Вменяемость и невменяемость

Поскольку наличие одного из предусмотренных уголовным законом  психических заболеваний является лишь одной стороной невменяемости, отражающей лишь один из критериев  невменяемости - медицинский, лицо может  быть признано вменяемым и при  наличии психического расстройства, если при этом оно не утратило способности  осознавать фактический характер и  общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Следовательно, медицинский критерий вменяемости, помимо полного психического здоровья, могут дополнять также и хроническое  психическое расстройство, и временное  психическое расстройство, и слабоумие, и любое иное болезненное состояние  психики. На это прямо указывает B.C. Трахтеров, отмечая, что вменяемость может присутствовать при наличии любого из видов психических расстройств, перечисленных в законе.

В связи с этим, налицо антиномия, состоящая в том, что  медицинский критерий в его нынешнем понимании и может, и не может  быть признаком, отличающим вменяемость  от невменяемости, что представляется некоторым авторам как нарушение  положений формальной логики. Поэтому, отграничение невменяемости от вменяемости  по медицинскому критерию не всегда бывает возможным. Процесс отграничения данных категорий всегда должен опираться  на рассмотрение каждого из критериев.

2.3 Юридический (психологический)  критерий невменяемости

Отмечая важность юридического критерия невменяемости, Ф. Н. Плевако писал, что "только благодаря этому критерию на суде может установиться взаимное понимание врачей и юристов".

С. Н. Шишков указывал, что "душевное расстройство имеет значение для судьи не как болезнь, а как явление, исключающее ответственность. Не потому человек становится невменяемым, что он болен, а потому, что болезнь лишает его свободы суждения и свободы выбора того или другого образа действия".

Психологами верно отмечается ошибочность подхода, согласно которому решающая роль в определении невменяемости отводится медицинскому критерию по схеме "диагноз - вывод о вменяемости-невменяемости". Как правило, при этом минуется рассмотрение психологического критерия. Полагаем, что вполне обоснованы опасения в том, что выявленной медицинской симптоматики (которая, зачастую проводится на день обследования, а не ретроспективно) недостаточно, чтобы судить о вменяемости - невменяемости на момент деяния.

К недостаткам предварительного следствия следует отнести то, что следователи зачастую в отношении  обвиняемых назначают проведение судебных психиатрических экспертиз, полагая, что для исследования вменяемости  субъекта вполне достаточно знаний психиатров. В результате исследования лиц проводятся не всегда полно, а заключения таких  экспертиз акцентируют внимание на установление наличия или отсутствия психической болезни, что явно недостаточно.

Выход из данной ситуации видится  в необходимости применения психологических  знаний при определении невменяемости, которые особенно нужны при определении  психологического критерия невменяемости.

По данным Т.Б. Дмитриевой, процент, отражающий показатели проведения комплексных экспертиз по отдельным  субъектам Федерации, невелик, а "на 16 территориях комплексные экспертизы вообще не проводились, на 20 их число  не превысило 10%".¹⁶ Кроме того, по нашему мнению, это важно в аспекте проблемы отграничения невменяемости и ограниченной вменяемости, поскольку при решении вопроса о полной или неполной мере способности осознавать фактические обстоятельства и социальную значимость своего поведения либо руководить им, "без специальных познаний в области психологии не обойтись, а значит, потребуется проведение комплексной психолого-психиатрической экспертизы".

В связи с изложенным, считаем, что мнение о решающей роли юридического (психологического) критерия при определении вменяемости-невменяемости вполне обоснованно. Между тем, встречаются и иные мнения по этому вопросу. Так, И.А. Кудрявцев полагает, что при определении медицинского критерия определяющая роль принадлежит эксперту-психиатру, а при определении юридического критерия роли эксперта-психиатра и эксперта-психолога паритетны - "в компетенцию первого входит преимущественно разграничение состояний возможности и невозможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, т.е. состояний вменяемости-невменяемости. В компетенцию второго - дифференцирование полной и ограниченной регуляции поведения".¹⁷

Собственное мнение автора настоящей работы сводится к тому, что медицинский критерий, который  в науке уголовного права также  именуется "психиатрическим", и  должен устанавливаться экспертами-психиатрами, а не юристами. Юридический же критерий невменяемости при проведении экспертизы должен устанавливаться совместно  и психиатром, и психологом, а  далее анализироваться органом  следствия и судом в совокупности со всеми собранными материалами уголовного дела.

Ныне действующий уголовный  закон отказался от словосочетания "не мог отдавать себе отчет в  своих действиях (бездействии) и  руководить ими". Данная фраза заменена новой о том, что лицо "не могло  осознавать фактический характер и  общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими". Полагаем, вторая фраза по сравнению  с первой более удачна и корректна, поскольку отражает более точно  социальную сторону совершаемого деяния и его юридическую значимость. Словосочетание "не могло отдавать отчет" менее понятно и конкретно; не ясно, какой отчет нужно отдавать и в чем конкретно.

Уровень сознания, учитываемый  при решении вопроса о вменяемости-невменяемости, применительно к характеристике интеллектуального (когнитивного) признака юридического критерия, можно установить с помощью теории понимания, разработанной  на достаточно высоком уровне психологами  и философами. С позиции этой теории имеется четыре уровня понимания:

- способность к осмысленному  восприятию внешней стороны юридически  значимых явлений (время, место,  последовательность событий и др.)

- осознание того, что фактически  совершает субъект в данный момент времени;

- осознание социального  значения юридически значимых явлений;

- личностный смысл юридически  значимых событий на уровне их социальных значений.

Указывается, что для вывода о способности осознавать фактический  характер и общественную опасность  своих действий необходимо, чтобы  все приведённые уровни понимания  оставались сохранными, в то время  как для обратного вывода достаточно выявить поражение на любом из данных уровнях.

Относительно терминов "осознавать" и "понимать" ¹⁸социальное значение юридически значимых явлений высказано, что эти термины используются как равнозначимые. С.Н. Шишков предлагает даже использовать словосочетание о способности понимать значение своих действий (бездействия) в своей редакции ст.21 УК РФ.¹⁹

При изучении интеллектуального (когнитивного) признака юридического (психологического) критерия следует  отметить, что в современном уголовном  праве продолжает бытовать устаревшая концепция интеллектуализма, согласно которой сознание полностью "управляет" нашим пoвeдeниeм. На принятие субъектом того или иного решения оказывают сильное воздействие такие факторы, как его эмоциональное состояние в данный момент времени, бессознательные влечения, социальные факторы, установки, привычки и даже принадлежность к той или иной национальности или проживание в том или ином регионе. Необходимо учитывать данные обстоятельства при определении невменяемости лица взамен однозначному подходу концепции интеллектуализма.

Необходимо отметить, что  сегодня прозвучала также мысль  о том, что ряд психических  расстройств признаются несовместимыми с вменяемостью не потому, что обретена, наконец, возможность точных экспертных оценок-измерений. Опыт показывает, что признание вменяемыми лиц, страдающих этими расстройствами, и наложение на них наказания (особенно лишение свободы) ведет к обострению болезни, чреватому угрозой здоровью самого больного и безопасности окружающих.

Делается следующий вывод: лицо признается невменяемым не потому, что существуют точные признаки расстройств, а потому, что считается нецелесообразным отбывание наказания того или  иного лица с заболеванием в тюрьмах  и колониях. Учёным С.Н. Шишковым поднят важный вопрос зависимости решения  о невменяемости от каких-либо условий, существующих в государстве - невозможность  проводить соответствующее лечение, ненадлежащие условия отбывания  наказания, или недостаток финансирования пенитенциарных учреждений. В действительности же, по нашему мнению, признание лица невменяемым или вменяемым не должно зависеть от данных причин. Подобная практика грубо нарушает права человека, который ставится в зависимость признания невменяемым с дальнейшими правовыми последствиями этого решения от вышеуказанных обстоятельств. Это также не способствует эффективному выполнению правоохранительными органами задач, поставленных перед ними в данной области.

Таким образом, видно, что  здесь суждение о вменяемости-невменяемости  лица может определяться не столько  их критериями, сколько практическими  соображениями. Такое положение  вещей также наделяет судебного  психиатра полномочиями по определению  судьбы уголовного дела, характера  правовых последствий в отношении исследованного ими лица, то есть, фактически, полномочиями судьи.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЛИЦ С ПСИХИЧЕСКИМИ РАССТРОЙСТВАМИ, НЕ ИСКЛЮЧАЮЩИМИ ВМЕНЯЕМОСТЬ

Впервые об «уменьшенной вменяемости» говорится в кодексах германских государств. В числе обусловливающих  уменьшенную вменяемость факторов считались слабоумие, недостаточное  развитие, старческая дряхлость, опьянение, полное отсутствие воспитания, крайне неблагоприятная и развращающая обстановка в детстве. И как последствие - смягчение наказания.

Русскому уголовному законодательству термин уменьшенной вменяемости  известен не был, но в п.4 ст. 146 Уложения о наказаниях уголовного и исправительного  свода законов в числе обстоятельств  “уменьшающих вину” было указано: “если преступление учинено им (виновным) по легкомыслию или же слабоумию, глупости и крайнему невежеству, которым  воспользовались другие для вовлечения его в преступление”.

В уголовном кодексе РСФСР "вывод о вменяемости лица" имел два способа выражения - "вменяем" или "невменяем". Иных вариантов  или хотя бы градаций в пределах одного из названных вариантов действовавший  в ту пору кодекс не предусматривал. Положение кардинально поменялось с вступлением в силу с 1 января 1997 г. УК РФ.

В нем появилась беспрецедентная  для отечественного уголовного законодательства ст.22 ("Уголовная ответственность  лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости"). Нововведение стали широко именовать "ограниченной вменяемостью"

Новая для российской современной  уголовно - правовой системы ст. 22 УК предусматривает весьма оригинальную фигуру, которая в правоприменительной  практике должна рассматриваться как  субъект преступления, но обладающий специальными свойствами. По существу, это третье лицо в уголовном праве, способное совершить общественно опасное деяние: наряду с вменяемым, подлежащим уголовной ответственности, и невменяемым, уголовной ответственности не подлежащим, появилось занимающее промежуточное положение лицо с психическим расстройством, не исключающим вменяемости и, как таковое, подлежащее уголовной ответственности, что и отмечается в ч. 1 ст. 22 УК РФ. Вместе с тем вменяемость лица "отягчена" психическим расстройством, которое, в отличие от расстройства, характерного для невменяемых, не носит патологического характера, т.е. не является болезнью. Это принципиальное и в сущности единственное отличие невменяемого от лица с психическим расстройством, не исключающим вменяемость

Формула "ограниченной вменяемости" изложена в ст. 22 УК: "Вменяемое  лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной  ответственности".

Выделив понятие "ограниченная вменяемость" из общего числа психических  расстройств, законодатель, прежде всего дает возможность следствию, суду относиться к лицам, страдающим психическими заболеваниями, дифференцированно.

Анализ ст. 22 УК позволяет  выделить медицинский и юридический  критерии "ограниченной вменяемости". Ведь формулировка "невозможность  в полной мере осознавать и руководить" и означает, на мой взгляд, понятие "ограниченная вменяемость".²⁰

Медицинский критерий образуют прежде всего нарушения в интеллектуальной и эмоционально - волевой сфере, не позволяющие в полной мере осознать свои поступки и руководить ими.

Подобное состояние может  быть при нарушениях интеллекта как  способности человека применять  знания и опыт в практической деятельности, в частности, ставить задачи, вытекающие из реальной действительности, и успешно  решать их.

Нарушение интеллекта, в  том числе мыслительных способностей, имеет место при олигофрении, деменции, шизофрении, пограничных  состояниях, психопатиях, алкоголизме  и некоторых других формах психических  заболеваний, при которых больной  осознает окружающие предметы, явления, действительность, но это осознание  неполное.