Экономика культуры — штрихи к науке нового века

В любой попытке  учесть фактор культуры в экономическом  исследовании возникает проблема выявления  причинно-следственной связи между  экономикой и культурой. Экономисты Луиджи Гуизо, Паола Сапиенза и Луиджи Зингалес доказывают, что культура оказывает прямое воздействие на экономику, доказывают, что в долгосрочной перспективе, именно экономическая система и производственные отношения формируют культуру самого общества. Тем не менее, культурные ценности не всегда меняется в соответствии с экономическим развитием. Так, например, люди выросшие в религиозных семьях на протяжении всей жизни сохраняют определенные стереотипы поведения, даже если отходят от религии. Причины столь медленных изменений в культурном развитии авторы объясняют тем, что родители склонны передавать своим детям ту информацию, которую последние, в свою очередь, получили от своих родителей, без переосмысления и адаптации данной информации к требованиям современности.  

По материалам: «Культура и экономика» В.В. Ванчугов, Washington ProFile, 2006 г . 

потребителем), сколько социальную

Фактор культуры в экономике  

Одной из первых экономических работ, рассматривающей  культуру как независимый фактор, было исследование, проведенное известным  американским ученым, специалистом в  области государственного управления, Эдвардом Бэнфилдом в 1958 г . Он доказывал, что низкие темпы развития тех или иных экономик могут быть объяснены культурными системами, сложившимися в различных странах. Бэнфилд показал, что слабость экономики на юге Италии может объясняться местными культурными традициями. Американский политолог Роберт Патнэм в 1993 г . выдвинул гипотезу, согласно которой, чем более «альтруистично» общество, тем выше качество действующих в нем политических и государственных структур. Историк и экономист Дэвид Ландес доказал существование прямой зависимости между процветанием национальной экономики и такими качествами ее граждан как экономность и бережливость, трудолюбие, упорство, честность и терпимость. Такие качества, как ксенофобия, религиозная нетерпимость, коррупция гарантируют бедность широких масс населения и медленное развитие экономики. Итальянский экономист Гвидо Табеллини проанализировал уровень образования и качество политических институтов в 69 европейских регионах. Его вывод: объем ВВП и темпы экономического роста выше в тех регионах, где процветают взаимное доверие, вера в индивидуальную инициативу человека и уважение к закону.  

В любой попытке  учесть фактор культуры в экономическом  исследовании возникает проблема выявления  причинно-следственной связи между  экономикой и культурой. Экономисты Луиджи Гуизо, Паола Сапиенза и Луиджи Зингалес доказывают, что культура оказывает прямое воздействие на экономику, доказывают, что в долгосрочной перспективе, именно экономическая система и производственные отношения формируют культуру самого общества. Тем не менее, культурные ценности не всегда меняется в соответствии с экономическим развитием. Так, например, люди выросшие в религиозных семьях на протяжении всей жизни сохраняют определенные стереотипы поведения, даже если отходят от религии. Причины столь медленных изменений в культурном развитии авторы объясняют тем, что родители склонны передавать своим детям ту информацию, которую последние, в свою очередь, получили от своих родителей, без переосмысления и адаптации данной информации к требованиям современности.  

По материалам: «Культура и экономика» В.В. Ванчугов, Washington ProFile, 2006 г .

природу (например, владение картиной сообщает владельцу  определенный статус). 

Таким образом, культурное благо, скорее всего, и не может быть понимаемо, если рассматривать  его в рамках традиционной экономической  науки. Только теории, учитывающие меняющуюся природу индивида, эволюцию социальных групп, их норм и ценностей, принимающие  во внимание общественный характер жизни  людей, могут объяснить особенности  культурных благ.

Индустриализация  искусства 

Йозеф Шумпетер, один из столпов эволюционного подхода в экономической науке, рассматривал капитализм как процесс непрерывного создания и разрушения бизнес-возможностей. Во главу угла Шумпетер ставил созидательную силу предпринимателей, постоянно находящих новые возможности получения максимального дохода. Такими возможностями могут быть научно-технический прогресс, организационные нововведения, открытие новых рынков сбыта. В тех отраслях, где такие возможности обнаружены, начинается бурный рост числа производителей, и рынок захватывают наиболее приспособленные и «технологичные» из них: кустарей вытесняют корпорации. Открытие и развитие рынков культуры в конце XIX и в XX вв. происходило во многом в соответствии с шумпетерианскими моделями (вероятно, благодаря этому экономисты-эволюционисты сейчас достаточно успешно работают в сфере экономики культуры). 

Традиционно культура считалась делом высоко одаренных одиночек или небольших, часто подвижнических, групп. В XX в. происходит тотальная индустриализация сферы искусства. В литературе, живописи, театре, кино производство новых шедевров поставлено на поток. Конечно, этот процесс подпитывается «предпринимательской», созидательной энергией молодых амбициозных авторов, порождающих «новые альтернативы» — так в конце XIX в. появляется импрессионизм, в начале XX — движение футуристов, в середине 1930-х гг. в кино экспериментируют авангардисты, а в 1960-х сцену захватывает рок-музыка. 

Можно найти  множество примеров серийного производства культурных благ во всех сферах культуры и искусства. Но, наверное, нет второй такой по масштабам и значимости фабрики искусства, как Голливуд. Это название само стало символом, ролевой моделью индустриализирующейся  творческой сферы, позднее взятой на вооружение и телевидением. 

В Голливуде  производство культурных благ происходит примерно как сборка магнитол на заводе где-нибудь в Малайзии. Как и на товарном производстве, каждый занят  своим делом: есть менеджеры различного ранга, продавцы, производители, вспомогательные  рабочие, ключевые специалисты. «Лаборатории творчества» заняты подготовкой  сценариев и «обкаткой» их под  стандарты съемочных площадок. Тысячи человек в коммерческой дирекции закупают всевозможные материалы и  декорации; производство идет десятками  фильмов в месяц. Успех просчитан  заранее: над этим работают сотни  опытных маркетологов и социологов, проводящих опросы и собирающих фокус-группы для оценки целевой аудитории и необходимой рекламной компании будущего фильма. 

Голливуд не случайно называют и фабрикой звезд  — звезды здесь тиражируются и  сходят со стапелей в нужных количествах. Звезды — это еще один феномен  экономики культуры, обусловленный  не только факторами предложения (звезда «создается» продюсерами), но и факторами  спроса (у зрителей есть потребность  в кумирах). 

Разумеется, на рынке труда в сфере искусства  представлены не только звезды, хотя стремление стать таковой является мощным мотивирующим фактором для вновь приходящих. Очевидно, что индустриализация культурной сферы требует значительного притока квалифицированных кадров. 

За 1980-е гг. занятость  в «культурных отраслях» в  США увеличилась в полтора  раза, а в Европе — почти вдвое, темпы роста занятости сохранялись  и в 1990-е гг. В европейской экономике  только непосредственно занятых  творческим трудом более 3 млн. человек, и, по подсчетам исследователей, эту  армию занятых в художественной сфере творческих людей обслуживает  не меньшая по численности группа агентов, продавцов, распространителей. Культура давно перестала быть делом избранных и стала профессией. Не последнюю роль в возможности творцов и корпораций получать значимые доходы в данной сфере сыграла государственная защита прав интеллектуальной собственности. 

Интеллектуальные, творческие продукты, как продукты информационные, в отличие от материальных благ, легко могут быть скопированы  и растиражированы. Проблема плагиата известна с древнейших времен, но в  эпоху цифровых носителей информации кража результатов чужого творческого  труда стала неимоверно легче[10]. 

Вопросы охраны интеллектуальной собственности играют для индустрий культуры не меньшее  значение, чем охрана физической собственности  — для экономики в целом. Исследователями  данного вопроса достаточно убедительно  показано, что реализация авторских  прав (копирайт) стимулирует производителей культурных благ (особенно в тех  сферах, где инвестиции в создание продукта очень высоки — таких, как  кино), а несоблюдение — оказывает  отрицательное влияние на культурные рынки. Эта позиция подтверждается и эмпирически: в странах, где  защита интеллектуальной собственности  осуществляется широкомасштабно и  последовательно, в течение последних  десятилетий происходит активный рост сферы культуры и искусства. Разумеется, политика защиты авторских прав должна адаптироваться к глобальным социальным изменениям: право на копирование  должно являться важным, но не единственным компонентом государственной и  международной политики в сфере  культуры[11].

Экономика культуры — наука о будущем? 

В 1973 г . Даниэл Белл провозгласил наступление в развитых странах эпохи постиндустриального общества[12]. Автоматизация основных производственных операций требует все меньшего присутствия человека в таких традиционных секторах производства, как сельское хозяйство и промышленность. Вместе с тем, по мере удовлетворения человеком потребностей в пище и в основных потребительских товарах, все больше возрастает потребность в различного рода услугах — как физических (например, лечение или транспортировка), так и в информационных (например, консультации или обучение). После Второй мировой войны в большинстве развитых стран произошел массовый приток трудовых ресурсов в сферу услуг: например, в настоящее время в США в сфере услуг занято около 75% рабочей силы, тогда как в сельском хозяйстве — не более 3%[13]. 

Информатизация  общества, происходящая с начала 1970-х  гг., связана с ростом потребности  в информационно-символических благах, и в том числе во благах, имеющих  эстетическую ценность. Насыщение общества эстетической информацией — это  объективная функция культурной сферы; поэтому «индустриализация» искусства, его полномасштабное  вхождение в рынок является закономерной реакцией на трансформацию современного капитализма[14].  

Кроме того, культура приобретает все большее значение в качестве инструмента политической и экономической власти элит. В  качестве яркого примера можно привести трансляцию американской культуры и  американских ценностей в окружающий мир через фильмы, произведенные  в Голливуде, что стало одним  из ключевых элементов глобализации по версии Pax Americana[15]. Другой пример: хотя проигрыш Советского Союза в холодной войне имел чисто экономические причины (поскольку экономика СССР больше не могла нести растущее бремя «гонки вооружений»), но окончательный проигрыш, развал советского блока, произошел в войне культур, когда культурные и идеологические ценности «коммунизма» (в версии советских идеологов) не смогли противостоять натиску культурно-идеологических ценностей англосаксонского капитализма[16]. 

Изменение общества и эволюция исследующей его науки  — это коэволюционный процесс. Становление постиндустриального информационного общества с каждым годом будет набирать силу — этот тренд очевиден уже сегодня[17]. Экономика культуры — одна из первых наук, отвечающих вызову формирующегося информационного капитализма.  

Разумеется, в  мире, где цифровое и имущественное  неравенство лишает две трети населения земного шара возможности ознакомится с образцами современных и классических творений человеческой цивилизации, где половина стран только начала путь индустриализации — классическая экономическая наука еще долго будет иметь доминирующее значение. Она гораздо лучше описывает вопросы, стоящие перед этими странами: отраслевая организация, эффективное управление финансами, макроэкономическое регулирование. Однако для развитых стран, для «золотого миллиарда», уже охваченного волной информатизации и де-индустриализации[18], все большее значение будут иметь научные теории «будущего общества», общества информации и творческой энергии — такие, как экономика культуры.