Пределы уголовной ответственности соучастников

     Таким образом, совокупность элементов конкретного  состава преступления, совершенного соучастниками, представляет общий состав преступления в соучастии. Тем самым соучастие создаёт особые основания уголовной ответственности соучастников.

        Действующее законодательство, надо сказать, совмещает принципы теорий акцессорной и самостоятельной ответственности соучастников. В соответствии с ч. 1 ст. 34 УК,  ответственность соучастников определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления. Тем самым законодатель отказался от принципов акцессорности в соучастии. Но данная позиция имеет своё действие только в случае, если события развивались по, так называемому, «правильному сценарию». Но если приходиться иметь дело, например, с неудавшимся подстрекательством, или с добровольным отказом исполнителя, как сразу же приходиться возвращаться к позициям акцессорности. При неудавшемся подстрекательстве, когда субъекту не удалось склонить другое лицо к совершению преступления, ответственность подстрекателя наступает за приготовление к преступлению по правилам ч. ч. 1 и 2 ст. 30. При добровольном отказе исполнителя, организатор совершения преступления, подстрекатель и пособник отвечают так же за приготовление к преступлению. То есть получается, что приходиться возвращаться к зависимости квалификации действий иных соучастников от  поведения исполнителя. Особенно наглядно это видно на примере добровольного отказа, когда сначала было полноценное соучастие, несколько лиц договорились совершить преступление, осуществляли действия по созданию условий для исполнения преступления, иногда даже действия по исполнению преступления в определённой части. И, вдруг исполнитель, например, добровольно отказывается о совершения преступления. При этом сразу же  исчезает реальное соучастие и возникает неоконченное преступление⁶. Из чего следует, что ответственность соучастников в подобных случаях вообще исключается, если речь идет о преступлениях легкой и средней тяжести. В таком случае фактически отсутствие согласия исполнителя на совершение преступления или добровольный отказ исполнителя от совершения преступления с необходимостью автоматически распространяются и на иных соучастников, словно именно они это осуществили ведь в соответствии с этим, их ответственность исчезает, что противоречит теории соучастия, поскольку квалификация действий соучастников никогда не ставилась в зависимость от тяжести преступления⁷.

     Из  всего вышесказанного следует сделать  вывод, что, признавая наличие серьёзных  недостатков в теории акцессорности  соучастия, на сегодняшний момент, мы не можем полностью отказаться от  применения на практике её положений, которые фактически нам не чем заменить. Проблема того, как квалифицировать соучастие без её привлечения,  пока не решена.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 2.  Пределы уголовной ответственности соучастников. 

     2.1. Общие положения. 

     Основанием  для решения вопроса о вменения соучастнику того или иного признака состава преступления служит принцип вины.  Сообразно этому принципу, лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.  Данный принцип ориентирует правоприменителя на то, что относительно совершённого преступления, должна быть установлена вина каждого из соучастников. Поскольку согласно ст. 32 УК, соучастие возможно только в совершении умышленных преступлений, для определения пределов ответственности соучастника важно установить, на что распрострвнялся его умысел. Принято считать, что умысел состоит из индивидуального и волевого моментов. Интеллектуальный момент умысла заключается в осознании виновным общественной опасности совершаемого деяния, которая находит выражение в тех или иных признаках состава преступления. Таким образом, для решения вопроса о  пределах ответственности соучастника необходимо выяснить какие признаки состава охватывались его сознанием. В данном случае действует следующее общее правило: каждый из соучастников отвечает в пределах вины, то есть, тот или иной признак вменяется соучастнику только в том случае, если он охватывался его сознанием.  В подтверждение этому можно привести довольно-таки распространенную ситуацию, когда, например, подстрекатель склонял к преступлению другое лицо (допустим к убийству третьего лица), с целью скрыть другое преступление, исполнителем в котором являлся он сам, о чем, в свою очередь, не знал непосредственный исполнитель нового преступления, который действует, предположим, по мотиву мести. В этом случае действия подстрекателя будут квалифицированы по ч. 4 ст. 33 и пункту «к» ч. 2 ст. 105, как подстрекательство к убийству с целью скрыть другое преступление. В то время, как непосредственный исполнитель понесет ответственность только по ч. 1 ст. 105, т.е. за неквалифицированное убийство. Возможен и иной вариант: подстрекательство было к простому убийству, а исполнитель вышел за пределы умысла подстрекателя, и совершил убийство общеопасным способом. В результате у подстрекателя ч.3 ст. 33 и ч.1 ст. 105, а у исполнителя квалифицированное убийство, пункт «е» ч. 2 ст. 105.  

          2.2. Эксцесс соучастников и правила его квалификации.

     При рассмотрении вопроса о пределах ответственности соучастников имеет смысл поподробнее остановиться на таком институте как эксцесс исполнителя. Надо сказать, что в действующем уголовном кодексе данной проблеме посвящена целая статья – 36, согласно которой, эксцессом исполнителя признается совершение исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников. За эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной ответственности не подлежат. При эксцессе исполнителя интеллектуальный и волевой и волевой моменты умысла соучастников характеризуются отсутствием у подстрекателя и пособника сознания того, что исполнитель выйдет за пределы задуманной преступной деятельности или  совершит иное, более квалифицированное  преступление, нежели то, на которое его уполномочивали. Это означает, что при эксцессе отсутствует как причинная связь между действиями соучастников и совершённым преступлением, так и их вина⁸.

     Соучастие предполагает совместную умышленную деятельность нескольких лиц. Естественно, что все участники не принимавшие непосредственного участия в выполнение действий, образующих состав задуманного преступления, а внёсшие свой вклад в преступление до этого момента, не могут отвечать за деяния, представляющие собой иные преступления, которые не охватывались их умыслом и были совершены исполнителем по своей инициативе в  связи с осуществлением общего преступного замысла⁹.

     Характерно, что на практике установить наличие  или отсутствие эксцесса бывает довольно-таки сложно. Это объясняется тем, что в любом преступление, даже спланированным самым тщательным образом, всегда предполагается, что исполнитель будут вносить свои коррективы, действовать, так сказать «по обстановке». Здесь необходимо заметить, что, эксцесс исполнителя будет иметь место только в том случае, если соучастники конкретно обговорили все квалифицирующие обстоятельства до начала совершения преступления, а исполнитель в результате своих действий отступил от намеченного плана. И, эксцесса не будет, если соучастники согласились на преступление, предоставив исполнителю полную свободу действий, то есть они заранее допускали, что в принципе, действиям исполнителя могут быть присущи те или иные квалифицирующие признаки. В этом случае ответственность соучастников должна зависеть непосредственно от деяния исполнителя.

       В науке принято различать  два вида эксцесса: количественный  и качественный.

     Количественный  эксцесс заключается в том, что исполнитель совершает однородное задуманному преступлению, но, либо менее тяжкое, либо более тяжкое. Например, подстрекали к краже, а он совершил разбойное нападение. По мнению М. В. Ковалёва, подстрекатель в этом случае должен отвечать за то преступление, к которому он склонял исполнителя. Та же ситуация возникает, когда исполнитель совершает однородное, но менее тяжкое преступление. Например, подстрекали к разбою, а исполнитель совершил кражу¹⁰. Количественный эксцесс является несогласованным продолжением совместно намеченного деяния. Преступление при нём остаётся совместным, за исключением непредвиденных отягчающих или смягчающих обстоятельств. Причинная и виновная связь деяний соучастников в условиях такого эксцесса по основной части преступления сохраняется, что и позволяет применять к ней нормы соучастия¹¹.

     Президиум Верховного Суда РФ, обоснованно признав  в действиях лица эксцесс исполнителя, переквалифицировал действия его соучастника  с п. п. «а», «в», «г» ч. 2. ст. 162 УК РФ на пункты «а», «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ. «Лицо Ц. и лицо З. с целью завладения имуществом потерпевшего незаконно проникли в его квартиру, где лицо С., на глазах у З. нанесло потерпевшему удары по голове. В это время З завладел деньгами и имуществом потерпевшего. Органы предварительного следствия и суд первой инстанции квалифицировали действия З. по п. п. «а», «в», «г» ч. 2. ст. 162 УК РФ как разбой, совершённый группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, с применением предметов, используемых в качестве оружия. Судебная коллегия оставила приговор без изменений, согласившись с выводами суда первой инстанции, о том, что хотя З. и не применял насилия, но, участвуя выполнение объективной стороны состава преступления, т.е. являясь соисполнителем, воспользовался применённым другим лицом насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, чтобы завладеть его имуществом. Президиум Верховного Суда РФ признал ошибочным решения судебных инстанций, указав следующее. Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ,  преступление признаются совершённой группой лиц по предварительному сговору, если в нём участвовали лица, заранее договорившееся о совместном совершении преступления. Установлено, что З. и С. Действительно имели сговор на завладение деньгами потерпевшего. Однако каких-либо данных о том, что они договаривались о применении к потерпевшему насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозы применения такового насилия, суд в приговоре не привёл. Таким образом, телесные повреждения, опасные для жизни и здоровья, были причинены лицом С. без договорённости с З.¹²» в приведённом примере налицо качественный эксцесс, и, как видно, квалификация у виновных различна.

     В то же время, есть все основания полагать, что в некоторых случаях количественный эксцесс исполнителя есть ничто  иное, как добровольный отказ, и, соответственно, правила квалификации здесь применяются, как и при добровольном отказе. Но для того чтобы данное явление имело место необходимо, чтобы исполнитель, во-первых, выходил за рамки общего умысла не в большую, а в меньшую сторону, и, второе условие, он делал это сознательно, добровольно, а не потому, что по каким-то иным причинам не смог совершить объективную сторону в рамках общего умысла. Примером такого варианта может являться случай, когда организатор договаривался с потенциальным исполнителем на разбой, а то по своему личному желанию, без препятствий со стороны третьих лиц совершил грабёж. В результате, у исполнителя добровольный отказ от разбоя, ответственность наступает за фактически содеянное, то есть ст. 161 УК, а у организатора ответственность в пределах умысла – покушение на грабеж, ч.3 ст. 33, ч.3 ст. 30 и 162. Подробнее добровольный отказ будет рассмотрен ниже.

     Если  же количественный эксцесс имеет  место в случае того, что исполнитель  не смог выполнить объективную сторону по независящим от него причинам, то исполнитель несёт ответственность за покушение на планированное преступление, а остальные соучастники – за покушение на соучастие в запланированном преступлении.

       Несколько иначе обстоит дело  с качественным эксцессом. Он представляет собой совершение одним из соучастников преступления не однородного задуманному. Например, подстрекали к краже, а совершили изнасилование. Два совершенно разных объекта. При качественном эксцессе несогласованное действие может быть связано либо по времени, либо по месту с преступлением других соучастников, но не находиться с ним в причинной зависимости. Остальные соучастники не имеют какой-либо доли во всём событии, образующем качественный эксцесс. Здесь прерывается причинная и виновная связь двух или более лиц, что исключает возможность квалификации их преступлений по правилам соучастия. Считается, что при качественном эксцессе соучастие, как так таковое вообще отсутствует. При этом виде соучастия, исполнитель, совершая преступление, руководствуется  своими собственными намерениями, помимо других соучастников, результате чего исполнитель отвечает за фактически-содеянное, а подстрекатель и организатор за приготовление, по правилам ст. 30 УК, к тому преступлению, на которое первоначально они договаривались. По этой причине, как уже сказано выше, правила соучастия при этом виде эксцесса вообще не применяются.

     В практике также случаются случаи качественного и количественного  эксцесса применительно к одному преступлению.

     Лица  А. и К. по предварительному сговору с целью совершения разбойного нападения путём обмана проникли в квартиру потерпевшего. К., угрожая ножом потерпевшей, потребовал у неё деньги. А., выполняя указания К. и действуя с ним согласованно с целью подавления сопротивления потерпевшего, связал полотенцем его руки и ноги. Далее К. послал А. искать деньги в комнате, и пока его не было, задушил потерпевшего. В итоге А. и К. завладели имуществом потерпевшего и покинули место преступления. По приговору Верховного Суда республики Башкортостан А. был осуждён к лишению свободы по п. «в» ч. 3 ст. 162,  а К.э по п. «в» ч. 3 ст. 162.п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.  Судебная коллегия  по уголовным делам верховного суда  РФ приговор оставила без изменений. Президиум Верховного Суда удовлетворим протест заместителя  прокурора о переквалификации действий А. с п. «в» ч. 3 ст. 162 на п. п. «а», «б», «в», «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ, указав следующее. Как следует из приговора, А. и К. совершили разбой по предварительному сговору, которым охватывалась лишь угроза применения насилия опасного для жизни и здоровья потерпевшего. Применение ножа к потерпевшему осуществлялись с целью психического воздействия. А действия направленные на лишение потерпевшего жизни, К. совершил вне сговора с А. и в его отсутствие А. в этот момент находился в другой комнате и не причинил какого-либо вреда здоровью потерпевшего. Также в деле не имеется сведений о том, что между К. и А. была договорённость о нанесении телесных повреждений потерпевшему. Поэтому следует признать, что убийство потерпевшего умыслом А. не охватывалось¹³. В данном случае имеет место одновременно качественный и количественный эксцесс исполнителя, за который согласно ст. 36 УК РФ другие соучастники ответственности не подлежат.

     Эксцесс соучастника следует отличать от такого изменения согласованной линии поведения, которая не выходит за рамки общего преступного замысла и не влияет на квалификацию преступления. Если исполнитель убийства вместо намеченного использования огнестрельного оружия применит нож, либо исполнитель кражи похитит общественное имущество со склада, хотя договаривался изъять его из-за прилавка магазина. Приделы соглашения соучастников по существу не нарушаются. Нового,  либо того же, но более опасного преступления, не совершается, и, следовательно, эксцесса соучастника не возникает.

     Законодатель  в ст. 36 УК предусматривает возможность выхода за рамки умысла только со стороны исполнителя. Это не исчерпывает всее варианты эксцесса, так как он может иметь место и со стороны других соучастников: подстрекателя, организатора и пособника. И в практике такие случаи довольно-таки не редки. Например, Подстрекатель склонял к убийству третье лицо, заранее зная, что потерпевшая является беременной, о чем в свою очередь не знал непосредственный исполнитель. Здесь налицо количественный эксцесс подстрекателя, так как он вышел за рамки общего для соучастников умысла, и как следствие, квалификация, их деяний относительно норм Особенной части будет различной.  На практике данные случаи квалифицируются по правилам эксцесса исполнителя, то есть аналогично ст. 36. УК. Но, по общему правилу, аналогия в уголовном праве не допустима, из чего следует сделать вывод, что отсутствие в действующем УК нормы, регулирующей эксцесс соучастников, помимо исполнителя, таких как организатор, пособник и подстрекатель (и надо в один ряд поставить с ними соисполнителя, так как в нём тоже ничего не говориться в ст. 36), есть ничто иное, как пробел в законодательстве.