Тактика допроса свидетеля и потерпевшего

     При оценке правдивости показаний не следует пренебрегать личным наблюдением  за допрашиваемым. Известно, что психическая  деятельность сопряжена с физиологической  и, таким образом, течение психической  деятельности, ее характер могут быть прослежены по внешним физиологическим проявлениям человека.

     Во  всяком случае страх свидетеля и  потерпевшего перед ответственностью за ложные показания, как правило, не может не отразиться на поведении  допрашиваемого, манера держать себя, если он говорит следователю неправду. Например, продолжительные паузы при даче показаний, если они не связаны с попытками вспомнить забытое, нередко свидетельствуют о борьбе, происходящей в сознании допрашиваемого – желание сказать то, что он должен в силу требований закона и морали, то есть правду, и то, что ему хочется сказать в силу каких-то причин (в этот момент особенно уместно вмешательство следователя во внутренний конфликт допрашиваемого, например, путем напоминания об ответственности за ложные показания). Об этом же состоянии допрашиваемого может свидетельствовать сбивчивая речь после довольно гладкого рассказа, противоречивые суждения, неуверенный тон, слезливость, неожиданно появившиеся непроизвольные движения. На практике обычно по тем вопросам, по которым свидетель или потерпевший дает правдивые показания, он говорит достаточно свободно и подробно, а как только доходит до обстоятельств, которые не намерен изложить правдиво, становится неразговорчивым, путается. Заметим, что очень гладкая речь не всегда свидетельствует о правдивом рассказе.

     Когда допрашиваемый лжет, он иногда бледнеет или, наоборот, краснеет, наблюдается  дрожание рук, а также нервные  движения. Все эти физиологические  проявления индивидуальны. Они иногда наблюдаются и у допрашиваемых, дающих правдивые показания, и поэтому не имеют доказательственного значения и не фиксируются в протоколе, но наблюдательный следователь может заметить, какие изменения происходят в допрашиваемом – конкретном лице, если оно явно и сознательно отклоняется от правды, пытается обмануть следователя, а это очень важно для получения правдивых показаний. Забывание есть не столько естественный процесс, что следователя должно настораживать не столько то, что свидетель, по его словам, забыл какое-либо обстоятельство или детали, сколько то, что он слишком легко говорит о подробностях давно происшедшего события, ибо это, как уже отмечалось, нередко свидетельствует о ложных заученных показаний.

     Более прочно запоминает обстоятельства события  потерпевший, так как они обычно ярче воспринимаются пострадавшим лицом, чем свидетелем, но и запоминание потерпевшим имеет свои недостатки.

     Запоминание происходит путем запечатления воспринятого в нервных клетках головного  мозга, при этом запечатлевается  «цепочка» связанных между собой обстоятельств, их деталей. Поэтому и припоминание и узнавание протекают через ассоциации: по смежности, по сходству, по контрасту, а иногда через причинно-следственные связи.

     В процессе припоминания и узнавания  следователь может оказать помощь допрашиваемому, но не повышая при  этом тона. Приказ, повышенный тон могут привести к тому, что допрашиваемый попытается «угадать», чего добивается от него следователь, и соответственно «вспомнить» то, чего не было, и таким образом окажет следователю «медвежью услугу».

     Учитывая  сложность процесса припоминания и узнавания, необходимо в соответствующих случаях фиксировать в показаниях, помнит ли допрашиваемый то или иное обстоятельство твердо или сомневается, если сомневается, то в чем именно, может быть, ему кажется, что было так, но он в этом не уверен и т.д.. Такие не вполне категорические утверждения в протоколе допроса следователь, разумеется, не хотел бы иметь, но, если допрашиваемый не может сказать точнее, то все же они отражают действительные показания и поэтому никого не введут в заблуждение.

     Свидетелей  и потерпевших, как правило, рекомендуется  допрашивать как можно скорее после тех событий, о которых  им следует давать показания, потому что время отрицательно влияет на сохранение воспринятого в памяти. Вместе с тем следует учитывать, что допрос потерпевшего, а иногда и свидетелей целесообразно бывает отложить на некоторое время после события для того, чтобы они "пришли в себя", успокоились, если оно очень сильно их взволновало, напугало и т.д. Показания, даваемые в таком состоянии, могут оказаться сбивчивыми, неточными и нечеткими. В таких случаях сразу же после события преступления рекомендуется ограничиться допросом в пределах того, что необходимо для принятия мер к пресечению преступления, предупреждению новых преступлений, выявлению и задержанию виновного и т.д., а затем, через несколько дней, произвести полный допрос (может быть, даже следовало бы принять за общее правило допрашивать потерпевших, а также свидетелей, если их показания относятся к сильно взволновавшему их событию, дважды: сразу после события, а затем через некоторое время). Если немедленный допрос потерпевшего невозможен (ранение и т.п.), с разрешения врача надо получить от потерпевшего как можно быстрее самые необходимые сведения. Иногда приходится ограничиваться лишь оперативной магнитофонной записью или допросом врача, беседовавшего или присутствовавшего при беседе следователя с потерпевшим, или допросом иного лица, присутствовавшего при такой беседе.

     Чтобы у допрашиваемого лучше протекал процесс припоминания (узнавания), можно рекомендовать ему вести свой рассказ в последовательности развития события с максимальными подробностями: сначала изложить то, что предшествовало главному событию, по поводу которого он дает показания, затем рассказать о главном событии и, наконец, о последующих фактах (последствия преступления, возможные встречи с участниками события и т.д.) и непременно с указанием источников сообщаемых сведений и возможности подтверждения последних.

     Не  следует торопить допрашиваемого, требовать, чтобы его показания были «ближе к делу» (кроме случаев, когда он явно уклоняется от предмета допроса); потому что, как известно, у некоторых припоминание происходит медленно, постепенно, а многим для того, чтобы вспомнить событие, происходившее вечером или днем, припоминание следует начинать с событий, имевших место с утра. Целесообразно, чтобы следователь рекомендовал бы допрашиваемому начинать припоминание не непосредственно с интересующего события, а с более раннего момента.

     Если  допрашиваемому необходимо припомнить то, что было несколько дней назад, можно рекомендовать ему начать припоминание с отчетом назад от дня допроса или взять за ориентир какой-то запомнившийся день. Иногда при восстановлении этой связи удается запомнившийся день или событие обозначить точной датой (например, день отъезда или приезда, праздник, конференция и т.п.) и тогда припоминаемое обстоятельство будет «привязано» к этой дате и приобретет определенность во времени.

     В большинстве случаев для получения  правдивых показаний от свидетеля  и потерпевшего достаточно предупредить их об ответственности за отказ или уклонение от дачи показаний и за ложные показания, умело проанализировать и оценить их показания, оказать помощь с целью восстановления в памяти забытого и правильного воспроизведения. Таких допрашиваемых принято называть добросовестными. Но иногда свидетели и потерпевшие, особенно первые, дают ложные показания, и тогда следователю приходится использовать тактические приемы, непосредственно направленные на получение правдивых показаний. Таких допрашиваемых принято называть недобросовестными.

     Если  в процессе допроса свидетель  или потерпевший будет придерживаться установки на ложь, то задача следователя  заключается в том, чтобы выявить  ее, но не для того, чтобы привлечь допрашиваемого к ответственности, а для того, чтобы использовать это в целях изменения установки и получения правдивых показаний. Привлечение свидетеля или потерпевшего к ответственности за ложные показания – это крайняя мера.

     Заслуга следователя и его мастерство заключаются в том, чтобы преодолеть установку на ложь и добиться правдивых показаний. Разумеется, если допрашиваемый свидетель или потерпевший упорно продолжает давать ложные показания, то не только можно, но и нужно привлечь его в установленном порядке к уголовной ответственности.

     Последовательность  допроса нескольких свидетелей и потерпевших.

     Серьезное значение имеет последовательность допроса нескольких свидетелей или потерпевших, особенно если среди них есть «трудные». При этом полезно использовать следующие рекомендации:

     а) допрашивает в первую очередь  тех, от кого можно ожидать правдивых показаний.

     б) допрашивать в первую очередь  тех, кто лучше мог воспринять событие, понять его, запомнить и  рассказать о нем;

     в) прежде всего допрашивать свидетелей, которые могут сообщить важные сведения о личности обвиняемых и других свидетелей, а также о личности потерпевших и их взаимоотношениях;

     г) при прочих равных условиях раньше допрашивать тех свидетелей и  потерпевших, которые могут изложить обстоятельства, более ранние по ходу события;

     д) раньше других допрашивать лиц, подчиненных  обвиняемому, с тем чтобы последний  не успел повлиять на свидетеля;

     е) не торопиться допрашивать тех, кто  легко может передать другим о  том, чем интересуется следователь.

     Психологические приемы, непосредственно направленные на преодоление установки на ложь и на получение правдивых показаний от свидетелей и потерпевших, представляют собой фактически группу тактических приемов.

     1) Использование состояния эмоциональной напряженности допрашиваемого.

     Людей робких, стеснительных, которые сильно волнуются в процессе допроса, необходимо успокоить, дать им освоиться, прийти в «душевное равновесие». С таким допрашиваемым целесообразно в начале допроса побеседовать в пределах анкетной части протокола допроса о делах семейных, общественных и т.д. Поддержание уровня умеренной эмоциональной напряженности обостряет чувство ответственности свидетеля и потерпевшего за свои показания и тем самым благоприятствует целям допроса. Это не противоречит задаче установления контакта между следователем и допрашиваемым. Необходимо дать понять допрашиваемому, что его показания не просто выслушиваются, но и постоянно контролируются следователем. Если же попытки уклониться от правды уже имели место, то в большинстве случаев целесообразно сразу же уличить в этом допрашиваемого с тем, чтобы у него не сложилось впечатление, что его намерение на введение следователя в заблуждение осуществляется успешно.

     Можно поступить и иначе – дать возможность «выговорить» всю неправду, а затем изобличить во лжи, но поступать так, вероятно, целесообразно тогда, когда есть основание сделать вывод, что ложные показания даются по хорошо продуманному плану.

     Эмоциональная напряженность усиливается и  угнетает допрашиваемого, если он придерживается установки на ложь, чувствует, что над ним нависает угроза разоблачения, что его положение осложняется. Так создается ситуация, требующая разрядки. Она и наступает, если допрашиваемый отказывается от установки на ложь и начинает давать правдивые показания.

     2) Использование тактических возможностей процессуального правила «свободного рассказа».

     В соответствии с ч.5 ст.158 УПК РФ допрос по существу дела начинается предложением свидетелю рассказать все ему  известное об обстоятельствах, в  связи с которыми он вызван на допрос. Не следует идти на поводу у некоторых допрашиваемых, которые нередко просят следователя задавать им вопросы, так как не знают, о чем говорить.

     Выслушивая  свободный рассказ, можно составить  более полное представление о  психологическом складе допрашиваемого, а также о том, намерен ли он показывать правду или предпочитает уклоняться от нее. При этом нужно учитывать и такое немаловажное обстоятельство: допрашиваемый, свободно рассказывая все, что ему известно по делу, иногда по своей инициативе может изложить обстоятельства, о которых следователь не спросил бы его, не предполагая, что оно известно допрашиваемому, а последний предпочел бы умолчать о них. Опыт подсказывает, что если допрашиваемый хотя и решил лгать, то в свободном рассказе он все-таки реже уклоняется от правды, чем в ответах на вопросы, где все его внимание мобилизуется на заданном вопросе.

     При производстве допроса по нескольким эпизодам можно выслушать свободный  рассказ по всему делу, а затем  продолжить допрос по каждому эпизоду  в отдельности.

     Во  время свободного рассказа не следует  перебивать допрашиваемого без особой нужды или торопить его, а необходимо вникать в показания, делать заметки  для последующих вопросов и для  протокола.

     Некоторые юристы считают, что свидетель и  потерпевший могут показывать только об известных им фактах, а не о своих выводах и суждениях. С этим нельзя согласиться, не говоря уже о том, что иногда трудно отделить сведения о фактах от выводов и суждений. Нужно следить только за тем, чтобы допрашиваемый, высказывая свой взгляд, суждение, указывал, на чем они основаны, и последнее оказывается особо ценным.