Интеграция. Предпосылки и суть

      Вопрос  о соотношении углубления и расширения довольно интенсивно дебатируется.

      Наиболее  четко разработаны модели «ступенчатой интеграции», или «Европы концентрических кругов». В их основе лежит идея о необходимости продолжать усилия по углублению интеграции, даже если часть членов ЕС на данный момент не в состоянии это сделать. Таким образом, в ЕС образуется «ядро» из наиболее развитых стран; вокруг него «круги», состоящие из стран с последовательно уменьшающейся глубиной интеграции.

      Привлекательность данной модели заключается в том, что она выглядит правдоподобной и жизненной.

      Модель  “дифференцированной интеграции”  объединяет преимущества вышеназванных  моделей. По мнению ряда известных западных исследователей, альтернатива усилению дезинтеграционных процессов в ЕС заключается в сознательной дифференциации скорости интеграционных процессов по различным странам. Как и “ступенчатая”, “дифференцированная интеграция” преследует цель углубления интеграционных процессов, но без общих договорных рамок и временно´го расписания. Как и модель «концентрических кругов», она исходит из создания “ядра”, но не одного, которое охватывает все сферы интеграции, а многих “ядер“ с разным составом участников.

      В 2004 году в состав ЕС вступили 10 новых стран-участниц, таким образом сегодня членами ЕС являются 25 государств.   

   • Европейский фонд регионального развития, был задуман прежде всего как источник капиталовложений, субсидий, направляемых на создание или сохранение рабочих мест в экономике отсталых районов. В стратегическом плане, согласно решений Парижской встречи на высшем уровне 1972 г., ЕФРР вменяется разработка и осуществление подлинно региональной политики ввиду будущего расширения Евросоюза.  

   • Европейский фонд регионального развития, был задуман прежде всего как источник капиталовложений, субсидий, направляемых на создание или сохранение рабочих мест в экономике отсталых районов. В стратегическом плане, согласно решений Парижской встречи на высшем уровне 1972 г., ЕФРР вменяется разработка и осуществление подлинно региональной политики ввиду будущего расширения Евросоюза.

Важнейшее значение в деле становления  европейской интеграции играет Маастрихтский договор о Европейском Союзе, принятый в декабре 1991 г. на заседании Европейского Совета. В соответствии с договором учреждается:

• единое европейское  гражданство - все граждане государств-членов приобретают гражданство ЕС (имеется перечень соответствующих прав);

• политический союз - общая внешняя политика, повышение роли европарламента, общая политика в области внутренних дел и правосудия;

• экономический  и валютный союз (ЭВС).

Целесообразно подробнее остановиться на последнем  пункте.

   Согласно  Договору, основные направления экономической политики ЕС и стран-членов в процессе создания экономического союза будут определяться Советом Министров. Совмин обязан отслеживать ход экономического развития в каждой, стране и в случае несоответствия с проводимой ЕС экономической политикой принимать соответствующие меры. Особенное внимание уделяется исполнению государственного бюджета. Что касается формирования валютного союза, то цель - проведение единой валютной политики, введение единой валюты, создание Центрального Европейского Банка, который совместно с центральными банками стран- членов образует Европейскую систему центральных банков. Начало последнего этапа создания ЭВС - не позднее 1 января 1999 г.

Европейская валютная система (ЕВС) начала действовать с марта 1979 г. Изначально были поставлены четыре цели:

• достижение валютной стабильности внутри ЕС;

• упрощение  конвергенции процессов экономического развития;

• придание на деле системе статуса основного элемента стратегии роста в условиях стабильности;

• оказание стабилизирующего влияния на международные валютные и экономические взаимоотношения.

   Главным элементом ЕВС является международная  расчетная денежная единица - "ЕВРО", определяемая как корзина валют на основе долевого участия валют, отражающая относительную долю стран-членов в валовом национальном продукте ЕС, в торговле внутри ЕС, а также их вклада в механизмы валютной поддержки. Подводя некоторые итоги "работы" ЭКЮ можно отметить, что данная расчетная единица смогла достаточно успешно прижиться и, несмотря на разразившийся валютный кризис начала 80-х годов, т.е. практически сразу после её введения, выжить (хотя цена выживания и не объявлена). Можно говорить и о ее роли стабилизатора валютных курсов. Вместе с тем, все-таки, итоги функционирования ЕВС весьма неоднозначны, очевидна хрупкость системы, порождаемая структурными, экономическими и валютными причинами. Корни "хрупкости" отнюдь не лежат на поверхности и ответ на вопрос, почему все-таки   отодвигаются сроки введения общей валюты, достаточно неоднозначен. Действия механизмов ЕВС пока не всеохватывающи: в систему входят не все европейские валюты (частичное участие в корзине), для некоторых валют предусмотрен различный режим колебаний. За время существования ЕВС практически не сокращены структурные диспропорции между отдельными странами и регионами.

Задачи социальной политики изначально были поставлены ещё в Римском договоре. В частности, указывалось на необходимость гармонизации условий жизни и труда, улучшение возможностей занятости , повышение уровня жизни. С этой целью был создан ЕСФ. Однако, как признают сами ЕС-овцы, на практике к реальной работе в социальной области они приступили в середине 70-х годов, после Парижской конференции 1972 г. поставившей цель активизировать деятельность в социальной сфере, ибо это - одна из важнейших составляющих экономического и валютного союза. Для выполнения поставленных задач была переориентирована деятельность ЕСФ, он был нацелен на стимулирование возможностей занятости внутри Сообщества. Были предоставлены значительные средства для работы по двум приоритетным направлениям: помощь отсталым или находящимся в упадке регионам и помощь наиболее уязвимым в период роста безработицы категориям трудящихся. В 1988 г. ЕК выдвинул три основные цели европейской социальной политики:

• обеспечение  более высокого уровня социальной монолитности;

• предотвращение предпосылок к возникновению  эксплуатации трудящихся в условиях создания единого крупного рынка;

• сохранить  и упрочить договорную политику, как  основу социальной модели.

Следует отметить, что Евросоюзу удалось добиться серьезных успехов в проведении в жизнь установок социальной политики, чему не в малой степени способствовали крупные финансовые вливания. По некоторым оценкам, финансирование ЕСФ мероприятий социальной сферы только с 1987 г. по 1993 г. возросло в два раза.

   На  международной арене Евросоюз выступает  в роли весьма активного партнера. Не обладая достаточным количеством собственных ресурсов, ЕС вынужден компенсировать их посредством расширения международных торговых связей. Главными конкурентами ЕС на международных рынках выступают США и Япония. В данном "треугольнике " пока далеко не все отрегулировано, время от времени обостряются отношения в той или другой области, получающие громкие названия, как-то "стальная война", "сельскохозяйственная война" и т.д. Вместе с тем были предприняты попытки, в первую очередь на политическом уровне, регулирования взаимоотношений в экономической сфере с тем, чтобы процессы экономической интеграции, идущие в Европе, на североамериканском континенте и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, а также в самих США, Японии, странах ЕС не замедлялись. Большой удельный вес в подобного рода переговорах, по-существу, занимают проблемы передела рынков, подаваемые в оболочке борьбы с демпингом, протекционизмом и т.д. В 1990 г. ЕС и США подписали Трансатлантическую хартию, цель положений которой - укрепление двусторонних взаимоотношений, и прежде всего, в политической сфере. Между ЕС и Японией в 1991 г. было заключено специальное рамочное соглашение и подписана совместная декларация, регулирующие взаимоотношения в экономической сфере. Для ЕС важно добиться четкой регулировки инвестиционной экспансии японских фирм в страны Союза.

Идеи европейской  интеграции опираются на длительную историческую традицию, включающую опыт Римской империи, империи Карла Великого, Священной Римской империи, империи Наполеона, дискуссий о создании Соединенных Штатов Европы начала ХХ в., интеграционных процессов, активно шедших после Второй мировой войны. Европейское единство – объективный процесс, подготовленный предшествующими международными договорами – Маастрихтским (1992), Амстердамским (1997) и Ниццким (2001) (4). В условиях глобализации очевидной и вполне разумной представлялась необходимость единого экономического и правового пространства – европейской конституции, которая должна была стать его символом (5).

Очень скоро, однако, выяснилось, что Европа в начале XXI в. также далека от единства, как  и ранее. Опросы общественного мнения показывали, что Европа расколота поровну на еврооптимистов и европессимистов. Обращает на себя внимание, что кризис интеграции и принятия конституции обострился как раз перед вступлением новых членов. Подготовительная работа по конституции, длившаяся более года, оказалась отвергнута из-за позиции Польши и Испании. Возник тезис о Европе двух скоростей как альтернативе (со стороны великих держав – Германии, Франции, Англии). В чем причина этого конфликта?

Внешним проявлением  противоречий стал конфликт международного права и национального публичного права. Европейская конституция легитимировалась ее создателями как наиболее полное выражение демократических принципов, которые уже присутствуют в национальном законодательстве всех стран-участниц интеграционного процесса. Главное, как подчеркивалось в официальных комментариях, состоит в том, что закреплены основные завоевания Европы в области прав человека; создан эффективный механизм противостояния глобальным экономическим вызовам, наконец, координирующие институты, необходимые для управления в новых условиях. Способ создания конституции действительно специфичен (в основе – международные договоры, а не национальное государственное право), но такие случаи уже бывали (напр., Германия после войны и Дейтонские соглашения).

Критики конституции, однако, указали на следующие слабые черты проекта. Прежде всего, Европейская  конституция – это главным  образом германский проект, суть которого состояла в стремлении предложить Европе германскую модель объединения. Она имеет свои специфические исторические особенности, которые трудно реализуемы в других странах и культурах. Из фактически унитарного государства, каким Германия стала в период Третьего рейха, она вновь превратилась в федеративное государство, причем закрепила федерализм как вечный принцип, не подлежащий изменениям в будущем (в Основном законе 1949 г.). Но это превращение было достигнуто в результате давления со стороны стран-победительниц (прежде всего США и Франции). Объединение ФРГ и ГДР было реализовано без национального референдума и вызывало критику за недостаточную демократичность (6). Таким образом, германская модель интеграции, по мнению критиков, не являлась подлинным ориентиром для европейского единства.

Другой тезис  критиков состоял в выявлении юридической неопределенности конституции Европы прежде всего по таким параметрам, как конституирующая власть, формы объединения, организация единой власти и решение проблемы суверенитета. Разработка конституции Европейским конвентом базировалась на принципах международного (а не национального) права. Европейская конституция поэтому – квазиконституционное (международное право) – противостоит различным национальным публично-правовым традициям. Способы преодоления конфликтности двух видов права были найдены в следующем: поправки в национальные конституции (Франция, Испания, Германия); роль Европейского суда по правам человека и его наднациональных прецедентов (создаваемых также на основании международного, а не конституционного права, в виде прецедентов, что не типично для континентальной системы права); попытки теоретического пересмотра концепции суверенитета (разделенный или распределенный суверенитет, объединение суверенитетов и т.д.) (7).

Неопределенность  интерпретации суверенитета, как  было показано, – центральный вопрос юридических споров. С точки зрения теоретиков Евросоюза, Единая Европа – это принципиально новое образование: не федерация (США), не конфедерация (Швейцария в прошлом), не международная организация (ООН). Это – нечто оригинальное и не имеющее аналогов в истории. Но цели интеграции (с формально юридической точки зрения) остались не ясны (будет ли это союз государств или союзное государство). Европа по этой конструкции суверенитета оказывалась, с одной стороны, единым юридическим лицом, способным подписывать международные договоры с другими государствами, но при этом сохранялось право вето, закрепляющего позиции отдельных государств. Отмечалось, что данная модель объединения напоминает не столько реальное политическое образование, сколько умозрительную идеологическую конструкцию, реализация которой приведет к созданию бюрократического наднационального центра, способного подавлять культуру и интересы отдельных государств-членов (проводились даже аналогии с моделью федерализма, зафиксированной в конституциях СССР). Более того, утверждалось, что подобное образование может существовать лишь при наличии определенной угрозы извне – как некоего цементирующего фактора интеграции, без которого вся постройка рухнет.

Принцип вертикального  и горизонтального разделения властей оказался чрезвычайно конфликтной областью. В проекте Европейской конституции выделялись следующие параметры федеративного государства: области исключительной компетенции (торговля, иностранная политика, безопасность); смешанной компетенции (правосудие, транспорт, экономическая и социальная политика); область ведения национальных правительств (которая признавалась европессимистами чрезвычайно ограниченной). В то же время отмечалось, что в данную конструкцию включен ряд неприемлемых положений: право сецессии и даже, возможно, вето, что делает это образование неработоспособным; двойное гражданство (национальное и европейское), проблема идентичности (европейская, как и советская, идентичности отрицают национальную идентичность), права меньшинств; усиление союзных органов (Парламента и Комиссии, Суда). Горизонтальное разделение властей воспринималось как громоздкая структура, порождающая дублирование функций: избираемый населением Парламент и Совет министров, которые контролируются национальными правительствами, – с одной стороны, Комиссия и президенты на европейском уровне – с другой. Следствиями признавались – денационализация, утрата идентичности, бюрократизация (8).