Гарантии установления истинны в уголовном процессе

    В данном случае Европейским судом  была, по существу, использована известная из английского доказательственного права презумпция неспособности обвиняемого дать объяснения по делу. Аналогичная ситуация может складываться, например, и при неспособности подозреваемого в хищении правдоподобно объяснить происхождение обнаруженной у него крупной суммы денег и т.п. В приведенных выше случаях бремя доказывания, лежащее на стороне обвинения, дополняется ограниченным встречным бременем доказывания, возлагаемым на сторону защиты. В первом примере такое бремя требует от стороны защиты разумных доводов в пользу случайности нахождения лица в помещении, где содержался заложник, во втором - правомерности обладания лицом обнаруженными у него деньгами.

    Однако  ситуация кардинально меняется в  особых случаях, когда сторона защиты объективно находится в несравненно лучшем положении в доказывании, нежели сторона обвинения. Обычно это бывает, когда обвинителю приходится доказывать так называемый отрицательный факт. Известно, что отрицательные факты с трудом поддаются доказыванию с полной достоверностью (negativa non probantur, лат.). Отрицательный факт можно доказывать лишь тогда, когда он устанавливается с помощью иных, положительных, фактов, например по делам о хранении или ношении огнестрельного оружия - фактом незаконного приобретения оружия у другого лица. Если подобные положительные факты не установлены, виновность лица, ссылающегося на отрицательный главный факт, обычно остается недоказанной.

    Например, по делу Федака, рассмотренному Домодедовским  городским судом Московской области, недоказанным явился источник незаконного приобретения оружия. Как следует из материалов данного дела, в автомашине такси, водителем которой являлся Федак, сотрудники милиции обнаружили три автомата Калашникова, а рядом с автомашиной - сумку, в которой находились еще два автомата. Федак дал объяснения, что сумки, о содержимом которых он не знал, оставлены неизвестными лицами, а принадлежность оружия выяснить не удалось. Федаку было предъявлено лишь обвинение в хранении и ношении изъятых у него автоматных патронов, относительно которых Федак не ссылался на отрицательный факт.

    Обвинителю  пришлось столкнуться по данному  делу с задачей по доказыванию  отрицательного факта, состоящего в  том, что лицо ранее не приобретало  оружия. Представляется, что возможность или невозможность опровержения отрицательных фактов зависит от характера фактов положительных, которые следует установить обвинителю. Чтобы опровергнуть отрицательный факт, положительные факты должны удовлетворять условию достижимости, которая предполагает в первую очередь, что эти факты являются достаточно определенными, т.е. имеют необходимую локализацию во времени и пространстве. Когда же их приходится искать на неопределенной территории и произвольном отрезке времени, шансы обвинителя на успех крайне малы и зависят лишь от того, выпадет ли ему благоприятный случай. Если положительные факты не отвечают этим условиям достижимости, доказывание обвинения для стороны уголовного преследования, несмотря на ее общее (материальное и организационное) фактическое преимущество, практически является непосильным.

    Так, по делу Фам Хоанг (Pham Hoang) против Франции  подозреваемый был задержан на границе  при ввозе во Францию героина. Французское законодательство предусматривает, что ввоз запрещенных товаров, к  числу которых относится героин, презюмируется незаконным, если ввозящее этот товар лицо не докажет обратного: например, предъявив достаточные оправдательные документы либо доказав, что действие совершалось в ситуации крайней необходимости или явилось следствием ошибки, избежать которой было невозможно. В названном деле стороной защиты не было представлено ни одного из подобных оправдывающих доказательств, а обвиняемый отказался давать какие-либо объяснения. Европейский суд по правам человека, рассмотрев дело по жалобе заявителя, признал, что нет ничего недопустимого в предположении, что лицо, имеющее во владении нечто, чем обладать в общем случае запрещено, должно удовлетворительным образом объяснить этот факт, в противном случае оно будет признано виновным <1>.

    Представляется, что в данном случае была применена  встречная презумпция виновности, бремя  опровержения которой лежит на стороне  защиты. Положительные факты, которые  гипотетически могли бы опровергнуть версию о случайном или правомерном  нахождении у обвиняемого наркотического вещества, практически находились вне досягаемости французских властей. При отсутствии объяснений обвиняемого их пришлось бы искать на обширной зарубежной территории и в неопределенной временной ретроспективе. Напротив, достижимость положительных фактов позволяет сохранить на стороне обвинения основное бремя доказывания <1>. 

    Статья 16. Обеспечение подозреваемому и  обвиняемому права на защиту 

    1. Право на защиту от подозрения  и обвинения предоставляется  законом подозреваемому и обвиняемому. Защита других прав и законных интересов этих лиц охватывается действием принципов уважения чести и достоинства личности, неприкосновенности личности, жилища, охраны прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве, тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений (см. коммент. к ст. ст. 9 - 13). Защита названных (других) прав в рамках уголовного процесса может осуществляться в порядке обжалования действий и решений должностных лиц, предусмотренном гл. 16 и ст. 19 Кодекса, а также путем возмещения вреда лицам, незаконно подвергнутым мерам процессуального принуждения (ч. 3 ст. 133). Право на защиту принадлежит не только обвиняемому и подозреваемому, которые официально признаны в этом процессуальном статусе, но и всякому лицу, которое допрашивают об обстоятельствах инкриминирующего характера, а также каждому, в отношении кого совершаются действия в порядке уголовного преследования.

    2. Понятие права на защиту включает  в себя:

    - права, которые подозреваемый и обвиняемый могут реализовать собственными действиями путем представления доказательств, участия в допросах других обвиняемых (подсудимых), потерпевших, свидетелей и экспертов в суде, подачи жалоб на действия и решения дознавателя, следователя, прокурора и суда (см. о них коммент. к ст. 47);

    - права, которые могут осуществляться  ими с помощью защитника и  законного представителя путем  реализации прав и обязанностей  этих лиц (см. о них коммент.  к ст. ст. 48 - 53);

    - наличие у дознавателя, следователя,  прокурора и суда обязанностей, соответствующих правам подозреваемого, обвиняемого, законного представителя и защитника, если эти права могут быть реализованы лишь путем выполнения названными должностными лицами и органами определенных встречных действий (обеспечить участие защитника, предоставить в установленных законом случаях для ознакомления необходимые документы и материалы дела, дать возможность снятия с них копий, рассмотреть ходатайства и жалобы, заслушать показания путем проведения допроса и т.д.);

    - применение процессуальных гарантий защиты, действующих в силу закона, даже при отсутствии волеизъявления заинтересованных лиц. Это презумпция невиновности, включая возложение бремени доказывания на обвинителя и толкование сомнений в пользу обвиняемого, правила о недопустимости доказательств (ст. 75), правило о недопустимости поворота обвинения к худшему (ст. ст. 385, 387, 405), нормы, обеспечивающие свободу обжалования в апелляционном и кассационном порядке приговора и других судебных решений (ст. 370, ч. 1 ст. 385).

    3. О разъяснении подозреваемому  и обвиняемому их прав см. коммент.  к ст. 11.

    4. Как следует из содержания  части второй данной статьи, подозреваемый  и обвиняемый вправе защищаться  всеми не запрещенными настоящим  Кодексом способами и средствами. В этой норме реализован правовой принцип - "разрешено все, что не запрещено законом". На деле запрет может устанавливаться не только нормами самого УПК, как можно было бы понять из буквального прочтения текста комментируемой статьи, но и некоторыми другими законами. Например, ни обвиняемый, ни защитник, ни иные лица не вправе применять методы и средства, отнесенные Законом "Об оперативно-розыскной деятельности" к исключительной компетенции оперативно-розыскных органов. При отсутствии запрета могут использоваться любой способ и средство защиты (см. коммент. к ст. 86 настоящего Кодекса).

    Об  оказании подозреваемому и обвиняемому  помощи защитника см. коммент. к ст. ст. 49 - 51. 

    Статья 17. Свобода оценки доказательств 

    1. Принцип свободной оценки доказательств,  или оценки доказательств по внутреннему убеждению, производен от принципа независимости суда, хотя распространяет свое действие и на прокурора, следователя и дознавателя. Во-первых, он предполагает запрет указанным в данной статье лицам принимать во внимание при оценке доказательств какие-либо посторонние мнения лиц, не участвующих в процессе, а равно не основанные на доказательствах утверждения сторон и иных участников судопроизводства. Во-вторых, этот принцип направлен на обеспечение самостоятельности суда по отношению к законодателю, который не вправе принимать законы, в которых различным видам доказательств придавалась бы разная, заранее установленная сила. В части второй данной статьи по этому поводу сказано: "Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы", т.е. названный принцип запрещает формальную (легальную) систему доказательств в уголовном процессе. Тот же самый запрет можно отнести к различного рода указаниям и разъяснениям вышестоящих прокурорских, судебных и ведомственных органов и инстанций, а также к некоторым обыкновениям судебно-следственной практики. Так, в силу данного принципа неправомерно, на наш взгляд, разъяснение о том, что те или иные виды заключений экспертов (например, некатегорического, или вероятностного, характера) не могут использоваться для обоснования приговора или любого иного судебного решения (см. об этом коммент. к ст. 80 настоящего Кодекса).

    2. Внутреннее убеждение есть полная  уверенность субъекта оценки  доказательств относительно достоверности  полученных выводов. Однако оно должно основываться не на отвлеченном мнении, а на оценке каждого из доказательств и всей их совокупности в целом. Указание о том, что доказательства оцениваются в совокупности, не означает, что значение имеет лишь общее впечатление, которое произвели исследованные доказательства на судью, присяжного заседателя и др. Оценить доказательства в совокупности - значит не упустить ни одного из них. В описательно-мотивировочной части приговора суд в силу данного принципа обязан дать оценку всем исследованным им доказательствам и указать, почему он принимает за основу своего решения одни из доказательств и почему отвергает другие (п. 2 ст. 307).

    3. Нарушением принципа свободной  оценки доказательств является  не только введение легальной  системы оценки доказательств, но и использование в текстах судебных решений в явочном порядке ряда формулировок-штампов, которые указывают на стихийное применение в доказывании рудиментов формальной оценки доказательств. Так, в приговорах нередко можно встретить такие, например, обороты: "суд признает показания обвиняемого недостоверными, ибо последний желает избежать уголовной ответственности"; "суд не доверяет показаниям подсудимого, поскольку в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства он свою вину не признал и неоднократно менял показания"; "у суда нет оснований не доверять показаниям сотрудников милиции, у которых не было мотивов оговаривать обвиняемого, поскольку ранее они знакомы с ним не были"; "суд отвергает заключение специалиста, данное в судебном заседании по инициативе защитника, поскольку оно противоречит выводам, содержащимся в заключении экспертизы, назначенной и проведенной в ходе предварительного следствия в установленном законом порядке" и другие "шедевры" юридической мысли времен средневековья.

     Заключение: 

     Значительное  расширение и демократизация гарантий прав и законных интересов лиц, участвующих  в уголовном процессе, определяется широким привлечением общественности к решению задач правосудия, например, участие в раскрытии преступлений (ст. 128 УПК РФ).

      Деятельность  общественности служит процессуальной гарантией прав и законных интересов  личности, поскольку участие общественности (например, судебных заседателей) способствует наиболее всестороннему, полному и  объективному исследованию обстоятельств дела; содействует соблюдению требований закона. Представители общественности наделены такими правами, которые дают им возможность активно воздействовать на ход процесса, оказывать влияние на характер решений, принимаемых судом.

      Важной  чертой развития уголовно-процессуального законодательства РФ является возрастание процессуальных гарантий прав и законных интересов лиц, участвующих в уголовном процессе.

      Направления укрепления и развития процессуальных гарантий различны. Ввиду того, что  в данной работе не представляется возможным подробно рассмотреть этот вопрос, мы остановимся только на некоторых основных направлениях укрепления и развития процессуальных гарантий.

1. Реальное  возрастание процессуальных гарантий  обеспечивается как наличием  соответствующего законодательства, так и существенным возрастанием социально-экономических и политических гарантий законности.

2. Совершенствование  уголовно-правовых норм и институтов, находящихся в тесной связи  с уголовным процессом и, естественно,  оказывающих влияние на процессуальные гарантии.

3. Усиление  правовой регламентации деятельности  дознавателя, прокурора, судей  по расследованию уголовных дел  и их разрешению.

4. Возрастание  обязанностей дознавателя, прокурора  и суда по обеспечению прав  и законных интересов  лиц, участвующих в уголовном процессе, а также гарантий их исполнения. "Чем шире процессуальные гарантии предусмотрены в законе, тем с большей тщательностью и полнотой они применяются на практике, тем в большей степени обеспечиваются и государственные публичные интересы и законные личные права граждан".