Особенности уголовной ответственности соучастников

     Указанные формы преступной деятельности при  определенных обстоятельствах могут свидетельствовать о выполнении соучастником роли подстрекателя. Однако в отличие от подстрекателя роль пособника, как уже отмечалось, состоит не в возбуждении, а в укреплении уже возникшей у другого лица независимо от пособника решимости совершить преступление. Отсутствие каких-либо действий со стороны определенного лица, свидетельствующих об укреплении решимости других лиц совершить преступление, исключает пособничество.

      Доктрина  уголовного права различает физическое и интеллектуальное пособничество¹³. Физическое пособничество состоит в содействии преступлению путем предоставления физической, материальной или организационной помощи другому лицу в процессе подготовки или совершении преступления. В законодательстве это пособничество определено как содействие преступлению предоставлением средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий.

      Интеллектуальное  пособничество состоит в укреплении решимости других участников совершить преступление путем психического воздействия пособника на их сознание и волю. Законодатель дает перечень действий, в которых может выражаться интеллектуальное пособничество: содействие совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, заранее данное обещание скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, приобрести или сбыть такие предметы. Последующие действия по выполнению данного пособником обещания сами по себе преступления не образуют, т. к. не влияют на укрепление умысла других соучастников преступления, прежде всего исполнителя.

     Если  действия по укрывательству преступлений не были заранее обещаны, они не являются пособничеством и вообще не образуют соучастия в преступлении, а представляют собой самостоятельную форму преступной деятельности - укрывательство.

      В действиях одного и того лица могут одновременно содержаться признаки как интеллектуального, так и физического пособника. Так, Зеленов и Замулов с целью возврата долга фирме «Пур-Трейтинг» генеральным директором фирмы «Евразия-Трейтинг» Князевым похитили его, перевозили в разные места, требуя возврата долга, избивали, угрожали убийством. Помощь в совершении преступления им оказал Жуков, который предоставил Зеленову и Замулову необходимую информацию о потерпевшем, обманным путем привез его к гаражу, где их поджидали преступники и там оставил¹⁴. 
 
 
 
 

Глава III. Особенности уголовной ответственности соучастников

     Фактическое основание уголовной ответственности  соучастников состоит в совершении каждым из них преступления, поскольку деяние каждого из них содержит его признаки: общественную опасность, противоправность, виновность и наказуемость.

     Юридическое основание уголовной ответственности  соучастников заключается в наличии  в действиях каждого из них  признаков конкретного состава преступления. Однако если исполнители (соисполнители) выполняют объективную сторону конкретного состава преступления, предусмотренного определенной статьей Особенной части УК РФ, то другие соучастники создают для этого необходимые условия. Поэтому действия исполнителей (соисполнителей) преступления квалифицируются по соответствующей статье Особенной части УК РФ, действия других участников, кроме того, со ссылкой на ст. 33 УК РФ.

     Пределы уголовной ответственности соучастников вытекают из оснований их ответственности и обусловлены, во-первых, пределами, установленными статьей Особенной части УК РФ, по которой квалифицированы действия соучастников, с учетом положения Общей части УК РФ, во-вторых, пределами личной виновности каждого соучастника. Первое положение означает, что к соучастникам могут быть применены только те виды уголовной ответственности и в тех пределах, которые предусмотрены действующим уголовным законом, в частности, наказания каждому соучастнику может быть назначено лишь того вида и в тех пределах, которые предусмотрены конкретной статьей Особенной частью УК РФ, за исключением случаев, специально предусмотренных законом (например, в ст. 65 УК РФ). Второе положение означает, что причиненный преступлением вред вменяется всем соучастникам, так как деяние каждого из них является вкладом в совместную преступную деятельность. Вклад каждого соучастника является различным, поэтому уголовный закон содержит требования и дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности и наказания соучастников преступления.

     Дифференциация  уголовной ответственности и  наказания является средством законодательной  оценки общественной опасности преступлений определенного вида и лиц, их совершивших, и осуществляется соответственно через  установления в законе вида и меры уголовной ответственности, а также вида и размера уголовного наказания. Индивидуализация уголовной ответственности и наказания является средством судебной оценки общественной опасности конкретного преступления и лица, его совершившего, через выбор судом вида и меры уголовной ответственности, а также вида и размера уголовного наказания в отношении конкретного лица¹⁵.

     Индивидуализация  уголовной ответственности и  наказания соучастников преступления выражается, во-первых, в закрепленных в ч. 1 ст. 34 и ч.1 ст. 67 УК РФ требованиях об учете характера и степени фактического участия каждого из соучастников в совершении преступлений при привлечении их к уголовной ответственности и при назначении наказания. Характер участия в преступлении – это осуществляемая соучастником преступления роль: исполнителя, организатора, подстрекателя или пособника. Степень фактического участия в преступлении – это проявленная соучастником активность при выполнении той или иной роли. При этом учитывается значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда. Степень участия во многом определяется ролью соучастников в преступлении. Обычно более весомый вклад делают исполнители и организаторы, поэтому они должны наказываться строже. Однако жесткой зависимости между характером и степенью участия в совместно совершенном преступлении нет, поэтому вклад других соучастников (пособников, подстрекателей) может быть в ряде случаев более весомым и влечь повышенную уголовную ответственность. В ч. 1 ст. 67 УК РФ некоторым образом уточняется степень фактического участия – значение этого участия для достижения целей преступления, его влияние на характер или размер причиненного или возможного вреда.  

     Во-вторых, в учете деятельного раскаяния соучастников в форме способствования изобличению других соучастников преступления в качестве обстоятельства, смягчающего наказание (п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ), если при этом нет отягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 63 УК РФ, срок и размер наказания не могут превышать 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного в соответствующей статьей Особенной части УК РФ.

     В-третьих, в том, что участнику группового преступления активно содействующему его раскрытию, суд может назначить в соответствии с ч. 1 ст. 64 УК РФ наказание ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ, или назначить более мягкий вид наказания, чем предусмотрен этой статьей, или не применять дополнительный вид наказания, предусмотренный в качестве обязательного.

     В-четвертых, в учете смягчающих или отягчающих наказание обстоятельств, относящихся  к личности одного из соучастников преступления, только этому соучастнику (ч. 2 ст. 67 УК РФ).

     При характеристике оснований и пределов уголовной ответственности соучастников важно помнить о том, что их судьба находится в определенной зависимости от поведения исполнителя. Это проявляется, во-первых, в том, что без фигуры реального исполнителя нет соучастия в преступлении. Во-вторых, в том, что решение вопроса о стадиях преступной деятельности соучастников зависит от того, на каком этапе завершилась преступная деятельность исполнителя, или от того, совершил ли вообще исполнитель действия, на которые были направлены усилия соучастников. Наличие оконченного состава преступления в деянии исполнителя влечет квалификацию действий других соучастников как оконченного преступления и, наоборот, при недоведении исполнителем преступления до конца действия других соучастников квалифицируются соответственно как приготовление или покушение.

     Если  виновному лицу по независящем от него обстоятельством не удалось  склонить других лиц к совершению преступления, оно несет уголовную  ответственность за приготовление  к преступлению (ч.5 ст. 34 УК РФ). В этом случае речь идет о неудавшемся подстрекательстве, при котором у какого-либо лица в результате действий подстрекателя не возникло решимости совершить преступление: подстрекаемый сразу отказался совершить преступление или сначала согласился, потом отказался. Данное обстоятельство обусловлено тем, что деяние подстрекателя не входит в объективную сторону конкретного состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК РФ, и создает лишь необходимые условия для выполнения этого состава, а деятельности исполнителя нет. Считаем, что аналогично должен быть решен вопрос и в случаях неудавшегося пособничества, при котором исполнитель не воспользовался созданными пособником условиями, облегчающими преступление.

     Указанные обстоятельства дают нам основание утверждать, что российское уголовное законодательство частично признает принцип акцессорности соучастия, при котором ответственность соучастников зависит от уголовно-правовой оценки действий исполнителя¹⁶. Это не означает признание абсолютной зависимости уголовно-правовой оценки действий соучастников от уголовно-правовой оценки действий исполнителя. Каждый из соучастников совершает деяние, которое характеризуется специфической общественной опасностью, учитываемой при дифференциации и индивидуализации их ответственности и наказания.

     В соответствии со ст. 36 УК РФ случаи совершения исполнителем преступления, не охватывающегося  умыслом других соучастников, именуются  эксцессом исполнителя. В этой же статье закреплено положение о том, что за эксцесс исполнителя другие соучастники уголовной ответственности не подлежат. Данное обстоятельство обусловлено тем, что действия, образующие эксцесс исполнителя, находятся за рамками совместной преступной деятельности.

     Следует различать количественный и качественный эксцессы исполнителя. Это отличие имеет практическое значение, поскольку при количественном эксцессе в определенной мере применяются нормы о соучастии применительно к совершенному исполнителем преступлению, образующему эксцесс, при качественном эксцессе исполнителя нормы о соучастии не применяются в отношении преступления, образующего эксцесс.

     Количественный  эксцесс имеет место в тех  случаях, когда исполнитель совершает  преступление, охватываемое умыслом  других соучастников, однако отходит  от общего замысла по поводу квалифицирующих обстоятельств. Во всех остальных случаях отход исполнителя преступления от замысла иных соучастников образует качественный эксцесс. Это объясняется тем, что лишь к преступлению, совершенному при квалифицирующих обстоятельствах, не охватываемых умыслом иных соучастников, могут быть применены нормы о соучастии, поскольку между действиями исполнителя, образующего основной состав преступления, и действиями соучастников сохраняется причинная и виновная связь. Например, соучастники замышляли и подготовили убийство без квалифицирующих обстоятельств, а исполнитель совершил убийство с особой жестокостью. В такой ситуации причинная и субъективная связь между действиями соучастников и основной частью деяния, образующего количественный эксцесс, сохраняется, поэтому применяются нормы о соучастии, а именно: при совершении исполнителем убийства с особой жестокостью остальные соучастники несут уголовную ответственность за оконченное убийство без отягчающих обстоятельств, совершенное в соучастии, особая жестокость вменяется только исполнителю.

     При изменении исполнителем согласованного с другими соучастниками вида преступного посягательства теряется причинная и виновная связь между  действиями соучастников и совершенным  исполнителем преступлением. Например, усилия соучастников были направлены на то, чтобы исполнитель совершил хищение в форме кражи. Однако в конкретной жизненной ситуации исполнитель отступил от общего замысла соучастников и совершил хищение в форме грабежа. Вполне очевидно, что нормы о соучастии а преступлении не будет применены при квалификации образующих качественный эксцесс действий исполнителя, который будет нести ответственность за грабеж. Остальные участники будут нести уголовную ответственность за приготовление к краже, поскольку они направляли свои усилия на создание условий для совершения именно кражи, а не грабежа.

     В заключение этого вопроса следует  отметить еще несколько моментов. Во-первых, деяние, образующее эксцесс, может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности, на что справедливо обращается внимание в литературе¹⁷.

     Во-вторых, эксцесс следует отличать от тех  случаев, когда исполнитель совершает  деяние при таких обстоятельствах, которые заранее не оговаривались, однако предвиделись и допускались  другими соучастниками. Например, в процессе хищения исполнитель применил насилие, которое допускалось иными соучастниками заранее. В этом случае все соучастники, помимо исполнителя, действует с косвенным умыслом в отношении факта насилия, поэтому им вменяется примененное исполнителем насилие, характер которого позволяет квалифицировать совершенное хищение как грабеж или разбой.

     В-третьих, в процессе совместной преступной деятельности за пределы умысла могут выходить действия не только исполнителем, но и  других соучастников¹⁸.

     В-четвертых, эксцесс соучастника возможен не только при соучастии с юридическим  разделением ролей, но и при соисполнительстве. В таких ситуациях суды нередко  допускают ошибки в квалификации. Так, Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал действия Королева с п. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ на п. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ (в ред. от 13 июля 1996 г.) в связи с тем, что осужденный не являлся соисполнителем разбоя, совершенного при следующих обстоятельствах. Королев и Осетрин с целью хищения чужого имущества, воспользовавшись дубликатами ключей, ранее похищенными Королевым у хозяина квартиры, открыли входные двери и проникли в квартиру. Неожиданно в коридоре они столкнулись с хозяином квартиры. Осетрин, не согласовывая свои действия с Королевым, напал на хозяина квартиры, нанес удары ножом, причинив тяжкий вред здоровью, от которого потерпевший скончался. Королев в этот момент покинул квартиру, затем вернулся и вместе с Осетринным похитил имущество потерпевшего. Суд первой инстанции исходил из того, что потерпевший воспринимал Королева как нападавшего, своим присутствием обеспечивал исполнение разбоя, т. к. Осетрин в присутствии него действовал более агрессивно, сознавая, что рядом с ним находится соучастник преступления. Такая оценка события преступления является ошибочной. Совершенно очевидно, что соисполнительство имело место лишь в отношении кражи, в отношении разбойного нападения и смерти потерпевшего имеет место качественный эксцесс, т. к. действия Королева не находились в причинной и субъективной связи с насилием, совершенным Осетринным: нападение на потерпевшего Осетрин с Королевым ни до, ни в процессе хищения не согласовывал, королев непосредственного участия в нападении не принимал и содействия в этом не оказывал. Поэтому обоснована переквалификация действий Королева Президиумом Верховного Суда РФ, который указал, что осужденный непосредственного участия в разбое не принимал и никакого содействия, а этом Осетрову не оказывал¹⁹.