Экономическая безопасность России

Некоторые предлагают перейти на профессиональную армию, но это было бы достаточно рискованным  шагом. Единственная гарантия, что армия  не пойдёт против своего народа, это  его дети, которые в ней служат. Профессиональная армия – очень  опасное оружие, и в демократическом  государстве вооружённые силы должны быть поистине народными. Профессионал (наёмник), по определению служит за деньги, и если ему предложат больший  контракт, – он может не устоять. Иностранцы явно превосходят нас  по финансовым возможностям. Израиль, Германия, Швейцария не имеют профессиональных армий и не собираются их заводить. В США и Англии ВС давно формируются по контракту, но у этих стран особое географическое положение – им этого достаточно. Во Франции существует промежуточный вариант: есть части постоянной боевой готовности, в которых служат профессионалы – это контрактники, и есть система подготовки населения, - призыв на четыре-шесть месяцев. Людей учат, с какой стороны держать за автомат, куда нажимать. Вопрос с профессиональной армией остаётся открытым.

Из-за серьёзности  положения президент назначил Сергея Иванова министром ВС России. Перед правительством поставлена задача поднять уровень оплаты военнослужащих до уровня заработной платы гражданских государственных работников в 2002 – 2003 годах. Как уже упоминалось, более трети расходов бюджета 2001 года предназначены на оборону и безопасность страны.

2.2.Внутриэкономическая  безопасность.

Региональный  уровень экономической безопасности.

Классификация и ранжировка регионов. Система региональных социально-экономических показателей.

К наиболее вероятным  угрозам развития экономической  безопасности России относятся угрозы возрастания неравномерности социально-экономического развития регионов России. Важнейшими факторами угроз являются:

Объективно существующие различия в уровне социально-экономического развития регионов, наличие депрессивных, кризисных и отсталых в экономическом  отношении районов на фоне структурных  сдвигов в промышленном производстве.

Нарушение производственно-технических  связей между предприятиями отдельных  городов России.

Увеличение разрыва  в уровне производства национального  дохода на душу населения между отдельными субъектами РФ.

Усиление национального  сепаратизма, которому способствует этноэгоизм, этноцентризм и шовинизм, проявляющиеся в деятельности ряда общественных образований.

Разница в отношениях с федеральным бюджетом некоторых  субъектов Федерации, появившаяся  в середине 90-х годов, ведёт к  невозможности реализации фундаментального конституционного принципа равноправия  для всех субъектов Федерации.

Сегодня ведётся  работа по приведению в соответствие с конституцией России законов субъектов  Федерации, но многие субъекты идут на это крайне неохотно.

Происходит дальнейшее падение уровня социально-экономического развития в отсталых и слабоосвоенных районах с экстремальными природно-климатическими условиями в силу острой неконкурентоспособности местных производств и практически стихийного оттока населения из районов Севера.

Наблюдается чрезмерная территориальная концентрация производственных сил в результате преимущественного  размещения торгово-промышленного  и банковского капитала в немногих высокоурбанизированных зонах и крупнейших городах России, особенно в Москве и Санкт-Петербурге.

Так в 1997 году 11 регионов (гг. Москва, Санкт-Петербург, Московская, Самарская, Свердловская, Нижегородская, Пермская области, республики Татарстан и Башкортостан, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа) обеспечили 66% доходов в федеральный  бюджет.[12]

И если на данный момент положение в связи с  ростом российской экономики немного  изменилось, диспропорции в развитии регионов сохраняются. Об этом можно  судить по уровню покупательной способности  населения 20 первых регионов России, приведённому в таблице 1, и по уровню концентрации доходов населения приведённому в таблице 2.[13]                     

 Таблица 1. 20 лучших регионов по уровню покупательной способности  населения.

Таблица 2. 20 первых регионов с наибольшей концентрацией  доходов населения. 

Из приведённой  выше таблицы видно, что на долю 20-ти первых регионов с наибольшей концентрацией доходов населения приходится 65% всех доходов населения, причём 25% всех доходов приходится на одну Москву. Подобный  дисбаланс естественно вызывает социально-экономическую напряжённость населения. В России к москвичам нередко относятся как к представителям другого государства, чьи представления и образ жизни сильно оторваны от представлений и образа жизни всей остальной России. И это естественно, так как Москва является наиболее привлекательным инвестиционным регионом, предоставляющим максимальные возможности при минимальном риске. Её потенциал составляет 17 процентов от всего инвестиционного потенциала России, несмотря на то, что физический объём промышленного производства в Москве в 1999 году составил 35% от объёма 1991 года.

Структуру современного социального пространства российского  общества можно охарактеризовать следующими стратами: 0,1:2:15:66:10:7.[14]

Первый уровень, включающий самую малочисленную  часть богатого населения, владеющего половиной российского богатства, представляют руководители семи финансово-промышленных групп. Сюда же включаются руководители 50 корпораций, в руках которых  сосредоточено почти всё богатство  страны.

Вторая группа – это правящая государственная  бюрократия, сконцентрированная преимущественно  в Москве и Санкт-Петербурге.

Третья группа включает средний слой, социально  разнородный, сконцентрированный в  небольшом числе крупных городов (преимущественно крупная и средняя  буржуазия, местная бюрократия, частично верхушечная прослойка интеллигенции).

Четвёртую группу образует базовый слой населения, отчуждённого не только от собственности, но и от рабочих мест и оплаты за труд (большинство  рабочих и служащих государственных и муниципальных предприятий, массовая интеллигенция, врачи, учителя, инженеры, учёные, низшая и средняя часть чиновничества).

Пятую группу составляют бедняки, нуждающиеся в социальной защите.

Шестая группа формируется из криминальных, и полукриминальных групп населения, рассредоточенных также преимущественно в крупных  городах.[15]

После дефолта 1998 года часть третьей группы перешла  в четвёртую, а часть четвёртой  – в пятую и шестую группы. По оценкам экспертов, региональный срез четвёртой и пятой групп  населения (более трёх четвертей  общей численности) распределяется по регионам страны примерно в следующих  пропорциях: Северный и Северо–Западный регионы – 10%, Центральный – 18%, Волго-Вятский – 7%, Центрально-Чернозёмный – 5%, Поволжский – 11%, Северо-Кавказский – 12%, Уральский – 13%, Западно-Сибирский – 11%, Восточно-Сибирский – 7%, Дальневосточный – 6%.

Различия в  экономическом положении и интересах  этих слоёв населения, обусловленные  имущественной поляризацией, всё  более приобретают антагонистический  характер, что находит своё выражение  в борьбе за удовлетворение своих  насущных требований, и приводит чаще всего к возникновению социальных конфликтов.  

В России децильный коэффициент – больше 13. Это означает, что  разрыв в доходах между наиболее обеспеченными и наименее обеспеченными гражданами различается в 13 раз, хотя по международным меркам он не должен превышать 7 – 8, исключением является США, где он составляет 11 – 12 раз, но и жизнь в Америке значительно более напряжённая по сравнению с Западной Европой.

Среди малообеспеченных наибольшую долю составляют многодетные семьи. В политике доходов и заработной платы первостепенное внимание должно быть уделено социальной защите именно этого слоя населения. Рост бедности в значительной степени связан с тем, что в современной России инфляционное бремя распределяется неравномерно. Удорожание потребительских товаров и услуг в первую очередь и в большей мере распространяется на те из них, которые удовлетворяют первичные жизненные потребности и составляют основу потребления малообеспеченных слоёв населения.

Коэффициент Джини в России составляет 38%[16], что ниже чем в ЮАР (58%), Чили (56%) и Мексике (54%), но выше, чем в Дании (24%), Швеции (25%), Чехии (26%). Данный коэффициент необходимо снижать.

Как уже упоминалось, существуют опасности сепаратизма, связанные не с выходом тех  или иных субъектов РФ из её состава, а со своеобразной «внутренней эмиграцией»  регионов, формированием на их территории закрытых политико-экономических систем.

В этих условиях законотворчество субъектов РФ, в  частности принятие республиканских  конституций, уставов краёв и  областей, становится не столько юридической, сколько политической проблемой. Конституции  и законодательные акты некоторых  субъектов Федерации по многим важным положениям не соответствуют Конституции  РФ и федеральным законам. В нарушение  положений Конституции РФ и ФКЗ  «О судебной системе РФ» к компетенции  многих субъектов отнесено назначение судей федеральных судов, а в  отдельных случаях и прокуроров. Указанные противоречия объективно создают правовые предпосылки для  сепаратистских устремлений отдельных  субъектов Федерации и политической дезинтеграции России.

При этом следует  учитывать, что «национализация» региональной политики носит формальный и искусственный  характер, являясь для местных  элит формой легитимизации власти и способом реализации собственных экономических интересов.