Санкции в гражданском праве

8

правонарушителя, возложение на него дополнительного обязательства, которого не было в содержании первичного обязательства до его нарушения. Оперативные санкции упор делают не на умаление имущественной сферы  правонарушителя, а на восстановление имущественного положения управомоченного  лица; последнее не налагает на нарушителя дополнительного обязательства, а  пытается вернуть то, что ему законно  принадлежит (исполнение обязательства, удержание имущества в качестве причитающихся ему выплат, отказ  от договора, ненадлежаще исполненного, и т.п.).

Оперативные санкции можно  определить как один из видов гражданско-правовых санкций (выступающих как меры защиты гражданских прав), характеризующихся  отсутствием прямой направленности на уменьшение имущественной сферы  нарушителя, организационным характером воздействия, применением независимо от вины, за сам факт правонарушения, сочетанием государственного принуждения  с самостоятельным применением  санкций управомоченным лицом.

Признаками гражданского правонарушения являются общественная вредность, определяемая значимостью, характером и содержанием того общественного  отношения, на которое данное правонарушение посягает, виновность (в форме умысла или неосторожности), противоправность (нарушение правового запрета, установленного гражданским законодательством), особый характер деяния (действия или бездействия), наказуемость, т.е. установление за гражданское  правонарушение мер гражданско-правовой ответственности.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

9

Глава 2. Виды санкций в  гражданском праве

2.1. Санкции согласно современному  российскому законодательству

В настоящее время в  процессуальных кодексах цельная концепция  гражданской процессуальной ответственности  не введена. В силу этого функция  пресечения любых встречающихся  в процессе судебного разбирательства  злоупотреблений процессуальными  правами участников процесса возложена  на весьма скромные по своим замыслу  и объему общие санкции, закрепленные в ст. 99 ГПК РФ («Взыскание компенсации  за потерю времени») и ст. 111 АПК РФ («Отнесение судебных расходов на лицо, злоупотребляющее своими процессуальными  правами»). Такая ситуация не позволяет  эффективно бороться с широким спектром имеющих место в правоприменительной  практике процессуальных нарушений. Особенно это видно при анализе материалов дел судов общей юрисдикции в  части применения мер о компенсации  за потерю времени.

Формулировка данного  нормативного предписания, появившись впервые в российском законодательстве 20 ноября 1929 г. (примечание 2 к ст. 46 в  ГПК 1923 г.) и оставшись без значительных изменений в ст. 92 ГПК РСФСР 1964 г. и ныне действующем ГПК РФ, вызвала  и продолжает вызывать обоснованную критику. Как показывают опросы судей, а также их высказывания на страницах  юридических журналов, статья ГПК  РФ о взыскании компенсации (вознаграждения) за потерю времени забыта и применяется  судами крайне редко. В отдельных  судах за несколько лет не выявлено ни одного случая применения ст. 92 ГПК 1964 г. (ст. 99 ГПК РФ). Прежде всего, трудности вызывают следующие моменты:

- санкция очень мала  и незначительна и потому недостаточно  эффективна, она не может возмещать  нанесенный пострадавшей стороне  ущерб (нивелируется ее компенсационное  значение). Сам положенный в основание  нормы критерий определения вреда  в виде «потери времени» и  рассчитанная на его базе денежная  компенсация может во многих  случаях оказаться несоразмерной  реальным убыткам от злонамеренных  действий.

- толкование положений  о «фактической потере времени»  приводит к выводу о том,  что наложение взыскания может  иметь место только в отношении  физических лиц (к тому же  их круг ограничен только сторонами). Действительно, трудно представить  ситуацию, когда свое время «потеряло»  бы юридическое лицо или, к  примеру, орган государственной  власти. В таком случае, во-первых, необоснованно исключается ответственность  лиц, представляющих соответственно  организации и публично-правовые  образования, что ставит участников  процесса в неравные условия,  и, во-вторых, остаются безнаказанными  злоупотребления других участвующих  в деле лиц, в частности третьих  лиц;

10

- не совсем ясно, что  по замыслу законодателя следует  понимать под недобросовестностью  и как четко отграничить ее  от добросовестного заблуждения  (сюда же можно отнести и  «размытую» формулировку о «противодействии  стороны правильному и своевременному  рассмотрению и разрешению дела»

- каждый ли недобросовестный  поведенческий акт должен немедленно  получить самостоятельную оценку  суда и фиксироваться в протоколе  судебного заседания, или вывод  о систематичности противодействия  правильному и своевременному  рассмотрению и разрешению дела  возможен на основе единовременной  оценки всей совокупности недобросовестных  процессуальных действий лица (когда  кумуляция этих действий в  поведении одной стороны дает  основание суду проследить явную  тенденцию причинить вред другой  стороне?);

- требует уточнения, что  конкретно является основанием  взыскания (факт потери времени  или возникшие по этой причине  неблагоприятные последствия для  другой стороны) и по чьей  инициативе (суда или заинтересованной  стороны) оно может быть произведено;

- как и на основе  каких доказательств судье необходимо  оформить вывод о недобросовестности  поведения сторон;

- сам механизм взыскания  компенсации за потерю времени  требует процедуры установления  виновности правонарушителя;

- наконец, каковы «разумные  пределы компенсации» и как  их соотносить с умышленным  характером недобросовестного поведения.

В настоящее время действенной санкции за злоупотребления правами, допускаемые участниками как гражданского, так и арбитражного судопроизводств, процессуальные законы не содержат. Вместе с тем, несмотря на критические замечания, исходящие от ученых и судей, идея возмещения ущерба от недобросовестных действий лица в гражданском процессе сама по себе очень разумна.

Как известно, целостное  осмысление гражданской процессуальной ответственности началось совсем недавно, немногим более 30 лет назад, когда  появилась первая посвященная этой проблематике статья. Но и после  данной статьи внимание доктрины в  целом на вопросах гражданской процессуальной ответственности сосредоточено  не было. То, что на сегодняшний день накоплено гражданской процессуальной наукой в данной сфере, является заслугой небольшого числа энтузиастов-правоведов и пока явно недостаточно.

Однако стоит предложить законодателю закрепить следующие положения:

11

принципы добросовестности осуществления процессуальных прав и 

обязанностей судом и  другими участниками судопроизводства и ответственности за неисполнение процессуальных обязанностей; специальную  главу «Основания и меры процессуальной ответственности участников судопроизводства». Данная глава должна содержать нормативные  предписания о понятии и составе  процессуального правонарушения; об основаниях и мерах ответственности; отдельный вид производства по обращениям о возмещении государством вреда, причиненного неправомерными решениями, действиями (бездействием) судей или их ошибочными решениями либо неисполнением судебных актов; нормы о штрафах и т.д.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

12

2.2. Договорные санкции

В зависимости от особенностей конкретных гражданских правоотношений различаются и виды имущественной  ответственности за гражданские  правонарушения. Так, по основаниям наступления  можно выделить ответственность  за причинение имущественного вреда (совершение имущественного правонарушения) и ответственность  за причинение морального вреда. Первый вид ответственности наиболее распространен  в гражданском праве и применяется  к подавляющему большинству гражданских  правонарушений в отношениях между  любыми субъектами. Основания такой  ответственности могут предусматриваться  как законом (в некоторых случаях  — и подзаконным актом), так  и соглашением сторон (договором). Второй вид ответственности возникает  только в отношении граждан-потерпевших  и лишь в случаях, прямо предусмотренных  законом. Ответственность за причинение морального вреда, как правило, возникает  независимо от вины причинителя, состоит  в денежной (но не в иной материальной) компенсации и осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда, т.е. сверх него (ст. 1099—1101 ГК). Исключение составляет возмещение морального вреда гражданам-потребителям, которое допускается только при наличии вины контрагента-услугодателя и возможно как в денежной, так и в иной материальной форме, но сверх причиненного им имущественного вреда.

Ответственность за имущественные  правонарушения в гражданском праве  подразделяется на договорную и внедоговорную. Основанием наступления договорной ответственности служит нарушение  договора, т. е. соглашения самих сторон. Поэтому такая ответственность  может устанавливаться и за правонарушения, прямо не обеспеченные санкциями  в действующем законодательстве, а в ряде случаев увеличиваться  или уменьшаться по соглашению участников договора в сравнении с размером предусмотренным законом. Второй вид  ответственности может использоваться только в прямо предусмотренных  законом случаях и размерах и  на установленных им условиях. Следовательно, это более строгий вид ответственности.

Внедоговорная ответственность  возникает при причинении личности или имуществу потерпевшего вреда, не связанного с неисполнением или  ненадлежащим исполнением нарушителем  обязанностей, лежащих на нем в  силу договора с потерпевшей стороной. Но закон требует его применения и в тех случаях, когда неисполнением  договорных обязанностей причинен вред жизни или здоровью гражданина (ст. 1084 ГК), например пассажиру при транспортной аварии. Внедоговорную ответственность  нередко называют также деликтной, связывая ее в основном с обязательствами  из причинения вреда (деликтами), которые, по сути, и представляют собой форму  гражданско-правовой ответственности. Но сфера применения такой 

13

ответственности в действительности шире и охватывает все случаи возникновения  гражданской ответственности в  силу наступления обстоятельств, прямо  предусмотренных законом (при отсутствии договора).

Таким образом, наш гражданский  закон исходит из необходимости  строгого различия оснований ответственности  и по общему правилу не допускает  предъявления к одному и тому же ответчику различных судебных требований (исков) по выбору потерпевшего-истца, т. е. так называемой конкуренции  исков. Под «конкуренцией исков» принято понимать возможность предъявления нескольких различных требований по защите одного и того же интереса, причем удовлетворение хотя бы одного из таких  исков исключает (погашает) возможность  предъявления других.

Имущественные санкции договорного  характера в отечественной науке  получили название «вторичных денежных обязательств» Проблема «вторичных»  денежных обязательств не получила развернутого освещения ни в теории, ни в практике. Да и сам термин, указывающий на «вторичность» обязательства, довольно условен. Он указывает на те денежные обязательства, которые могут возникать  как следствие и на основе большинства  обязательств и иных правоотношений, в том числе, и не денежных.

1. «Вторичное» денежное  обязательство (регулятивное) может  возникнуть по обоюдной воле  сторон, которые пожелали по новому  урегулировать свои прежние отношения,  например, прекратив их предоставлением  отступного (ст. 409 ГК) или новацией (ст. 414 ГК).

2. «Вторичное» (охранительное)  денежное обязательство может  возникнуть в случае нарушения  каких-либо гражданско-правовых  обязательств.

В свое время О.С. Иоффе  подчеркивал, что «внедоговорная ответственность  осуществляется путем установления между сторонами особого обязательства  – по возмещению причиненного вреда... Напротив, договорная ответственность  особого обязательства не порождает  и осуществляется путем присоединения  к существующему между сторонами  обязательству новой обязанности  нарушителя (по возмещению убытков, уплате штрафов и т.п.)». Сказанное однако не исключает существование «новой обязанности нарушителя» (должника) и корреспондирующего ему права  потерпевшего (кредитора) в рамках элементарного  обязательства. Естественно, «вторичный» («присоединенный») характер такого обязательства  очевиден: оно становится частью сложного обязательства, охватывающего ряд  взаимных прав и обязанностей сторон договора. В этом смысле обязанность  покупателя уплатить денежную сумму  за переданный ему товар также  не существует в виде самостоятельного обязательства, но вряд ли кто-нибудь