Таможенной союз

Кроме того, ЕврАзЭС существенно отличается от всех предшествующих интеграционных объединений на постсоветском пространстве принятым в его рамках механизмом принятия решений, который имеет внешнее сходство с процедурами принятия решений в Европейском союзе. В этой связи, прежде всего, следует отметить то, что стороны согласились принимать решения в исполнительном органе ЕврАзЭС – Интеграционном комитете (ИК), а также в Комиссии постоянных представителей (КПП), осуществляющей текущую работу Сообщества в период между заседаниями ИК, на основе квалифицированного большинства голосов путем т.н. «взвешенного голосования». При этом до вступления Узбекистана в ЕврАзЭС голоса распределялись следующим образом: Россия – 40 голосов, Белоруссия и Казахстан – по 20, а Кыргызстан и Таджикистан – по 10; а после вступления Узбекистана распределение голосов стало следующим: Россия – 40, Белоруссия, Казахстан и Узбекистан – по 15, а Кыргызстан и Таджикистан – по 7,5 (ст. 13 Договора об ЕврАзЭС). Применение «взвешенного голосования», которое характерно для наднациональных организаций и которое, с одной стороны, учитывает значимость России в интеграционных процессах, а с другой – создает такой механизм, где для принятия решения необходимы голоса как минимум четырех государств, несомненно, является значительным шагом в сторону углубления интеграции [102].

Однако если проанализировать институциональную систему ЕврАзЭС, то вопрос о наднациональном характере организации отпадает сам собой. Тот же ИК, будучи сходным по задачам с Европейской комиссией (исполнительным органом Евросоюза), в отличие от Еврокомиссии (члены которой являются абсолютно независимыми и должны представлять интересы Евросоюза), состоит из заместителей глав правительств государств-членов. Таким образом, даже только в силу внутригосударственной иерархии каждого из государств-членов, ИК находится в полном подчинении Межгоссовета и неизбежно представляет национальные интересы государств-членов. Полностью подчиненный характер имеют также и члены КПП, которые непосредственно назначаются главами государств-членов и несут перед ними ответственность за свою деятельность.

Другим органом ЕврАзЭС, имеющим в себе наднациональные зачатки, является МПА, состоящая из парламентских делегаций государств-членов: Россию представляют 28 парламентариев; Беларусь, Казахстан и Узбекистан – по 14; Кыргызстан и Таджикистан – по 7. При этом каждый парламентарий имеет один голос, а решения принимаются квалифицированным большинством в 2/3 голосов /9/. В то же время необходимо отметить, что роль данного органа, заседания которого проводятся только один раз в год, сводится лишь к принятию рекомендаций относительно вопросов гармонизации национального законодательства государств-членов [105].

Среди органов ЕврАзЭС на наднациональный статус может претендовать лишь Секретариат. Как Генеральный секретарь, который является высшим административным должностным лицом Сообщества, так и персонал Секретариата при исполнении служебных обязанностей не должны запрашивать или получать указания от кого бы то ни было. Однако при этом следует учесть, что функции Секретариата являются, опять-таки, незначительными и ограничиваются всего лишь организацией работы и информационно-технического обеспечения Межгоссовета и ИК (п. 3 ст. 6 Договора об ЕврАзЭС).

Особо следует отметить, что институциональная система ЕврАзЭС также включает в себя Суд Сообществ, который, однако, пока так и не начал свою деятельность, и до последнего времени его функции исполнялись Экономическим судом СНГ (на основе Соглашения между СНГ и ЕврАзЭС от 3 марта 2004 г.) /10/. Тот факт, что один из составных компонентов СНГ (крайне аморфной межгосударственной организации) без труда вписывается в институциональную структуру ЕврАзЭС, еще раз наглядно подтверждает правовую природу ЕврАзЭС как организации, прежде всего основанной на суверенном равенстве и независимости ее государств-членов. Кроме того, необходимо подчеркнуть, что государства – члены СНГ крайне редко обращаются в данный орган для разрешения споров между собой ввиду того, что, во-первых, они чувствуют себя вполне защищенными применяемым в процессе принятия всех более или менее важных решений принципом консенсуса, и, во-вторых, решения суда (при полном отсутствии обеспечиваемого санкциями механизма принудительного исполнения) фактически носят всего лишь рекомендательный характер [110].

Можно с полным основанием констатировать, что единственным органом ЕврАзЭС, имеющим реальную власть, является Межгоссовет, состоящий из глав государств и правительств. Являясь высшим органом Сообщества, рассматривающим принципиальные вопросы и определяющим стратегию и направления развития интеграции, Межгоссовет является институтом, который призван обеспечить согласование национальных интересов государств-членов с выполнением задач и целей, стоящих перед ЕврАзЭС. Как это является нормой в классических международных организациях, Межгоссовет все свои решения принимает только на основе консенсуса (п. 1 ст. 13 Договора об ЕврАзЭС).

Более того, необходимо отметить, что если европейские сообщества с самого начала своего существования (так же как теперь созданный на их основе Европейский союз) обладали собственной, хотя и строго лимитированной юрисдикцией, в пределах которой они осуществляют самостоятельные властные полномочия, а правовые предписания, издаваемые институтами Союза имеют прямое действие и обладают верховенством по отношению к праву государств-членов, то ЕврАзЭС не наделен какой-либо автономной компетенцией, и все решения его органов исполняются государствами-членами путем принятия необходимых национальных нормативных правовых актов в соответствии с их национальным законодательством (ст. 14 Договора об ЕврАзЭС) /11/.

На основе вышеизложенного можно констатировать, что схожесть ЕврАзЭС и Евросоюза является весьма поверхностной. Основное различие заключается в том, что Евросоюз (особенно в рамках своей нынешней первой опоры – европейских сообществ) является ярко выраженным наднациональным образованием, в то время как ЕврАзЭС, обладая некоторыми элементами, свойственными наднациональным организациям, остается, по существу, уменьшенным, усовершенствованным, но все же подобием СНГ – организации, полностью основанной на принципе суверенного равенства и консенсуса государств-участников.

2.3 Пути решения проблем и перспективы развития интеграционных процессов в Евразии

Несмотря на многочисленные вышеперечисленные проблемы, необходимо иметь в виду, что весь ход человеческой истории учит, что развитие тех или иных союзов государств (так же как и каждого отдельного государства-члена) зависит прежде всего от их внутренней политической воли и способности к самостоятельному поступательному движению в сторону достижения своих целей.

Построение Таможенного союза и единого экономического пространства – это процесс, основанный прежде всего на политических мотивациях, когда государства-участники этих процессов видят в осуществлении своих интеграционных проектов возможность укрепить свой национальный суверенитет, упрочить свою военно-политическую безопасность и сохранить (или даже увеличить) свое влияние в международных отношениях. Подтверждением этому является тот факт, что все государства – члены ЕврАзЭС являются одновременно членами такой организации, как ОДКБ. Кроме того, не подлежит никакому сомнению тот факт, что дальнейшее развитие региональных интеграционных процессов является неотъемлемым условием для всех государств – членов ЕврАзЭС на пути достижения ими высокого уровня социально-экономического развития /15/. В этой связи представляется очевидным, что евразийские страны во имя интересов своего народа обязаны предпринять максимум усилий в целях преодоления вышеуказанных проблем [108].

Одним из действенных средств решения вышеуказанных проблем, несомненно, стало бы вступление всех евразийских стран в ВТО. Тем более что выполнение данной задачи является вполне разрешимой и зависит от политической воли этих стран взять на себя обязательства соблюдать правила международной торговли. Более того, как евразийские страны заинтересованы во вступлении в ВТО, так и международная торговая система не может не желать охватить, наконец, весь земной шар и иметь подлинно универсальный характер. Не случайно, что в последнее время наметились серьезные предпосылки для вступления в ВТО России, вслед за которой членами ВТО должны стать и другие государства – члены ТС.

Гармонизация национальных законодательств государств Евразии на основе принципов и норм ВТО, несомненно, повлечет за собой дальнейшую либерализацию их экономической политики и, следовательно, их еще большую взаимосвязанность. Однако наиболее желаемым последствием большей экономической свободы должно стать наступление дальнейшей политической либерализации евразийских стран, что, в свою очередь, является необходимым предусловием для решения главнейшей проблемы региональной интеграции на евразийском пространстве – построения эффективных наднациональных органов. При существующей степени централизации государственной власти в евразийских государствах создание какой-либо параллельной мощной властной структуры не представляется возможным. Другими словами, создание наднациональных органов противоречит действующей концепции и принципам построения государств в Евразии, при которой ведущие политические авторы не готовы делиться своими огромными властными полномочиями даже внутри страны, не упоминая уже сферу межгосударственных отношений [109].

Следовательно, для построения наднациональных органов и дальнейшего продвижения интеграционных процессов необходимо проведение фундаментальных внутригосударственных реформ, основной задачей которых должна быть дальнейшая подлинная демократизация государственной и общественной жизни, значительное усиление полномочий представительских органов власти всех уровней и последовательное преобразование евразийских государств в парламентские республики. Только при таком условии, а также децентрализации процесса принятия политических решений и последовательном разделении власти не только по горизонтали, но и по вертикали возможно создание эффективных наднациональных органов, обладающих в пределах своей компетенции своей долей властных полномочий.

Не подлежит сомнению, что для дальнейшего продвижения процессов региональной интеграции в Евразии жизненно необходимо превращение вышеупомянутых Комиссии ТС и Суда ЕврАзЭС в подлинно наднациональные институты (наподобие Европейской комиссии и Суда Европейского союза). Однако главной целью должно быть создание избираемого прямым путем наднационального Евразийского парламента. Без создания подобного органа, деятельность которого стала бы одним из главных легитимирующих факторов создания Таможенного союза и дальнейшего углубления интеграционных процессов, вся система внутригосударственных представительских органов будет оставаться незавершенной и подобной зданию без крыши [112].

Создание наднационального Евразийского парламента позволило бы впустить в дело самую мощную движущую силу интеграционных процессов – народные массы, функция которых в настоящее время сведена лишь до роли пассивного статиста, безучастно, а порой (в силу ущемления некоторых краткосрочных интересов, незнания открывающихся долгосрочных перспектив или общего негативного отношения к политике правительств тех или иных стран) критически наблюдающего за принимаемыми «верхами» решениями. В этой связи никак нельзя недооценить значение наднациональных политических движений (создание которых подразумевает идея Евразийского парламента), которые в качестве одной из главных своих целей должны повсеместно агитировать в пользу объединения на демократической основе всей Евразии.

Можно с полным основанием утверждать, что демократизация Евразии, безусловно, создаст основу для лучшего взаимопонимания и более эффективного взаимодействия между евразийским альянсом и ЕС /16/. Сплочение и солидарность евразийских и европейских стран на основе общих политических принципов и ценностей не может не привести к еще более тесному сотрудничеству между Евразией и Европой . На первоначальном этапе вполне логичным шагом было бы построение зоны свободной торговли между этими двумя геополитическими образованиями, которая впоследствии могла бы развиться в единое пространство свободы, безопасности и процветания от Атлантики до Тихого океана. Такое развитие, основанное на взаимном интересе всех сторон, могло бы не только полностью устранить антагонизм и соперничество между Европой и Евразией, но и стать решающим вкладом в деле становления системы многополярного мира будущего [103].

На основании вышеизложенного есть все основания утверждать, что дальнейшая демократизация во всех евразийских странах является необходимой предпосылкой и обязательным предусловием строительства эффективного регионального межгосударственного объединения на евразийском пространстве. Следовательно, быть сторонником подлинной межгосударственной интеграции в Евразии означает быть сторонником достижения каждым из евразийских стран реального прогресса в деле строительства гражданского общества и правового государства.

3 Казахстан в таможенном союзе

Аксиома: политическая воля глав государств и их решения влияют на жизнь простых граждан любой страны. Яркий пример - Таможенный Союз.

Таможенный союз Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации — межгосударственный договор о создании единого таможенного пространства, подписанный Россией, Белоруссией и Казахстаном.

Россия от создания Таможенного союза может получить прибыль в размере около $400 млрд, а Белоруссия и Казахстан — по $16 млрд к 2015 году.

Еще в 1995 году руководители России, Белоруссии, Казахстана, а чуть позже — Киргизии, Узбекистана и Таджикистана, подписали первый договор о создании Таможенного союза, который впоследствии трансформировался в ЕврАзЭС.

Современный договор между Белоруссией, Казахстаном и Россией о создании единой таможенной территории и формировании таможенного союза был подписан в городе Душанбе, 6 октября 2007 года.