Образ женщины-матери сквозь века

 Введение 

 Тайна женской красоты  тревожит человечество на протяжении всей истории его существования. Едва ли найдется художник или писатель, который  не пытался бы постичь  эту тайну, но каждый открывал ее по-своему. Главным и неизменным в этом постижении оставался идеал материнства, священные узы любви между матерью и ребенком. От скульптур первых художников Земли, мадонн титанов Возрождения, иконописных ликов Богородицы, вдохновенных музыкальных и художественных гимнов женщине-матери до произведений современных художников – таков путь постижения идеала женской красоты и обаяния.

 Актуальность  данной темы объясняется  противоречием, возникшим  на стыке 20 и 21 столетий: с одной стороны – воспевание образа женщины-матери на протяжении многих веков, а с другой – демографический кризис. Работа основана на попытке систематизировать и обобщить имеющиеся сведения по данной теме, а также попытаться поднять значимость образа женщины-матери.  
 

 Основная  часть

 Образ женщины-матери сквозь века

 Проанализировав большое количество репродукций, изображений скульптур, мы отметили некую закономерность: несмотря на различия в понимании женской красоты, художники и скульпторы разных эпох используют схожие образы. К таковым можно отнести:

1) образ кормящей  матери;

          2) образ женщины-матери с ребенком на руках;

3) семейный портрет.

 Образ кормящей матери

 В первобытную эпоху  женщина-мать была окружена особым ореолом надежд и идеальных помыслов. В обществе существовал  культ женщины, воплощавшей  в себе идею материнства  и продолжения рода. С женщиной также были связаны идеи плодородия и охраны домашнего очага.

   Во время археологических раскопок в разных странах мира было найдено более 150 маленьких женских статуэток – так называемых «палеолитических Венер»¹. Одними из наиболее известных являются изображения «Венеры Лоссельской», называемой еще «Дамой с рогом», и «Леспугской Венеры» (№1, 1-2). Также были обнаружены и другие фигурки, вырезанные из мягкого камня или слоновой кости (№1, 3)². К ним же можем отнести глиняное изваяние фигурки прародительницы, найденное  в Турции и относящееся к началу VI тысячелетия до н.э.³ (№1, 4).

 Таким образом, мы видим, что первые художники Земли воспевали не грацию и статность женского тела, а уделяли особое внимание  изображению всего, что подчеркивает женское начало: непомерно большие груди и бедра, огромный выпуклый живот, в котором зреет новая жизнь.

 В эпоху первобытного общества появляются и скульптурки, изображающие женщину, которая  кормит грудью своего ребенка (№2, 1). Именно образ кормящей матери станет одним из часто используемых в скульптуре и живописи последующих столетий.

 Провозвестницей образа мадонны, кормящей своего сына, мы по праву  можем считать  древнеегипетскую статую, изображающую богиню Исиду (Изиду), кормящую грудью Гора (№2, 2)⁴.  

 К началу эпохи Возрождения, к Проторенессансу, относится триптих «Мадонна дель Латте» итальянских художников братьев Лоренцетти (№2, 3). Несколько десятилетий спустя нидерландским живописцем Рогиром Ван дер Вэйденом была написана картина «Евангелист Лука, рисующий Мадонну» (№2, 4). Обе матери с умилением смотрят на своих младенцев. Эти произведения содержат идею материнства, всепоглощающей любви.

 Искусство Высокого Возрождения, определившееся в  основных своих чертах к началу XVI века, принесло иное, чем у предшествующих художников, понимание женской красоты. Титаны Высокого Возрождения: Леонардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэль и Тициан – стремились к созданию обобщенного образа совершенного человека, прекрасного как физически, так и духовно. Воплощением такого идеала стала Мадонна, дева Мария, с младенцем Иисусом Христом – возвышенный символ материнства и жертвенной любви к людям.

 Одним из лучших произведений на эту тему стала «Мадонна Литта» Леонардо да Винчи (№2, 5) -  жемчужина коллекции Эрмитажа. На картине изображена юная Мария, бережно держащая на руках младенца. Ее склоненный профиль полон исключительной красоты и благородства. Опущенные глаза и едва заметная улыбка придают облику мадонны необыкновенную выразительность и теплоту, озаряют ее светлым материнским чувством.  Глаза ее полуопущены и смотрят на младенца, которого она кормит. Маленький Иисус повернул глаза к зрителю и держит в руке маленькую птичку, символизирующую его будущие страдания.¹

 В начале 19 века портретист, академик живописи А. Г. Венецианов ввел в русское изобразительное искусство образ величавой славянки. Он стал писать простых русских женщин-крестьянок, занятых привычной и нелегкой работой. Вдали от шумной городской жизни у художника сложилось свое представление об идеале женской красоты, во многом отличное от общепринятых норм. Он писал картины, где в облике величавой славянки им подчеркнуты одухотворенное начало и яркая индивидуальность. Выбор подобной темы можно было объяснить желанием автора подчеркнуть, что именно женщина, несмотря на всю тяжесть быта, была и остается хранительницей лучших традиций крестьянской жизни, матерью («На жатве. Лето» (№2, 6)).

 В конце 19 века французский  скульптор Далу Эме Жюль создал скульптуру «Бретонка»² (№2, 7). В основе ее лежит уже знакомый образ кормящей матери, но в

отличие от титанов Возрождения, его мадонна –  простая рабочая  женщина. Ясным и  энергичным языком пластики скульптор передал свое представление об идеалах женской красоты, материнства.

 В живописи 20 века мы также  встречаем образ кормящей матери.

 Наиболее  яркое художественное воплощение этот образ  нашел в творчестве живописца К. С. Петрова-Водкина. Мастер, не подражая традициям Ренессанса, древнерусской живописи и европейского искусства рубежа веков, использовал их как выдающийся интерпретатор, выражая вечные понятия – красоту, гармонию, чистоту. Идеал материнства художник отразил в картинах: «Мать», «1918 год в Петрограде» («Петроградская мадонна», 1920г.) (№2, 8-9).

 Не  исчез образ кормящей мадонны и на картинах военного и послевоенного времени. Не было в те годы более высокого подвига, чем подвиг материнства. Вскормить и сохранить едва вступающее в жизнь поколение, несмотря на самые невероятные лишения и трудности, значило тогда победить фашизм, пытавшийся стереть с лица земли целые народы. Величию всепобеждающей материнской любви, бросившей вызов смерти и победившей, богатству души советской женщины, ее несгибаемой нравственной силе посвятил свою картину «Партизанская мадонна» (№2, 10) М. А. Савицкий.

 Отгремели пушки, окончилась война. На смену военной пришла мирная жизнь, счастье... Простое материнское счастье. Словно завороженные смотрят колхозницы на свою подругу – молодую мать, кормящую ребенка. Героиня картины В. Ерофеева «Счастье» (№2, 11) по-настоящему счастлива и от этого хорошо всем, кто ее окружает.¹

 Из  вышеизложенного  можно сделать  вывод о том, что  образ кормящей матери берет начало в  первобытном обществе и проходит сквозь все последующие эпохи.

 Образ женщины-матери с  ребенком на руках

 Еще одним из распространенных образов женщины-матери является образ женщины с ребенком на руках.

 Средневековое искусство европейских  стран сегодня  невозможно представить  без широко запечатленного образа Богоматери, связанного с культом  Мадонны.

 На  Руси в период Средневековья широкое распространение получил образ Богородицы, которая воспринималась как покровительница и защитница родной земли, заступница людей перед Богом.

 Древнерусская иконопись насчитывает  множество изображений Богоматери, которые условно можно поделить на четыре типа: 1) Знамение (знаменующая рождение Спасителя, воплощение новой жизни); 2) Богоматерь Оранта («молящаяся» с воздетыми к небу руками) (№3, 1); 3) Одигитрия («путеводительница», указывающая на младенца Иисуса, сидящего у нее на руках); 4) Елесуа («умиление», ласкающая и обнимающая своего сына)¹

 Более подробно рассмотрим третий и четвертый типы изображения Богоматери с сыном на руках.

 Наибольшей  популярностью в  народе пользовалась «Одигитрия». Богоматерь изображена фронтально, в торжественной позе. Правая рука Девы Марии невысоко поднята в жесте моления, обращенном к сыну. Иногда «Богоматерь Одигитрию» называют «Богоматерью Смоленской», так как, согласно летописному преданию, древнейший из привезенных на Русь списков «Одигитрии» находился в Смоленске.

 К четвертому типу можно отнести следующие иконы: «Владимирская Богоматерь» (№3, 2), «Богоматерь Донская», «Толгская Богоматерь» (№3, 3) и «Богоматерь Елеус-Киккская» Симона Ушакова (№3, 4). «Владимирская Богоматерь» - одно из лучших произведений средневекового искусства, которое художник И.Э. Грабарь справедливо назвал «несравненной, чудесной, извечной песнью материнства».²

 Глаза Богоматери полны  чувства, которое  в средние века определяли как «радость святой печали». Эти  слова очень точно  передают ее главный  смысл. Свершится то, что

предначертано свыше. Грядущее неотвратимо. Младенец нежно прижимается  личиком к материнской щеке и обвивает рукой ее шею. Детские глаза устремлены к Марии, они словно ищут у нее защиты. Левой рукой Мария придерживает ребенка, пытаясь робко защитить его от уготованной судьбы. На ее строгом лице, полном душевного благородства и немой укоризны, затаились тревога и печаль. При всей материнской нежности в ее облике чувствуется сознание неизбежной жертвенности.

 Мадонна с младенцем на руках – неотъемлемый образ в живописи и скульптуре эпохи Возрождения. Нидерландский живописец Робер одним из первых воплотил в своих полотнах художественные принципы Раннего Возрождения. Его «Мадонна с младенцем» (№3, 5) выделяется демократической простотой образов, склонностью к бытовой интерпретации сюжетов. Молодая мать с ребенком помещены в уютный городской интерьер с воспроизведенными деталями обстановки.  

 Нидерландские художники повлияли на творчество итальянского художника эпохи Раннего Возрождения, мастера Умбрийской школы Перуджино Пьетро. Его картина «Мадонна с младенцем» (№3, 6) отличается плавностью композиционных ритмов,     лиризмом. Ясная уравновешенность пространственных построений, гармоничность, мягкая грациозность, поэтически-созерцательная тональность характерны для этого полотна. Созданный им лирически-проникновенный своеобразный тип мадонны, оказал значительное воздействие на его ученика Рафаэля.

 Флорентийские мадонны Рафаэля – это прекрасные, миловидные, трогательные и горюющие юные матери¹.

 Мадонны, созданные в Риме, - это уже не просто матери, а владычицы, богини добра и красоты, властные в своей женственности, облагораживающие мир, смягчающие человеческие сердца. «Мадонна в кресле» (№3, 7), «Мадонна дель Импанната», «Мадонна Божественной любви», «Мадонна дель Фолиньо» и другие всемирно известные мадонны знаменуют новые искания Рафаэля, его путь к совершенству в воплощении идеального образа богоматери.

 Важное  место в искусстве  этого великого художника  занимает «Сикстинская мадонна» (№3, 8). Мария идет по облакам, неся своего ребенка. Слава ее ничем не подчеркнута. Ноги босы. Но как повелительницу встречает ее святые и ангелы.

 Она идет к людям, юная и величавая, что-то тревожное затаив в своей душе; ветер  колышет волосы ребенка, и глаза его  глядят на нас, на мир с такой великой силой и с таким озарением, словно видит он и свою судьбу, и судьбу всего человеческого рода².

 Изображая мадонну с младенцем, художники редко отказывали себе в удовольствии добавить птичку, или вазочку с цветами, или какой-нибудь искрящийся стеклянный шар на подлокотнике кресла. Например, «Мадонна с младенцем» Мемлинга Ханса, «Мадонна с

младенцем»  Дж. Беллини (№3, 9), "Мадонна с младенцем под яблоней" Кранаха Лукаса (№3, 10), «Мадонна с кошкой» Джулио Романо, «Мадонна с белым кроликом» Тициана, «Мадонна Конестабиле» и «Мадонна со щегленком» Рафаэля Санти.

 К таким полотнам можно отнести и картину Леонардо да Винчи «Мадонна с цветком», или «Мадонна Бенуа» (№3, 11). Это хронологически первая мадонна, образ которой внутренне лишен какой бы то ни было святости. Перед нами юная мать, играющая со своим  ребенком.   Юная  шаловливая   мать,   почти   ребенок,