Правовое регулирование изменения и расторжения гражданско-правового договора

       Что касается правовой природы  действий покупателя в виде  отказа от товара или от  исполнения договора, то они направлены  на возникновение, изменение или  прекращение гражданских прав  и обязанностей. Поэтому есть  все основания квалифицировать  данные способы самозащиты в  качестве односторонних сделок.

       Гражданский кодекс РФ в ст. 451 предусматривает возможность  расторжения или изменения судом  условий договора при существенном  изменении обстоятельств. Представляет  интерес разница подходов законодателя  к расторжению договора и изменению  его условий. Если расторжение  договора - это болезненная, но  распространенная процедура его  прекращения, то изменение его  положений в судебном порядке  по требованию одной стороны  при отсутствии согласия другой  производится только в исключительных  случаях.

       Недостаточная теоретическая разработка  понятия договора обусловила  несовершенство и даже противоречивость  действующего законодательства, что  можно продемонстрировать посредством  анализа правовых норм, регулирующих  отдельные виды гражданско-правовых  договоров. Так, представляют  интерес положения ст. 523 ГК РФ, предусматривающие односторонний  отказ от исполнения договора  поставки. В пункте 1 данной статьи  содержится следующее положение: "Односторонний отказ от исполнения  договора поставки (полностью или  частично) или односторонние его изменения допускаются в случае существенного нарушения договора одной из сторон". Таким образом, законодатель предоставляет стороне, права которой нарушены неисполнением или ненадлежащим исполнением договора контрагентом, выбор: отказаться от исполнения договора поставки или в одностороннем порядке изменить его условия.

       Очевидно, что закон должен предусматривать  определенные способы защиты  нарушенных прав стороны договорного  обязательства, и представляется, что право на односторонний  отказ от договора поставки  призвано решать связанные с  этим задачи. А вот предоставлять  стороне право в одностороннем  порядке изменять условия договора, на наш взгляд, нельзя, так как  это противоречит существу гражданского  договора. Как было сказано, договор  - это единство двух волеизъявлений. Заключив его, стороны достигли  не какого-то абстрактного соглашения, а единства по конкретным пунктам  (условиям) договора. Если стороны,  руководствуясь своими мотивами, добровольно заключили договор  на согласованных условиях, то  изменять данные условия можно  также лишь по взаимной воле  обеих сторон.

       Данному выводу можно противопоставить  следующее возражение: право на  одностороннее изменение условий  договора предоставляется стороне  в качестве способа защиты  своих прав от ненадлежащего  поведения другого участника  договора. Тем не менее, даже  наилучшие стремления законодателя  не должны противоречить природе  гражданско-правовых институтов, в  частности, природе гражданского  договора. Нельзя допускать произвола  одной стороны и одной воли, в противном случае, защитив права  одной стороны, можно неоправданно  ограничить права другой стороны  договора. Одностороннее изменение  условий обязательства, как правило,  ставит другую сторону в неблагоприятное  положение. Выходит, что одна  сторона изменяет условия договора  по своему усмотрению, а другая  обязана исполнять обязательство  в измененном виде, что, естественно,  не соответствует сущности такой  конструкции, как гражданско-правовой  договор.

       При рассмотрении проблемы изменения  в одностороннем порядке условий  обязательства возникает вопрос  об отграничении данной конструкции  от такого способа прекращения  обязательства, как новация. Согласно  ст. 414 ГК РФ обязательство прекращается  соглашением сторон о замене  первоначального обязательства,  существовавшего между ними, другим  обязательством между теми же  лицами, предусматривающим иной  предмет или способ исполнения (новация).

       Следует отметить, что в науке  гражданского права уже предпринимались  попытки разделить категории  "новация" и "изменения  договора". Так, М.И. Брагинский  пишет, что "изменение договора  в смысле, который ему придается  в главе 29 ГК РФ, имеет строго  определенные границы. В подобных  случаях меняются конкретные  условия договора, но не его  модель. В соответствующие рамки  укладывается, в частности, замена  в договоре поставки предмета, например вместо угля сланец, или способа исполнения - вместо  отгрузки железнодорожным транспортом  так называемый "самовывоз"  и т.п. Иное дело, когда в  договоре купли-продажи, другом  возмездном договоре образовывается  задолженность стороны по договору  и он превращается в заемное  обязательство: в силу ст. 818 ГК  РФ такая замена долга заемным  обязательством принимает форму  новации, представляющей собой  особый вид прекращения договора, а не его изменения".

       Изложенная точка зрения была  подвергнута критике. Д.В. Мурзин  и Н.Ю. Мурзина полагают, что  попытка отграничения новации  от изменения договора, предпринятая  М.И. Брагинским, представляет собой  "игнорирование достаточно ясного  текста Гражданского кодекса  об изменении предмета обязательства  как основания новации...". Однако в дальнейшем указанные авторы приходят к выводу о том, что "статья 414 ГК РФ говорит о новации не как о замене предмета и способа исполнения в обязательстве, а как о замене первоначального обязательства другим обязательством, предусматривающим иной предмет или способ. Такая формулировка и заставляет искать то, чего, на наш взгляд, в Кодексе нет: прежде всего другое обязательство, мыслимое как другой тип договора"86.

       Таким образом, в науке гражданского  права на данный момент не  выработаны критерии, позволяющие  четко отличить изменение договора  от новации. Мнение, согласно которому  результатом новации должен быть  иной тип договора, не основано  на действующем законодательстве, так как в ст. 414 ГК РФ об  этом ничего не говорится.

       Несомненно, категория "изменение  договора" шире, нежели новация,  так как речь идет об изменении  любых условий договора, а не  только предмета или способа  исполнения. Также можно утверждать, что при изменении договора  обязательство не прекращается, а лишь изменяется в соответствии  с новыми условиями. При новации  первоначальное обязательство прекращается, но возникает другое с иным  предметом или способом исполнения. Однако при новации прекращение  первоначального обязательства  достаточно условно. "Быть может,  главное отличие новации от  обычного способа будет как  раз в допустимости отсылок  к недействующему договору...". Следовательно, отграничение изменения  условий договора, особенно когда  речь идет об изменении предмета  исполнения или способа исполнения, от новации, весьма проблематично.

       Применительно к теме нашего  исследования принципиальным является  то, что новация возможна только  при соглашении сторон (ст. 414 ГК  РФ). В качестве способа защиты  прав и интересов участников  договорных отношений новация  не применяется, в отличие от  изменения условий договора. Значит, возможна ситуация, когда при  изменении участником в одностороннем  порядке предмета исполнения  обязательства или способа его  исполнения возникает новация,  но не по соглашению участников, а по волеизъявлению одного  из них. По сути произойдет  принудительная новация, что противоречит  положениям ст. 414 ГК РФ, предусматривающим  только добровольный ее характер. Таким образом, согласно действующему  законодательству сторона вправе  в одностороннем порядке изменить (к своей, естественно, выгоде) условия договора, и с момента получения другой стороной данного уведомления измененные условия договора вступят в силу (п. 4 ст. 523 ГК РФ).

       Конечно, к "договорам" подобная  конструкция после этого относится  лишь условно. Законодатель ничего  не говорит о возможности другой  стороны, не согласной с предложенными  условиями, обратиться в данной  ситуации в суд за защитой  своих прав. И даже в случае  такого обращения не предусматривается  никаких критериев оценки судом  новых условий договора. Говоря  об изменении гражданско-правового  договора, следует отметить, что  этот акт может быть осуществлен  двумя различными способами: 1) направление  другой стороне измененных условий  договора; 2) частичный отказ стороны  от условий договора. На наш  взгляд, оба способа изменения  договора неприемлемы, так как  не соответствуют природе данной  правовой конструкции. Вследствие  всего сказанного представляется, что ст. 523 ГК РФ в части права  стороны договора поставки на  одностороннее изменение условий  договора в случае существенного  нарушения его условий другой  стороной противоречит действующему  законодательству, в частности п. 1 ст. 420 ГК РФ, определяющему договор  как соглашение сторон, и должна  быть отменена. Таким образом,  если ст. 523 ГК РФ называется "Односторонний  отказ от исполнения договора  поставки", то ее содержание  должно предусматривать только  положения, касающиеся права сторон  на односторонний отказ от  исполнения договора и порядка  осуществления этого права. Положения  о праве на одностороннее изменение  условий договора поставки должны  быть отменены.

     3.2 Признание договора  недействительным  и расторжение  как способы защиты  гражданских прав  контрагента

     В практике арбитражных судов прирост  дел, связанных с признанием сделок недействительными и применением  последствий ничтожных сделок, ежегодно составляет 10 - 12%. Данное обстоятельство связано с активным использованием участниками имущественного оборота  способа защиты нарушенных гражданских прав, предусмотренного в соответствии со ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности, а также применение последствий недействительности ничтожной сделки являются одним из способов защиты субъективных гражданских прав. Судебная практика свидетельствует о том, что нередко этот способ защиты используется недобросовестными должниками в целях избежания ответственности в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением договора.

     При расторжении договора договорные обязательства  сторон прекращаются на будущее время. Этот признак позволяет отличить расторжение договора от признания  его недействительным или незаключенным. Любые нарушения закона, влекущие недействительность договора, должны иметь место еще при его  заключении. Незаключенным же договор  признается в силу отсутствия в нем  существенных условий или из-за недостижения сторонами соглашения по этим условиям, поэтому недействительный договор  теряет силу с момента его заключения. Признание договора незаключенным  влечет за собой те же последствия, что и признание договора недействительным, поскольку договора фактически не было. При расторжении, напротив, обстоятельства, служащие основанием этого, должны появиться  уже после заключения договора, и  только с момента расторжения  обязательства сторон прекращаются на будущее время. Как отмечал  Б.В. Покровский, "поскольку расторжение  договора и признание его недействительным или несостоявшимся влекут за собой  неодинаковые правовые последствия, смешение этих понятий не только не оправдано  теоретически, но и может привести к существенным ошибкам на практике".

     Необходимо  определить соотношение институтов недействительности договора и его  изменения и расторжения, поскольку  расторгать можно только действительную сделку, а сделка, не соответствующая  требованиям закона или иных правовых актов, по общему правилу (ст. 168 ГК) ничтожна. Однако из того, что для признания рассматриваемых договоров недействительными необходимо обращаться в суд, можно сделать вывод, что они представляют собой оспоримые сделки. Следовательно, до момента признания их судом недействительными они остаются действительными и могут быть расторгнуты, в том числе и соглашением сторон.

     Действительно, в практике встречаются случаи, когда  вместо требования о расторжении  договора истец требует от суда признать договор недействительным. Иногда, напротив, вместо предъявления иска о  признании договора недействительным, сторона обращается в суд с  иском о его расторжении. Косвенным  подтверждением положения о том, что институты недействительности договора и его изменения и  расторжения имеют сходные правовые режимы, служит сравнение применения последствий недействительности договоров  и ответственности за существенное нарушение условий договора одной  из сторон, приведшее к его изменению  или расторжению. Так, п. 5 ст. 453 ГК РФ устанавливает, что, если основанием для  изменения или расторжения договора послужило существенное нарушение  договора одной из сторон, другая сторона  вправе требовать возмещения убытков, причиненных изменением или расторжением договора. В данном случае прослеживается аналогия понятий возмещения убытка и реституции, являющейся следствием применения последствий недействительности сделок в соответствии с п. 2 ст. 167 ГК РФ. По правовой природе в соответствии со ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая  требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или  не предусматривает иных последствий  нарушения. Другими словами, недействительный договор, заключенный не в соответствии с требованиями закона, может расцениваться  как существенное нарушение его  условий, что и является основанием для его изменения или расторжения (ч. 1 п. 2 ст. 450 ГК РФ). Вопрос о возмещении убытков в данном случае должен решаться, исходя из того, нарушен ли закон  одной стороной или обеими.