Экономические теории денег и их современные модификации

Металлистическая теория противостоит номиналистической теории денег в трактовке сущность денег, поскольку она отрицала товарную природу денег и саму необходимость их внутренней стоимости. Номиналисты рассматри­вали деньги как условный знак, и отвергал какую-либо их связь с драгоценным металлом. Еще в эпоху Средневековья эти взгляды возникали, когда широкие распространение получили практику порчи монет с целью получения монетного дохо­да.  Привело к тому, что с обращением поступило все больше неполноценной железной монеты. Некоторые специалисты уже тогда утверждали, что деньга — была творением государственной власти и потому государство вправе придавать деньгам «предписанные ценности».

Система кредитных и бумажных денег в дальнейшем развитии, послужило основанием для острой критики металлистического подхода меркантилистов. Сущностью денег отрицание товарно-металлической было обусловлено также стремление преодолеть границу металлических денежных обращений, поставленных зависимость от наличий в стране золота и серебра.

В Англии номиналистическую идею развивал религиозный философ Джордж Беркли (1685—1753) и видный экономист Джеймс Стюарт (1712—1780). Экономисты рассматривали деньги как условные счетные единицы, использовали для выражений меновых пропорций как идеальный масштаб цен. По их мнению, и железные, и бумажные деньги, по сути, просто «счетными знаками». Поэтому выступали лишь как «простым названием отношений» (Беркли) или «показателем пропорций» (Стюарт).

В связи с крахом золотого стандарта  в начале 20 века, вызванная Первой мировой войной, номиналистическая теория денег получила дальнейшее разви­тие. В условиях широкого распространения бумажноденежного обращения номиналистическая идея приобретает особую популярность.

Немецкий экономист Г.Кнапп (1842— 1926), является наиболее ярким представителем номинализма в этот период, опубликовавший в 1905 году книгу «Государственная теория денег». Основные положения этой теории:

■ деньги — «продуктом правопорядка», творением государственной власти; «Сущность денег заключалася не в материале знаков, а в правовой норме, регули­рующих их употребление»;

■ основной функция денег — служит средством платежа;

■ государство наделяет деньги платежной силой.

По мнению Г. Кнаппа, деньги являются «хартальными платежными средствами», их покупательной способностью определялся законодательными актами государства[3].

Теорией государственных денег поддерживал Дж.М. Кейнс (1883— 1946), который в своем «Трактате о деньгах» (1930 г.) объявил золотые деньги «пережитком варварства», «пятым колесом телеги» и считал, что все цивилизованные деньги являются хартальными по своей природе. Вытеснением из обращения золота более «эластичных» бумажные денежные знаки они рассматривали как победу теории Кнаппа. Именно такие деньги, по его мнению, способствовали  обеспечить процветание общества.

В периоды экономических кризисов 1929—1930 годов номинализма используются для теоретических обоснований отхода от золотых стандартов.

В XX веке номиналистическая теория денег становится господствующей.

Известный американский экономист П. Самуэльсон в своем популярном учебнике «Эко­номика» утверждаел: «Бумажными деньгами олицетворяли сущности денег, их внутреннюю природу. Деньги как деньги, а не как товар нужны не сами по себе, а ради тех вещей, которые на них можно купить... Деньги — это искусственная социальная условность»[4].

Проблемой сущностью денег не являлся чисто абстрактным, академических проблем, она  тесно связана с проблемой финансовых политиков государства. Теоретических отрицаний субстанциональной стоимости денег и критики металлизма первоначальна была продиктована стремлением раздвинуть границы денежного обращения, поставленная с зависимостью от наличий в стране золота и серебра. Развитые номиналистические тенденций в теории денег были связаны также с расширением эмиссионной деятельности государства. Номиналистические теория денег по-новому поставили задачу ценности денег как денежных знаков, эмитируемых государством. В этих условиях вопросы регулировались количеством денег в обращении выходили на первый план.

Количественной теорией денег — является экономической доктриной, объясняющая зависимости между количеством денег в обращении,  и уровнем товарных цен и стоимостью самих денег. Заключается ее суть в утверждении, что количеством денег в обращении являются первопричиной пропорционального изменения уровня товарных цен и стоимости денег. Положение  это сначала применялись к железным деньгам, а затем и к бумажным. Многие известные мыслители внесли свой вклад в развитие  в количественную теорию денег, оставив свое собственное видение этих проблем, свою версию и выводы, отражавшие эволюцию самой теории, насчитывающую более чем 400-летнюю историю.

В это же время была установлена и обратная зависимость между количеством денег в обращении и их ценностью.

Количественных теорий денег и возникновение идей в 19 веке было естественными реакциями на изменения экономического условия хозяйствований в странах Европы, вызванным открытием Америки и новых источников богатства в виде благородных металлов.

В 17 и 18 веках эти идеи находят отражение в трудах английских философов Дж. Локка (1632—1704) и Д. Юма (1711—1776), французского фило­софа Ш. Монтескье (1689—1755) и других мыслителей. Локк отмечал, что увели­чение количества монет в стране вдвое должно привести пропорционально к сни­жению их стоимости в два раза. Юм писал, что «стоимость денег определяется их количеством».

К началу 20 века количественной теории денег становится господствующим и выступает важнейшим составным частью неоклассических направлений политической экономии. Наибольшую популярность получили два ее варианта: транзакционный и кембриджский[5].

С развитием количественной теории денег большой вклад внес американский экономист И. Фишер (1867—1947), опубликовавший в 1911 году книгу «Покупательная сила денег»,  которая представила трансакционную версию этой теории. Суть его подхода заключалась в выражении функциональных зависимостей факторов, влияющего на покупательную способность денег, с помощью уравнения обмена:

Уравнение обмена представляет собой двоякое выражение суммы товаро­обменной сделки (трансакций) на определенный период:

1) как произведение количества денег (М) на среднюю скорость их обра­щения (V);

2) как произведение количества реализованных товаров (Q) на их среднюю цену (Р).

Фишер при этом  вводит некоторое допущение: он исключает из рассмотрения банковский депозит и чековое обращение, также устраняет влияние двух факторов: скорость обращения денег (V) и объем реализованного товара (Q), предполагая их в качестве неизменния величин.

Подводя итог, Фишер делает вывод о том, что «при наличии принятых условий» уровень цен изменяется:

1) прямо пропорционального изменения количества денег в обращении (М);

2) прямо пропорционального изменения скорости их обращения (V);

3) обратно пропорционального изменения объема торгового оборота (Q).

Первое отношение он считает наиболее важным и выражающим суть количественной теории денег[6].

Концепции Фишера подвергались критике за механистическим подходом, при котором учитывался лишь функционирование денег в качестве средств обращений, т.е. деньги, переходят из одних «трансакций» в другие, и не принимаются во внимание целый ряд других факторов, влияющие на рост цен. Из анализа устранив влияние двух факторов: изменение скорости обращения денег (V) и изменение объема торгового оборота (Q),— Фишер выводит лишь одну причину следствия связи, а именно изменения объема денежной массы как причина изменения уровня товарных цен.

Позже это уравнение стало выражаться в другой форме, где показатели общего товарооборота (Q) , средними ценами (Р) была заменена показателями национальных доходов (Y) с учетом индекса цен (Р): МV=РY.             

В отличие от И. Фишера экономистами кембриджской школы  в лице А. Маршалла (1842—1924) и его последователями (А. Пигу, Р.Д. Хоутри, Д.Х. Робертсона и др.) сосредоточились своим вниманием не на обращение денег, а на их накоплениях у хозяйствующих субъектов, на анализе «реальных кассовых остатков». При этом они использовались методы не макроэкономического, а микроэкономического анализа, направленной на изучение мотива поведения хозяйствующего субъекта и фактора, формирующий их  спрос на кассовый остаток.

Экономистами кембриджской школы преобразовалось уравнение Фишера, введя коэффициент к, выражающего долю годового дохода (Н), который хозяйствующие субъекты предпочитал хранить в денежной форме: М = кРY.

Вместо трансакционной версии Фишера, основанной на скорости движе­ний денег в товарообменной сделки, была предложена новая концепция скорости обращения денег в доходе, которая отражается процессе превращений кассовой наличности в расходуемые доходы. Коэффициентом к как величине, обратной скорости обращений денег (к = 1/V), выражают отношение между расходами и кассовой наличностью, где V— скоростью обращений денег относительного дохода. Этот подход означает, что изменение цен обратно пропорциональной скорости, с которой происходит восстановление кассовых наличностей после ее уменьшений в результате произведенного расхода. Таким образом, экономисты кембриджской школы разработали две версии количественной теории денег: первая базировалась на категориях кассовых остатков, вторая — на категория доходов.

Идею кембриджских экономистов развивал Дж.М. Кейнс, положивший их в основу своей теории предпочтений ликвидности, в которой выделялись тремя  мотивами хранения денег в виде кассовых наличностей (спросов на деньги):

1) трансакционный мотив — потребности в деньгах для текущих сделок;

2) мотив предосторожности — потребности в деньгах на случай непредвиденного обстоятельства;

3) спекулятивный мотив — стремление к хранению богатств в наиболее ликвидной форме.

Кейнс исходил из этого, утверждал, что общим спросом на деньги для текущией сделки  на непредвиденные расходы (L1) определяя уровнем доходов (Y), а спросом на деньги для спекулятивных целей (L2) обратного пропорционального ставке процента (r). Таким образом, функции спроса на деньги (М) в соответствии с теорией Кейнса имеет следующий вид: М = L1(Y)+ L2 (r). 

Кейнс не только выступал с критикой количественной теории денег и полным отрицанием основного ее постулата, но и разработал принципиально новый подход, выразивший в создании денежной теории производства. В центре внимания находится уже не проблемы размещений ограниченного ресурса  и связанные с этим проблемы цены, а вопросы о факторах, определяющие объемы производства и занятости. Отправными точками анализа выступали «совокупный спрос», стимулированием которого должно осуществляться путем государственного вмешательства с помощью бюджетной (фискальной) и денежно-кредитной политики. При этом преимущество отдается фискальной политике как наиболее эффективное средство, непосредственно влияющея на величину совокупного спроса. 

Стимулирующая фискальная политика предполагала увеличение государственного расхода и снижение налога, причем допускают, исполь­зовался денежно-кредитная эмиссия для покрытия, возникшего бюджетного дефицита в связи с этим. Небольшой темп инфляции рассматривался как стимулирующий фактор. Денежно-кредитная политика отводила второстепенную роль, и в качестве одного из главных ее инструментов выдвинулись изменения (снижение) процентной ставки с целью стимулирования роста инвестиции. В отличие от классической количественной теории денег в кейнсиаиская теория спроса на деньги главная роль отводились норме процента[7].

2 Новейшие модификации денежных доктрин

Теория денег после второй мировой войны стала ареной борьбы конкурирующих школ и течений в буржуазной политической экономии. Спорами и дискуссиями с  основными теоретическими вопросами денег и денежно-кредитной политики развертывалась в атмосфере серьезных разочарований большинства экономистов в основных постулатах и рекомендациях кейнсианской доктрины.

На фоне серьезного экономического и социально-политического трудностей и противоречий, успехами мирового социализма переживаемых капиталистическими странами, привели к усилениям идеологических аспектов в буржуазной политэкономии, и стремлениям изобразить систему капитализма эффективной и жизнеспособной системой. Итог Кейнса в том, что капиталистической экономике неизлечима, больна, стала объектом нападок со сторон представителей неоклассической школы. Как писали в конце 50-х годов одними из критиков Кейнса, С. Сличтер, в статьях под характерным заголовком «Кончина кейнсианской экономической теории», «реальный мир, по-видимому, являются гораздо лучшими местам, чем мир в теории Кейнса», и «кейнсианская теория оказалась ошибочной во всех ее важнейших моментах»[8].

У этой критической кампании у истоков находились экономисты. Примыкающих к наиболее консервативном крыльям воинствующих антимарксистов, — от представителей «второго поколения» австрийской школы Л. Мизеса и Ф. Хайека до американских неолибералов типа Г. Саймонса, У. Хатта, Г. Хэзлитта и др.  Активными программами государственного вмешательства в экономическую жизнь интерпретировались ими как упразднение важнейшими институтами капитализма, и в частности принципами «свободного предпринимательства».

В 40-х годах кампания по «обогащению»  кейнсианского учения элементами микроэкономического анализа приняла широкий и систематический характер.  Американские экономисты А. Хансен, Л. Клейн, Ф. Модильяни, П. Самуэльсон, ведущую роль в этом процессе сыграли, следовавшие за основополагающими работами Хикса. Стандартная макроэкономическая модель была конечным продуктом  и явилась общепринятой моделью, предназначенной  для анализа краткосрочных хозяйственных ситуаций.

Создание «гибридных» моделей на базе «неоклассического синтеза», т. е. соединения модифицированных функциональных зависимостей кейнсианской макроэкономики с микроэкономическим аналитическим аппаратом неоклассиков, отражало глубокую неудовлетворенность теоретиков и практиков экономической политики кейнсианской доктриной. Капиталистическая экономика в послевоенный период развивалась «не по Кейнсу», и это привело к серьезному продолжительному кризису кейнсианства.