Соотношение новой и предшествующей картин мира  как  соотношение  между сознанием и бессознательным позволяет, поскольку предметом  нашего  внимания оказывается картина мира в  ее  художественных  формах,  по  этому  принципу представлять и соотношение  между  художественным  и  нехудожественным.  Для этого   или   иного   времени   высшей   художественной   ценностью    будет соответствующая  утверждающей  себя   в   культуре   новой   картиной   мира художественная  ценность.  Все,  что  этой   последней   не   соответствует, естественно, оценивается как нехудожественное. По мере  утверждения  картины мира  возникает  и  внутренняя  упорядоченность   конкретных   текстов,   их иерархичность, в соответствии с которой одни тексты оказываются вверху,  ибо в большей степени соответствуют картине мира и выражают ее ценности,  другие-внизу и, следовательно, не во всем соответствуют ценностным критериям. Такая  же  упорядоченность  пронизывает  и  отношения  между  текстами, находящимися внутри картины мира, и текстами, ей не соответствующими, т.  е. с точки зрения этой картины мира  нехудожественными.  Естественно,  эти  как внутренние, так и внешние оппозиции  могут  достигать  крайнего  напряжения, когда картина мира в своем  развитии  достигает  пика,  а  следовательно,  и некоторой  исчерпанности,  она  перестает  осуществлять  свои   эстетические функции,  представление  о  которых  в  культуре   также   формируется   под воздействием утверждающей себя картины мира. В этой ситуации  границы  между художественными   и   нехудожественными   текстами   способны    изменяться.⁹

     Будучи  самосознанием   символизма   как   одного   из   художественных направлений,  теория  искусства  в  лице  теоретиков  символизма  пошла  еще дальше. С  символизма  начинается  новое  прочтение  логики  художественного развития   человечества.   Символизм   подхватывает   некоторые    тенденции романтизма,   диктуя   принципиально    новую    теоретическую    постановку традиционных  вопросов  искусства.  Начиная  с   символистской   эпохи,   мы оказались  в  ситуации  истории  искусства,  необычайно   благоприятствующей открытию логики  в  эволюции  искусства,  приоткрывающейся  лишь  в  больших длительностях истории. Однако такая логика осознается  лишь  в  том  случае, если  искусство  ставится  в  связь  с  эволюцией  культуры,  а  точнее,   с взаимодействием в истории разных  типов  культур.  Короче  говоря,  в  новой ситуации теория  искусства  должна  была  опираться  на  понимание  открытой символистами логики развития искусства. Такую  логику  могла  осознать  лишь философская рефлексия  о  культуре.  Следовательно,  в  определенные  эпохи, когда   открывается   новая   логика    развития    искусства,    собственно искусствознание  оказывается  как  бы  бессильным,  используя  свои  методы, объяснить художественные процессы. В этом случае помощь приходит  извне,  их других сфер и  наук,  способных  осознать  контекст  развития  искусства,  а именно культуру и переживаемую ею ситуацию.

6. Заключение 

Самосознание  какого-либо  художественного  направления  может  стать

самосознанием целой художественной эпохи или  культуры  лишь  в  том  случае, если картина  мира  этого  художественного  направления  трансформируется  в универсальную, что случается  далеко не  всегда.  В функционировании  картин мира в их художественном варианте можно выделить две большие эпохи:  эпоху, когда художественные картины мира не обладали  автономностью,  будучи  тесно связанными с сакральными ценностями, и прежде всего с мифом и религией,  и эпоху,  когда такие картины мира  развиваются в реальности, обособляясь от мифа и религии. Если в первом случае миф и религия наделяли художественные миры общезначимыми,  коллективными смыслами,  то  во  втором случае вместе с обособлением  искусства происходит  и утверждение личного начала. На этом последнем этапе возникает ситуация,  когда можно было  бы говорить уже не только о картине мира как единственно возможной и в большей или меньшей степени соответствующей культуре в целом, но  о картинах  мира,

функционирующих одновременно в одном и том  же  типе  культуры.  Когда  речь идет о поздней истории, для которой  характерно обособление  личного  начала, необходимо иметь в виду возникающий плюрализм в обществе, входящим  в  эпоху необычайного динамизма, когда в его развитии оказываются  возможными  разные варианты. Такой новый этап функционирования картин мира начинается  в  новое  время. Следовательно, для этого  времени характерна  субъектизация  картины мира как следствие повышения  в культуре личного начала.  Естественно, что в этой ситуации не может не возникнуть вопрос о том,  каким  образом достигается целостность  культуры,  необходимая  для  ее  выживания, если   каждая   из   функционирующих   картин   мира   уже    не    обладает универсальностью, порывая  с религией, мифом и даже, может  быть,  с  наукой, поскольку, как  известно, на определенных этапах  своей  истории  наука,  как искусство, развертывается в связи с мифом  и в недрах мифа.

Список  используемой литературы

    1. Розин В. М. Философия техники.  М., 2001

    2. Шпенглер О. Закат Европы. Ростов  – на – Дону, 1998

    3. Моисеев Н. Н. Судьба цивилизации.  Путь разума. М., 2000

    4. Немировская Л. З. Культурология.  История и теория культуры. М., 1992

    5. Степин В. С., Горохов В. Г., Розов М. А. Философия науки  и техники.

       М., 1995

    6. Елфимов Т. М. Возникновение   нового. М., 1983

    7. Мыльников А. С. Картина славянского  мира: взгляд из Восточной

       Европы. С.-П., 2000

    8. Раушенбах Б. В. Пространства  жизни. М., 1999

    9. www.wikipedia.ru