Культура дискуссии

На  первой стадии  дискуссии  - стадии конфронтации  - фиксируются позиции сторон: точка  зрения выдвинута протагонистом  и подвергнута сомнению антагонистом. Изложение своей точки зрения протагонистом включает: (1) формулировку спорного тезиса (или проекта решения), (2) выявление перед аудиторией своего понимания его (трактовки): определение основных терминов, составляющих высказывание-тезис; оговаривание условий, в рамках которых утверждается истинность тезиса. Если характер дискуссии этого требует, здесь же протагонист может кратко изложить историю спорного вопроса.

Кроме того, если цель дискуссии  - принятие решения, то  сторона-протагонист может счесть нужным с самого начала дискуссии заявить о своих интересах. Следует различать выражение  интересов  и выражение варианта  решения, предлагаемого оппонентом в соответствии со своими интересами. Интересы не могут быть предметом дискуссии ("о вкусах не спорят"), а вариант решения  - может. Дико было бы услышать от серьезного партнера: "Ваш интерес ложен", "Вы желаете неправильно". Интересы могут выражаться явно, искажаться или скрываться, но это не делает их обосновываемыми тезисами. Если говорят: "Вы хотите слишком многого" - то с логико-информационной точки зрения, это не осуждение алчности партнера, а информация о том, что вариант решения, предложенный протагонистом, не устраивает антагониста.

"Я хочу, чтобы мой  стол был переставлен к окну" - это вариант решения в дискуссии о том, где должен стоять стол одного из сотрудников. В ходе обсуждения выясняется, что интерес  протагониста состоит в следующем: "Я хочу, чтобы мое рабочее место было достаточно освещено". Этот интерес может  быть удовлетворен и  при   ином   варианте решения:  стол оставить на прежнем месте и поставить дополнительную лампу.

После того, как протагонист  завершает раскрытие своей точки  зрения, ему лучше предоставить возможность  антагонисту задать  вопросы, но вопросы только уточняющего характера. Антагонист запрашивает (по правилам диалога) недостающую ему информацию, но не возражает  против предоставленной. Протагонист, отвечая, предоставляет новую информацию для разъяснения своей трактовки тезиса, но не обосновывает ту, которую он

уже предоставил. На  второй стадии  дискуссии протагонист  развертывает   аргументацию   своего тезиса,  а антагонист приводит свои возражения против нее.

Выстраивать свои возражения антагонист может в двух направлениях. Первое из них ведет к  консенсусу (общей точке зрения, взаимоприемлемому решению), второе  - к опровержению точки зрения протагониста и победе антагониста. Деловой человек предпочтет первый путь, политический агитатор  - второй. В обоих случаях в качестве контраргумента может применяться вопрос.

Используя  вопрос как  контраргумент, антагонист, во-первых,  соглашается  с выдвинутым тезисом, во-вторых, приводит противоречащий ему  факт или неприемлемое следствие  из тезиса. Например, если протагонист  предлагает: "Переставим наш стол к окну, так как мне темно на прежнем месте", то антагонист может возразить: "А не простужусь ли я, если мы переставим стол к окну? Ведь я окажусь на сквозняке, а я недавно перенес простуду". Отметим, что ни сам тезис, ни аргумент протагониста не подвергаются сомнению. Строго говоря, антагонист еще не занимается  опровержением. Ведь он готов согласиться с тем, что тезис  - истинен, а решение  - приемлемо,  если бы  не те или иные обстоятельства. И он просит протагониста разъяснить, как согласовать новый факт с уже имеющейся аргументацией,  какие меры  могут быть приняты против неприемлемых последствий. Поэтому вопрос как контраргумент - все же скорее собственно вопрос (запрос на информацию), чем контраргумент (предоставление информации, опровергающей тезис или аргумент).

Пока происходит не опровержение, а  критика  ("очищение") позиции  протагониста.

Если протагонист успешно  справляется с вопросами - контраргументами, то в результате его тезис становится более точным, а аргументация - более совершенной, неуязвимой. При этом происходит сближение точек зрения сторон, более полный учет их интересов. "ДА... НО...", "Соглашаясь - отрицаю", "Гибкий тростник" - такие выражения применяют для характеристики этого метода ведения дискуссии. Классические образцы его оставил древнегреческий философ Сократ (они дошли до нас в диалогах Платона). Сократ назвал свой способ ведения дискуссии "повивальным искусством"  - ведь он помогает  рождению истины в споре. Речь не идет об отстаивании истины, выдвинутой протагонистом, и не об опровержении ее антагонистом. Истинной точки зрения по конкретному вопросу просто еще не существует, пока она не "родилась" в споре при совместных интеллектуальных усилиях его участников.

Поэтому в дискуссии "по методу Сократа" нет победивших и проигравших. Этот метод дает возможность обеим сторонам "сохранить лицо", резко снижает враждебность атмосферы дискуссии, повышает вероятность добросовестного исполнения принятого решения. Кроме того, спор, закончившийся чьим-то поражением, конфликт, разрешенный в ущерб кому-то, всегда несут в себе зародыш нового спора, конфликта, который затеет ущемленная хотя бы в чувстве собственной компетентности сторона.

Антагонисту стоит крепко задуматься еще раз о целях  дискуссии, о своих подлинных  интересах, прежде чем воспользоваться методами опровержения в узком смысле слова. Если аргументация имеет непосредственной целью обосновать позицию, то задача контраргументации - изменить позицию противника полностью или частично.

В случае опровержения антагонист, если и соглашается с тезисом протагониста или с каким-либо из аргументов, то только "для вида". Это допущение в следующий момент будет с торжеством отброшено как  ложное, в силу обнаружившегося ложного аргумента, следствия, противоречащего фактам и т.п., или недоказанное, в силу неполноты аргументации. Построение и основные приемы контраргументации в дискуссии в целом имеют под собой логические основы опровержения как случая доказательства. Антагонист может не иметь в своем распоряжении сведений о фактах, годных для контраргументации.

Тогда он  может воспользоваться  приемом "бумеранга": применить  для своих целей информацию, предоставляемую  протагонистом. Антагонист ссылается  на слова последнего при построении своих контраргументов и находит  в речи самого же протагониста противоречие.

На  третьей   стадии   дискуссии  (заключительной)  происходит соглашение сторон,  поскольку  сомнений больше не осталось.  Для завершения дискуссии надо зафиксировать,  как  разрешился  спор: установлена истинность (ложность) первоначально выдвинутого тезиса, или принято решение, или одна сторона приняла точку зрения другой.

ОШИБКИ И  УЛОВКИ В ДИСКУССИИ

Нарушение любого из логических правил может произойти в дискуссии  непреднамеренно. Тогда совершенная ошибка называется паралогизмом. Она может быть обнаружена и использована другой стороной в ходе опровержения. Если же логические правила нарушаются сознательно, то ошибка, получающаяся в результате, называется софизмом. Она представляет собой уловку, попытку получить неоправданное преимущество одной из сторон в споре. Если уловка не вскрыта, не разоблачена другой стороной, то происходит манипуляция аудиторией.

В основе манипуляции (управления с помощью "скрытых пружин") лежит некое информационное преимущество одной из сторон в дискуссии, действительное или мнимое, полученное "нечестным" путем. Часть информации может быть скрыта от другой стороны; ложная информация  - может быть выдана за истинную. Скрывается или подменяется та информация, которая может помешать отстоять свою позицию или навязать ее другой  стороне. Приемы нечестной интеллектуальной борьбы еще в античности входили в комплекс средств ведения спора до победы любой ценой.

Если уловка обнаружена, не следует спешить "разоблачить  позорное мошенничество" противника. Доказать недобросовестное намерение сложно, восстановить такой попыткой против себя своего противника - проще простого, а логические механизмы ошибок и уловок - одни и те же. Поэтому основа мер против ошибок и уловок в дискуссии  - знание и соблюдение правил логической культуры во всех ее разделах.

Тот, кто заботится  об успешном отстаивании своей позиции  в дискуссии, должен, прежде всего, стараться  опираться только на истинную информацию и следить за достоверностью информации, предоставляемой противником. Искаженная, как и ложная информация  - источник ошибок. "Преувеличение есть род лжи",  - говорили древние. Оно может произойти, например, в результате неоправданного обобщения. "Внук мне дерзит", - жалуется бабушка. А внук всего лишь выразил недоумение, что бабушка учит беречь электроэнергию, а сама забывает  гасить свет. Называть дерзостью обращение к фактам характерно для людей, привыкших к безусловному повиновению себе. "Неточность" в ходе преувеличения становится "ложью", "твердость"  - "деспотизмом", "свобода"  - «разнузданностью".

Соблазняет к преувеличению  и использование высказываний типа: "все...", "всегда...", "никогда..." и т.п. "Вы  постоянно  опаздываете",  - распекает начальник попавшего "под горячую руку" подчиненного. А последний, может быть, опоздал на работу всего два раза, и то по уважительной причине. Часть информации может быть примитивно отброшена недобросовестным спорщиком, подобно тому, как цитату вырывают из контекста. "Вы затратили слишком много времени на выполнение своей части работы и задержали коллектив", - это могло бы звучать тяжелым укором, если не учитывать того, что говорящий опустил: другие-то провозились еще дольше.

Надо следить также, чтобы противник не использовал  ваши слова в необоснованно расширительном или суженом толковании, не приписал вам сказанное в относительном смысле (условном) - как сказанное "сплеча" в абсолютном, безусловном смысле.

Для таких уловок мы сами создаем почву, если информация, предоставляемая  нами, неопределённа по смыслу, а  также, если мы не требуем точности от собеседника. Например, уловка может явиться в форме сравнения без достаточной конкретизации: "Иванов работает лучше Петрова". Такого типа утверждения часто используют как аргумент, не указывая, каковы были критерии сравнения (в чем лучше работает, насколько лучше и т.д.)

Неопределенность информации даже позволяла античным софистам "доказать" неискушенному слушателю, что тот  имеет рога. Приводилось следующее  рассуждение: "То, чего ты не потерял, ты имеешь. Ты не потерял рогов. Значит, ты имеешь рога!". Уловка здесь заключается в том, что термин "потеря" на пути от посылок к заключению меняет смысл с "лишения чего-то, что человек ранее имел" на "неимение чего-то вообще".

Невнимание к определенности, точности терминов в дискуссии может закончиться "подменой тезиса". В дискуссии эта ошибка возникает, когда аргументация направляется на обоснование положения, не являющегося тезисом дискуссии.

Пусть, однако, тезис сохраняется  в целости и неприкосновенности в течении всей дискуссии  - ошибки может поставлять "хромая" аргументация. "После этого - значит, вследствие этого"  - так называли еще в древности ошибочный ход рассуждения, подменяющий при аргументации причинной зависимостью  - временную последовательность. После "перестройки" поезда стали чаще сходить с рельсов, и из продажи исчезли куриные яйца - стало быть, "перестройка" и вызвала учащение катастроф, и явилась причиной потери курами яйценоскости.

Здесь можно еще раз  подчеркнуть то, что аргументы  должны составлять достаточное основание для тезиса: во-первых, относиться к рассматриваемой области, во-вторых, давать в совокупности достаточную информацию для подтверждения тезиса. Вряд ли кто-нибудь по здравом размышлении скажет, что обнаружение платка Дездемоны у одного из друзей семьи  - уместный и решающий аргумент в пользу измены Дездемоны (измены, существовавшей лишь в голове ревнивого Отелло). Но молодая женщина оказалась все же задушенной своим горячо любимым мужем, так и не успев доказать свою верность.

А ведь если человек способен заключить  о ложности  тезиса только на том основании,  что еще не доказана его истинность, то он вполне оправдывает старинное название  еще  одной  логической ошибки: "аргументация к невежеству".

Мы видим, что особого  внимания соблюдение логической культуры требует, когда в ходе дискуссии накаляются страсти. Однако существует ряд уловок, которые "подливают масло в огонь", целенаправленно эксплуатируют эмоции противника и публики, провоцируют снижение способности здраво рассуждать.

"Аргументация к  личности" (или: апелляция к личности, довод к личности) при обосновании утверждений о поступках некоего человека приводит в качестве аргументов высказывания об этом человеке, к конкретному поступку не относящиеся, но составляющие эмоционально отталкивающий образ человека. Дмитрий Карамазов - пьяница, буян, угрожал убить отца, бросил невесту ради особы сомнительного поведения и т.д. И, хотя достаточных аргументов юристы не привели, присяжные в романе Ф.М. Достоевского "Братья Карамазовы" единогласно обвинили Дмитрия в убийстве собственного отца. Сработала не в его пользу сложившаяся в городке репутация.

Ошибки "снобизма" и "ярлыка" также эксплуатируют  отрицательные эмоции: "Как же он может сочинять хорошие стихи, если он пишет с орфографическими ошибками и не читал Пушкина"; "Неудивительно, что он всем недоволен: ведь он же член семьи изменника Родины!"

Иные эмоции включает ошибка, умышленно или нет использующая признанную репутацию какого-либо лица (например, ученого), его мнение в  пользу выдвигаемого тезиса как аргумент в подкрепление истинности. И научная репутация профессора может действительно быть без единого пятнышка, и выдвигаемый тезис-то может быть истинным, и профессор-то одобрил эту гипотезу в своей статье - но мнение профессора само по себе не является аргументом для того, чтобы истинность тезиса была доказана. Это  - "довод к авторитету".