Царство берендеев в фольклорно-мифологической драме А.Н. Островского «Снегурочка»

 

 Сиротинка-девушка

 

 Без призору выросла,

 

 Ладо мое, Ладо!

 

 «Как по лесу лес  шумит». (Песенник Авдеевой, 1848 г.):

 

 Как по лесу лес  шумит,

 

 За лесом пастух  поет,

 

 Раздолье мое!

 

 Ельник, мой ельничек,

 

 Частый мой, березничек,

 

 Приволье мое!

 

 «Туча со громом  сговаривались»:

 

 В роще подруженьки  врозь разбрелись,

 

 Кто по кусточкам,  кто по ельничку,

 

 Ягодки брали, аукалися

 

 Милой подруженьки  нет как нет;

 

 Все-то девицы расплакалися:

 

 Нашу подруженьку не  волк ли заел,

 

 Лель, мой Лель! Лели-лели, Лель!

 

 Для детального изучения  обрядов у Островского были  широкие возможности. Кроме книжных  источников, он черпал фольклор  непосредственно из жизни. Много  материала давали Островскому  его поездки, особенно в Щелыково. Из огромного количества обрядов  Островский выбирал для изображения  в своих пьесах очень крупные  и важные обряды: календарные  и свадебные. Драматург не ставил  своей задачей дать подробное  описание их; его цели – не  этнографические, а художественно-литературные. Подробно изображает драматург  зимне-весенний праздник – масленицу.  Обряд проводов масленицы, вставленный  в пролог «Снегурочки», с мифологической  основой _ сжигание (смерть) зимы  при наступлении (рождении) весны  – относится к древнейшим и  чрезвычайно распространенным. У  Островского чучело не уничтожают: оно олицетворяет собою определенное  время года, которое, если и  минует («умирает»), то вновь придет («оживает»). Об этом в «Снегурочке»  говорит само чучело, перечисляя  памятные даты мифологического  календаря: «Сгорят огни купальные», «Карачуна проводите», «Придет пора  морозная, морозная-колядная: Овсень-коляду  кликати». Чучело обещает: «Тогда  и ждать меня опять».

 

 Каждый акт «Снегурочки  вставлен в венок стилизованной  или подлинной народной поэзии. Композиционной рамкой третьего  акта являются обряды, связанные  с празднованием Семика (четверг  на седьмой неделе после пасхи), одного из главных летних праздников. В этот день завивали венки  и пускали их по воде с  гаданием о возможном замужестве, наряжали срубленное дерево (обычно  – березу), водили хороводы, пели  песни. Вот песня парней и  девушек в «Снегурочке»:

 

 Ай, во поле липонька.

 

 Под липою бел шатер.

 

 В том шатре стол  стоит.

 

 За тем столом девица.

 

 Рвала цветы со травы.

 

 Плела венок с яхонты.

 

 Кому венок износить?

 

 Носить венок милому.

 

 Островский дает эту  песню в качестве иллюстрации  хода действия: Снегурочка сплела  венок и отдала его Лелю.

 

 Чтобы еще более  усилить характерные особенности  семицкого обряда Островский  включил в него игровую песню  Брусилы: «Купался бобер»

 

 Заиграем при народе

 

 Игру свою, что два  года учили,

 

 Тишком от всех, в  овинах хоронясь

 

 Песня сопровождается  мимической игрой Курилки. Подобные  песни-игры, являясь как бы

 

 «зерном» драматического  зрелища, сопровождаются имитированием  движений зверя.

 

 Издавна в честь  Ярилы устраивались гулянья, сопровождавшиеся  различными драматическими действами.  Вся лучезарная весенняя сказка  замыкается изображением появления  солнца-Ярилы, которому берендеи  поют хвалебный гимн.

 

 Свет и сила

 

 Бог Ярило.

 

 Красное солнце наше!

 

 Нет тебя в мире  краше.

 

 Даруй, бог света,

 

 Теплое лето.

 

 Красное солнце наше!

 

 Нет тебя в мире  краше

 

 Краснопогодное,

 

 Лето хлебородное.

 

 Красное солнышко наше!

 

 Нет тебя в мире  краше.

 

 Кроме календарных  обрядов, Островский использовал  в «Снегурочке» элементы свадебного  обряда. В пьесе есть эпизод, в  котором звучит отголосок старинной  формы брачного процесса, как  купли-продажи. Это – выкуп  Купавы Мизгирем:

 

 Голубушки-девицы,

 

 Пришел красы девичьей  погубитель.

 

 С подружками, с родными  разлучитель.

 

 Не выдавайте подружку, схороните!

 

 А выдайте, так за  великий выкуп.

 

 

 

Глава III. Конфликт сказки

 

 

 Конфликт сказки основывается  на столкновении и поэтическом  развитии противостоящих друг  другу сил тепла и холода. Начало  конфликта – в мире стихий, между Морозом и Весной, союз  которых противоестествен уже  по своей природе. Оставить  бы Весне Мороза, да вот беда, «у них со старым дочка –  Снегурочка».

 

 В Морозе нет любви  ни к миру живой природы,  ни к миру людей:

 

 По чумам, по юртам  кочевников,

 

 По зимовкам зверовщиков

 

 Захожу, заброжу, зашаманствую,

 

 Будут мне в пояс  кланяться.

 

 Высокомерие всевластного  самодура, холодная, леденящая сила  делают Мороза злым, демоническим  в противоположность Яриле –  доброму и теплому божеству  берендеев.

 

 « Свет и сила,

 

 Бог Ярило

 

 Красное солнце наше!

 

 Нет тебя в мире  краше», -

 

 поют Яриле приветственную  песню берендеи.

 

 В мысли художника  холод олицетворяется, принимает  грозное обличье. Недоброе, злое—его  суть. Чем более Мороз холоден,  тем более это ему «любо»:

 

 Живется мне не худо. Берендеи

 

 О нынешней зиме  не позабудут,

 

 Веселая была; плясало  Солнце

 

 От холоду на утренней  заре,

 

 А к вечеру вставал  с ушами месяц.

 

 Задумаю гулять, возьму  дубинку,

 

 Повыясню, повысеребрю  ночку,

 

 Уж то-то мне раздолье  и простор.

 

 Всевластный господин  зимы, Мороз и летом не дает  покоя Стране берендеев. Уходя  на север, он хочет оставить, и оставляет здесь, частицу  самого себя. Да и с севера, издалека, он посылает в страну  берендеев густые облака, чтобы  отградить солнце от земли;  он сеет холодные дожди и  туманы, чтобы закрыть земле всякую  возможность лодоношения.

 

 Лето — пора Ярилы.  Ярило гонит Мороза из страны  берендеев. Но не так-то спросто  сдается Мороз. Он отступает,  но с боем. И нередко вырывает  частицу победы. Ярило— заклятый  враг Мороза. Вечный враг. И ему  — все негодование Мороза. Особенно  в те времена, когда наступает  его, Ярилы, пора власти здесь,  на земле береядеев.

 

 Злой Ярило,

 

 Палящий бог ленивых  берендеев,

 

 В угоду им поклялся  страшной клятвой

 

 Губить меня, где встретит. Топит, плавит

 

 Дворцы мои, киоски, галереи,

 

 Изящную работу украшений,

 

 Подробностей мельчайшую  резьбу,

 

 Плоды трудов и замыслов.

 

 В борении с Морозом  у Ярилы — хитрый замысел:  подослать Весну, с красотой  и любовью. Покорить, расслабить  Мороза очарованием и лаской. Затея удается. Но товарный  Мороз и любовь свою обернул  злом и для Ярилы, и для  берендеёв. Дочь свою от Весны,  Снегурочку, красавицу в Весну,  холодную в Мороза, он оставляет  на лето в лесах страны берендеев.  И тем холодит эту несчастную  землю. Пятнадцать лет Снегурочке. Пятнадцать лет она тайно живет  в лесах берендеев. Пятнадцать  лет подряд у берендеев несчастье.  Снегурочка становится невольной  причиной «повсюдной сердечной  остуды», бедствий и холода  для берендеев, ибо ее рождение  нарушило законы природы и  жизни.

 

 Для Мороза же Ярило  «злой, палящий бог», который только  и ждет того, чтобы заронить  Снегурочке в сердце «лучом  своим огонь любви». Потому и  Лель, песнями которого заслушивается  Снегурочка, Морозу ненавистен, так  как «ярым солнцем пронизан  он насквозь».

 

 Солнце почиталось  божеством благим, милосердным, имя  его сделалось синонимом счастья.  Отсюда объясняется мифологическая  связь солнца с судьбою, в  руках которой людское счастье.

 

 Недоброе сулит Ярилин  гнев:

 

 Холодные ветра и  суховеи,

 

 Медвяных рос убыточные  порчи,

 

 Неполные наливы хлебных  зёрен,

 

 Ненастную уборку –  недород,

 

 И ранние осенние  морозы

 

 Тяжёлый год и житниц  оскуденье.

 

 Бог – оплодотворитель,  представитель благодатной весны  назывался у славян Ярило, он  признавался покровителем любви  и браков:

 

 В Ярилин день…

 

 …сойдутся берендеи;

 

 …И пусть тогда сольются

 

 В единый клич привет  навстречу солнцу

 

 И брачная торжественная  песнь.

 

 Угодней нет Яриле  жертвы.

 

 От него зависели  дожди и ясная погода.

 

 …наше лето,

 

 Короткое, год от году  короче

 

 Становится, а весны  – холодней, -

 

 Туманные, сырые, сочно  осень,

 

 Печальные.

 

 Значение Ярилы вполне  объясняется из самого его  имени и сохранившихся о нём  преданий. Корень –яр совмещает  в себе понятия 1) весеннего  света и теплоты; 2) юной, стремительной,  до неистовства возбужденной  силы; 3) любовной страсти и плодородия.

 

 

Глава IV. Царство берендеев

 

 

 Несчастье берендеев  не столько от «зол» природы,  сколько от них самих. Зло  — в их делах, в их отношениях  друг к другу, в устройстве  их жизни. Сами люди не могут  навести порядки на своей земле.  Сами неравно разделили богатства,  сами себе устроили и барство  и холопство. Здесь утеряно  сочувствие, участие. Здесь беда  человека — беда чужая.

 

 Островскому слышится  диалог царя берендеев с одним  из своих приближенных — Бермятой. В нем едкая, ироническая оценка  «благополучия» в пределах его  страны.

 

 Бермята

 

 Великий парь счастливых  берендеев,

 

 Живи вовек! От радостного  утра,

 

 От подданных твоих  и от меня

 

 Привет тебе! В твоем  обширном царстве

 

 Покуда все благополучно. •

 

 Царь.

 

 Правда ль?

 

 Бермята

 

 Воистину.

 

 Царь.

 

 Не верю я, Бермята. 

 

 В суждениях твоих  заметна легкость.

 

 Не раз тебе и  словом и указом .

 

 Приказано, и повторяю  вновь,

 

 Чтоб глубже ты смотрел  на вещи, в сущность

 

 Проникнуть их старался, в глубину.

 

 Нельзя ж легко, порхая  мотыльком,

 

 Касаться лишь поверхности  предметов.

 

 Поверхностность —  порок в почетных лицах,

 

 Поставленных высоко  над народом.

 

 Не думай ты, что  все благополучно,

 

 Когда народ не голоден,  не бродит

 

 С котомками, не грабит  по дорогам.

 

 Не думай ты, что  если нет убийств

 

 И воровства...

 

 Бермята

 

 Воруют понемножку.

 

 Царь

 

 И ловите?

 

 Бермяnа

 

 Зачем же их ловить,

 

 Труды терять? Пускай  себе воруют.

 

 Когда-нибудь да попадутся;  в силу

 

 Пословицы народной: «Сколько  вору

 

 Ни воровать, кнута  не миновать».

 

 Итак, мы переходим  к первому человеку страны  берендеев, в пьесу «поселен»  царь — Берендей. Он сказочен  и, как царь, необычен. В нем  сосредоточены нити всех жизненных  начал его страны. И что совсем  необычно, в его уме и сердце  «нити» от человеческих дум  и чувствований: от умов и сердец  берендеев.

 

 Берендей — не просто  средоточие людских настроений, в нем активна мысль, контролирующая, упорядочивающая и направляющая  эти настроения. В Берендее совмещаются  мудрость и простота, справедливость  и доброта, любовь к людям  и целомудрие, царская власть  и наивная скромность. Берендей - настоящий сказочный царь, таким  его хотел видеть Островский.

 

 Мудрая и добрая  суть царя Берендея ощущении  сложной, конфликтной жизни своего  народа, в оценке причин несчастья  людей, в поиске способов искоренения  таких причин для достижения  всеобщего благополучия.

 

 Берендей чуток к  настрою жизни. Он слышит людской  стон. Он хочет войти в жизнь  народную, понять беды народные, причины этих бед. И помочь  устроить жизнь без бед и  несчастий.

 

 Как все люди «царства»,  Береядей видит первую причину  несчастий — в непогоде, в отсутствии  летнего тепла и в этом —  первая его озабоченность.

 

 Благополучие — велико  слово!

 

 Не вижу я его  давно в народе,

 

 Пятнадцать лет не  вижу. Наше лето,

 

 Короткое, год от году  короче

 

 Становится, а весны  холодней,—

 

 Туманные, сырые, точно  осень,

 

 Печальные. До половины  лета

 

 Снега лежат в оврагах  и лядинах,

 

 Из них ползут туманы  по утрам,

 

 А к вечеру выходят  злые сестры —

 

 Трясучие и бледные  кумохи,

 

 И шляются по деревням, ломая,

 

 Знобя людей...

 

 В основах общежития,  в людском эгоизме и в отношениях, построенных на эгоизме. В потере  людского родства, в утрате  любви между людьми, утрате чувства  красоты.

 

 В сердцах людей  заметил я остуду

 

 Не малую; горячности  любовной

 

 Не вижу я давно  у берендеев.

 

 Исчезло в них служенье  красоте...

 

 Короче, друг, сердечная  остуда

 

 Повсюдная, — сердца  охолодели,