Маргинальная культура

Так, В.С. Пазенок называет маргинализмом "сознание и поведение определенных групп и индивидов, оказавшихся в силу различных причин вне пределов существующей в данном обществе социально-классовой структуры", и отмечает, что "идеология маргинализма несомненно продолжает и развивает идеологию различных левых молодежных течений, в частности, движения контркультуры. Но в отличие от ультралевого радикализма, нередко принимающего террористические формы, маргинализм представляет собой бескровный социальный протест. Характерным примером такого маргинализма служит движение "зеленых" в защиту природной среды". Такой взгляд не вполне обычен, более привычны заявления, что маргинализация "характеризуется быстрым возрастанием массы населения, не участвующей в производственном процессе, не выполняющей общественных функций, не обладающей сколь-нибудь значащими социальными позициями и существующей на те средства, которые либо добываются в обход существующих порядков, либо предоставляются из общественных фондов – во имя сохранения социальной и политической стабильности – имущими классами". Советские ученые сближали маргиналов с люмпен-пролетариатом, понятие о котором давно сформировалось в марксизме, и у них вызывал протест тот факт, что в идеологии западных левых движений "главной революционной силой современного капиталистического общества неправомерно объявляются "маргинальные слои", "аутсайдеры", выброшенные или добровольно покинувшие систему капиталистического производства". Отмечалось, что процессы маргинализации особо сильны при распаде социально-экономических формаций, что не участвующее непосредственно в производстве студенчество близко к маргинальности, что "новые левые" представляют собой маргинализирующуюся интеллигенцию, что "негативистский подход к существующему обществу, отражающий ценности и установки маргинальных групп, оказался сдвинутым главным образом в сторону культуры", чем объясняется бурное развитие контркультуры[10]. В качестве основы маргинальной идеологии иногда называли концепцию "власти-знания", введенную в научный оборот Мишелем Фуко. В период Перестройки представления о маргинальности претерпели некоторые изменения. С одной стороны, маргиналы обнаружились в СССР. 

Е.Н. Стариков одним из первых попытался  определить тенденции, приводящие к  появлению в советском обществе маргинальности, которую он определил так: "Понятие маргинальности служит для обозначения пограничности, периферийности или промежуточности по отношению к каким-либо социальным общностям (национальным, классовым, культурным). Маргинализация в ее типичной, классической форме – это, во-первых, потеря объективной принадлежности к данной социальной общности (например, классу) без последующего вхождения в иную общность, а во-вторых, проистекающая отсюда потеря субъективной идентификации себя с определенной группой, размывание норм и ценностей исходной субкультуры без соответствующего приобщения к новой субкультуре ("личность на рубеже культур")". Нетрудно заметить, что здесь совмещены американская и европейская концепции маргинальности. К появлению маргиналов в СССР, по мнению Старикова, приводили выпадение личности из профессионального этоса (дезорганизация производства, появление халтурщиков, людей, для которых важна зарплата, а не результаты

труда), миграция населения при  отсутствии необходимой социальной инфраструктуры, разрушение институтов гражданского общества (невозможность  формирования классов или, по крайней  мере, автономных от государства общественных организаций), распространение "паразитарно-иждивенческой модели поведения", кризис семьи, вызывающий маргинализацию биосоциальных групп (одинокие, старики, инвалиды, молодежь), аномия, т.е. разрушение структуры ценностей. С другой стороны, маргинальность стала рассматриваться как явление, имеющее положительные свойства. "Ретроспективный взгляд на историю мировой культуры показывает, что многие обновляющие тенденции в духовной истории человечества (мировые религии, великие философские системы и научные концепции, новые формы художественного отображения мира) во многом обязаны своим возникновением именно маргинальным личностям и социокультурным средам", которые в современном мире из исключения превращаются в норму; маргинальными теперь считают не только представителей этнических и религиозных меньшинств, но и "неформалов" и "нетривиально мыслящую художественную и научную интеллигенцию".

Вообще, положение маргинала, человека, находящегося "на рубежах несхожих форм социокультурного опыта", стало рассматриваться как привилегированное: "представляется и возможной, и наиболее выгодной для человека множественная идентичность (когда человек ощущает свою парциональную включенность в значительное число групп среднего уровня, в том числе национальных и культурных, – чувствует себя одновременно узбеком и москвичом, советским евреем и американцем)".

Старая советская трактовка  маргинальности ныне продолжает жить в работах российских криминологов. В качестве примера можно назвать Д.М.Зарипову, определяющую маргинальный образ жизни как "отчуждение индивида от общества, нарушение социальных связей, утрату социальных и культурных позиций". Она различает биомаргиналов (инвалиды, старики и т.п.) и социомаргиналов (правонарушители, тунеядцы). В постсоветской России интерес к проблеме маргиналов усилился, предлагаются различные подходы к ее решению. А.И.Атоян правомерно предположил, что осмыслить маргинальность (под которой он имел в виду "разрыв социальной связи между индивидом (или общностью) и реальностью более высокого порядка, под последней же – общество с его нормами, взятое в качестве объективного целого") можно лишь в рамках междисциплинарного исследования. Он выделяет биомаргиналов, этномаргиналов, социомаргиналов, криминальных, возрастных, политических, экономических, религиозных маргиналов, т.е. "индивидов, их группы и общности, формирующиеся на границах состояний и в рамках процессов перехода от одного типа социальности к другому или в пределах одного типа социальности при его серьезных деформациях". Помимо этого громоздкого определения социологических критериев, Атоян предложил анализ маргинального сознания, по его мнению, "генетически восходящего к архетипам общинного; над последними длительное время наслаивались социокультурные стереотипы не менее чем двух культур, столкновение норм которых и привело к кодовым нарушениям в сознании маргинала".

Н.А. Фролова обнаруживает позитивные свойства маргинализации, которая "является следствием положительных социальных изменений, свидетельствующих о высоком уровне вертикальной мобильности в современных обществах"[27]. Другая исследовательница этого явления, З.Х. Галимуллина, считает, что "маргинальность есть одно из проявлений адаптивных, приспособительных реакций системного объекта к окружающим условиям, возникающих из взаимодействия между социальными системами различного уровня и их средами". К маргинальным она относит неструктурированные, деклассированные, альтернативные и крайне оппозиционные социальные группы. Галимуллина различает два смысла понятия "маргинальность": переходность (пограничность, промежуточность) и периферийность "относительно избранной системы отсчета". Это отчасти перекликается с традиционным для советского обществоведения выделением

пограничных (группы, обладающие типообразующими признаками нескольких классов) и промежуточных (группы, занимающие самостоятельное место в социальной структуре общества, но не обладающие типообразующими признаками класса) социальных слоев, которые могут быть устойчивыми (интеллигенция или национальные меньшинства) или неустойчивыми (иммигранты, переселенцы). Галимуллина также вычленяет в социологической традиции два подхода к рассмотрению проблемы маргиналов: культурологический и социально-классовый. Культурологический подход к маргинальности-переходности применяли Р. Парк, Э. Стоунквист и их последователи. Культурологическая маргинальность-периферийность – это такие явления, как контркультура и альтернативная культура. С социально-классовых позиций периферийность – это "жизнь ниже минимального материального и духовного уровня", переходность – вовлеченность в разные укладные отношения (пограничный социальный слой, иначе говоря). По мнению исследовательницы, возможен также философский подход, с позиций которого маргинальность – это "особое социальное отношение, которое не может быть "фиксированным" качеством той или иной социальной группы".

Маргина́л, маргина́льный челове́к, маргинальный элемент (от лат. margo — край) — человек, находящийся на границе различных социальных групп, систем, культур и испытывающий влияние их противоречащих друг другу норм, ценностей, и т. д. В современном русском языке это слово часто также употребляется как синоним понятия деклассированный элемент — представитель социального «дна».

Маргинальность (позднелат. marginali — находящийся на краю) — социологическое понятие, обозначающее промежуточность, «пограничность» положения человека между какими-либо социальными группами, что накладывает определённый отпечаток на его психику. Это понятие появилось в американской социологии в 1920-е для обозначения ситуации неадаптации иммигрантов к новым социальным условиям. Маргинальная группа людей — группа, отвергающая определённые ценности и традиции той культуры, в которой эта группа находится, и утверждающая свою собственную систему норм и ценностей.

2. Индивидуальная и групповая маргинальность и ее последствия

 Индивидуальная маргинальность характеризуется неполным вхождением индивида в группу, которая его полностью не принимает, и его отчуждением от группы происхождения, которая его отторгает как отступника. Индивид оказывается «культурным гибридом», разделяющим жизнь и традиции двух и более различных групп.

 Групповая маргинальность возникает в результате изменений социальной структуры общества, формирования новых функциональных групп в экономике и политике, вытесняющих старые группы, дестабилизирующих их социальное положение.

Маргинализация далеко не всегда приводит к «оседанию на дно». Естественная маргинализация связана преимущественно с горизонтальной либо восходящей вертикальной мобильностью. Если маргинализация связана с радикальным изменением социальной структуры (революции, реформы), частичным или полным разрушением устойчивых общностей, то она часто приводит к массовому понижению социального статуса.

Однако маргинальные элементы предпринимают  попытки повторного встраивания  в социальную систему. Это может  привести к очень интенсивной  массовой мобильности (перевороты и  революции, восстания и войны) или  к формированию новых общественных групп, борющихся с другими группами за место в социальном пространстве. Так, расцвет этнического предпринимательства  объясняется именно маргинальным положением этнических меньшинств, для которых  обычные пути достижения высоких  статусов (через наследование, государственную  и военную службу и т. п.) затруднены и которые в развитии предпринимательства (в том числе криминального  характера) находят для себя эффективные  каналы вертикальной мобильности.

3. Измерения маргинальности

Степень маргинальности зависит от того, является ли социальная ситуация, в которой находится индивид, постоянной и центральной частью его жизни. Манчини предлагает следующие измерения маргинальности:

1. Изменчивость ситуации: чем больше постоянство и неизменность маргинальной ситуации, тем больше степень неприспосабливаемости;

2. Заметность, выпуклость: чем больше степень центральности маргинальной ситуации по отношению к личной идентичности, тем больше степень неприспосабливаемости (например, еще Парк замечал, что цыгане не являются по-настоящему маргинальными людьми, потому что они носят свои "домашние связи" ("home ties") с собой, их маргинальность периферийна к их сущностной идентичности).

3. "Видимость": чем больше заметность маргинальности личности, тем более высокая степень неприспосабливаемости (здесь отмечается различие между "субъективной" маргинальностью, видной только индивиду (как в случае перехода), и "объективной" маргинальностью, видимой как личности, так и окружающим).

4. Культурный конфликт: высокая степень и мера различий в формах культур двух референтных групп - высокая степень неприспосабливаемости.

5. Групповой конфликт: чем выше степень конфликта между двумя группами как политическими и социальными субъектами, тем выше степень неприспосабливаемости маргинальной личности, попавшей между ними.

6. Позиция "подающей" группы: от степени, с которой "подающая" группа маргинальной личности протестует, возмущается или препятствует ее движению в принимающую группу, будет расти неприспосабливаемость.

7. Проницаемость "принимающей" группы: вместе с ростом степени, с которой принимающая (рецепиентная) группа протестует, негодует или противится движению маргинальной личности в ее ряды, будет расти неприспосабливаемость.

8. Направление идентификации: чем больше равнозначность идентификации личности с двумя вышеназванными группами, тем более высокая степень неприспосабливаемости. Это случай, когда личность, которая участвует в двух культурах, будет переживать маргинальность, только если она идентифицирует себя одновременно с обеими. 9. Добровольная (сознательная) природа позиции: чем больше степень добровольности, с которой личность пошла на занятие позиции, делающей ее маргинальной, тем меньше степень неприспосабливаемости. Вынужденное занятие маргинальной позиции может заведомо иметь более разрушительные социальные и психологические последствия для индивидуумов и групп, чем маргинальность, навязанная свободным выбором. Особую важность приобретает социальная политика государства, направленная на сокращение масштабов недобровольности (вынужденности) создания маргинальных позиций.   Таким образом, изложенная система измерителей включает в себя различные виды ситуаций, порождающих маргинальность, факторов, стимулирующих ее глубину или смягчающих ее. Можно признать ее определенную ценность для классификации и исследования различных условий и типов маргинальности, несмотря на то, что социологические и социо-психологические "измерители" представлены в одном ряду.

Любая культура обладает своими особенностями, которые сохраняются и в типологически  однородном обществе. Эта специфичность  означает особенность данной культуры, ее отличие от всех иных, и проявляется  по-разному.