Рынок ценных бумаг в России: проблемы становления

      - отсутствие ограничений на репатриацию  прибыли нерезидентами с корпоративного  сегмента российского рынка ценных  бумаг (в отличие от рынка  ГКО и ОФЗ);

      - масштабная переориентация российских  банков на наиболее ликвидные  корпоративные бумаги с весны  1997 г. в расчете на сравнительно высокую доходность, что обусловило (по некоторым оценкам) конъюнктурный “перегрев” рынка к ноябрю 1997 г.;

      - спланированный “обвал” рынка  со стороны нескольких глобальных  фондов (это гипотеза, но, как известно, дыма без огня не бывает);

      - общий психологический фактор цепной реакции на рынке (сброс акций) в условиях нестабильности и неопределенности.

      Однако  основной причиной обвала курсов на российском фондовом рынке, по-видимому, являлся  интенсивный отток средств западных инвесторов.

      Анализируя  биржевые спады, нетрудно заметить, что по масштабам падения биржевых курсов российский фондовый рынок вышел на одно из первых мест в мире. Такая глубина кризиса в большей мере была порождена предшествующим интенсивным биржевым бумом в России, а также паникой, вызванной быстрым сокращением валютных резервов, и существенной переоценкой доллара на форвардных рынках в конце 1997 г. и особенно в начале 1998 г.

      Политическая  неопределенность на длительный период дестабилизировала финансовый рынок. Однако и появление определенности с составом российского правительства способствовало очень непродолжительному улучшению ситуации.

      Одним из способов привлечения денег в бюджет являлось проведение инвестиционных конкурсов по продаже государственной собственности.

      1 июня 1998 года в связи с невозможностью  осуществления платежей по заявкам  брокерских фирм были прекращены  торги на Российской бирже,  а собрание кредиторов биржи,  состоявшееся 4 июня, приняло решение  не возобновлять биржевые торги.  Это привело к стремительному падению котировок акций, которые достигли своих минимальных с начала года отметок, а также к ухудшению прогнозов международных рейтинговых агентств относительно будущей кредитоспособности России.

      Надежды на то, что краха финансовой системы России удастся избежать, становились все более призрачными. Напряженность вокруг принятия Государственной думой пакета антикризисных законов и серьезные проблемы на рынке ГКО, угроза девальвации рубля не способствовали улучшению ситуации на фондовом рынке. Ожидания его участников теперь были связаны с тем, что кризис удастся немного “сгладить”. Оптимисты уповали на международных кредиторов, надеясь, что “залатать” основные дыры в бюджете удастся с помощью внешних займов.                                               Поэтому достижение договоренности с западными инвестиционными институтами о предоставлении финансовой помощи стало поводом к повышению котировок акций.

      Кульминацией  финансового кризиса стало заявление  правительства от 17 августа о  новой экономической политике, которая предусматривала расширение границ валютного коридора, объявление моратория на погашение внешних долгов и “замораживание” рынка ГКО. После такого заявления правительство должно было уйти в отставку, что и случилось. Таким образом, финансовый кризис вновь усугубился политическим.

      Ситуация  на рынке акций вынудила основные торговые площадки внести изменения  в правила торговли. Так, если согласно старой редакции правил торговли в  РТС, максимальное отклонение от лучшей цены на покупку или продажу не должно было превышать 10%, то теперь это ограничение было снято, также как и обязательство участников торговли непрерывно поддерживать как минимум три односторонние котировки. Маркет-мейкеры, вплоть до специального решения совета директоров РТС, были уравнены в правах с участниками торговли, вместо этого введен институт первичных участников торговли. Аналогичные изменения в правилах проведения торгов произошли и на ММВБ.

      Среди факторов, оказавших  в первой половине 1999 года наиболее значимое влияние на российский рынок акций, следует выделить следующие:

        Во-первых, в отношениях между Правительством РФ и руководством МВФ имел место определенный прогресс. На прошедшей в начале июня в Санкт-Петербурге встрече С. Степашина и М. Камдессю были сделаны заявления, подтверждающие намерения сторон продолжить работу по реализации программы кредитования России. Между тем уповать же только на МВФ для России было бы неразумно, что связано с позицией нового руководителя МВФ Хорста Кёлера.

      Несмотря  на отклонение законопроекта о налоге на автозаправочные станции, в июне 1999 года Государственная Дума в целом поддержала правительственный пакет законопроектов. Среди них можно назвать законопроект о внесении поправок в первую часть Налогового кодекса, законопроект о реструктуризации кредитных организаций, законопроект, предоставляющий ЦБ РФ право выпуска собственных облигаций, законопроект о дифференцированном налоге на владельцев автомобилей с объемом двигателя свыше 2,5 литров, законопроект о внесении изменений и дополнений в закон "О Государственной налоговой службе РФ" и т.д.

      Во-вторых, во второй половине июня в Нью-Йорке министр финансов М. Касьянов достиг предварительной договоренности с крупнейшими западными кредиторами о предоставлении отсрочки России по долгам бывшего СССР. Это несколько улучшило настроение портфельных инвесторов, в том числе и на рынке акций, несмотря на снижение рейтинга облигаций (в которые переоформлен долг России лондонскому клубу (IAN)) агентством Fitch IBCA с уровня CC до DD.

      В-третьих, с 23 июня иностранным инвесторам была предоставлена возможность покупать акции российских компаний за счет средств, поступивших от погашения ГКО и ОФЗ. Кроме того, нерезидентам разрешено участвовать на первичном размещении корпоративных облигаций и покупать их на вторичном рынке на ММВБ.

      В-четвертых, в конце лета 1999 г. были проведены годовые собрания акционеров РАО "ЕЭС России", РАО "Газпром", "ЛУКойла", "Ростелекома", "Татнефти", "Аэрофлота" и т.д. В предверии этих событий рынок продемонстрировал повышение спекулятивного спроса на акции данных компаний.

      В-пятых, продолжился рост цен на нефть и нефтепродукты на мировых рынках. Что на 40%-50% обеспечило России положительное сальдо внешней торговли.

      2.2.  История развития  рынка государственных  ценных бумаг в России.

      Появление ГКО связано с Постановлением Правительства РФ “О выпуске государственных  краткосрочных облигаций” от 8 февраля 1993 года за подписью В. Черномырдина. Еще  через десять дней Верховный Совет  Федерации разрешил Минфину РФ осуществить в 1993 году размещение займа в 650 миллиардов рублей посредством выпуска государственных краткосрочных облигаций.

      Основные  условия выпусков ГКО были утверждены Постановлением Правительства от 27 сентября 1994 года. Регулирование рынка  ГКО определялось Положением “Об обслуживании и обращении выпусков государственных краткосрочных облигаций”, которое было утверждено приказом Центрального банка России от 15 июня 1995 года. Первые выпуски ГКО состоялись в мае 1993 года, и практика первых торгов позволила разработать всю схему обращения этих ценных бумаг, которые стали скоро главной частью фондового рынка России и главным средством финансирования бюджетного дефицита.

      ГКО были “абсолютно” ликвидными облигациями (слово “абсолютно” взято в  кавычки, поскольку ГКО, как известно, обеспечиваются честным словом Правительства и, как мы убедились в 1998 году, оно – не всегда честное) со сроком обращения в три, шесть и двенадцать месяцев. В 1993-1994 гг. в условиях политической нестабильности и сильной инфляции наибольшей популярностью пользовались самые “короткие” ГКО. Эти облигации не были рассчитаны на рядовых граждан и выпускались с номиналом в 1 миллион рублей. Нерезиденты  не имели в то время права покупать ГКО. Торги по ГКО осуществлялись на Межбанковской валютной бирже (ММВБ) на специальных аукционах, а в качестве продавца, по поручению Минфина, выступал Центральный банк. ГКО продавались существенно ниже номинала, однако выкупались по номиналу. Разница между ценой покупки и продажи составляла доход держателя ГКО. Заявки на приобретение ГКО подавались заранее, когда возможная цена облигации или “цена отсечения” была неизвестна . При малом числе заявок государство могло снизить цены, чтобы стимулировать спрос. Когда спрос был велик, цена на ГКО повышалась. Это была азартная игра, при которой преимущество государства состояло в том, что оно заранее знало уровень спроса. Преимущество покупателя было в том, что доход по ГКО всегда был или высоким, или очень высоким, или сверхвысоким. При низких доходах от ГКО резидентам выгоднее было бы покупать валюту. Обычная прибыль по ГКО составляла 30%-40% годовых. В условиях, когда государство сильно нуждалось в деньгах, доходность ГКО могла месяцами держаться на уровне 100-120% годовых. В критические недели жизни страны доходность  ГКО достигала 250-400% годовых.

      Успех первых торгов побудил Министерство финансов расширить рынок ГКО. Доходы по ГКО были велики, и это вызывало повышенный спрос. Однако государство, щедро расплачиваясь с держателями  вышедших в тираж ГКО, отдавало им лишь часть денег, выручаемых от продажи все новых и новых серий ГКО. Именно короткие сроки обращения, высокая прибыль при погашении облигаций, средства для которой обеспечивались не за счет доходов бюджета, а за счет притока все новых и новых покупателей — придавали операциям по ГКО форму финансовой пирамиды в ее классической форме, которую строил не “Леня Голубков”, а государство. 

 
         Продажа ГКО проводилась через посредников — дилеров. Но и покупатели могли действовать через других посредников. Поэтому Минфин и Центробанк не имели ясного представления о держателях многих крупных пакетов ГКО. К тому же в стране возник обширный вторичный рынок ценных бумаг, на котором сотни и тысячи облигаций переходили из рук в руки и использовались в качестве платежного средства, залога или займа еще до срока их погашения.

         ГКО не были именными или документарными облигациями. Это были “безбумажные бумаги”. Их покупка и продажа фиксировались в форме записи на счетах в электронной памяти компьютерных сетей в депозитарии ММВБ. Это не мешало владельцам ГКО при их погашении получать “живые” деньги — миллионы, а позднее и миллиарды рублей. Главные нормативные акты по обращению ГКО были известны лишь узкому кругу дилеров и публиковались в недоступном для граждан банковском бюллетене. В отличие от ваучеров Чубайса или “мавродиевок” МММ ГКО трудно связать сегодня с каким-то конкретным именем. Первоначальная разработка системы ГКО была проведена под руководством начальника департамента ценных бумаг Минфина Беллы Златкис и заместителя председателя ЦБ Андрея Козлова. Немало поработали над совершенствованием рынка ГКО заместитель министра финансов Андрей Казьмин и начальник управления по фондовым операциям ЦБ Алексей Дроздов. Основные решения по объему новых выпусков ГКО принимались лично Черномырдиным при участии руководителей Минфина разных лет: С. Дубининым, А. Вавиловым, А. Лившицем, А. Чубайсом и другими.

           Первые этажи пирамиды ГКО были построены в 1993-1994 гг. Объем выручки государства от размещения ГКО составил в 1994 году 5 триллионов рублей. Уже в первом полугодии 1994 года на ГКО приходилось 70% оборота финансовых бирж. Но в общей структуре государственного внутреннего долга ГКО занимали к концу 1994 года всего 12%.

           В 1994 году на 18 аукционах размещались 3-месячные ГКО, на 10 аукционах 6-месячные. На трех аукционах были предложены впервые облигации со сроком обращения один год. Хотя доходность по ним составляла 450% годовых (и это при том, что учетная ставка ЦБ РФ в 1994 году не превышала 205%), спрос был невелик, и их доля в общей сумме реализованных ГКО составила только 2%. Доходность 3- и 6-месячных облигаций колебалась в течение года в пределах 70-150%. Общий объем всех выпусков превысил 13 триллионов рублей.

            В 1995 году наблюдался скачок интереса к ГКО. Только за январь и февраль в обращение поступило больше облигаций, чем за весь 1994 год. Средняя доходность по ГКО снизилась до 100%, но снизился также и уровень инфляции. В результате реальные доходы держателей ГКО возросли. Минфин сумел привлечь в бюджет за счет ГКО около 20 триллионов рублей, но опытные финансисты стали испытывать по этому поводу некоторое беспокойство. Они знали по мировому опыту, что при структурной перестройке экономики наиболее эффективны для финансирования дефицита бюджета среднесрочные (от 2 до 10 лет) и долгосрочные (от 10 до 30 лет) ценные бумаги. Однако попытки пустить в обращение в России бумаги со сроками обращения 380 и 550 дней не имели успеха, хотя уровень их доходности не отличался от ГКО. Еще меньший успех имели облигации государственного валютного займа со сроками 10 и 15 лет. Участники биржевых сделок не были готовы доверить свои деньги правительству на такой большой срок. Даже под хорошие проценты.

         Уже в последние месяцы 1995 года в системе ГКО появились тревожные симптомы. Хотя объем реализации увеличивался, выручка бюджета от эмиссии ГКО сократилась. В течение нескольких недель доходов от размещения новых серий ГКО не хватало на погашение ранее выпущенных серий. Дефицит приходилось покрывать за счет других доходов бюджета. Пирамида ГКО начинала работать уже не на казну, а на саму себя. Между тем в России завершалась кампания по выборам в Думу и начиналась кампания по выборам президента. Необходимо было найти деньги на эти выборы и создать наилучший социальный фон для выборов президента страны. Иначе говоря, нужно было погасить все долги по заработной плате, пенсиям и всем другим выплатам. Нужно было поддержать слабые регионы, оплатить оборонные заказы и т.д. Кроме ускоренных вариантов приватизации, надежда была только на ГКО. Выход был один — повысить доходность новых заимствований и привлечь на рынок ГКО новых инвесторов.

         Доходность по ГКО, снизившуюся в конце 1995 года до 70%, приходилось поднимать в первые месяцы 1996 года до 100-120%. За месяц до первого тура выборов, когда рейтинг Зюганова временами был выше рейтинга Ельцина, доходность по ГКО поднялась до 200-250%. В июне объем размещения ГКО составил 5 триллионов рублей, хотя заявок имелось на 4.9 триллиона рублей. Центробанк сам купил часть ГКО при доходности в 254%. При среднем сроке обращения проданных ГКО в 134 дня те, кто приобрел облигации в эти критические недели, удвоили свой капитал менее чем за 4 месяца.