Экстремизм в России

Необходимо отметить, что введенная  законодателем категория “преступления  экстремистской направленности” не является обоснованной и определенной и может выступать в качестве примера попыток политизации  действующего уголовного законодательства (вспомним про включение политического и идеологического мотивов, которые дают весьма широкую трактовку для правоприменителя). Возникает ощущение, что законодатель пытается создать аналогию “преступлениям на почве ненависти” – виду уголовно наказуемых деяний, столь популярному в странах с англосаксонской системой права, который включает в себя неограниченный список предубеждений, в том числе по признакам пола, сексуальной ориентации, национальности, вероисповедания и т.д.

                               Глава 2. Объективные признаки

В основе запрета, содержащегося  в ст. 282 УК РФ, лежат нормы международного права.⁸ Объектом возбуждения ненависти или вражды, а равно унижения человеческого достоинства являются общественные отношения, гарантирующие признание и уважение равного достоинства личности независимо от каких-либо физических или социальных признаков, которые выступают одной из основ конституционного строя России. Преступление посягает на основу основ правового статуса личности: равноправие и недопущение дискриминации. Идея равенства и недискриминации не только определяет содержание иных прав человека, но и образует фундамент народного суверенитета, основы взаимоотношения личности и государства, людей между собой, а потому органично входит в содержание базисных ценностей конституционного строя. Честь и достоинство личности в анализируемом преступлении выступают в качестве дополнительного объекта посягательства. 
Объективная сторона преступления состоит в активных, альтернативно описанных в диспозиции ч. 1 ст. 282 УК РФ действиях, состоящих ввозбуждении ненависти или вражды, а равно в унижении человеческого достоинства. Состав преступления является формальным. 
Как возбуждение ненависти или вражды следует квалифицировать распространение злонамеренных слухов и измышлений, подрывающих доверие и уважение к другой национальности (либо иной социальной или демографической группе), вызывающих чувство неприязни к ней. Действия, совершенные с этой целью, могут выражаться в публичных выступлениях и призывах, в том числе в печати и иных средствах массовой информации, в изготовлении, распространении листовок, плакатов, лозунгов и т.п., а также в организации собраний, митингов, демонстрации, в активном в них участии в вышеуказанных целях (см. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 23 декабря 1988 г. N 17 "О рассмотрении судами дел, связанных с преступлениями, совершенными в условиях стихийного или иного общественного бедствия"). Печатание материалов, возбуждающих ненависть иливражду, унижающих достоинство человека или группы лиц, подготовка теле- и радиопрограмм такого характера сами по себе являются приготовлением к совершению анализируемого преступления и в соответствии с ч. 2 ст. 30 УК РФ не влекут уголовной ответственности.⁹ 
 
Общий смысл действий, направленных на возбуждение ненависти или вражды, состоит в стремлении виновного посеять между людьми различных социально-демографических групп взаимное недоверие, отчуждение, подозрительность, мнительность, напряженность, неприязнь, переходящие в устойчивую враждебность. О возбуждающем характере информации, составляющей предмет преступления, могут свидетельствовать следующие признаки: формирование и подкрепление негативного этнического стереотипа, отрицательного образа нации, расы, религии; перенос различного рода негативных характеристик и пороков отдельных представителей на всю этническую или религиозную группу; утверждение об изначальнойвраждебности определенной нации, расы, религии по отношению к другой; приписывание враждебных действий и опасных намерений той или иной группе; утверждение о наличии тайных планов, заговоров одной национальной группы против другой; поощрение, оправдание геноцида, репрессий, депортации в отношении представителей какой-либо нации, расы, религии и т.д.¹⁰ 
 
Действия, направленные на унижение достоинства человека или группы лиц, по своим объективным характеристикам близки оскорблению (см.комментарий к ст. 130 УК РФ) и состоят в обобщенной отрицательной оценке личных качеств того или иного человека или группы лиц. Отличие от оскорбления состоит в том, что унижение достоинства человека или группы лиц как преступление, предусмотренное ст. 282 УК РФ, как правило, не направлено против конкретного лица; совершается всегда публично или с использованием средств массовой информации; имеет строго определенные основания такого унижения; совершается не по личным мотивам, а по мотиву национальной и тому подобной неприязни; не предполагает обязательной неприличной формы действий.

Одной из основных проблем законодательной  конструкции статьи 282 УК РФ является, на наш взгляд, отсутствие в диспозиции нормы описания обязательного признака объективной стороны формального состава преступления, а именно деяния. Законодатель оперирует самым общим термином - "действия", который позволяет разве что утверждать о невозможности совершения этого преступления путем бездействия. Представляется, что в первую очередь таковыми могут быть высказывания, побуждающие к действиям против представителей национальной, расовой или иной группы, подстрекающие к ограничению их прав, к насильственным действиям против них. Такие действия, безусловно, не могут быть оправданы защитой свободы слова и должны быть наказуемы. По сути, речь идет о так называемом публичном подстрекательстве к преступлению, на необходимость криминализации которого российские криминалисты указывали еще в дореволюционный период развития науки уголовного права. Например, С. Шайкевич, признавая необходимым условием наличия подстрекательства как разновидности соучастия совершение подстрекаемым лицом задуманного преступления, вместе с тем отмечал: "Подстрекательство, оставшееся без материальных последствий, должно составлять особое преступление, delictum sui generis, которое в известных случаях может быть весьма строго наказано. Здесь о соучастии и говорить нельзя, потому что другое лицо, т.е. подстрекаемый, еще не преступник. С другой стороны, и совершенно избавлять его от взыскания также нельзя по двум основаниям: юридическому и политическому. Юридически он подлежит наказанию оттого, что деятельность его не непреступна; политически - оттого, что она не безопасна. Оставить его вне всякой ответственности - значило бы оставить в обществе легко воспламеняющий других элемент" ¹¹. Комментируя нормы Уложения 1903 г., в которых предусматривалась ответственность за публичное произнесение или чтение речи или сочинения, а равно публичное выставление сочинения или изображения, Н.С. Таганцев в своем учебнике по уголовному праву писал: "Такое публичное возбуждение должно быть направлено к возбуждению к определенной деятельности, имеющей противогосударственный или противообщественный характер, или же к учинению деяний, признаваемых по закону тяжкими преступлениями"¹². 
 
Красноречиво обосновывал необходимость криминализации таких действий автор одного из первых послереволюционных учебников по уголовному праву С.В. Познышев: "С сознанием прочности господства права в обществе и даваемой правом защиты отдельных благ и интересов у граждан соединяется чувство безопасности, позволяющее им спокойно предаваться своим занятиям. Публичное подстрекательство, брошенное в народную массу, стремится развить у многих граждан враждебное правопорядку настроение, готовое выразиться в массовом нарушении закона, и этим стремлением своим вызвать, так сказать, вспышку преступности, приводит общество или известные его круги в тревожное состояние и сильно нарушает

общественную безопасность. Однако, обрисовывая это преступление, надо постоянно помнить все существенные признаки подстрекательства и принцип  минимальности налагаемых на личность ограничений"¹³. 
 
 
Вместе с тем следует отметить, что статья 282 УК РФ предусматривает ответственность за "действия, направленные на возбуждение ненависти или вражды, а равно на унижение достоинства человека либо группы лиц". В тексте закона отсутствует указание на какие-либо призывы. Это значит, что преступлением могут быть признаны не только высказывания подстрекательского характера (необходимость криминализации которых очевидна), но и иные речи и публикации, возбуждающие ненависть или вражду, унижающие достоинство человека или группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе. Если говорить в общем, то такой подход, по-видимому, справедлив, поскольку лица, разжигающие национальную, расовую ненависть, могут ограничиться лишь приписыванием той или иной этнической группе негативных черт, указанием на нее как на источник проблем и т.д., от чего содеянное не перестает быть опасным и подпадает под признаки этого состава. Тем не менее такая формулировка одновременно опасна, поскольку чрезвычайно трудно иногда провести четкую грань между критическими высказываниями, призванными обратить внимание на социальные проблемы, и действиями, направленными на возбуждение ненависти и вражды.

Поскольку именно в этой точке необходим баланс между свободой слова и государственной и общественной безопасностью, попробуем найти для этого некоторые критерии. 
Известный исследователь "злоупотребления субъективным правом" профессор В.П. Грибанов указывал, что оно может иметь место в случае, когда управомоченный субъект, действуя в границах принадлежащего ему субъективного права, в рамках тех возможностей, которые составляют содержание данного права, использует такие формы его реализации, которые выходят за установленные законом пределы осуществления права ¹⁴. Такие пределы установлены в Конституции РФ: "Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства" (ч. 2 ст. 29). Похожим образом регламентировалась уголовная ответственность в ранее действовавшем законодательстве, которое хотя и постоянно менялось (что только подтверждает трудность формулирования соответствующего правового предписания и постоянный поиск законодателем оптимальных его форм), тем не менее более конкретно описывало деяние. В соответствии со статьей 83 УК РСФСР 1922 г. лишением свободы на срок не ниже одного года со строгой изоляцией карались агитация и пропаганда всякого рода, заключающаяся в возбуждении национальной вражды и розни. В Положении о преступлениях государственных 1927 г. предусматривалась пропаганда или агитация, направленная к возбуждению национальной или религиозной вражды или розни. На основании статьи 59.7 УК РСФСР 1926 г. лишением свободы на срок до двух лет наказывалась пропаганда или агитация, направленная к возбуждению национальной или религиозной вражды или розни, а равно распространение или хранение литературы того же характера. Статья 74 УК РСФСР 1960 г. предусматривала ответственность за пропаганду или агитацию с целью возбуждения расовой или национальной вражды или розни, а равно прямое или косвенное ограничение прав или установление прямых или косвенных преимуществ граждан в зависимости от их расовой или национальной принадлежности. Таким образом, в качестве действий, образующих объективную сторону преступления, на протяжении всей истории существования указанной нормы закон предусматривал агитацию и пропаганду. В учебнике по советскому уголовному праву указывалось: "Пропаганда - это распространение определенных идей среди ограниченного круга лиц, агитация - распространение одной какой-либо идеи среди широкого круга лиц. Содержание пропаганды и агитации преследует цель возбуждения вражды, недоверия, пренебрежения и т.п. к какой-либо расе или национальности как таковой"¹⁵. В своем первоначальном виде диспозиция статьи 282 УК РФ предусматривала в качестве альтернативных действий наряду с действиями, направленными на возбуждение ненависти и вражды и унижение достоинства, "пропаганду исключительности, превосходства или неполноценности граждан". Вышеприведенная норма Конституции РФ и формулировки ранее действовавших кодексов представляются более предпочтительными. Во-первых, криминализация пропаганды или агитации, возбуждающей ненависть и вражду, включает в себя пропаганду исключительности, превосходства или неполноценности граждан. Во-вторых, несколько устарел содержательный аспект указанной пропаганды. Риторика некоторых представителей современных националистических и расистских движений не имеет ничего общего с пропагандой превосходства или неполноценности чьей-либо расы или национальности. В этом смысле "современная ксенофобия является скорее защитно-консервативной реакцией основной массы населения на универсализацию стандартов жизни, интенсивную модернизацию, эрозию традиционных моделей и образа жизни"¹⁶. Совершать противоправные действия в отношении представителей других рас и национальностей могут лица, пропагандирующие не свое превосходство, а, наоборот, чувствующие себя в чем-либо ущемленными. Современные расизм и национализм могут использоваться как средства защиты от якобы враждебных этнических групп. 
 
В связи с этим в целом положительно можно оценить тот факт, что в декабре 2003 г. законодатель отказался от криминализации пропаганды в том виде, в котором она была предусмотрена. По мнению исследователей, это может быть связано с тем, что норма слишком явно ассоциировалась с положениями УК РСФСР об ответственности за антисоветскую агитацию и пропаганду¹⁷. В литературе изменение диспозиции статьи вызвало различные толкования. Например, было предложено рассматривать пропаганду исключительности, превосходства или неполноценности граждан как одну из форм унижения человеческого достоинства¹⁸. В соответствии с другим мнением исключенный из статьи признак необходимо рассматривать как действия, направленные на возбуждение ненависти и вражды¹⁹. Наконец, существует мнение, что указанная пропаганда вообще декриминализована.²⁰ 
 
В судебной практике анализируемый признак состава рассматривался как самостоятельный. Исключение его из текста части 1 ст. 282 УК РФ было учтено при квалификации действий обвиняемого по конкретному уголовному делу. Так, Л. органами предварительного расследования обвинялся в том, что он, являясь членом неформального объединения подростков, относящих себя к движению скинхедов с 2002 г., которое пропагандирует неприязнь к другим национальностям, в частности к выходцам из районов Кавказа, в том числе азербайджанцам, выступил одним из организаторов нападения на торговую точку. Суд, установив, что ни в ходе предварительного, ни в ходе судебного следствия не было добыто доказательств, что Л. принимал непосредственное участие в причинении каких-либо повреждений потерпевшему, переквалифицировал его действия с части 2 на часть 1 ст. 282 УК РФ, указав при этом: "Л. обвиняется также в пропаганде неполноценности граждан по признаку отношения к национальной принадлежности. Однако, учитывая, что с 8 декабря 2003 г. в действие введена новая редакция части 1 ст. 282 УК РФ, суд в силу статьи 10 УК РФ квалифицирует содеянное Л. по части 1 ст. 282 УК РФ в редакции от 8 декабря 2003 г. и, соответственно, исключает указанный квалифицирующий признак из предъявленного Л. обвинения"²¹. 
 
Некоторое представление о "действиях" в контексте статьи 282 УК РФ дает указание в законе на "унижение достоинства человека либо группы лиц". При этом спорным является вопрос о соотношении возбуждения ненависти или вражды и унижения достоинства как разновидностей деяния, предусмотренного статьей 282 УК РФ, новая редакция которой как будто бы не дает повода для разночтений: в измененном названии статьи оба деяния упоминаются самостоятельно, причем и в названии, и в самом тексте используется соединительная формулировка "а равно". В связи с этим в литературе указывается на существенные отличия действий, направленных на возбуждение ненависти или вражды, и действий, направленных на унижение достоинства²².  
 
Существует и иное мнение, в соответствии с которым унижение достоинства представляет собой один из способов разжигания ненависти или вражды, а не самостоятельную форму преступного действия²³. По-видимому, с этим следует согласиться, иначе невозможно было бы отграничить это деяние от оскорбления, которое также может быть нанесено лицу через подчеркивание его национальной, расовой или какой-либо другой принадлежности и приписывания ей негативных черт. Унижение достоинства в контексте статьи 282 выходит за пределы частного конфликта, который возникает на почве личных неприязненных отношений. Это деяние направлено именно на провоцирование вражды между группами и их представителями. Четкое разграничение этих составов является предпосылкой эффективного противодействия наиболее опасным формам экстремистских действий, направленных на разжигание межэтнических конфликтов. В противном случае статья 282 может применяться для квалификации обычных бытовых конфликтов и утратить свое первоначальное антиэкстремистское содержание. 
 
Не добавляет определенности содержащаяся в диспозиции статьи 282 УК РФ формулировка "действия, направленные на...". Не совсем ясно, дается здесь объективная характеристика действий или имеется в виду их субъективная направленность. В разработанных НИИ проблем укрепления законности и правопорядка Генеральной прокуратуры РФ Методических рекомендациях "Об использовании специальных познаний по делам и материалам о возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды" предлагается следующая трактовка: применительно к злоупотреблениям свободой слова и свободой массовой информации понятие направленности действий характеризует только смысл информации, ее содержание (например, призывы к еврейским погромам, антимусульманская агитация), которое потенциально может спровоцировать межнациональные или межконфессиональные конфликты, но не предусматривает фактическое наступление таких последствий ²⁴. Нетрудно заметить, что основной акцент здесь также делается на "призывах" и "агитации". 
 
Отдельные исследователи иногда пытаются вывести за пределы действия уголовно-правовой нормы конкретные способы выражения мнений, по своей объективной форме не являющиеся опасными и не направленными на возбуждение ненависти и вражды. Так, еще применительно к статье 74 УК РСФСР отмечалось, что не подпадают под ее признаки высказывания дискуссионных националистических идей, носящие уважительный характер, т.е. не возбуждающие чувства неприязни и ненависти к представителям другой национальности и не содержащие призывов к совершению каких-либо насильственных действий в отношении их ²⁵. Более широкую диспозицию статьи 282 УК РФ некоторые авторы предлагают ограничить систематической и целенаправленной деятельностью, когда "речь не идет о эпизодических, спонтанных проявлениях бытовых ксенофобии, расизма, антисемитизма и т.д.", уточняя, что "законодатель имел в виду наказуемость лишь таких действий по разжиганию национальной, расовой, религиозной и т.п. ненависти, которые выражены в достаточно откровенной, циничной и агрессивной форме"²⁶. 
 
Резюмируя сказанное относительно объективной стороны анализируемого состава преступления, можно утверждать о необходимости более конкретного описания ее признаков. На наш взгляд, вполне уместно было бы воспринять уже имеющийся опыт описания объективной стороны анализируемого деяния, когда ответственность наступает именно за пропаганду, совершаемую с целью возбуждения ненависти и вражды. Представляются удачными сформулированные В.А. Бурковской понятие пропаганды и ее признаки. Автор пишет: "Пропаганда представляет собой целенаправленное манипулятивное информационное воздействие одной группы населения или отдельного человека на чувства, эмоции другой группы населения или отдельного человека с целью формирования или изменения у последних существующих мнений, отношений, установок, поведения в целом". Признаками пропаганды являются: 1) информационный характер, что выражается в распространении каких-либо взглядов, идей, мнений; 2) иррациональность - обращенность не к разуму и сознанию, а к эмоциям, чувствам, страстям; 3) цель пропаганды - изменение существующих или формирование новых убеждений, поведения определенной группы людей (подвергающейся пропаганде) в соответствии с намерениями пропагандистов; 4) для достижения желаемых результатов активно используются различные манипулятивные методы психологического воздействия (например, внушение), коммуникативные и языковые средства, а не только призывы ²⁷. 
 
Что касается нормы в ныне действующей редакции, то сформулированная в самом общем виде диспозиция дает возможность применить ее не только за призывы к преступным действиям, не только за пропагандистскую риторику или агитацию за опасные идеи, но и за распространение не носящих такого характера сведений. Как известно, последние можно условно разделить на сведения о фактах и мнения (оценки). В вышеупомянутых методических рекомендациях сделана попытка на основании такого разделения вывести за пределы уголовной юрисдикции некоторые действия. В них, в частности, указано: "от информации, возбуждающей вражду, следует отличать констатацию фактов. Последняя не несет никакого отрицательного "эмоционального заряда" и не направлена на формирование негативной установки. Поэтому нельзя, например, считать возбуждением национальной вражды сообщение о том, что самыми неграмотными среди россиян, по данным социологических исследований, являются цыгане. Психологическое содержание данной информации будет заключаться в том, чтобы привлечь к этой проблеме внимание общественности и специалистов, а не укрепить в массовом сознании стереотип о необучаемости цыган как национальной черте". С изложением фактов более или менее понятно - если они соответствуют действительности, то их публикация или публичное произнесение ненаказуемы. В приведенной цитате обращает на себя внимание рекомендация учитывать "психологическое содержание" информации, которое может заключаться, например, в том, чтобы привлечь внимание к какой-либо проблеме. Очевидно, что вопрос перемещается в плоскость субъективной стороны - для чего, в каких целях сделаны высказывания или публикации? Именно так обстоит дело с мнениями (оценочными суждениями), которые вообще не могут быть верифицируемы, в связи с чем выявить их противоправность, по-видимому, можно только посредством анализа субъективной стороны преступления. 
Однако значительные трудности имеются и здесь. Прежде всего предметом дискуссии является вопрос о наличии или отсутствии в анализируемом составе преступления специальной цели возбуждения ненависти и вражды. Сторонники отрицания таковой стали появляться еще в период действия статьи 74 УК РСФСР, когда после изменений, внесенных Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 апреля 1989 г., а затем и Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 11 сентября 1989 г., она предусматривала ответственность за "умышленные действия, направленные на возбуждение национальной или расовой вражды или розни, на унижение национальной чести и достоинства, а равно прямое или косвенное ограничение прав или установление прямых или косвенных преимуществ граждан в зависимости от их расовой или национальной принадлежности". В то время речь шла не только о цели деяния, под сомнение вообще ставилась целесообразность криминализации лишь умышленных действий, поскольку это, по мнению некоторых исследователей, осложняло процесс привлечения виновных к ответственности и служило лазейкой для обвиняемых²⁸. Обращение к конкретным уголовным делам показывает, что имелась в виду все-таки не форма вины, а именно цель действия - не возбуждение ненависти и вражды, а, например, желание привлечь внимание к проблеме или даже корыстная цель. Так, А., признанный судебной коллегией по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 ст. 74 УК РСФСР (ч. 1 ст. 282 УК РФ), т.е. умышленных действий, направленных на возбуждение национальной и расовой вражды и розни, на унижение национальной чести и достоинства, выразившихся в издании националистической газеты "Народное дело", подборке для нее материалов, соответствующих ее идеологической и политической направленности, виновным себя не признал и пояснил, что никакого умысла на возбуждение национальной, расовой вражды и розни, на унижение национальной чести и достоинства у него не было. Являясь учредителем и фактически редактором газеты, он преследовал коммерческие цели. Вместе с тем А. показал, что в некоторых материалах газеты допущены некорректные выражения в адрес некоторых рас и национальностей, что связано с отсутствием опыта и профессионализма в работе по публикациям и изданию газеты. 

                        Глава 3. Субъективные признаки

С субъективной стороны анализируемое преступление характеризуется виной в виде умысла и специальной целью - возбуждение ненависти, вражды, унижение достоинства человека или группы лиц. 
Ненависть и вражда - сходные по значению понятия, в силу чего устанавливать различия между этими понятиями на практике не имеет значения. Вражда означает отношения или действия, проникнутые неприязнью и ненавистью, а ненависть, в свою очередь, чувство сильной вражды, злобы. Нейтральная констатация того или иного, даже отрицательного, факта не должна рассматриваться как информация, возбуждающая ненависть или вражду. Равным образом не содержит признаков состава преступления высказывание дискуссионных националистических идей, носящих уважительный характер, т.е. не возбуждающих чувства ненависти и неприязни к представителям другой национальности. 
Мотивы совершения преступления могут быть различными: расовая, религиозная нетерпимость, месть, политические побуждения, корысть, хулиганские побуждения и др. Не влияя на квалификацию, они могут учитываться при индивидуализации уголовного наказания.

Субъект преступления - физическое вменяемое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста. 
Законом предусмотрены квалифицирующие признаки рассматриваемого преступления. Возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение человеческого достоинства, совершенные с применением насилия или с угрозой его применения (п. "а" ч. 2 ст. 282 УК РФ), предполагают при совершении преступления умышленное неправомерное причинение физической боли или вреда здоровью человека против или помимо его волилибо применение угрозы насилием. Признак насилия в рассматриваемом составе всегда охватывает собой нанесение побоев и причинение легкого вреда здоровью. Насилие - умышленное деяние, в связи с чем последствия неосторожного причинения вреда здоровью должны квалифицироваться самостоятельно; дополнительную самостоятельную оценку должно получать также насилие, сопровождавшееся причинением потерпевшему тяжкого вреда здоровью или убийством. 
Возбуждение ненависти, вражды, унижение достоинства человека или группы лиц, совершенное с причинением средней тяжести вреда здоровью, следует отличать от преступления, предусмотренного п. "е" ч. 2 ст. 112 УК РФ. Отличие следует проводить по направленности умысла виновного. В преступлении против здоровья умысел направлен на причинение вреда конкретному человеку, здесь виновному небезразлична фигура потерпевшего, в то время как в преступлении против безопасности государства умысел на причинение вреда здоровью неперсонифицирован. В преступлении против личности вред выступает следствием ненависти или вражды, а в преступлении против государства - способом разжиганияненависти или вражды. В определенных случаях, когда насильственное возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение человеческого достоинства осуществляются по экстремистским мотивам, возможна квалификация содеянного по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 112 и 282 УК РФ. 
Угрозы применения насилия как признак возбуждения ненависти или вражды могут выражаться в угрозах побоями, причинением вреда здоровью любой тяжести, убийством. Обязательными признаками угрозы выступают ее реальность и действительность. 
Об использовании служебного положения как квалифицирующем признаке возбуждения ненависти или вражды, а равно унижения человеческого достоинства, предусмотренном п. "б" ч. 2 ст. 282 УК РФ, см. комментарий к ст. 127.1 УК РФ. 
Возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение человеческого достоинства, совершенные организованной группой (п. "в" ч. 2 ст. 282 УК РФ), означает, что преступление совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения именно этого преступления (см.комментарий к ст. 35 УК РФ). По сути, речь идет о совершении преступления экстремистским сообществом, а потому п. "в" ч. 2 ст. 282 УК РФ может быть вменен только в совокупности с преступлением, предусмотренным ст. 282.1 УК РФ. 
Возбуждение ненависти, вражды, унижение достоинства часто сопровождаются публичными призывами к осуществлению экстремистской деятельности, организацией массовых беспорядков, в связи с чем содеянное должно быть квалифицировано по правилам совокупности преступлений.

Субъективная сторона  характеризуется только прямым умыслом. Субъект осознает, что его действия направлены на возбуждение ненависти  или вражды или на унижение достоинства  человека и желает этого, сознавая публичный характер своих действий. Мотивы могут быть различными. Однако, как указывает профессор В.М. Лебедев, следует отделять «случайные эмоциональные проявления недовольства от принципиальной позиции, например, политика…»²⁹.

                      Глава 4. Квалификационные признаки

Для квалификации действий по признакам ст. 282 УК РФ требуется, чтобы они были совершены публично или с использованием средств массовой информации. 
Возбуждение ненависти или вражды, унижение достоинства человека или группы лиц может быть выражено устно, письменно, путем совершения каких-либо физических действий (срывание одежды, плевки и др.). Для оценки действий как преступных не имеет значения, соответствуют ли распространяемые идеи и высказывания действительности или нет. Важно установить, что эти идеи и взгляды носят общий характер и не направлены на возбуждение ненависти или вражды в отношении конкретного человека. 
Основанием ненависти, вражды, унижения достоинства закон называет признаки пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, принадлежности к какой-либо социальной группе. 
Пол (биологический пол) есть совокупность анатомических, физиологических, биохимических и генетических характеристик, отличающих мужской организм от женского и могущих применяться по отдельности или в комплексе для идентификации и различения мужчины от женщины; именно эти признаки определяют роль особи в процессе оплодотворения. 
Раса - подразделение вида "человек разумный"; характеризуется наследственными физиологическими особенностями, связанными с единством происхождения и определенной областью распространения. Наиболее четко выделяют три основные группы рас: негроидную, европеоидную и монголоидную. 
Национальность означает принадлежность лица к какой-либо нации. Нация представляет собой исторически сложившуюся общность людей, образующуюся в процессе формирования общности их территории, экономических связей, литературного языка, особенностей культуры и духовного облика. 
Язык - исторически сложившаяся система звуковых, словарных и грамматических средств, объективирующая работу мышления и являющаяся орудием общения, обмена мыслями и взаимного понимания людей в обществе. 
Происхождение есть принадлежность по рождению к какой-либо группе (нации, классу, сословию и т.д.). 
Отношение к религии - это восприятие или игнорирование определенным человеком мировоззрения или мироощущения, а также соответствующего поведения и специфических действий (культа), основанного на вере в существование бога или богов, сверхъестественного. 
Принадлежность к какой-либо социальной группе означает, что человек относит себя к какой-либо группе, определенной социальными (а не биологическими) признаками. Это могут быть формальные или неформальные, объединенные личностными или безличными отношениями объединения людей, имеющих общие интересы (политические партии, возрастные слои, профессиональные группы и т.д.). 
Преступление окончено с момента совершения любого из действий, указанных в ст. 282 УК РФ. Состав преступления формальный.