Двойная форма вины

     Из  анализа норм, содержащихся в Особенной  части УК, можно назвать два  вида составов с двойной формой вины. Первый вид - материальные составы с двумя последствиями, причем вторые (отдаленные) последствия более тяжкие, чем первые, являющиеся обязательными признаками простого состава. Отдаленные последствия выступают в качестве квалифицирующего признака, существенно повышающего общественную опасность деяния. К ним можно отнести ч. 2 ст. 167 УК — умышленное уничтожение или повреждение имущества, повлекшее по неосторожности смерть человека; ч. 4 ст. 111 УК — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть человека; ч. 3 ст. 205 УК — терроризм, повлекший по неосторожности смерть человека, и др.

     Общими, характерными для этого вида составов признаками являются:

1) это  преступление с материальным  составом;

2) умыслом  виновного (прямым или косвенным)  охватывается деяние и близкие (обязательные для этого состава) последствия его;

3) отдаленные  последствия являются более тяжкими  и выступают в роли квалифицирующего  признака;

4) психическое  отношение виновного к обязательным  последствиям выражается в форме  умысла, а к отдаленным — в неосторожной форме вины. В целом такое преступление считается умышленным;

5) квалифицирующее  последствие причиняет вред другому  непосредственному объекту (не  тому, которому причиняется вред  в основном составе). Так, если  основным непосредственным объектом в ч. 1 ст. 205 УК (терроризм) является общественная безопасность, то по ч. 3 этой статьи объектом будет жизнь и здоровье человека. 

     Однако  не всегда легко определить, имеет  ли место двойная форма вины. Обратимся  к судебной практике.

«...Жестокая трагедия произошла в г. Боровичи в одной семье, в общем считавшейся благополучной. Среди ночи в «скорую» позвонила пожилая женщина и сообщила, что ее невестка скончалась от потери крови в результате внутриматочного кровотечения. На другой день в милицию пришел муж погибшей — педагог по образованию Феликс  Л. — и написал явку с повинной: смерть жены — на его совести. В ходе следствия выяснилось, что причина, приведшая к столь чудовищному результату, — патологическая ревность мужа. На протяжении длительного времени жена отказывала ему в близости, и он, человек по характеру мнительный и подозрительный, решил, что все дело в том, что у жены — другой мужчина. В ту роковую ночь Феликс  Л. сделал еще одну попытку выяснить отношения. Он стал требовать ответ на вопрос, есть ли у жены любовник. Она ответила: «Не твое дело!» После этого, по показаниям Феликса  Л., он перестал контролировать себя и начал жестоко избивать жену (причем удары наносились исключительно в интимные части тела). Опомнился только тогда, когда почувствовал на руках кровь. Жена была жива, стонала. Не предполагая самого худшего, муж ушел на кухню, чтобы успокоиться. Вернувшись через час, увидел на простыне лужу крови и понял, что жена умерла. После этого позвал мать, об инциденте не рассказал, опасаясь за ее сердце, а она позвонила в скорую помощь.

     С момента своей явки с повинной Феликс  Л. давал правдивые и  подробные показания, тяжело переживал  происшедшее. И на суде подтвердил показания, данные им на предварительном следствии, при этом подчеркивал, что убивать жену не хотел и объяснял свои действия взрывом ярости и неким помрачением сознания. Адвокат подсудимого во время прений просил суд переквалифицировать действия подзащитного с п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ (умышленное убийство с особой жестокостью) на ст. 111 ч. 4 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего). По мнению защиты, во время совершения преступления обвиняемый действовал под влиянием затянувшейся психотравмирующей ситуации, не имел умысла на убийство жены, он не предполагал, что в результате рукоприкладства может наступить смерть. Если бы умысел на убийство у него был, он мог избрать другой, куда менее «экзотический» способ убийства. Адвокат считал, что умысел на убийство судом доказан не был.

Прокурор  же, напротив, полностью соглашался с квалификацией действий обвиняемого. По его мнению, об этом свидетельствовал тот факт, что множественные удары  были нанесены именно в места расположения жизненно важных органов. Соответственно был истолкован и эпизод, последовавший сразу после избиения: «Закончив причинение страданий, обвиняемый удалился на кухню и в течение часа ждал исхода — то есть наступления смерти».

Сам же обвиняемый такое свое поведение  объяснял шоком от случившегося с  ним «срыва». В своем последнем слове он снова говорил о раскаянии и просил суд назначить менее тяжкое наказание, чем запросил государственный обвинитель (15 лет лишения свободы).

Однако  судебная коллегия, вынося приговор, согласилась  с представителем обвинения, но не защиты. Действия Феликса  Л. не были переквалифицированы на ст. 111 УК РФ. Вполне вероятно, что на решение суда повлияла и фраза, неосторожно оброненная подсудимым в отношении покойной жены на следствии: «Тогда ты не достанешься никому!»...

Феликс  Л. приговорен к 15 годам лишения свободы. Своим правом на кассационную жалобу осужденный не воспользовался.»¹⁵ 

Второй  вид преступлений с двойной формой вины характерен для формальных составов. Общими признаками для этих составов являются:

1) основной  состав законодательно сконструирован как формальный. Ответственность устанавливается за сам факт совершения общественно опасного деяния;

2) общественно  опасное действие (бездействие) совершается  умышленно;

3) квалифицированный  вид преступления конструируется  как материальный состав, повышающий общественную опасность деяния за счет наступления тяжких последствий. Например, ч. 1 ст. 220 УК устанавливает наказание за незаконное приобретение, хранение, использование, передачу или разрушение радиоактивных материалов, ч. 2 — за те же деяния, повлекшие по неосторожности смерть человека. Здесь в ч. 2 — материальный состав с неосторожной формой вины. В целом это — умышленное преступление.

Последствия от преступлений с формальным составом в законе описываются двумя способами. В некоторых статьях они прямо называются (смерть человека по ч. 3 ст. 206 УК — захват заложника или по ч. 3 ст. 230 УК — склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ).

     Так, согласно п. 15. Постановления Пленума  Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами», склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, охватывается диспозицией ч. 3 ст. 230 УК РФ и не требует дополнительной квалификации по уголовному закону, предусматривающему ответственность за причинение смерти по неосторожности.¹⁶ Под иными тяжкими последствиями, о которых говорится в ч. 3 ст. 230 УК РФ, следует понимать самоубийство или покушение на самоубийство потерпевшего, развитие у него наркотической зависимости, тяжелое заболевание, связанное с потреблением наркотических средств или психотропных веществ, заражение ВИЧ — инфекцией и т.п.

В других законодатель использует оценочные понятия, такие, как тяжкий вред (ч. 3 ст. 123 — незаконное производство аборта); иные тяжкие последствия (ч. 2 ст. 128 — незаконное помещение в психиатрический стационар и т. п.). Во многих нормах в виде отдаленного последствия указывается лишение жизни по неосторожности. Такая конструкция состава наглядно дает понятие двойной формы вины с ее характерным признаком — умышленно совершаемым деянием и допущением последствий по неосторожности. 

2.2. Уголовно-правовое  значение двойной формы вины

     Обратимся к правовому значению двойной  формы вины.

Анализ  субъективного отношения виновного  к отдаленным последствиям своего действия (бездействия) позволяет решить вопрос о наличии или отсутствии состава  преступления (если, умышленно причинив тяжкий вред здоровью, лицо не предвидело, не должно было и не могло предвидеть наступления смерти потерпевшего, то его нельзя привлечь по ч. 4 ст. 111 УК).

     Исследование  субъективного содержания преступлений с двумя формами вины необходимо для их отграничения от умышленных, с одной стороны, и неосторожных — с другой в тех случаях, когда они сходны по объективным признакам, т.е., в конечном счете, для правильной квалификации. Например, умышленное нанесение множества тяжких повреждений потерпевшему с целью лишить его жизни, от которых наступила смерть, следует квалифицировать как умышленное убийство. Здесь наличествует одна умышленная форма вины как к действиям, так и к последствиям. Далее, если при неосторожном лишении жизни не установлен умысел на причинение тяжкого вреда здоровью, также нет двух форм вины и деяние следует квалифицировать как лишение жизни по неосторожности. Лишь сочетание умысла на причинение тяжкого вреда здоровью с неосторожностью в отношении наступившей смерти дает возможность квалифицировать деяние по ч. 4 ст. 111 УК и говорить о составе с двойной формой вины. 

Приведем пример из судебной практики:

     Действия  виновного ошибочно квалифицированы  по ч. 4 ст. 111 УК Российской Федерации.

Военным судом Находкинского гарнизона  старший лейтенант Филеня был осужден по ст. 111, ч. 4 УК Российской Федерации к 5 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Филеня  был признан виновным в умышленном причинении тяжкого телесного повреждения, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего.

Согласно  приговору Филеня в ходе ссоры  нанес Белькову три удара кулаками в лоб, грудь и челюсть, после  чего Бельков упал и ударился головой  о землю, получив черепно —  мозговую травму, от которой в тот  же вечер скончался.

Однако  из материалов дела следует, что Филеня, нанося удары Белькову, не желал наступления тяжких последствий для здоровья потерпевшего и не предвидел возможности их наступления, хотя при определенной внимательности мог и должен был их предвидеть.

Как усматривается  из заключения комиссионной судебно — медицинской экспертизы, выводы которой суд обоснованно положил в основу приговора, нанесенные Филеней удары, сами по себе, не причинили тяжкий вред здоровью и не явились непосредственной причиной смерти потерпевшего, скончавшегося от полученной при падении травмы черепа.

По делу установлено, что Бельков и Филеня знакомы не были, конфликт между  ними был скоротечным по времени, возник по незначительному поводу и  по инициативе потерпевшего. Увидев, что  Бельков упал и, ударившись головой о землю, потерял сознание, Филеня, как показали сослуживцы, испугался содеянного и попытался оказать помощь потерпевшему.

С учетом изложенного военный суд Тихоокеанского флота, рассмотрев дело в кассационном порядке, переквалифицировал содеянное  Филеней со ст. 111, ч. 4 УК Российской Федерации на ст. 109, ч. 1 УК Российской Федерации и в соответствии с п. 7 «в» Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 24 декабря 1997 года «Об объявлении амнистии» прекратил в отношении него уголовное дело.¹⁷

3. Наличие  двойной формы вины в деянии, вменяемом лицу, позволяет оценить  степень опасности совершаемых  им действий (бездействия), что влияет  на размер наказания.

Так, согласно п. 1.7. Обзора кассационно-надзорной  практики Военной коллегии Верховного Суда РФ по уголовным делам за 2000 год , «если нарушение правил дорожного движения водителями транспортного средства повлекло по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью одного человека и смерть другого, то содеянное необходимо квалифицировать по ч. 2 ст. 264 УК РФ и дополнительной квалификации по части 1 указанной статьи не требуется.

Военный суд Калужского гарнизона признал  Борисикова виновным в нарушении  Правил дорожного движения, повлекшем  по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью человека и смерть человека, и осудил его по ч. ч. 1 и 2 ст. 264 УК РФ к 2 годам лишения свободы с лишением права управлять транспортным средством сроком на 2 года. Это решение было оставлено без изменения военным судом Московского военного округа и Президиумом этого же суда. Борисиков, управляя легковым автомобилем, в котором находились пассажиры, в нарушение п. п. 2.1.2, 10.1, 9.1 Правил дорожного движения в условиях ограниченной видимости выехал на центр проезжей части, где совершил столкновение с грузовым автомобилем. Вследствие столкновения одному пассажиру были причинены телесные повреждения, от которых он скончался, а второму был причинен вред здоровью средней тяжести.

Военная коллегия, рассмотрев это дело, исключила  из обвинения Борисикова ч. 1 ст. 264 УК РФ как излишне вмененную и снизила ему наказание по следующим основаниям.

Борисиков совершил одно преступление, в результате которого пострадали два человека, в связи с этим его действия должны были быть квалифицированы только по ч. 2 ст. 264 УК РФ с указанием в описательной части приговора всех последствий совершенного правонарушения.

Неправильно квалифицировав действия Борисикова по ч. ч. 1 и 2 ст. 264 УК РФ, военный суд, как  следствие, назначил ему наказание  по совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний, чем необоснованно ухудшил положение осужденного...»¹⁸