Культура и цивилизация

Таких развившихся «локальных цивилизаций» Тойнби насчитывает более  двадцати. Это -- западная, две православных (русская и византийская), иранская, арабская, индийская, две дальневосточных, античная, сирийская, цивилизация Инда, китайская, минойская, шумерская, хеттская, вавилонская, андская, мексиканская, юкатанская, майя, египетская и др. Он указывает также на четыре остановившиеся в своем развитии цивилизации -- эскимосскую, момадическую, оттоманскую и спартанскую и пять «мертворожденных». 

Однако сразу возникает  вопрос: почему некоторые общества, подобно многим примитивным группам, становятся неподвижными на ранней стадии своего существования и не складываются в цивилизации, тогда как другие достигают этого уровня? Ответ Тойнби таков: генезис цивилизации нельзя объяснить ни расовым фактором, ни географической средой, ни специфической комбинацией таких двух условий, как наличие в данном обществе творческого меньшинства и среда, которая не слишком неблагоприятна и не слишком благоприятна. 

Группы, в которых налицо эти условия, складываются в цивилизации. Группы, не обладающие ими, остаются на доцивилизованном уровне. Механизм рождения цивилизаций в этих условиях сформулирован  как взаимодействие вызова и ответа. Среда намеренно неблагоприятная непрерывно бросает вызов обществу, общество через свое творческое меньшинство отвечает на вызов и решает проблемы. Такое общество не знает покоя, оно все время в движении, благодаря движению оно рано или поздно достигает уровня цивилизации.

Возникает и второй вопрос: почему четыре цивилизации дальнезападная христианская (ирландская), дальневосточная  Христианская (несторианская в Средней  Азии), скандинавская и сирийская  развивались ненормально и родились мертвыми. Тойнби пытается понять, отчего пять цивилизаций (полинезийская, эскимосская, кочевая, спартанская и оттоманская) застыли в своем развитии на ранней стадии, тогда как остальные успешно развивались. 

Тойнби считает, что рост цивилизации состоит в прогрессивном и аккумулирующем внутреннем самоопределении или самовыражении цивилизации, в переходе от более грубой к более тонкой религии и культуре. Рост -- это непрерывное «отступление и возвращение» харизматического (богоизбранного, предназначенного свыше к власти) меньшинства общества в процессе всегда нового успешного ответа на всегда новые вызовы среды внешнего окружения. 

И еще один, третий вопрос: как и почему цивилизации «надламываются, разлагаются и распадаются»? Не менее 16 из 26 цивилизаций сейчас «мертвы и погребены». Из оставшихся в живых десяти цивилизаций «полинезийская и кочевая... находятся сейчас при последнем издыхании; а семь из восьми других в большей или меньшей степени -- под угрозой уничтожения или ассимиляции нашей западной цивилизацией». Более того, не менее шести из этих семи цивилизаций обнаруживают признаки надлома и начавшегося разложения. 

Сам упадок - это не единовременный акт, а весьма длительная стадия, которая, согласно Тойнби, состоит из надлома, разложения и гибели цивилизаций. Между надломом и гибелью цивилизации нередко проходят столетия, а иногда и тысячелетия. Период между надломом и гибелью охватывает почти 2000 лет «окаменевшего существования», «жизни в смерти». Но как бы долго это ни длилось, судьба большинства, если не всех, цивилизаций влечет их к конечному исчезновению, раньше или позже. Что касается западного общества, то оно, по Тойнби, обнаруживает все симптомы надлома и разложения. 

Творческое меньшинство, опьяненное победой, начинает «почивать  на лаврах», поклоняться относительным ценностям, как абсолютным. Оно теряет свою харизматическую привлекательность, и большинство не подражает и не следует ему. Поэтому приходится все больше и больше использовать силу, чтобы контролировать внутренний и внешний пролетариат. В ходе этого процесса меньшинство организует «универсальное (вселенское) государство», вступает в войны; становится рабом косных установлении; и само ведет себя и свою цивилизацию к гибели. 

Именно в такие периоды  «внутренний пролетариат» отделяется от меньшинства и часто рождает «универсальную (вселенскую) церковь», например, христианство или буддизм, как свою собственную веру и установление. Таким образом, нетворческие силы общества совершают творческий акт. 

Это, вообще говоря, одно из многочисленных противоречий в системе Тойнби. Когда «универсальное государство» господствующего меньшинства рушится, «универсальная церковь» внутреннего пролетариата (например, христианство) служит мостом и основанием для новой цивилизации, отчужденной и в то же время дочерней по отношению к прежней. 

А как поступает в такой ситуации внешний пролетариат? Стремится врасти в старую цивилизацию? Отнюдь, нет. Он организуется и начинает штурмовать падающую цивилизацию. Таким образом, раскол входит в тело и душу цивилизации. Он приводит к росту распрей и братоубийственным войнам. Раскол в душе обнаруживает себя в глубоком изменении настроенности и поведения членов разлагающегося общества. Он ведет к возникновению четырех типов личностей и «спасителей»: архаистов, футуристов (спасителей с мечом), отреченных и безразличных стоиков и, наконец, преображенного религиозного спасителя, нашедшего опору в сверхчувственном мире Бога. 

Первоначально Тойнби рассматривал историю  как совокупность параллельно и  последовательно развивающихся  «цивилизаций», генетически мало связанных  одна с другой, каждая из которых проходит одинаковые этапы от подъема к надлому, распаду и гибели. Позднее он пересмотрел эти взгляды, придя к заключению, что все известные культуры, питаемые мировыми религиями (христианством, исламом, буддизмом и др.), суть ветви одного человеческого «древа истории». Все они имеют тенденцию к единству, и каждая из них -- его частица. Всемирно-историческое развитие предстает в виде движения от локальных культурных общностей к единой общечеловеческой культуре. 

Главной отличительной чертой Тойнби как теоретика и историка культуры было беспристрастно-плюралистическое видение человечества как семьи равноправных народов, исключающей какое-либо национальное или региональное высокомерие и применение силы. К пресловутой «западной» (прежде всего американской), цивилизации, постепенно захлестывающей весь мир и ныне претендующей на свою единственность, английский интеллектуал относился достаточно критически, имея в виду ее бездуховность, потребительство и экономическую агрессивность, часто прикрываемую якобы общечеловеческими идеалами. 

2. Тождественны ли понятия “культура”  и “цивилизация”?

Возникновение культуры означало противопоставление человека и мира, и в этом противостоянии человек создал свой способ выживания  — цивилизацию.

В самом общем виде цивилизация представляет собой способ выживания человека в мире при помощи изменения мира. Она берет свое начало с создания орудий труда и охоты, с завоевания власти над огнем и приручения животных, ограничения влияния природных инстинктов. Радикальный скачок от животного к человеку изменил принципиально весь мир для человека. Привычные физические предметы и явления в новом качестве обрели совершенно новый смысл и значение. Так, например, огонь как стихийный пожар и огонь, зажженный у входа в пещеру, совершенно разные сущности, палка, которая валяется на земле, и палка, которой можно выкапывать коренья, также различные сущности. К этому миру новых сущностей человек приспособился с помощью цивилизации, т.е. «подогнав», переделав мир под себя. Цивилизация, таким образом, обеспечила человеку физическое выживание в мире.

Цивилизации определяются наличием общих  черт объективного порядка, таких как  язык, история, религия, обычаи, институты, – а также субъективной самоидентификацией людей. Есть различные уровни самоидентификации: так житель Рима может характеризовать себя как римлянина, итальянца, католика, христианина, европейца, человека западного мира. Цивилизация – это самый широкий уровень общности, с которой он себя соотносит. Культурная самоидентификация людей может меняться, и в результате меняются состав и границы той или иной цивилизации.

Цивилизация состоит из двух элементов: социального, внешнего по отношению  к человеку, и внутреннего, интеллектуальною, определяющего его личную природу. Взаимодействие этих двух начал — социального и интеллектуального — есть основа развития цивилизации.

В XIX в. благодаря работам американского  антрополога Льюиса Моргана (1818—1881) термин «цивилизация» стал применяться  для обозначения одной из стадий исторического развития человечества.

Цивилизацией была названа противоположная  варварству стадия всемирно-исторического  процесса, который представлялся  последовательной сменой состояний  дикости, варварства и цивилизации. Состояния дикости и варварства предполагали незначительный контроль человека над своим и чужим поведением, низкий уровень развития материального производства.

  Цивилизация, напротив, означала полный социальный контроль и самоконтроль человека над своей жизнью и поведением, а также достаточно высокий уровень развития производства. Символом этого состояния и стал город, крепость, освободивший человека от власти природы и установивший новый порядок его жизни. Этот шаг был сделан только после появления государства, которое является главным признаком цивилизованности общества. На уровне цивилизаций выделяются самые широкие культурные единства людей и самые общие социально-культурные различия между ними.

Что касается соотношения понятий  «культура» и «цивилизация», то в  научной литературе существует три  позиции по этому вопросу: отождествление, противопоставление и взаимообусловленность.

Первоначально эти понятия использовались как синонимы. Еще философы Просвещения  настаивали на том, что только высокая  культура рождает цивилизацию, а  цивилизация соответственно служит показателем культурной развитости и состоятельности. Тот же подход мы видим в работах А. Гумбольдта и Э. Тайлора. А 3. Фрейд настаивал, что именно культура и цивилизация отличают человека от животных.

И в самом деле, культура и цивилизация  схожи по множеству параметров. Как культура, так и цивилизация имеют социальную природу, возникают только в результате человеческой деятельности, образуют «вторую природу», искусственную среду обитания человека, противостоящую природному миру.

С конца XVIII в. в Германии возникает традиция противопоставления культуры и цивилизации. Немецкие философы и просветители, среди которых особое место занимает И. Кант, понимали культуру как совокупность духовных ценностей. Цивилизация же становилась синонимом материальной культуры, достаточно высокой ступенью овладения силами природы. Впервые было отмечено, что техника, материальное изобилие сами по себе не означают культурного, духовного развития. Сама по себе техника нейтральна, к ней неприменимы нравственные категории. Все зависит от того, как она используется и в чьих руках находится. Таким образом, культура является внутренним достоянием человека, его духовным развитием, мерой его свободы. Цивилизация же понимается как преобразованный человеком мир внеположных ему вещей, а также степень их доступности в данном обществе для различных социальных групп. Культура ориентирована на формирование совершенной личности, человека-творца. Цивилизация направлена на воспитание идеального законопослушного гражданина, так как она связана со стандартизацией мышления, ориентацией на абсолютную верность общепринятым истинам. Так, понятие «цивилизация» становится синонимом урбанизации, скученности, тирании машин, понимается как источник дегуманизации мира

В этом духе построены знаменитые культурологические теории О. Шпенглера, Н. Бердяева, Г. Маркузе и др. Так, у Шпенглера культуры сравниваются с живыми организмами. В силу этого они проходят ряд стадий в своем развитии — рождение, расцвет и смерть. Последнюю, заключительную фазу развития культуры — ее упадок и гибель — Шпенглер называет цивилизацией. Поэтому характерными чертами цивилизации для него являются: падение религиозной веры, вырождение искусства, распространение сухого рационализма и материализма, переход от творчества к бесплодию, бездуховный техницизм.

Бердяев также подчеркивает особенные  черты культуры и цивилизации, хотя он считает, что они развиваются  синхронно. По его мнению, в культуре развиваются начала духовности, индивидуальности, аристократизма. Также для культуры характерны качественность, выразительность, эстетичность, стремление к стабильности и консерватизму. Цивилизация же связана с развитием материального, социально-коллективного, демократического начала.

В силу этого цивилизация стремится  к тиражированию, общедоступности утилитарности, она ориентирована на прогресс. Поэтому, как говорит Бердяев, происхождение цивилизации мирское, она родилась в борьбе человека с природой вне храмов и культа. Если культура имеет душу, то цивилизация — лишь методы и орудия.

Философы и культурологи, противопоставляя культуру и цивилизацию, все же понимали, что они связаны между собой, обусловливают друг друга. Так возник более трезвый и взвешенный взгляд на данную проблему, сторонники которого не закрывают глаза на разницу культуры и цивилизации, но изучают их как рядоположенные, взаимодействующие и взаимопроникающие.

Существует также точка зрения, сторонники которой различают культуру и цивилизацию не с качественной стороны, а с точки зрения этнологии. Цивилизация рассматривается ими  как совокупность культур регионального уровня. Культуры могут отличаться друг от друга, но при этом принадлежать одному этносу. Таким образом, цивилизация определяется единством носителя культур, а сами культуры могут быть различными по времени и даже по содержанию. Такой подход отражает взгляд на цивилизацию как на процесс эволюции культур в направлении к более сложным состояниям.

Культура считается своеобразным кодом, механизмом наследственности цивилизации, где записаны все главные моменты  ее жизни, передающиеся из поколения в поколение. Иными словами, цивилизация представляет собой материальное тело и социальную организацию жизни людей, а культура дает ценностные ориентации для жизни в мире. Кроме того, культура хранит и передает специфическое, присущее определенному обществу. Оно закрепляется в своеобразной системе ценностей, составляющей ядро культуры. Она обеспечивает устойчивость социального организма, а также адаптацию и динамику цивилизации. Таким образом, культура и цивилизация могут существовать только в единстве.