респектабельную репутацию, и т.д.

Несомненно, историческое значение теории монополистической  конкуренции достаточно велико. Во-первых, согласно теории Э.Чемберлина, вместо нереальной, являющейся искусственной абстракцией, категории «чистая конкуренция» правомерно вести речь о конкуренции монополистической, когда продавцы при этом всегда сохраняют возможность конкурировать между собой, манипулируя с ценой и контролируя ее уровень, и быть хозяином «на своем рынке». Во-вторых, введенное им понятие «монополистическая конкуренция» стало альтернативой понятию «чистая конкуренция». Ведь при монополистической конкуренции: рыночная структура представлена достаточно большим числом продавцов и на деятельность одной фирмы не влияет эффективность деятельности другой соперничающей с ней фирмы; покупатели предпочитают ту продукцию, разнородность которой обусловлена торговой маркой и прочими качественными характеристиками конкретного продавца; «дифференцированный продукт», т.е. ту или иную марку продукта, являющегося близким субститутом, имеет возможность производить любой «новый» продавец или, как говорят, «вход» в отрасль или в рынок группы товаров не ограничен. В-третьих,  если прежде «классики» и «неоклассики» решающим условием экономического роста считали чистую конкуренцию и конкретная борьба допускалась только на слитом воедино рынке, то, по теории Э.Чемберлина, конкуренция имеет место и в условиях монополии на базе «дифференциации продукта», когда у товаров одного и того же вида возникают особые свойства.  И покупатель получает возможность выразить свое предпочтение одному из товаров этого вида. В-четвертых, если «классики» и «неоклассики» вытеснение чистой конкуренции монополией видели в затухании ценовой борьбы, то, на взгляд Э.Чемберлина, конкурентная борьба всегда имела место между конкурентами-монополистами, проявляясь через развитие и ценовой и неценовой конкуренции, обусловленной совершенствованием качества продукта и рекламы. В-пятых, суждения Э.Чемберлина впервые навели исследователей идей экономического либерализма на мысль о том, что не существует ни чистой конкуренции, ни чистой монополии, что монополистическая по своей сути конкуренция может иметь место и при достаточно большом количестве продавцов, обостряясь по мере увеличения взаимозаменяемости соперничающих товаров. Отсюда уместными становятся выводы о возможности в условиях монополистической конкуренции покупателю предпочесть один конкурирующий товар другому и одного продавца абсолютно неэквивалентного одноименного товара другому продавцу. Это, по логике Э.Чемберлина, также означает, что выдержать состязание с крупным хозяйствующим субъектом и быть монополистом может и мелкий либо средний продавец (торговец) и производитель, т.е. монополия, вопреки марксистским критикам, не обязательно является следствием финансового контроля, концентрации производства и централизации капитала, ибо рыночной системе свойственны и усиливающие конкуренцию тенденции.

Однако  следует сказать о том, что  в своих исследованиях Э. Чемберлин  допустил две принципиальные ошибки. Дело в том, что после второй мировой  войны развитие монополистической  конкуренции было обусловлено глубокими  сдвигами в мировом хозяйстве в целом, в соотношениях между потреблением, сбережением (накоплением), инвестициями, между отраслями, регионами, между экономикой отдельных стран, изменением в соотношении стихийных сил и целенаправленного регулирования. И само развитие конкуренции оказывало на эти сдвиги мощное обратное воздействие. В этом проявляется взаимосвязь процессов, идущих на микроуровне  (т.е. в отношениях между фирмами и внутри фирм), мезоуровне  (межотраслевые, межсекторные и межрегиональные отношения), макроуровне (народнохозяйственные пропорции) и межнациональном уровне (внешний баланс). Но все эти межуровневые взаимосвязи оказались за рамками исследования Чемберлина. Разумеется, учёный вправе ограничить поле своего исследования. Мы думаем, что в том, что автор даже не обозначил их, сказалось общее слабое место западной экономической теории, на которое указывают и сами её представители. В данном случае, речь идет о разобщённости микро-  и макротеории. Во время подготовки и публикации его книги макроэкономической теории, адекватной реальности, вообще не существовало. Первым серьёзным изъяном концепции Чемберлина, если судить о ней с позиций послевоенного опыта является то, что в этой концепции профсоюзы рассматриваются как монополии, препятствующие функционированию конкурентного рынка труда. С узкоэкономической точки зрения (какой, в общем, и является точка зрения Чемберлина) его критика профсоюзов теоретически обоснована, поскольку их деятельность затрудняет межотраслевой перелив трудовых ресурсов, вообще снижает мобильность рабочей силы, делает негибкой заработную плату. В практическом отношении в условиях экономической стагнации и кризиса сопротивление профсоюзов понижению заработной платы заставляет многие предприятия терпеть убытки и  свёртывать производство, хотя и способствует смягчению падения общего платёжеспособного спроса. С переходом к более широкому социально-экономическому взгляду оказывается, «дозированное» давление профсоюзной монополии, поддержанной государством, на предпринимателей оказалось в высшей степени благотворным для экономического развития вообще и расширения конкуренции в особенности. Причём конкуренции не только на рынках товаров и услуг, капитала, земли, но и на рынке труда.

Вторая  принципиальная ошибка Чемберлина, связанная  с оценкой положения на рынке  труда, состоит в том, что он учитывает  только непосредственную конкуренцию  между владельцами факторов производства и не учитывает того, что факторы  производства конкурируют также опосредованно, через конкуренцию на рынках товаров и услуг. Эту опосредованную конкуренцию (на рынках факторов) можно назвать производной, но этим мы не говорим, является ли она сильнее или слабее непосредственной конкуренции на этих рынках. Все зависит от силы непосредственной конкуренции на рынках товаров и услуг и от значения амортизаторов.

Кроме того, за пределами анализа Чемберлина остается монополия, возникшая на основе высокого уровня концентрации производств  и капитала. Как мы помним, это  стало предметом исследования английского экономиста Дж. Робинсон.

Но, несмотря на эти недостатки, теория «монополистической конкуренции» Э. Чемберлина по праву  считается классическим трудом и  её историческое значение,  несомненно, очень велико.

1.3 «Абсентеистская собственность» Т. Веблена

Основоположником  институционалистического направления  по праву считается Т. Веблен. Институционализм это в определенном смысле альтернатива неоклассическому направлению экономической  теории. Если неоклассики исходят  из смитианского тезиса о совершенстве рыночного хозяйственного механизма и саморегулируемости экономики и придерживаются чистой экономической науки, то институционалисты движущей силой экономики наряду с материальными факторами считают также духовные, моральные, правовые и другие факторы, рассматриваемые в историческом контексте. Другими словами, институционализм в качестве предмета своего анализа выдвигает как экономические, так и неэкономические проблемы социально-экономического развития. При этом объекты исследования, институты, не подразделяются на первичные или вторичные и не противопоставляются друг другу.

Перу  Т. Веблена принадлежит ряд исследований: «Теория праздного класса» (1899), «Теория делового предпринимательства» (1904), «Инстинкт мастерства и уровень развития технологии производства» (1914), «Крупные предприниматели и простой человек» (1919), «Инженеры и система ценностей» (1921), «Абсентеистская собственность и предпринимательство в новое время (1923).

Как основоположник институционализма Веблен выводит ряд экономических явлений из общественной психологии; в основе его взглядов лежит своеобразное понимание человека как биосоциального существа, руководимого врожденными инстинктами. Частная собственность предстает в его произведениях как следствие изначальной человеческой склонности к конкуренции: она изображается наиболее заметным доказательством успеха в соревновании и «традиционной основой уважения».

Книги Веблена содержат скрытую, а порой  и явную полемику с экономистами неоклассического направления. Всем своим творчеством он давал понять, что экономическая наука не должна быть только наукой о ценах и рынках. Веблен писал, что предметом политической экономии является человеческая деятельность во всех ее проявлениях, общественные науки должны заниматься отношениями людей друг к другу. Он был одним из первых экономистов, кто поставил в центр исследований не «рационального», а «живого человека» и попытался определить, чем диктуется его поведение на рынке.

Центральное место в учениях Веблена занимает его учение о «праздном классе», к образованию которого он так же подходил исторически. Как и многие поклонники классического труда Л. Моргана «Древнее общество», Веблен различал в истории человечества несколько стадий: ранней и поздней дикости, хищного и полумирного варварства, а затем ремесленную и промышленную стадии. На разных стадиях люди жили в условиях сотрудничества. Тогда, как представлялось Веблену, не было собственности, обмена, механизма цен. Позднее, когда был накоплен излишек благ, военачальники и жрецы нашли выгодным править другими людьми. Так начался процесс формирования «праздного класса», а вместе с ним переход от дикости к варварству. По мере того как мирные занятия уступали место военным походам и грабежам, подавлялся свойственный человеку инстинкт мастерства. Если раньше человек боролся, в основном с природой, то теперь - с другим человеком. В центре нового образа жизни находилась частная собственность, у истоков которой стояли насилие и обман.

В более  поздние исторические эпохи, писал  Веблен, укоренившиеся мирные навыки лишь скрывались под маской мирных форм поведения. Окончательно установилась общественная иерархия с «праздным классом» на вершине социальной пирамиды. Бурный прогресс техники вступил в острый конфликт со стремлением людей к показной роскоши.

Согласно  концепции Веблена, отношения «праздного класса» (т.е. имущего непроизводственного) к экономическому процессу, является денежным отношением. Обычаи мира бизнеса сложились под направляющим и избирательным действием хищнических законов и законов паразитизма. Это обычаи собственничества. Учение о праздном классе вкупе с методологией технократизма (дословно: технократия – власть техники) лежит в основе вебленовской концепции «индустриальной системы». Согласно этой теории капитализм (в терминологии Веблена – «денежное хозяйство») проходит две ступени развития: стадию господства предпринимателя, в течение которой власть и собственность принадлежит предпринимателю, и стадию господства финансиста, когда финансы оттесняют предпринимателей. Господство последних основано на абсентеистской собственности, предоставленной акциями, облигациями и другими ценными бумагами (фиктивным капиталом), которые приносят огромные спекулятивные доходы. Для последней стадии особенно характерна дихотомия (противостояние) между индустрией и бизнесом, интересы, которых совершенно различны. Под индустрией Веблен понимал сферу материального производства, основанную на машинной технике, под бизнесом сферу обращения (биржевых спекуляций, торговли, кредита и т.д.)