Понятие и признаки преступления

С другой стороны, составной  частью уголовной противоправности является угроза наказанием, так как  установление запрета в уголовном  законе означает и установление наказания  за его нарушение. Но речь идет, действительно, лишь об угрозе наказанием, поскольку фактическая наказуемость деяния, не будучи признаком преступления, не всегда реализуется. В российском уголовном праве, как мы уже об этом говорили, существуют институты освобождения от уголовной ответственности и наказания, в связи с чем не каждое преступление оказывается реально “наказанным”.

Названные признаки преступления являются чисто юриди-ческими. Конечно, уголовная противоправность уже  предпола-гает наличие виновности и, как правило, наказуемости.

Указание в  определении понятия преступления на винов-ность как необходимый его признак призвано лишний раз под-твердить, что вина субъекта является одним из главных и аб-солютно необходимым элементом любого преступления -- от самого тяжкого до самого незначительного. Ведь всякое право обращено только к людям, как к разумным и мыслящим суще-ствам. Оно предполагает сознательное поведение, выражающе-еся в форме умысла или неосторожности.

Однако виновность присуща как признак и другим право-нарушениям, в частности, административным проступкам и большинству гражданских правонарушений. В философском смысле подлинная свобода воли представляет собой не простой произвол, являющиеся лишь видимостью свободы, но выбор, основанный на знании дела, т. е. сознательно принятое реше-ние о модели поведения в конкретной ситуация, которую субъект предварительно изучил, взвесил все «за» и «против» и принял решение действовать на основе реальной оценки всех основных и сопутствующих обстоятельств. Все остальные дей-ствия можно назвать действиями «вслепую». Нормальный че-ловек, имеющий здоровую психику, всегда понимает, как и зачем он совершает противоправные поступки, каковы могут быть последствия его деятельности, и в этом состоит суть его вины. Но при этом всегда нужно иметь в виду, что это возмож-но, только если человек вменяем.

Именно вменяемость представляет собой необходимую пред-посылку вины. Невменяемость или отсутствие вины делает бес-смысленным уголовную ответственность и наказание, которые в таких условиях не могут иметь каких-либо целей, кроме не-рациональной мести. Наказание в подобных случаях не может выполнить задач общего и специального предупреждения.

Рассудочное поведение  человека возможно только при ус-ловии, что он правильно ориентируется  в окружающей дей-ствительности, понимает внешние обстоятельства, видит ко-нечный результат своей деятельности, словом, действует сво-бодно. Любое поведение, полностью исключающее такую сво-боду (непреодолимая сила и т. п.), исключает вопрос не только об ответственности, но и о вменяемости. Нормальный человек, имеющий определенную сумму знаний об окружающем мире, способен ориентироваться в нем так, чтобы в своем обычном поведении достигать поставленных целей.

Это, собственно, и есть вменяемость, т. е. способность  не только оценить фактическую сторону, но и социальную значи-мость своего поведения, о чем сказано в ст. 21 УК РФ (ч. I):

«Не подлежит уголовной  ответственности лицо, которое во вре-мя совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, т. е. не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действии бездействия) либо руководить ими вследствие хронического пси-хического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия, либо иного болезненного состояния психики».

Как уже отмечалось, действия невменяемого по своей приро-де лишь внешне сходны с человеческим поведением именно в объективных его признаках (способ, средства, манеры поведе-ния и т. п.), но от подлинных человеческих поступков их отли-чает отсутствие разума. Более того, именно способность причи-нить материальный или иной ущерб и отсутствие разумного руководства этим разрушительным действием сближают дей-ствия невменяемого с разрушительным действием сил приро-ды и животных. Следовательно, по своей социальной сущнос-ти они относятся к чисто физическим, а не социальным силам воздействия. Конечно, объективный ущерб от землетрясения, наводнения или пожара причиняет обществу тот же самый вред, что и преступления, однако совершенно иными представляют-ся социальные, моральные и прочие последствия, а главное -- способы и средства их предотвращения и борьбй с ними.

Сказанное, однако, не означает, что действия невменяемых  не опасны для окружающих. Поэтому  к подобным лицам впол-не правомерны принудительные меры медицинского характе-ра в условиях изоляции от общества, которые в большой сте-пени зависят от характера и тяжести заболевания.

Итак, невменяемость  исключает вину, а следовательно, и уголовную ответственность.

Невменяемость взрослого человека определяется следстви-ем или судом на основе соответствующего заключения судебно-психиатрической экспертизы, для несовершеннолетних же достаточно точной констатации возраста на момент соверше-ния преступления.

В ст. 22 УК РФ предусматривается  и так называемая огра-ниченная вменяемость: она указывает на то, что лицо, кото-рое не могло в полной мере осознавать значение своих дей-ствий или руководить ими вследствие болезненного психичес-кого расстройства, подлежит уголовной ответственности, но подобное состояние может учитываться при назначении нака-зания и служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера. Определить ограниченную вме-няемость довольно сложно, но вполне очевидно, что должны быть учтены те же критерии, что и при невменяемости пол-ной: наличие определенных дефектов психики и пониженная способность руководить своими поступками.

Общественно опасное  деяние влечет за собой уголовную  от-ветственность при достижении субъектом определенноговоз-раста. Это условие предусмотрено практически во всех УК мира.

Законодательство  различных стран по разному решает воп-рос о начальном возрасте уголовной ответственности, причем разброс точек зрения очень значителен: от восьми-девяти до 14 и даже 16 лет.

В ст. 20 УК РФ указывается  минимальный возраст уголов-ной  ответственности -- 16 лет, а по наиболее опасным преступ-лениям -- 14 лет.

Только с  определенного возраста человек  начинает пони-мать социальную значимость своих поступков, предвидеть раз-витие  причинной связи и ближайшие  результаты своего по-ступка, т. е. становится способным к критическому анализу своего поведения и соразмерению его с определенными норма-ми, принятыми в обществе. В данном случае несовершеннолет-него можно условно приравнять к невменяемому.

Вина предполагает различную комбинацию сознания и  воли у вменяемого лица. Под умышленной винойподразумевается, что лицо сознает фактическую и социальную значимость свое-го поведения, т. е. понимает, что оно причиняет другому теле-сные повреждения, крадет чужое имущество и т. п. Бесспорно, когда лицо не осознает фактической стороны своего поведе-ния, то оно не понимает и ее социальной значимости. В данном случае о вине не может быть и речи.

Характерными  чертами умысла являются:

а) сознание общественной опасности поведения;

б) предвидение  общественно опасных последствий этого по-ведения.

Сказанное означает, что, действуя преступным образом умышленно, субъект сознает, что его действия (поведение) при-чиняют или могут  причинить существенный вред интересам  общества, государства, личности. Преступные последствия бы-вают материальными (имущественный ущерб либо упущенная выгода), физическими (смерть, вред здоровью, нормальному развитию организма), экологическими (загрязнение воды, воз-духа, т. е. окружающей среды; причинение вреда флоре и фау-не), моральными (причинение вреда нравственным устоям об-щества), социальными (создающими опасность для общества и государства или для правопорядка).

Опасность моральных  и социальных последствий заключа-ется не столько в причинении конкретного  вреда, сколько в создании определенной опасной ситуации, имеющей тенден-цию к усилению, способной привести к известной социальной напряженности в общественных отношениях людей.

В зависимости  от характера общественной опасности, а сле-довательно, и ущерба, грозящего  общественным отношениям, законодатель пользуется двумя приемами в законодательном описании составов преступлений. В формальных составах пре-ступлений (дезертирство, самовольное оставление части) пред-видением субъекта может охватываться лишь само преступ-ное поведение (действие), его общественная опасность. Все ос-тальное лежит за пределами объективной стороны состава, а следовательно, и не включается в содержательную часть умыс-ла. В материальных же составах преступления предвидением субъекта охватывается не только социальная сущность пове-дения, но, главным образом, общественная опасность его по-следствий.

При этом, поскольку  закон принят и опубликован, суще-ствует предположение (презумпция), что лицо, его нарушив-шее, знало о запрете  и сознавало общественно опасный  харак-тер своего поведения.

Итак, субъективным компонентом преступного поведения является презумпция того, что всякий вменяемый и достиг-ший определенного законом возраста человек сознает общест-венную (социальную) опасность своего поведения, и это об-стоятельство не подлежит специальному доказыванию со стороны обвинения. Поэтому заранее презюмируется, что бре-мя доказывания извинительного заблуждения лежит на обви-няемом.

Таким образом  должен решаться вопрос о субъективной сто-роне умышленных преступлений, а равно преступлений, со-вершенных по легкомыслию, ибо интеллектуальная сторона их такова же, как и при умысле, но проявляется в значительно более неопределенной форме. Ущербность сознания опасности действий при легкомыслии заключается в том, что возможность наступления последствий для виновного кажется абстрактной и предотвратимой, хотя в действительности это не так.

При небрежности сознание хотя бы абстрактной возможно-сти предвидения последствий отсутствует вообще, но ущерб-ность сознания виновного состоит в том, что он, как вменяе-мый человек, должен был действовать более осторожно, ибо имел возможность предвидеть наступление общественно опас-ных последствий, но не воспользовался ею.

Последний признак  преступления -- его наказуемость -- некоторыми криминалистами оспаривается. Однако такое мне-ние ошибочно. Правильно заметил Н. Д. Дурманов: «Исключе-ние наказуемости из числа признаков преступления стирает грань между преступлением и непреступлением, так как зако-нодательство проводит грань между ними именно путем уста-новления санкции за деяния преступные» Дурманов Н. Д. Понятие преступления. М., 1948. С. 188.

.

Действительно, аморальных проступков великое множество. Их гораздо больше, чем преступления во всяком даже самом большом уголовном  кодексе, но государственная и обществен-ная реакции на них совершенно иные, чем на преступления. Различие в том и заключается, что последние наказываются от имени государства, и поэтому наказуемость и должна быть признаком преступления.

ГЛАВА 3. ОТЛИЧИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ ОТ ПРАВОНАРУШЕНИЙ И АМОРАЛЬНЫХ ПРОСТУПКОВ

3.1. Разграничение  преступлений от иных правонарушений

Разграничение преступлений и иных правонарушений (гражданско-правовых, административных, дисциплинарных) проводится по объекту  посягательства, степени вредоносности, характеру противоправности и правовым последствиям совершения.

Объектами преступлений, в отличие от других правонарушений, могут выступать основы конституционного строя, мир и безопасность человечества, общественная безопасность и др. Иные правонарушения на такие объекты  не посягают.

Преступление  отличается от прочих правонарушений степенью вредоносности. В преступлении последняя достигает такой степени, что мы должны говорить об опасности  деяния для общества, т. е. общественной опасности, а не просто “вредности”.

Преступление обладает уголовной противоправностью, т. е. нарушает нормы, закрепленные в уголовном законе. Другие правонарушения этим признаком не обладают. Административные правонарушения, дисциплинарные проступки, гражданско-правовые деликты представляют собой нарушения иных нормативных актов, включая подзаконные.

Характер юридической  ответственности за совершение преступления и за совершение других правонарушений различен. Только уголовная ответственность  связана с применением к виновному  наказания и наличием судимости как определенного правового последствия совершения преступления. Даже при внешней схожести некоторых санкций (например, штраф применяется в административном праве как вид административного взыскания и в уголовном праве как вид наказания) уголовная ответственность, связанная с осуждением виновного лица от имени всего государства, с судимостью и другими обстоятельствами, все же наиболее строгий вид юридической ответственности.

Для уяснения преступлений существенное значение имеет вопрос об их отграничении от иных видов правонарушений.  Являясь разновидностью правонарушений, преступления обладают общими чертами, известными всем видам противоправных деяний.  Вместе с тем для них характерны присущие только им признаки и свойства, которые отражают сущностные отличия преступлений от гражданско-правовых деликтов, административных, дисциплинарных и иных правонарушений.  Без учета отличий преступных видов противоправного поведения от иных правонарушений невозможно составить полное представление о сущности и неотъемлемых признаках преступления.

В действующем  законодательстве последовательно  проводится отражается общественная опасность  преступлений и проступков, но при  этом со своей очевидностью проводится мысль о том, что степень их общественной опасности неоднозначна.  Именно она должна быть поставлена во главу угла, когда речь идет об отграничении преступлений от других видов правонарушений, вследствие чего им вне всяких сомнений соответствует большая степень общественной опасности, которая, достигая определенной критической массы, и сигнализирует о преступном характере противоправных деяний, запрещенных уголовным законом.

Различие противоправности преступлений и проступков прежде всего  означает, что если первые запрещаются  только федеральными законами, то вторые - и федеральными законами, и законами субъектов РФ.  Помимо этого важно учитывать, что противоправность административных и дисциплинарных проступков может вытекать из подзаконных актов как государственных, так и муниципальных органов власти, а в отношении гражданско-правовых деликтов она может быть следствием нарушения не нормы права, а условий договора.