Голландкая болезнь в России

Рис. 7  Индексы фактических и дефлятированных цен нефти "Юралс" (2000 г. = 100%).  
 
Индекс дефлятированной «рублевой» цены нефти марки «Urals» по отношению к 2000 г. составил в 1998 г. 35%, а в 2007 г. – 99%: т.е. за семь лет не произошло никакого роста! Даже «ценовой пузырь» 2008 г. повысил указанный индекс лишь до 115% (к 2000 г.). Для сравнения – в 1992 г. он равнялся 303%, в 1993 г. – 130%. Это – результат ревальвации курса рубля (за пять с лишним лет в 1,38 раза) и высоких темпов инфляции. Теперь рубль пришлось девальвировать (по верхней границе рублевой стоимости бивалютной корзины) в 1,5 раза [7].  
 
При этом снизились и дефлятированные рублевые импортные цены ввозимых товаров, что послужило причиной быстрого роста импорта. Из этого следует, что не следовало ревальвировать рубль, привлекая спекулятивный капитал, который, в основном уже «сбежал», уменьшив валютные резервы на десятки миллиардов долларов. В будущем также не следует допускать медленных ревальваций. Более того, необходимо установить наклонный «валютный коридор» с начальным значением верхней границы в 41 руб. за бивалютную корзину, повышая ее темпом 10-12% в год. Это не даст снова сильно укрепиться реальному курсу рубля. К сожалению, вместо, того чтобы удерживать валютный курс на верхней границе рублевой стоимости бивалютной корзины, скупая избыток предлагаемой иностранной валюты для пополнения валютных резервов, ЦБ проводит медленное укрепление номи-нального курса рубля. Это с учетом высоких темпов инфляции в России означает быстрое укрепление реального курса – с соответствующим снижением конкурентоспособности национальных товаропроизводителей.  
 
Третий фактор – инфляция, имеющая, вопреки утверждениям ЦБ и Минфина, главным образом монопольный и структурный, а не монетарный характер. В первую очередь имеется в виду повышение государством тарифов на услуги естественных монополий, причем без серьезной работы по сокращению непроизводительных издержек в этих монополиях, особенно в сфере ЖКХ. И, разумеется, – классическая олигополия тех нефтяных компаний, которые умудрились навлечь на себя нарекания руководителей государства, практически не снижая розничные цены на нефтепродукты при кратном падении оптовых. Антимонопольная служба при этом расписалась в собственном бессилии. Недостаточно результативно ведется борьба с криминальными структурами, «накручивающими» цены на рынках. Следовательно, антиинфляционная политика должна быть прерогативой не только ФАС, а всего государства, включая правоохранительные органы. Резервы снижения «накруток» так велики, что вполне могут компенсировать не такой уж и большой эффект девальвации. Его можно оценить следующим образом. При девальвации в 1,35 раза происходит соответствующее удорожание рублевого эквивалента таможенной стоимости товаров. Однако ее доля в розничной цене товаров широкого потребления импортного происхождения существенно ниже 50%. Большая часть розничной цены, например, на импортированные продовольственные товары, составляют торгово-транспортные наценки на всех этапах обращения товара на территории России. Сказанное, разумеется, не относится к таким дорогостоящим товарам, как автомобили, ноутбуки. меховые изделия или драгоценности иностранного производства. Однако они не входят в корзину товаров, используемых при расчете индекса потребительских цен.  
Следует отметить, что недооценка «голландской болезни» приводит к крупным просчетам в экономическом анализе и прогнозировании. Так, некоторые известные экономисты принимали рост доходов от продажи энергоносителей за обычный «перегрев» экономики, который наблюдается в фазе бума делового цикла. «Пере-грев», конечно, был как всегда бывает в повышательной фазе «голландской болезни». Добавлялся и «импортированный» из США искусственный «перегрев», созданный политикой ФРС. Но буквально до недавнего времени рост в России шел в основном благодаря повышению степени использования производственных мощностей (ПМ), созданных во времена СССР (рис. 8).  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

      Рис. 8  Распределение видов мощностей (ПМ) по выпуску продукции (сырье и полуфабрикаты) по уровню использования.  
 
На рис. 8 показано распределение видов ПМ по уровню их использования. Всего видов ПМ 13. Они ранжированы по уровню использования и на оси Y отображается уровень использования ПМ, ранжированных в порядке убывания этого уровня (их ранги показаны на оси X). Если график функции уровня использования ПМ от ранга в одном году расположен ниже графика аналогичной функции в другом году, можно сделать вывод о более низком использовании мощностей в первом случае. Аналогичным образом построены графики на рис. 9, только для распределения 59 видов продукции.  
 
 

      Рис. 9  Распределение видов мощностей (ПМ) по выпуску продукции (инвестиционная и потребительская промышленная продукция) по уровню использования.  
 
Таким образом, «процветание» последних лет частично являлось результатом «голландской болезни» в повышательной фазе, а частично – восстановительным ростом после структурного и трансформационного кризисов 1990-х годов. Циклического бума и перегрева практически не было. При этом не исчерпаны возможные резервы роста использования мощностей по производству продукции инвестиционного и потребительского назначения (рис. 9). Однако эти резервы нельзя использовать, так как мощности по производству сырья и полуфабрикатов были задействованы полностью (см. рис. 8).  
 
Теперь, после девальвации и сокращения внешнего спроса на сырье, можно форсировать рост выпуска продукции.  
 
Россия оказалась подготовленной к началу кризиса случайно, а не по причине последовательной подготовительной работы. Экономика не «рухнула» только благодаря большим размерам накопленных за «семь тучных лет» золотовалютных резервов. Но эти резервы создавались в целях не страхования от кризиса, а предотвращения резкого укрепления рубля и чрезмерно большого роста денежной базы. Приоритетной задачей была только борьба с инфляцией. Тратить суверенные фонды собирались через много лет. То, что часть притока «нефтедолларов» не «проедалась», это правильно. Но если хотя бы треть валютных резервов вкладывалась в проекты по модернизации и повышению эффективности экономики, то она была бы лучше готова к кризису.  
 
Разумеется, Россия из кризиса выберется, в частности, благодаря «плавному ослаблению рубля». Но издержки кризиса в России будут велики. В экономике действуют мощные контуры положительных обратных связей типа: «спад усиливает факторы спада»; «рост усиливает факторы и стимулы к росту». Начавшийся в конце 1998 г. рост усилился и постепенно перерос в надувание «ценовых пузырей». Теперь начался спад, и он развертывается в «самораскручивающуюся» рецессию. Для остановки механизма саморазрушения экономики и финансовых рынков очень полезны меры по выкупу акций государством и бюджетному кредитованию реального сектора. Но пока их масштабы малы. Более того, либеральные фундаменталисты развернули кампанию по дискредитации этого института государственного регулирования экономики. Без всякого научного обоснования выносится вердикт о том, что выкуп акций не дал результатов. Но в конце 2008 г. объем интервенций Внешэкономбанка (ВЭБ) на фондовом рынке составил более 10% всего оборота фондовой секции ММВБ. Причем в некоторые дни ВЭБ был, по-видимому, основным покупателем, поддерживая ликвидность рынков акций ведущих российских компаний и сдерживая панические настроения инвесторов и акционеров. И кто знает, насколько глубже могло быть падение фондового индекса ММВБ без интервенций Внешэкономбанка? Ведь чем больше падение котировок акций, тем сильнее обесценение залогов по банковским кредитам в виде пакетов акций, тем масштабнее маржинальные требования кредиторов к заемщикам и тем выше риск наступления системного кризиса с сильным кредитным сжатием. Обоснованные действия Президента, Правительства и Федерального Собрания России по созданию законодательных основ и административных институтов для государственной поддержки фондового рынка следует считать успешной инновацией в условиях обвала фондового рынка. И, следовательно, она должна сохраняться в арсенале мер антикризисного регулирования в случае новой волны кризиса на финансовых рынках. Поэтому можно сделать вывод, что главный рецепт лечения кризиса в России заключается в переходе от «окольных» методов государственной поддержки фондового рынка и реального сектора к непосредственным методам. При этом банки должны быть операторами по размещению государственных средств в приоритетные секторы экономики, тем более, что они и так находятся под строгим контролем ЦБ.  
 
Наконец, необходима модель развития экономики и общества России на основе концепции шести «И» (институты, инфраструктура, инновации, инвестиции и, дополнительно, интеллект и информация как базовые ресурсы современного технологического уклада) [8].  
 
Концепция шести «И» должна обеспечивать развитие российской экономики на основе частно-государственного партнерства и трансформации сбережений граждан и предприятий в прямые производственные инвестиции. Причем – в инвестиции в высокотехнологичные производства и в инновационно-активные предприятия. Модель развития экономики и общества на основе концепции шести «И» призвана мобилизовать силы всего общества для достижения передового уровня эффективности и конкурентоспособности российской экономики. Она должна основываться не только на либеральных, но при необходимости, на дирижистских принципах. И должна гарантировать проведение сбалансированной кредитно-финансовой политики не только государством и банками, но и всеми экономическими агентами.  
 
Сейчас благополучие нацеленной на экспорт энергоносителей экономики России во многом зависит от создания нормального инновационного и инвестиционного климата, который позволит ей стать технологически развитой страной, а не сырьевым придатком Запада и бурно развивающихся экономик.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

  Список  источников информации:

1. Гайдар Е.Т. Гибель империи. М. 2007 ; РОССПЭН.
2. Гильмундинов  В. М. кандидат экономических наук, Институт экономики и организации промышленного производства  СО РАИ,  Новосибирск.
3. Задача снижения зависимости российской экономики от сырьевого экспорта и альтернативы эко-номической политики // Проблемы прогнозирования. 2008. № 3.
4. Кувшинова О., Стеркин Ф. Куда упадет экономика // Ведомости. 24.04.2009.
5. Селиванова М. Зарплаты вернулись в конверты. «Серых» выплат стало больше. //RBCdaily. 22.4.2009
6. Фетисов Г. доктор экономических наук, зам председателя Комитета по финансовым рынкам и денежному обращению Совета Федерации РФ, завкафедрой Макроэкономического  регулирования и планирования экономического  факультета  МГУ имени М. И. Ломоносова.
7. http://www.government.ru/content/overnmentactivity/antikrizismeriprf/4782832.htm
8. http://www.premier.gov.ru/anticrisis/