Литература барокко

году.

     Юпитер в созвездии  Овна уподобится кости мертвеца:  означает  уныние  в

узниках.

     Венера с Близнецами  предвещает язвы, потребности в  мазях и  лекарствах;

да примут сие к сведению аптекари.

     Сатурн в созвездии  Козерога - предостережение доверчивым  мужьям.

     Меркурий в созвездии  Льва будет похож на пол-очаво,  вызовет  болезни  у

тех, кто будет есть дыни и огурцы и запивать водой; и  из  заболевших  умрут

те, кого будут лечить доктора.

     Луна во главе созвездия  Дракона означает, что у Дракона  есть голова.

     Полная Луна, будучи  полной,  ничего  больше  в   себя  не  вместит;  сей

афоризм принадлежит Гермесу.

     Солнечное затмение  есть затмение идальгическое:  предвещает мрак на  все

время, покуда оно будет продолжаться; кроме  того,  оно  предвещает  выдумки

астрологов,  принимаемые  на  веру  глупцами   и   устрашающие   богатых   и

могущественных.

     Хвостатая комета  с несомненностью указывает на  то,  что  если  до  нее

добраться, то можно ухватить ее за  хвост.  Предвещает  множество  разинутых

ртов, вытянутых шей, вставших на цыпочки  ног и расширенных зрачков  ради  ее

лучшего лицезрения. Если же хвост  у нее окажется  слишком  длинным,  то  это

предвещает, что в гот год  умрут все те короли, чья смерть будет угодна богу.

     Великое соединение: предвещает встречи королей в   колодах  при  игре  в

картету; множество ликов смерти будет  явлено  в  четках,  и  ощутимо  будет

действие оных, покуда четки не лопнут. Птоломей, Магин и Ориган.

 

 

       Глава вторая

 

                         <> О ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЯХ <>

 

     Если ты идешь что-либо  купить и, собравшись платить,  не  обнаружишь  у

себя   в   кармане   кошелька   с   деньгами,   то   это   будет   наихудшим

предзнаменованием, и купля твоя не удастся.

     Если ты выйдешь  биться и у тебя выбьют шпагу,  это  все  же  лучше,  чем

если бы тебе разбили нос. Но если шпагу у тебя выбьют, да еще и  пробьют тебе

голову, то это будет плохим предзнаменованием  для твоего здоровья,  но  зато

хорошим для хирурга и альгуасила.

     Если при выходе  из дому увидишь  летающих  ворон,  оставь  их  спокойно

летать и лучше смотри себе под  ноги.

     Вторник - несчастливый  день для тех, кто ходит пешком, и для  тех,  кто

должен ловить мошенников.

     Если ты опрокинешь  солонку и если ты при этом  не  Мендоса,  то  отомсти

дурному предзнаменованию тем, что  съешь рассыпанную  соль  с  кушаньями.  Но

если ты Мендоса, то встань из-за стола  не евши и почти примету  постом,  как

святого; и таким образом дурная  примета  сбудется,  потому  что  произойдет

несчастье. Ибо остаться не евши - несчастье.

     Днями несчастными  и часами злополучными являются  все  те  дни  и  часы,

когда на альгуасила натыкается преступник, должник на  кредитора,  игрок  на

шулера, вельможа на льстеца и богатый  кавалер на ловкую шлюху.

     Три вещи, наилучшие  в мире, чрезвычайно ненавистны  трем разрядам людей:

здоровье - врачам, мир - солдатам, правда - некоторым нотариусам и стряпчим.

 

                  <> ЧТО И ПО КАКИМ ДНЯМ  НУЖНО ДЕЛАТЬ, <>

                   <> ЧТОБЫ ВСЕ ВЫХОДИЛО У ТЕБЯ  ХОРОШО <>

 

     Воскресенье - день  Солнца. Это день благоприятный  тому, чтобы пообедать

на чужой счет, и даже если этот обед окажется несколько плотнее  обычного, он

не принесет тебе вреда; ибо - согласно учениям Гиппократа и Галена - даровые

расстройства желудка отнюдь не вредны, так что Солнце в воскресном дне - как

в своем дому, а ты и в чужом, как в своем.

     В понедельник покупай  все, что тебе  попадется   по  дешевке,  или  бери

даром.

     Во вторник бери  все, что тебе дают, и не пускайся  в благодарности,  ибо

вторник  -  день  Марса,  бога  войны,  и  его  может  разгневать   излишняя

деликатность.

     В среду проси у  бога и судьбы встретиться  с кем-нибудь,  кого  Меркурий

из тщеславия (ибо это его  день) склонит дать тебе что-нибудь.

     Четверг - день, в который  не следует верить тому, что  твердят тебе твои

льстецы.

     Пятница - подходящий  день для того, чтобы бежать  от  своего  кредитора,

от судебных  исполнителей  и  от  полдневного  набега  любителей  поесть  на

дармовщинку.

     Суббота -  подходящий  день  для  того,  чтобы   встать  поздно,  ходить

медленно, есть проворно, говорить много, одеваться в просторное, обуваться  в

удобное; ибо суббота - день Сатурна, а Сатурн стар, любит удобства, страдает

водянкой, так как он вымок в  соседстве с Водолеем и еще  не высох.

 

МАДЛЕН ДЕ СКЮДЕРИ САФо 

«Клелия»

В основе сюжета «Клелии» — изложенная у Тита Ливия история отважной римлянки Клелии, отданной царю этрусков Порсенне в качестве заложницы и бежавшей в Рим, переправившись верхом на коне через Тибр. Мадлен де Скюдери далеко отходит от правдоподобного изображения Древнего Рима и создаёт портрет прециозного общества. Античные нравы в романе приближены к тем, что господствовали во времена Скюдери; отсюда и упрёк со стороны Никола Буало:

Примеру «Клелии» нам следовать негоже: 
Париж и древний Рим между собой не схожи.^[1]

В центре внимания Скюдери — любовные переживания героев (в Клелию влюблены сын Порсенны Аронций и римлянин Гораций Коклес), а также нравственные проблемы. Роман, во многом развивающий уроки Оноре д’Юрфе, включает в себя ряд вставных новелл (всего их 15) и в целом отвечает эстетике барокко. Особый интерес читателей вызвала приложенная к первому тому романа «Карта Страны Нежности» (La Carte du Tendre), где рафинированный анализ любовного чувства облекается в форму аллегорической топографии. «Карта Страны Нежности» выглядит как связующее звено между Романом о Розе и разработанной в культуре рококо феноменологией любви (Мариво).

Светская  беседа определяет собой развитие действия едва ли не с самого начала «Клелии». Это относится как к основному  повествованию, так и ко вставным новеллам. В седьмом томе «Клелии» происходит окончательная переориентация повествовательной модели с эпопеи на светскую хронику.

Любовь – это благородная  страсть, далекая от понятий греха, слабости и т. п. Она не только очищает душу, но и влечет к благородным поступкам, она есть «источник поступков самых героических» [Cyrus, I, au lecteur]. Как и у д’Юрфе, это – «цивилизующий» фактор, могущий изменить к лучшему души и дела тех, кто ей служит. Это чувство объединяет людей в некое сообщество, где не важны исторические, географические, социальные и прочие различия. Вот почему персонажи часто заимствуются из других исторических эпох («Клелия» – история из римской античности) и принадлежат к самым разным национальным группам: среди героев – римляне, скифы, персы и др. Сама по себе «любовь – это целая страна, которая помещается в сердцах людей самого разного положения и происхождения» [Clélie, IV0. P. 728].

Главенствующее положение в  отношениях занимала женщина. Она была не просто объектом безусловного поклонения, но и всемогущей повелительницей, добиваясь  от мужчин служения, в чем-то сходного с традициями куртуазной этики. Тот, кто желал стать возлюбленным, должен был признавать себя недостойным  того величайшего счастья, к которому стремился. Кроме того, до совершения достойных своей дамы поступков  он не мог открыто заявить о  своих чувствах. Так, Артамен накануне свидания рассуждает: « … я бы не дерзнул говорить ей о своей  страсти; не только ее добродетель предписывает мне молчание, не только уважение к  ней сдерживает меня, не только ее скромность и строгость не позволяют мне  это сделать, но я еще слишком  мало совершил достойных деяний, чтобы  подвергать себя столь великой опасности» [Cyrus, I. P. 569 – 571]. Под «великой опасностью»  здесь подразумевается возможность  попасть в немилость из-за чрезмерной дерзости.

«Быть возлюбленным – значит быть рабом, быть достойным мужем может  лишь господин, а порядочному человеку не следует быть ни тираном, ни рабом  женщины» [Clélie, III, p. 334].

Нежная Дружба – особое чувство, уготованное лишь душам избранных, и ее необходимо отличать от других видов дружбы таких, как «случайная дружба, модная дружба, рассудочная  дружба» и т.п. [Clelie, III. P. 60].