Культурология о будущем цивилизации (или цивилизаций)

столкновении, глобальном “настоящем столкновении” между

Цивилизацией и  варварством, великие мировые цивилизации,

обогащенные своими достижениями в религии, искусстве,

литературе, философии, науке, технологии, морали и сочувствии,

также должны держаться  вместе, или же они погибнут поодиночке.

Международный порядок, основанный на цивилизациях, является

самой надежной мерой  предупреждения мировой войны.

Баланс влияния  между цивилизациями смещается:

относительное влияние  Запада снижается; растет экономическая,

военная и политическая мощь азиатских цивилизаций;

демографический взрыв  ислама имеет дестабилизирующие

последствия для мусульманских  стран и их соседей; не-западные

цивилизации вновь  подтверждают ценность своих культур.

При этом универсалистские претензии Запада все чаще приводят

к конфликтам с другими  цивилизациями. Выживание Запада теперь

зависит от того, подтвердят ли вновь американцы свою западную

идентификацию и примут ли жители Запада свою цивилизацию  как

уникальную, а не универсальную, а также их объединения для

сохранения цивилизации  против вызовов не-западных обществ.

Избежать глобальной войны цивилизаций можно лишь тогда, когда

мировые лидеры примут полицивилизационный характер

глобальной политики и станут сотрудничать для его  поддержания.

Тем не менее, сегодня  Ф. Фукуяма считает неверным тезис о

том, что взгляды  его и Хантингтона — это два принципиально

отличающихся друг от друга взгляда на мировую политику. В

2007 г. Ф. Фукуяма в своей работе «Столкновение культур и

американская гегемония» еще раз пояснил, что он понимает под

термином «окончание истории». Речь идет о модернизации. Важно

помнить, подчеркивает он, что две крупнейшие страны мира —

Китай и Индия —  на долю которых приходится более 40 %

населения земного  шара, стремительно модернизируются  и

интегрируются в мировую  экономику. В отличие от Индии, Китай

преодолевает этот путь, будучи авторитарным государством.

Однако он принял основные правила игры, диктуемые

капитализмом. Связь  между модернизацией и демократией

достаточно сложна. Тем не менее, существует целый ряд

функциональных причин, по которым управление сложным

современным обществом  становится затруднительным, если

отсутствуют соответствующие  механизмы обратной связи и

ответственности, т. е. демократия.

«Дело в том, что  я не мог предположить сложившейся к

окончанию «холодной  войны» ситуации, когда отсутствие рассудка

в действиях американцев  способствовало бы утверждению

антиамериканизма  в качестве принципиально отрицательного

направления глобальной политики. В дополнение к неспособности

разглядеть какие-либо препятствия на пути установления

стабильного демократического режима в Ираке администрация

Буша допустила  несколько ключевых ошибок в отношении

использования силы». Таким образом, заторможенность  процесса

общемировой либерализации, т.е. движения к концу истории,

философ объясняет  грубыми просчетами администрации  США,

прежде всего во внешней политике. То, что мы имеем сегодня,

отмечает Фукуяма, это ситуация, когда религия и до некоторой

степени национализм  вновь стали играть существенную роль;

глобализация продолжает определять общее развитие, но при  этом

находится под угрозой.

Таким образом, пытаясь  каким-то образом объединить

взгляды американских политологов, можно сказать следующее:

Рыночная экономика  и демократическая политическая система

стали для общества, стремящегося соответствовать требованиям

современного мира, единственно возможной альтернативой. Но не

каждое общество стремится  к этому, и отнюдь не в каждом

обществе (по Хантингтону — цивилизации) могут быть созданы те

институты и механизмы, которые необходимы для

функционирования  демократии и капитализма. 
 
 
 
 
 
 
 

Научная концепция  Элвина Тоффлера основывается на идее сменяющих друг друга волн-типов общества. Первая волна — это результат аграрной революции, которая сменила культуру охотников и собирателей. Вторая волна — результат индустриальной революции, которая характеризуется нуклеарным типом семьи, конвейерной системой образования и корпоративизмом. Третья волна — результат интеллектуальной революции, то есть постиндустриальное общество, в котором наблюдается огромное разнообразие субкультур и стилей жизни. Информация может заменить огромное количество материальных ресурсов и становится основным материалом для рабочих, которые свободно объединены в ассоциации. Массовое потребление предлагает возможность приобретать дешёвую, нацеленную на конкретного покупателя продукцию, распределяемую по малым нишам. Границы между продавцом (производителем товара и (или) услуги) и покупателем (потребителем) стираются — «prosumer» может сам удовлетворить все свои потребности.

В своей книге  «Революционное богатство. Как оно  будет создано и как оно  изменит нашу жизнь» (2006) супруги  Тоффлер пишут: «Подобно другим ключевым элементам капитализма, деньги переживают самую стремительную и глубокую революцию за многие века, революцию, которая создаст совершенно новые формы, новые способы выплат и платежей, и деловые возможности обходиться вообще без денег».

Термин «Индустриальное общество» впервые прозвучал в работах Сен-Симона на рубеже XVIII—XIX веков, и примерно в то же время в работах А. Смита рассматривались экономические и социальные особенности развития общества, основанного на механизированном (индустриальном) товарном производстве. Широкое распространение концепция индустриального общества получила в 50 — 60-х гг. XX века в США (Арон, Ростоу, Белл и другие), когда с помощью неё решались даже прикладные задачи — организация на предприятиях и решение трудовых конфликтов.

В индустриальном обществе все силы направлены на промышленное производство, чтобы произвести необходимые  обществу товары. Промышленный переворот принёс свои плоды — теперь главная задача аграрного и индустриального общества, состоящая в том, чтобы просто прокормить население и обеспечить его элементарными средствами к существованию, ушла на второй план. Всего лишь 5-10 % населения, занятых в сельском хозяйстве, производили достаточно продовольствия, чтобы прокормить всё общество.

Формирование  индустриального общества связано  с распространением крупного машинного  производства, урбанизацией (отток населения из деревень в города), утверждением рыночной экономики и возникновением социальных групп предпринимателей (буржуазия) и наёмных работников (пролетариат). В качестве основных систем правил и принципов (кода) второй волны Тоффлер выделяет: стандартизацию (в производстве, услугах, обучении, единицах измерения, ценах и т. д.), специализацию (в разделении труда), синхронизацию (труда во времени, обучения во времени, отдыха и т. д.), концентрацию (населения, трудовой деятельности, энергии, экономики, образования и т. д.), максимизацию (гигантомания в архитектуре, плановых показателях и т. д.), централизацию (экономики (например Центральный банк), управления государством) .Переход к индустриальному обществу происходит на базе индустриализации — развития крупного машинного производства. Начало индустриализации можно датировать серединой XVIII-го века, когда произошёл промышленный переворот в Великобритании — переход от мануфактуры к машинному производству. Сроки и темпы индустриализации в различных странах неодинаковы (например, Великобритания превратилась в индустриальную страну к середине XIX века, а Франция — в начале 20-х гг. XX века). В России индустриализация успешно развивалась с конца XIX — начала XX веков, а после Октябрьской революции (с конца 1920-х гг.) индустриализация осуществлялась форсированно.

Столкновение  первой и второй волны привело  к гражданской войне в США, революции 1917 года в России, реставрации Мэйдзи в Японии^[4].

В конце XX века индустриальное общество переходит к постиндустриальному.