Понятие случая и непреодолимой силы, их гражданско правовое значение

Стихийные бедствия, бесспорно, относятся к обстоятельствам  непреодолимой силы, если ими обусловлено  нарушение договора. Немецкое право также относит к обстоятельствам непреодолимой силы стихийные бедствия (например, ураганы, смерчи, извержения вулкана, оползни, засухи, наводнения, землетрясения и т.д.). Аналогично решается вопрос отнесения природных катаклизмов к обстоятельствам непреодолимой силы во французском и англо-американском праве.¹⁶

Более спорным в отечественной  цивилистике является вопрос о том, могут ли считаться непреодолимой  силой общественные явления. Существует мнение о том, что военные действия, народные волнения, блокады и забастовки, безусловно, являются обстоятельствами непреодолимой силы. На наш взгляд, такое общее утверждение неверно. Эти явления должны соответствовать  указанным критериям непреодолимой  связи. В науке советского гражданского права долгое время господствовало мнение, что ссылка на социальные явления  как непреодолимую силу недопустима. Но с наступлением Первой мировой, а затем и Великой Отечественной войны возникло осознание необходимости признавать непреодолимой силой и обстоятельства, связанные с войной. Признание данного факта еще в советское время, к сожалению, не нашло отражения во многих современных законодательных актах, которые "выносят" военные действия за пределы понятия "непреодолимая сила" (например, ст. 77, 84, 101, 114 Кодекса внутреннего водного транспорта РФ, ст. 29, 39, 78, 116, 117 Устава железнодорожного транспорта РФ и др.).

 Военные действия или  опасность начала войны и состояние гражданской войны относятся к обстоятельствам непреодолимой силы и по немецкому праву. Но не любое из этих обстоятельств всегда может быть признано непреодолимой силой. Так, если состояние гражданской войны длится долго, то оно теряет признак непредвидимости, а, соответственно, не может быть квалифицировано как непреодолимая сила. Аналогичным образом подходят к решению этого вопроса и английские суды.

 Нередким явлением  в наши дни являются забастовки. Может ли должник рассчитывать  на освобождение от ответственности  при забастовке? Отечественная судебная  практика крайне осторожна в  оценке забастовки как непреодолимой  силы. Она должна отвечать критериям  чрезвычайности и непредотвратимости. Существует мнение, что таковыми являются забастовки только целых промышленных отраслей, поскольку забастовку одной организации можно умышленно спровоцировать. Это мнение не лишено рационального зерна. Однако неверно решающую роль отводить только масштабу забастовки, необходимо также учитывать ее принадлежность к сфере риска должника.

 По нашему мнению, обстоятельством  непреодолимой силы может быть  признана только забастовка на  предприятии третьих лиц, поскольку  она имеет внешний характер  по отношению к деятельности  должника.

Не менее спорным является вопрос о возможности отнесения  к непреодолимой силе преступлений, например, террористических актов. В  настоящее время господствует точка  зрения, отрицающая квалификацию таких  обстоятельств в качестве непреодолимой  силы. Это мнение представляется не совсем верным. На наш взгляд, теракт может быть квалифицирован как непреодолимая  сила, если он обладает всеми необходимыми признаками. Такой вывод не видится нам парадоксальным. Аргумент о предотвратимости теракта несостоятелен, поскольку обязанность предотвращать преступления лежит не на должнике договорного обязательства. При следовании такому положению к предотвратимым явлениям можно было бы отнести и войну.

 Спорным остается вопрос  об отнесении к непреодолимой  силе террористических актов  и в праве Германии. Господствующей  в судебной практике и в  доктрине является точка зрения  о том, что отдельные теракты  нельзя отнести к непреодолимой  силе. Так их квалифицировать  возможно только тогда, когда  создается обстановка гражданской  войны, так как отдельные террористические  акты в настоящее время можно  отнести к нормальному жизненному  риску. Кроме того, необходимы  беспорядки на большой территории, а отдельные теракты не позволяют  сделать такой вывод.¹⁷

 Итак, квалификация терактов  спорна как в России, так и  за рубежом. На наш взгляд, следует  исходить из возможности признания  их обстоятельствами непреодолимой  силы.

 Неоднозначно оценивают  суды и пожары в результате  поджога. Так, суд не признал  наличие непреодолимой силы, когда  товар сгорел в результате  поджога, но виновных в пожаре  так и не нашли. А в другом  случае фирма была освобождена  от ответственности при пожаре  в результате поджога неустановленными  лицами. Бесспорно только то, что  при пожаре должна отсутствовать  вина самого должника.

 Продолжая мысль о  возможности признания теракта  непреодолимой силой, аналогичный  вывод следует сделать и относительно  пожара в результате поджога.  При этом лица, виновные в причинении  вреда, должны быть неизвестны.

В юридической литературе сложились две противоположные  точки зрения о возможности признания  актов власти обстоятельствами непреодолимой  силы. Одни правоведы дают положительный ответ на данный вопрос, в то время как другие отрицают это.

 Отдельные авторы определяющим  критерием для квалификации актов  власти в качестве непреодолимой  силы считают их правомерность.  Этот вывод, однако, подвергается  критике ввиду отсутствия в  п. 3 ст. 401 ГК РФ соответствующего  признака. Для обоснования высказанной  позиции ссылки на неурегулированность в законе недостаточно. На наш взгляд, правомерность или неправомерность акта власти не имеют никакого значения по следующей причине.

Итак, признак правомерности  представляется не подходящим для квалификации актов власти в качестве непреодолимой  силы. Решающим критерием должна стать  чрезвычайность акта власти, поскольку  непредотвратимость существует почти всегда. При этом, разумеется, по-разному следует оценивать ситуации по отношению к рядовому участнику гражданского оборота и к парламентарию, который чаще всего заранее знает о планировании принятия определенного законодательного акта.

 Обстоятельства непреодолимой  силы следует систематизировать  следующим образом:

 а) стихийные природные  явления (землетрясения, наводнения, смерчи, обвалы, извержения вулканов, снежные завалы и иные природные  катаклизмы);

 б) обстоятельства  общественной жизни (военные действия, эпидемии, крупномасштабные забастовки, революции и т.п.);

 в) запретительные  меры государственных органов  (запрет перевозок, запрет торговли  в порядке международных санкций  и т.д.).

Но и эти явления  будут освобождать должника от ответственности  только при их соответствии всем критериям  непреодолимой силы и при наличии  причинной связи между их действием  и нарушением договора.

Так же известны прецеденты, когда экономический кризис становился обстоятельством непреодолимой силы. Так в  Постановлении ФАС Поволжского округа от 23 декабря 1999 г. NА55-5520/99-31 в связи с резким повышением курса немецкой марки после 17.08.98 истец оказался не в состоянии выполнить условия контракта и был вынужден отказаться от него. 
Суд в мотивировочной части своего постановления пришел к следующему выводу:  
Поскольку начало экономическому кризису, начавшемуся 17.08.98, положило заявление Правительства Российской Федерации и Центробанка Российской Федерации о частичном моратории, то есть действия государства в лице указанных органов, орган валютного контроля не вправе применить к ЗАО "Теплосервис" финансовые санкции. 

Возврат переведенной в оплату товаров суммы оказался невозможным  вследствие действия непреодолимой для истца силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств, каковым является резкое повышение курса немецкой марки по отношению к российскому рублю и вследствие этого отсутствие у истца возможности приобретения валюты для исполнения контракта в полном объеме.¹⁸

2.2 Форс-мажорные обстоятельства.

Нормы гражданского законодательства определяют институт непреодолимой  силы через установление критериев  и признаков, не указывая прямо, какие  именно обстоятельства им охватываются. Как следствие, в правоприменительной  практике нередко возникают сложности  при отнесении тех или иных фактов к обстоятельствам непреодолимой  силы.

В пункте 3 ст. 401 ГК РФ обстоятельства непреодолимой силы определены как  чрезвычайные и непредотвратимые при  данных условиях обстоятельства с уточнением, какие обстоятельства к таковым  не относятся.

Аналогичное определение содержится в ФЗ «О страховании вкладов физических лиц в банках РФ» от 23.12.2003 № 177-ФЗ, но без указания дополнительных условий. В ст. 255 НК РФ отмечается лишь чрезвычайный и непредотвратимый характер обстоятельств  непреодолимой силы.

Некоторые нормативные акты только называют в перечне обстоятельств, исключающих ответственность, непреодолимую  силу, например ст. 311 Кодекса торгового  мореплавания РФ. Наконец, в п. 6 ст. 8 ФЗ «О закупках и поставках сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия для государственных нужд» от 02.12.94 № 53-ФЗ в качестве «непредвиденных  обстоятельств, возникших после  его заключения в результате событий  чрезвычайного характера» указаны  в том числе «засуха, наводнение, градобитие и другие форс-мажорные обстоятельства». То есть фактически речь идет о непреодолимой силе, но законодатель не использует общепринятый термин.

Нетрудно заметить, что законодатель неоднозначно подходит к определению  непреодолимой силы и избегает давать конкретные определения. В связи  с этим на практике возникают вопросы  о правомерности отнесения того или иного явления к непреодолимой  силе.

Такая неопределенность побудила заинтересованное лицо оспорить конституционность п. 3 ст. 401 ГК РФ в Конституционный Суд  РФ. По мнению заявителя, данная норма не содержит четких критериев для определения оснований, при которых ненадлежащее исполнение обязательств может быть объяснено наличием непреодолимой силы, чем нарушаются его конституционные права, закрепленные в ч. 1 ст. 1, ч. 1 и 2 ст. 19, ч. 1 ст. 45, ч. 1 и 2 ст. 46 и ч. 3 ст. 55 Конституции РФ. В принятии к рассмотрению указанной жалобы было отказано, поскольку разрешение поставленного в ней вопроса Конституционному Суду РФ неподведомственно (Определение КС РФ от 19.02.2003 № 79-О).

Судебная практика свидетельствует  о том, что при заключении договоров  стороны предпочитают расширять  состав форс-мажорных обстоятельств, обстоятельств  непреодолимой силы вместо формулирования дополнительных оснований освобождения от ответственности, хотя такая возможность  предоставлена гражданским законодательством. Дополнительным основанием освобождения от ответственности стороны могут  признать отсутствие вины нарушителя обязательства, а также возможность  неисполнения обязательства третьим  лицом.

Сегодня в теории распространен  подход, связанный с отождествлением  понятий «форс-мажор» и «непреодолимая сила». В судебных решениях указанные  понятия также часто не разграничиваются. Кроме того, из анализа п. 6 ст. 8 ФЗ «О закупках и поставках сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия для государственных нужд» можно  сделать вывод, что даже законодатель не видит между ними различия. Термин «форс-мажорные обстоятельства» употребляется  и некоторыми другими нормативными актами.

Между тем акты гражданского законодательства, в том числе основополагающий — ГК РФ, оперируют только термином «обстоятельства непреодолимой силы». Данный подход не нов, Гражданский кодекс РСФСР 1964 г. также использовал только это словосочетание (ст. 85, 427, 454). Представляется, что, кроме лексического различия анализируемых терминов, есть и их сущностная разница. Например, в Большом юридическом словаре дается следующее определение: «Форс-мажор — в гражданском праве возникновение чрезвычайных и неотвратимых обстоятельств, последствием которых является невыполнение условий договора. В результате форс-мажора одна из сторон договора невольно становится причинителем убытков другой стороне. В общем виде форс-мажор можно разделить на непреодолимую силу и юридический форс-мажор. К общему принципу определения непреодолимой силы можно отнести объективный и абсолютный характер обстоятельств – действие факторов, ставшее препятствием исполнению обязательств, должно касаться не только причинителя вреда, а распространяться на всех. К юридическому форс-мажору относятся решения высших государственных органов (запрет импорта или экспорта, валютные ограничения и др.), забастовки, войны, революции и т. п.». К сожалению, данная точка зрения не нашла поддержки в литературе и практике, хотя использование такого подхода позволило бы раз и навсегда разрубить гордиев узел.

Поэтому сторонам при согласовании условий договора об освобождении от ответственности наряду с обстоятельствами непреодолимой силы следует указывать  обстоятельства юридического форс-мажора, а не включать в перечень обстоятельств  непреодолимой силы не соответствующие  этому понятию явления. Понятие  юридического форс-мажора не имеет  четкого определения и контрагенты  вправе по своему усмотрению устанавливать  случаи непредвиденных обстоятельств, за исключением тех, которые могут  быть ими созданы или искусственно вызваны.¹⁹

В международном публичном праве (МПП) под форс-мажором понимается ситуация, при которой субъект вынужден действовать вопреки международному обязательству в результате действия непреодолимой силы или не поддающегося контролю непредвиденного события. Международной практике известно множество случаев ссылок на форс-мажорные обстоятельства как на основание для оправдания невыполнения обязательств. Чаще всего такие ситуации возникают при несанкционированном вторжении воздушных судов одного государства в воздушное пространство другого в результате повреждений или погодных условий. В ст. 18.2 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. отмечается, что проход через территориальное море включает остановку и стоянку на якоре, поскольку они "необходимы вследствие непреодолимой силы". Аналогичное положение содержит ст. 7.1 Конвенция о транзитной торговле внутриконтинентальных государств 1965 г. Это свидетельствует о конвенционном закреплении правила о форс-мажоре в МПП. Однако, к ограничению ответственности государства относятся осторожно.²⁰