Религия и атеизм в культуре и науке

     Вопрос  о религии в государственной  жизни для Пестеля на роль правления, решается с полной прямолинейностью: религия — это одна из основ гражданского общества. Права человека основаны на его обязанностях. Первая обязанность человека — самосохранение. Вторая обязанность — это та, которая наложена на человека «от бога посредством веры». Но так как «бог, творец вселенныя, есть творец законов природы, нужд естественных», то вне веры существование человека в гражданском обществе есть существование вне обязанностей, а следовательно, и вне прав. Этот вывод неизбежен и только им определяется решение вопроса о веротерпимости, о свободе совести, об отношении государства к церкви.

     Декабристы  и религия. Интересуясь отношением декабристов к религии и церкви мы отметим, что атеизм и другие формы религиозные свободомыслия, при всей их распространенности среди декабристов, служили исключительно для внутреннего употребления и старательно скрывались ими во всех тех случаях, когда им приходилось вступать публично . И больше того, в публичных выступлениях они за правило почитали пользоваться тем самым религиозным обманом, ненавидеть которой они умели не хуже своих учителей — французских философов. Выясняя эти обстоятельства, мы в то же время, естественно, будем вынуждены указанной тактике противопоставить другую, подлинно демократическую и революционную, применявшуюся левым крылом движения.

     Никита  Муравьев, человек совершенно не верующий в христианские догматы, сочиняет «Любопытный  разговор» на манер катехизиса и  в нем пытается сделать доступным сознанию простолюдина — солдата, крестьянина, мещанина — требования представительного правления. Исходит он при этом именно из христианских догматов. На вопрос, откуда проистекает свобода «Катехизис свободного человека» (таково другое название рассматриваемого произведения) дает следующий ответ: «Всякое благо от бога. Создав человека по подобию своему и определив добрым делам вечные награды, а злым — вечные муки, он даровал человеку свободу. Иначе несправедливо было бы награждать за доброе, по принуждению сделанное, или наказывать за невольное зло».

     При всем богатстве литературы о движении декабристов мы все еще слишком  мало знакомы с декабристами, как  с людьми. Пути их развития, их чувства  и взгляды, в некоторых случаях  даже их происхождение и степень  участия в заговоре, рисуются перед  нами смутно, неясно. Только вожди движения или такие участники его, в судьбе которых отложилось что-либо значительное и бросающееся в глаза, удостоились серьезного внимания в нашей исторической и художественной литературе. Рядовой декабрист в ходячих представлениях расценивается преимущественно по вождям и героям. Оттого так трудно при рассмотрении какой-либо одной стороны движения — в нашем случае, отношения декабристов к религии — сколько-нибудь претендовать на полноту приводимых сведений. Декабристы и религия — тема, нуждающаяся еще в специальных исследованиях.

     Будучи  наследниками XVIII-гo века и Французской революции, декабристы усвоили также и все формы религиозного свободомыслия от умеренного деизма до атеизма. Но за исключением своего крайнего левого фланга, они были больше вольтерьянцами, чем воинствующими атеистами. Правильнее сказать, в своем отношении к религии они были больше наследниками XVIII-го века, чем Великой Революции. Они были сторонниками идейной, а не политической, не революционной борьбы с религией. Стойкие и убежденные атеисты, люди с цельным и продуманным материалистическим мировоззрением, были сравнительно в небольшом числе. И так как специфические условия русской жизни не давали простора идейной борьбе, антирелигиозное наследство декабристов до нас почти не дошло. Но до нас дошло — правда, не во всей полноте — антирелигиозное наследство А. С. Пушкина. В известном смысле мы можем сказать о великом поэте, что он был декабристом. Декабристы считали его своим, он был связан узами личной дружбы со многими из них, а его творчество отражало идеологически все то, чем жили и дышали они. Как справедливо говорил декабрист Якушкин. «Пушкин был отголосок своего поколения, со всеми недостатками и со всеми добродетелями». Путь его духовного развития шел по той же средней, по которой складывались настроения и убеждения радикальной дворянской молодежи. Среди отдельных влияний, воздействовавших на образование его личности, прослежены струи, исходившие от ряда выдающихся идеологов декабризма, а с другой стороны, известно, что революционные и атеистические стихотворения Пушкина были найдены в бумагах многих арестованных после декабрьских-январьских событий. Присматриваясь к бесчисленным антирелигиозным высказываниям Пушкина, мы находим в них всю гамму оттенков, которые характеризовали неверие передового русского общества его времени. Здесь и эпикурейское равнодушие, и деистический антихристианизм, и неприкрытый атеизм. С гениальной чуткостью он отражает настроения, волнующие окружающую его среду, воплощает их и пускает в оборот. Если он не делает твердого и окончательного выбора своего антирелигиозного оружия, то это объясняется не тем, что колебался в выборе, что он для себя не приобрел окончательного решения, но исключительно тем, что в этой стадии революционного движения еще не создалось общественной потребности в дифференцированном антирелигиозном оружии. Для себя Пушкин был атеистом и таковым оставался, как это установлено теперь с полной бесспорностью, до гробовой доски. Даже в 1836 г. в письме к Чаадаеву он сознается, что религия совершенно чужда его мыслям и привычкам. А в это время он был уже человеком, сломленным тем страшным гнетом, какой обрушила на него его личная и его общественная жизнь. И такими же неверующими и атеистами для себя были в большинстве те декабристы, о религиозных срывах которых так много и часто так по-христиански скверно говорилось в нашей литературе. ²

     Атеизм  русских революционных  демократов - высшая ступень  в развитии революционно-демократического атеизма, который возник одновременно с атеизмом буржуазным в эпоху кризиса феодализма, но отличался от него рядом особенностей: обращенностью к широким массам трудящихся, связью с идеями утопического социализма, большей последовательностью. Зачатки идей революционно-демократического атеизма впервые «формулируются с известной определенностью» в 16 в. Наиболее глубоко и последовательно его идеи разрабатывались в России В. Г. Белинским, А. И. Герценом, Д. Л. Огаревым, М. В. Буташевич-Петрашевским, Я. Г. Чернышевским и др. Опираясь на материалистическую традицию русских (А. Н. Радищев, декабристы)  и западноевропейских (французские просветители)  предшественников, русские революционные демократы в значительной мере преодолели метафизическую и механистическую ограниченность их материализма, соединив его с диалектикой, дали более глубокое и цельное философское и естественнонаучное обоснование  атеизма. Диалектический подход  к пониманию природы и общества дал русским мыслителям возможность  выявить источник движения в мире, снять тем самым проблему «первотолчка», с которой не смог справиться метафизический материализм,  показать несостоятельность креационизма и провиденциализма. Объяснив возникновение  сознания внутренней активностью материи, они приблизились к научному пониманию психических явлений, углубив тем самым критику религиозного учения о бессмертии души и существовании загробного мира. Революционные демократы в силу социально-экономической отсталости России не смогли выявить законы обществ, развития, но они сознавали, что такие законы непременно существуют. Это позволило им вплотную подойти к выяснению социальных корней религии. Отвергнув теорию обмана, которой придерживались французы, русские атеисты обратились к анализу условий жизни людей и пришли к выводу, что причины возникновения и существования религии кроются в беспомощности людей перед силами природы, в нищете и обездоленности угнетенных масс. Оценивая религию с точки зрения интересов трудящихся, революционные демократы глубже своих предшественников вскрыли ее социальную роль,  близко подошли к пониманию религии как опиума народа, показали, что, утешая иллюзией загробного блаженства, она примиряет угнетенных с их участью, «поддерживает в народе косность,  рабскую робость, уничтожает самостоятельность  человека». Большой вклад внесли русские атеисты в разработку путей преодоления религии. Они считали, что религия  с неизбежностью отомрет вследствие гибели эксплуататорского общества и замены его социализмом. В России в 19 в. революционно-демократический атеизм превратился в широкое движение  передовой интеллигенции и оказал благотворное влияние на развитие  русской демократической культуры и культуры других народов.³

     Давно уже устарела оценка их, как беспочвенных подражателей западноевропейским образцам. В тогдашних русских условиях учение утопического социализма не было просто модой. Оно отвечало назревающим потребностям общественного развития, являясь реакцией на гнет дворянско-самодержавного режима, осмысливало революционные стремления мелкой буржуазии, выражавшей интересы не только крестьянства, но и растущего промышленного пролетариата. В этом учении искала выхода скопившаяся энергия угнетенных социально групп населения. Направление было указано опередившими Россию в своем развитии странами Запада; обстоятельства русской жизни наложили свою особенную печать на заимствованные взгляды. В частности, антирелигиозность русских фурьеристов вырастала непосредственно из той же почвы, которая питала в них социалистические и революционные настроения. Как социалисты, они являются преемниками Белинского. Поскольку среди них в отдельных случаях можно проследить интерес к русской общине и взгляд на нее, как на зародыш будущего социалистического развития, и поскольку в то же время среди них нарастала тяга к народу, они с полным правом должны быть признаны родоначальниками народничества.

     Конечно, социализм, коммунизм и атеизм легко  выветривались из русских голов, особенно когда они попадали под пресс карательной системы Николая I. Это понятно, принимая во внимание, что головы эти сидели на плечах людей, выросших в стране бесправия и рабства, воспитанных в тепличной обстановке дворянски-чиновничьего быта, отделенных от народа «сословным расстоянием», как выразился один из них. ⁴  

     Часть II. XX век

   Вопреки распространенным представлениям об исконной религиозности русской интеллигенции  и культуры, бездуховности и безнравственности атеизма, изучение периода с 1905 по 1918 г. в русской философии доказывает обратное: атеистичность большей части русской интеллигенции и культуры, внекультурность церкви, гуманистичность атеизма, закономерность победы атеистического социализма.

   Характеризуя  духовную жизнь России в ряде известных  статей, интересующих нас как документ эпохи, Булгаков пишет об исключительном господстве антирелигиозного гуманизма, о «монополии современного язычества на общественность». Понятия «безбожный гуманизм», «атеистический гуманизм», «светский гуманизм», «атеистический нигилизм» подчеркивают богоборческий мотив возникновения и неразрывную связь атеизма с западным гуманистическим движением, заслуги которого бесспорны.

   Основное  содержание нового времени, начиная с Ренессанса, заключается в усилиях культурного человечества устроиться без Бога вполне и окончательно или «умертвить Бога». Историческое происхождение русского атеизма он связывает с принятием его как последнего слова западной цивилизации «сначала в форме вольтерьянства и материализма французских энциклопедистов, затем атеистического социализма (Белинский), позднее материализма 60-х годов, позитивизма, фейербаховского гуманизма», в новейшее время – марксизма и критицизма. Здесь происходит то же столкновение средневекового и новейшего мировоззрения, идеи гуманизма вдохновляют революционное движение, а героические идеалы, максимализм и «духовная педократия» приводят к тому, что «нет интеллигенции более атеистической, чем русская» . Своих святых она имеет не в христианском храме, а в гуманистическом пантеоне, образцом для подражания становится не православный старец, а революционный студент. Поразительно, сколь мало впечатления на неё производили, как мало были замечены наши религиозные мыслители и писатели славянофилы, Вл. Соловьёв, Бухарев, кн. С. Трубецкой и др., как глуха оставалась наша интеллигенция к религиозной проповеди Достоевского и даже Л. Н. Толстого, несмотря на внешний культ его имени. «Традиционный атеизм» становится даже признаком хорошего тона, чем-то само собой разумеющимся, философско-религиозным кредо русской интеллигенции, объединяющим большинство её представителей всех поколений и одним из важнейших факторов русской истории.⁵

     Главная черта, которая определяет сложность  и динамику политического процесса в истории XX в., — это попытка построения социализма в СССР. По своим последствиям, их глубине и радикализму, по активности народных масс, в него включенных, этот эксперимент беспрецедентен. Наличие двух мировых социальных систем — социалистической и капиталистической — самым различным образом оказывало влияние на состояние религиозного сознания. Это влияние испытывало и русское православие — наиболее значительная религиозная организация в СССР.⁶

     Атеизм в СССР, не будучи формально провозглашённым официальным государственным мировоззрением, активно поддерживался и насаждался партийными и государственными органами до 1988 года, когда произошла резкая идеологическая либерализация режима.