Виды источников правообразования

Possessio (владение, господство) представляло физическую, или материальную, власть над вещью. Такую власть имело любое лицо, которое фактически могло употреблять и использовать вещь (261) Владение не имело ничего общего с собственностью. (262) Собствен­ник был лицом, устанавливающим высшую правовую власть над вещью, способом, предписанным правом, а держатель (владелец, possessor) — любым лицом, имеющим вещь в своих руках, без свя­зи со способом ее приобретения. Держателями были и собственни­ки, владеющие собственным предметом, и лица, которым собствен­ники на длительное время или временно передали свой предмет, и лица, которые удерживали какой-либо предмет, считая его своей собственностью, а этого в действительности не было, и воры, т. е. лица, которым было известно, что они удерживают предмет проти­воправным или недозволенным способом. У всех них была физиче­ская, или материальная власть над предметом, т. е. господство, или владение.

Кроме собственника, имеющего право владеть вещью на осно­вании права собственности, все другие держатели вещи обладали ею или на основании какой-либо правовой сделки, заключенной с собственником, или на основании мнимо правомерной сделки, или на основании некоего противоправного действия, которое не оправ­дывало владение вещью. В связи с перечисленными отличиями между отдельными держателями вещи в римском праве различа­лось несколько видов владений:

а) Лица, которые свое владение вещью основывали на сделке с собственником, обладали физической (фактической или матери­альной) властью над вещью; они обладали corpus, или телом вещи. Они властвовали над вещью, признавая, что не являются собствен­никами вещи: они властвовали от чужого имени и обладали волей к владению. Такие держатели именовались естественными владель­цами, или detentores, а их господство признавалось как possessio naturales, или естественное господство (detentio).

Лица, которые владение вещью основывали не на сделке с соб­ственником, но лишь на каком-нибудь правомерном транслятивном акте с несобственником или на каком-либо противоправном дейст­вии, тоже обладали физической властью над предметом владения (corpus). Кроме того, такие держатели обладали волей к владению вещью: animus rem sibi habendi. Держание, в котором держатели обладали физической властью над предметом (corpus) и выражен­ным намерением удерживать предмет у себя (animus rem sibi haben­di), именовалось цивильным, или интердиктным, держанием (pos­sessio civis или possessio ad interdictae).

Основное отличие между детенцией, или естественным дер­жанием и цивильным, или интердиктным, держанием состояло в защите держателя. Лица, владеющие от чужого имени, не облада­ли никакой особой правовой защитой, кроме защиты, которую мог­ли требовать от собственника. Напротив, держатели вещи, владею­щие ею от своего имени, не могли требовать защиты у собственни­ка, но зато отношения, связанные с владением, были защищены особыми правовыми средствами, именуемыми интердиктами. Та­кие держатели имели право защиты и от собственника, если он пытался передать владение кому-нибудь другому.

Так же, как держатели вещи от своего имени, интердиктами были защищены и некоторые держатели вещи от чужого имени (cum animo alieno nomine possidendi). Это было необходимо из-за некоторых особых свойств их полномочий. Такими исключениями были случаи держания на основании долгосрочного договора арен­ды земли, на основании договора о pignis, precarium и секвестора; как и на основании usufructus-a. Упомянутый особый вид держа­ния, по Савиньи, обозначался как случай так называемого произ­водного владения (abgeleiteter Besitz). Согласно этому, производное владение представляло собой переходный вид владения и находи­лось между чистым держанием и цивильным или интердиктным держанием.

б) В связи с фактами, предшествующими установлению вла­дения со стороны цивильных, или интердиктных держателей, это владение делилось на так называемое possessio justa (possessio поп vitiosa) и на possessio injusta (possessio vitiosa) т. е. на формально правильное и формально неправильное держание.

Possessio justa существовало тогда, когда держатель вещи не получил предмет владения неправильным, или вициозным (пороч­ным), способом, т. е. не получил предмет clam, vi или precario: тай­ком, насильно или путем уступки предмета во временное пользова­ние со стороны самого собственника. Иными словами, possessio justa существовало в случае, когда держатель вещи мог сослаться на какую-либо правовую причину (titulus), которая при обычной сдел­ке имела бы следствием установление права собственности, и что в данном случае это следствие не обладало каким-либо недостатком (вещь была куплена и принята у собственника, был захвачен пред­мет, не являющийся res derelicta или res nullus, вещь была получе­на формально неправильным способом).

Possessio injusta (possessio vitiosa) являлось держанием, кото­рое держатель установил вициозным (порочным) способом (vi, clam, precario), т. е. которое держатель установил, употребив при этом силу, взяв чужую вещь тайком или избежав реституции

Possessio justa делилось на два вида: possessio bonae fidei, или добросовестное владение, и possesio malae fidei, или недобросо­вестное владение.

   Possessio bonae fidei существовало тогда, когда держатель вещи в момент установления держания не был и даже не мог быть осведомлен, что титул на приобретенную вещь непра­вомерен, так как содержит недостатки, из-за которых не может служить основанием передачи собственности.

3.Недобросовестное владение

Possessio malae fidei (недобросовестное владение) существовала, когда держатель вещи уже в момент при­обретения ее знал причину, из-за которой не мог получить право собственности (был осведомлен, что получил вещь, не являющуюся derelicta или nullus). (263) Лишь цивильный держатель, являющий­ся possessor Justus и possessor bonae fidei, обладал квалифициро­ванным держанием, или possessio ad usucapionem, т. е. находился в положении, при котором мог приобрести право собственности пу­тем давности приобретения.

Владельцы mala fide не обладали ни одним правомочием, ко­торым обладали владельцы bonae fidei. Однако, они не были лише­ны всех прав: по praescriptio longissimi tempores постклассического времени, когда не требовалось "justum intium possessionis", они могли противостоять rei vivdicatio собственника и удерживать владение чужой вещью. Важнейшим правом держателей mala fide, общим с держателями bona fide, было право требовать защиты своего вла­дения от лиц, не являющихся собственниками, даже от самого соб­ственника, если последний пытался отнять владение неправиль­ным способом. Иными словами, держатели mala fide были защище­ны от всех лиц, кроме самого собственника, который, путем rei vin-dicatio, требовал свою вещь.

Интердиктные, или цивильные, владельцы были защищены специальными правовыми средствами, называющимися interdicta, или интердикты. Интердикты были краткими и категоричными приказами, издаваемыми римскими магистратами, прежде всего, преторами, по просьбе заинтересованных лиц, и состояли из прика­за какому-либо гражданину, совершившему некий проступок. Ин­тердикты были предусмотрены как средство защиты владения и делились на два вида: интердикты, служащие для защиты владе­ния прежнего владельца, или interdicta retinendae possessionis, и интердикты, предназначенные для повторного установления вла­дения в интересах владельца, который противоправно был лишен владения, или interdicta recuperandae possessionis.

а) Владелец, которому препятствовали в его владении и ко­торому грозила опасность утратить это владение, если речь шла о владении недвижимыми вещами (земля, строения), имел право требовать защиты при помощи interdictum retinendae possessionis, называемой "uti possidetis" (264) по первым словам приказа соот­ветствующего органа. На основании просьбы владельца, соответст­вующий орган приказывал нарушителю прекратить насилие: vim fieri veto — таким образом, обеспечивал безопасность владения дер­жателю. Такая безопасность предоставлялась владельцу вещи только в том случае, если он не получил владение вещью вышеозначен­ным путем в отношении обеспокоившего его лица: uti eas aedes, quibus ab altero possidetis. (265) Если нарушитель спокойствия не подчинялся приказу, то принуждался к покорности при помощи missiones in possessionem и преторской стипуляции. Если же этим лицом был собственник, то он мог приобрести владение предметом путем rei vindicatio или путем actio Publiciana.

Когда речь шла о препятствовании владению движимыми ве­щами, владелец имел в своем распоряжении так называемый inter­dictum utrubi, который входил в interdicta retinendae possessionis. Этого интердикта мог добиваться владелец, владеющий предме­том большую часть года, в котором был издан интердикт: utrubi

vestrum hie homo, quo de agitur nee vi nee clam nee precario ab altero fuit, apud quem majore parte huiusce anni fuit, quominus is eum ducat, vim fieri veto. (266)

Согласно этому, interdictum utrubi гласил не в пользу послед­него владельца, а в пользу владельца, у которого предмет находил­ся большую часть времени в течение последнего календарного года. Этот интердикт обуславливался следующим: он имел силу лишь в случае, когда лицо, владеющее предметом большую часть послед­него календарного года, получило это владение не вициозным или порочным по отношению к обеспокоившему его лицу путем. В по­стклассическом праве и Interdictum uti possidetis, и interdictum utrubi uti possidetis, и interdictum utrubi гласили в пользу последнего вла­дельца вещи. (267)

б) Владельцы, у которых было отнято владение вещью, мог­ли применять, в основном, различные интердикты recuperandae pos-sesionis.

Interdictum unde vi применяли лица, у которых владение было отнято силой. В древнее время interdictum unde vi мог успешно применяться лишь лицами, у которых владение было отнято силой оружия (vi armata), а в классическое время и в случаях отнятия предмета путем так называемой обычной силы (vis quotidiana). С этого времени различались два интердикта unde vi: interdictum de vi armata и interdictum de vi privata. Interdictum de vi armata мог применяться с успехом любым владельцем, даже достигшим вла­дения порочным путем — vi, clam или precario — по отношению к узурпатору. Interdictum de vi privata, между тем, могли применять лишь владельцы, бывшие добросовестными противниками. Юсти­ниан объединил два интердикта и определил, что любое примене­ние силы в отношениях по поводу владения должно быть наказано утратой права собственности с реституцией отнятой вещи и денеж­ным штрафом до величины ее стоимости.

Другим реституторным интердиктом, или интердиктом, издан­ным для возвращения владения, был interdictum de precario. Inter­dictum de precario мог применяться лицами, которым прекариет не хотел возвращать предмет, принятый в precarium. Успех интер­дикта зависел от факта, действительно ли держатель был прека-риетом лица, применяющего к нему интердикт.

В источниках римского права нет подробных сведений о третьем интрердикте о восстановлении владения (interdictum de clandesti-na possessione). Сохранено лишь наименование этого интердикта и его соответствующее место в системе интердиктной защиты.

в)  Интердиктная защита владельцев имела большое значе­ние. Сами собственники чаще всего применяли интердикты и избе­гали rei vindicatio, если существовали условия их успешного при­менения. Именно потому, что с помощью интердикта можно было сохранить или получить владение собственной вещью, собственники вынуждали противника — в ревиндикационном иске — взять на себя тяжесть доказательств существования права собственности. (268) Причину такой защиты владельцев некоторые историки нахо­дили в потребности сохранять порядок и мир, и противостоять са­моуправству и самовластию, которые наступили бы, если бы собст­венникам и третьим лицам было позволено самим, без вмешатель­ства государственного органа, разрушать однажды уже восстанов­ленные отношения владения (Савиньи). Другие историки основную причину защиты владения находили только в собственнических интересах (Chering). Путем интердиктов собственники, которые обычно были и владельцами своих вещей, получали более быстрые и простые средства защиты владения, а опосредованно, и защиты собственности. Обе причины во всяком случае имелись в виду при создании системы защиты владельцев. Между тем, решающую при­чину введения интердиктов, как и создания всего института рим­ского владения, следует искать в истории развития римской собст­венности. Господствующие слои Рима долгое время не были собст­венниками латифундий, которыми пользовались. Они являлись за­хватчиками или держателями ager publicus. Для того, чтобы защи­тить интересы крупных землевладельцев и упорядочить их взаи­моотношения, и для того, чтобы сделать возможной концентрацию земельных участков в рамках существующих латифундий, было необходимо, кроме правил урегулирования собственности, создать целую систему правил о правомочиях и взаимоотношениях держа­телей, или лиц, имевших владение вещью.

Список использованной литературы

1.      Новицкий И. Б. Римское право. – М., 1998. – 278 с.

2.      Новицкий И. Б. Римское частное право. – М., 2005. – 441 с.

3.      Омельченко О. А. Римское право. – М., 2002. – 206 с.

4.      Пухан И. Римское право. – М., 1999. – 413 с.

3