Рыцарский кодекс чести

    “Вот благородный конь, назначаемый тебе в помощники для твоих славных подвигов. Дай Бог, чтобы этот конь помогал твоему мужеству; води его только туда, где стяжаются честь и добрая слава!”

    Часто случалось, что сама супруга государя повязывала новому рыцарю шарф, прикрепляла перья на шлем и препоясывала новопосвященного мечом.

     Если новый рыцарь был сыном короля или принца, то ему надевали мантию из красного сукна как знак его царского происхождения. И новый рыцарь сидел в этой мантии и во время пиршества, которое происходило в парадной зале дворца или замка. В этот день новопосвященный пользовался особым почетом. За столом во время пиршества он занимал почетное место по правую руку того короля, грансеньора или славного рыцаря, от которого получил лобзание. И обыкновенно, в особенности в первые времена учреждения рыцарства, в этих новопосвященных не заметно было ни гордости, ни кичливости, ни напыщенности, ни высокомерия. Они были просты в своем обхождении с людьми: вежливы с высшими, снисходительны и добры с низшими.

     Таков был обряд посвящения в рыцари в мирное время при дворах королей, принцев и грансеньоров³. Но в военное время обряд посвящения в рыцарское звание совершался намного проще; тут в виду неприятеля некогда было тратить время на разные торжественные церемонии. Отличившемуся на поле битвы рыцарское звание жаловалось среди лагеря до победы или после нее в проломе укреплений взятого приступом города.

     Если какому-либо из государей являлось желание удвоить силы своей армии, не увеличивая числа низших воинов, то он создавал рыцарей. Если кто-либо из старших оруженосцев отличался на поле битвы, то его возводили в рыцарское звание.

     При возведении в рыцарское звание в военное время обряд посвящения был очень прост. Вновь посвящаемого ударяли три раза мечом по плечу с произнесением следующих слов: “Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, и Святого Великомученика Георгия жалую тебя рыцарем”. Затем следовал обыкновенный обряд лобзания; этим и оканчивалось посвящение.

     Подобное ведение дел порождало целые миллионы героев. Влияние почета было до такой степени могущественно, что одно уже звание рыцаря побуждало каждого превосходить самого себя и делало из него из него какое-то сверхъестественное существо.

     Рыцари, посвящаемые в это звание в военное время, носили и различные названия, сообразно тем обстоятельствам, благодаря которым им жаловали это почетное звание; так, были рыцари битвы, рыцари приступа, рыцари подкопа и прочие.

                                          2.2 Турниры

     Как всем известно, турнирами  назывались военные упражнения, которые происходили на особо  устроенной арене, окруженной  местами для зрителей. Обыкновенно  в Западной Европе короли и  владетельные принцы назначали  турниры по какому-нибудь особенно  торжественному случаю, например, по  случаю браков самих королей  или принцев крови и их крестин,  по случаю заключения мира  или перемирия и вообще во  всех тех случаях, когда при  дворе бывали большие собрания.

     На этих турнирах происходил  так называемый примерный бой,  или примерная битва. Такой  бой состоял в том, что одинаковое  число рыцарей с каждой стороны  бились тупым оружием – копьями  с закругленными, а не с острыми  концами, или с затупленными  мечами; поэтому удары, наносимые  противникам друг другу, не  представляли большой опасности.

     На турнирах воспрещалось наносить  удары острием, а нужно было  наносить их плашмя, тупым оружием,  и тоне по лицу.

     Новики, оруженосцы и пажи, которые  домогались рыцарского звания, постоянно  во избежание опасности сражались  деревянными мечами и ломали  пихтовые копья.

     Но турниры и поединки с  отпущенным оружием, то есть  бои насмерть, строго запрещались;  это не допускалось даже и  религией.

     Кстати, если на турнирах и  бывало кровопролитие, то это  совершалось непреднамеренно, так  как, несмотря на все предосторожности, иногда некоторые не совсем  искусные в военном деле или  разгоряченные бойцы все же  проливали кровь своих противников;  но такие примеры случались  очень редко.

     Обыкновенно о днях, назначенных  для турнира, объявлялось заранее,  а именно за несколько месяцев  вперед, самое меньшее - за один  месяц.

     О турнирах объявляли герольды⁴, которые отправлялись в города и в замки с гербовым щитом приглашавшего.

     Место для турниров выбирали  всегда около больших городов,  находившихся близ реки или  близ леса, так что оградой  для ристалища был с одной  стороны город, а с другой  – лес; деревянные барьеры  закрывали оба пролета, а вне  их были вывешены флаги начальников  турнира.

     После того, как герольды возвестят  о дне турнира, все рыцари, витязи, их жены и взрослые дочери  начинают приготовления к этому  торжественному дню. Собиралось  на турнир дворянство целого  округа с семьями, пажами, оруженосцами  и слугами. Все жители округа, как дамы, так и мужчины, носили  платье одинаковых цветов: или  белое с золотым галуном, или  же красное с серебряным. Рыцари, прибыв к месту, назначенному  для турнира, развешивали до  его открытия свои шлемы и  гербовые щиты вблизи ристалища. 

     Вот собственно в чем состояла  обрядность турниров и приготовления  к ним, по словам многих писателей  того времени.

     Король или владетельный князь  обыкновенно посылал герольда  с двумя оруженосцами или с  двумя молодыми дворянами; герольду  вручался также и гербовый  щит этого короля или князя.  Посланный отправлялся к тому  королю или владетельному князю,  с которым хотел состязаться  его государь, и от имени своего  монарха вручал ему вызов. 

     Король, конечно, принимал вызов  и тотчас же начинал вербовать  рыцарей, желавших принять его  сторону, и ввиду этого, конечно,  помогал им во всем необходимом.  Высшие рыцари носили цвета  и гербы какие они желали, только  у них должен был быть какой-нибудь  значок, по которому можно было  бы узнать, на чьей они стороне;  низшие же рыцари носили цвета  и гербы того короля или  владетельного князя, за которого  они стоят. Знамена могли поднимать только начальники дружин. Дружины же разделялись на три равных отряда; последний отряд всегда состоял из самых мужественных рыцарей, которые могли бы выдержать натиск и окончательно выиграть битву.

     Принявший вызов являлся за  три или четыре дня до турнира;  но он располагался со своими  сторонниками против города, так  как ему не дозволялось въезжать  в него прежде, чем окончится  турнир.

     Трибуны для благородных дам  строились именно в том месте,  где сходились ристалища, которые  примыкали обыкновенно к городским  стенам.

      У каждого ристалища было по  трое больших ворот; в них  въезжали рыцари по шесть с  обеих сторон для того, чтобы  приготовиться к бою под своими  знаменами.

Накануне  турнира вся та молодежь, которая  претендовала на получение на этом турнире рыцарского звания, одевалась  в одинаковое платье и обедала  у своих сеньоров; после обеда, они все вместе отправлялись к  вечерне в сопровождении старых рыцарей.

     После этого главный начальник  собирал всю эту молодежь и  давал им наставление, как следует  вести себя хорошему и доблестному  рыцарю.

Затем они отправлялись в церковь и  поводили всю ночь в бдении и молитве.

     После пения молитвы и после благословения, установленному по этому случаю, главное лицо давало им лобзание, препоясывало их всех мечом, а в это время низшие члены надевали рыцарям шпоры. Потом новопосвященные опять садились на свои места, и по окончании обедни молодые люди опять отправлялись к главному начальнику на пиршество.

     В девятом часу вечера рога трубили сбор на вечерний турнир; сюда являлись рыцари в богатом убранстве и на конях, но только не с разноцветным щитом, а с одноцветным, и не препоясанные мечом, а с пихтовым копьем. После битвы они снимали с себя оружие и в роскошном одеянии являлись к ужину к главному начальнику; тот из рыцарей, который отличился больше всех, сидел за одним столом с главным начальником.

     На следующий день после обедни все рыцари, вооруженные с головы до ног, являлись на ристалище в первом часу до полудня; все становились под свои знамена.

     На турнире у всякого был такой девиз, какой ему нравился; но в девизе должен был быть непременно хоть какой-нибудь знак того короля или владетельного князя, сторону которого они держали; не имели девиза только приехавшие случайно, которые не хотели быть узнанными.

     Когда все были в сборе, то раздавался сигнальный рожок, в ристалище въезжал первый ряд рыцарей, и начиналась битва. Конечно, счастье переходило то на ту, то на другую сторону; иногда случалось, что целые ряды расстраивались и им на подкрепление посылали свежие; иногда случалось и так, что все рыцари обеих сторон появлялись на ристалище; наконец, если одна сторона совершенно ослабевала, то на арену являлись неизвестные рыцари и помогали ей, так что победа, вероятно, осталась бы за ней, но тут к противной стороне подоспевало подкрепление, и та снова одерживала верх.

     Наконец, окончательно побитая и пораженная сторона убегала в лес; оттуда рыцари показывались поодиночке без коней и без оружия, но победители не заманивали их более, а собирались под свои знамена.

     Большей частью неизвестные рыцари, одержавшие победу на турнире, тотчас же удалялись, так как не хотели открывать своего имени; за ними часто пускались в погоню, чтобы привести ко двору короля или князя, который устраивал турнир, и тогда этот король или князь ласково и милостиво принимал победителя.

     Иногда побежденным предлагали возобновить битву на следующий или какой-либо другой день. 

                                                  2.3 Обеты 

     Кроме обетов, которые давали  рыцари как воины, они еще  в силу своей набожности давали  и другие обеты как хорошие  христиане; эти обеты состояли  в том, чтобы посещать разные  святые места, к которым они  питали особое благоговение; затем,  они складывали в храмах или  монастырях или свое собственное  оружие, или оружие побежденного  врага; кроме того, они налагали  на себя посты и епитимьи. Отвага  и удальство рыцарей вызывали  их на различные трудноисполнимые  обеты; так, например, кто-либо  из рыцарей давал обет водрузить  первым знамя на самой высокой  башне осажденного замка, или  же первым броситься в середину  неприятелей, или представить  какое-либо другое доказательство  своего мужества и своей храбрости.  Самые храбрые из рыцарей всегда  старались превзойти один другого  в соревновании, принести пользу  своему отечеству и истребить  его врагов.

У рыцарей  существовал так называемый обет павлина или фазана (voeu du paon on du faisan). Эти благородные птицы блеском и великолепием своих перьев как бы олицетворяли важность государей и великолепие их наряда, в котором они являлись на большие выходы.

     Для принесения рыцарями торжественного  обета назначался всегда особый  день перед тем, как идти  на могущественного врага или  чтобы предпринять войну  в  защиту религии, или по какому-либо  другому поводу; в этот назначенный  день для принесения обета  день все рыцари собирались  в одном каком-либо назначенном  месте, и дамы или девицы  торжественно вносили в это  многочисленное собрание рыцарей  жареного павлина или фазана, украшенного красивыми перьями  и положенного на золотое или  серебряное блюдо; эту птицу  подносили каждому рыцарю, и каждый  произносил над ней обет; потом  блюдо ставили на стол и  жаркое разделяли между всеми  присутствующими.

     Нужно было большое умение  разрезать птицу так, чтобы  каждому из собравшихся рыцарей  досталось хотя бы по небольшому  куску. Тогда дамы или девицы  избирали самого добросовестного  из всего собрания рыцаря и  вместе с ним несли блюдо  к самому храброму из всех  рыцарей, а избранный дамами  рыцарь ставил это блюдо перед  ним и разрезал его на порции. Следует заметить, что избранный  дамами самый храбрый из рыцарей  не сразу соглашался принять  такое почетное для него звание, и только после долгих упрашиваний  со стороны дам и других  рыцарей он соглашался на то, чтобы блюдо было поставлено  перед ним.