Общественные организации и общественные движения

Вместе с тем, очевидно, что выхваченные  из контекста событий документы и материалы сложны для восприятия. В отличие от сборника «Гражданские движения в Латвии – 1989» М., 1990), представляющего собой единовременный срез этнополитической ситуации, белорусский задуман в историческом ключе, позволяющем проследить логику эволюции приоритетов и целей в развитии движений на протяжении нескольких лет. Однако, и этот подход не избавляет от необходимости сопроводить публикацию документов краткими комментариями.

Более того, надо отдавать себе отчет  и в том, что даже для большинства  специалистов Белоруссия и ее история  – по-прежнему «терра инкогнита». В  воззрениях на нее доминируют стереотипы, – сформировавшиеся в русле московскоцентристской историографической традиции. С этой точки зрения многочисленные исторические сюжеты, упоминаемые в публикуемых документах, могут вызвать, мягко говоря, недоумение. Для адептов же советской версии истории Белоруссии, основанной на концепции древнерусской народности, оценке аннексии белорусских земель в конце ХVIII в. как воссоединения с Россией и понимании БССР как исторически первой формы белорусской государственности, они просто кощунственны.

В Белоруссии не было глубоких традиций диссидентских или национальных движений, сравнимых по своим масштабам с Москвой, Украиной, Грузией. Вместе с тем белорусские национальные организации тоже возникли не на пустом месте. Уже во второй половине 1960-х. гг. в Минске сформировался относительно немногочисленный, критически настроенный круг национальной и творческой интеллигенции. В этой среде происходили процессы самопознания этноса, преодолевались догматические исторические и культурологические схемы, закладывались основы преодоления комплекса национальной неполноценности. Несмотря на то, что активность этой части белорусской интеллигенции носила чисто культурный характер, ряд его представителей, в том числе и будущие лидеры Народного Фронта, были подвергнуты административным преследованиям.

В конце 1970-х гг. национальное самосознание начало интенсивно расти среди минской молодежи, прежде всего студенчества. Возникли первые объединения, члены которых пытались возродить традиционную календарную обрядность, занялись изучением белорусского языка и национального культурного наследия. В 1980 г. возникла первая организация – «Беларуская сьпеўна драматичная майстроўня». Под давлением старшего поколения национальной интеллигенции власти пошли на открытие в Минске класса и группы в детском саду с белорусским языком обучения. Сама же «Майстроўня», члены которой в 1984 г. выступили против сноса архитектурных памятников, была разогнана. Однако, на этом развитие молодежного движения не прекратилось. Участники новой организации – «Товарищества белорусской школы» (1984 г.) первыми сформулировали идею возвращения белорусскому языку статуса государственного.

В 1985-1986 гг. в большинстве крупных  городов были созданы новые белорусские молодежные объединения клубного типа. Они ставили перед собой чисто культурно-просветительские или творческие задачи. Наибольший резонанс приобрела деятельность минского клуба «Талака». гродненского – «Походня», республиканского объединения молодых литераторов «Тутэйшыя». Характерной особенностью всего молодежного движения стала подчеркнутая этничность, выражавшаяся в принципиальном употреблении белорусского языка в повседневном общении, на заседаниях клубов, митингах, в обостренном интересе к национальной истории и культуре.

Одновременно с созданием организационной структуры молодежного движения активизировало свои действия и старшее поколение национальной интеллигенции. Решительным для того времени шагом стало обращение группы писателей и ученых с письмом к М.С. Горбачеву, обрисовавшим трагическое положение белорусского языка в обществе. Содержание письма наносило весьма чувствительный удар по «сверхблагополучному» положению Белоруссии и ставило группу подписавших в положение открытой оппозиции руководству республики. Попытка последнего представить проблему надуманной вызвало второе послание. Таким образом, возник открытый конфликт между партийным руководством и национальной интеллигенцией Наболевшие экологические и национально-культурные проблемы стали достоянием гласности. Наибольшую последовательность в их освещении проявил еженедельник. «Літаратура і мастацтва» – первое и долгое время, единственное перестроечное издание в республике.

Весной 1987 г. зарождающееся национальное движение впервые заявило о себе как о самостоятельной социальной силе, способной оказывать существенное влияние на развитие демократических процессов в республике. Характерно, что также, как и во многих других регионах страны (Армении, Эстонии), решительные действия были вызваны экологической проблемой – угрозой затопления поймы р. Западная Двина в связи со строительством Даугавпилской ГЭС. Публикации в прессе, проведение белорусскими и латышскими молодежными объединениями совместного агитационного похода и, особенно, обращение научной и творческой интеллигенции в центральные партийные и государственные органы застали врасплох республиканское руководство. Оно. в соответствии с духом времени, поддержало инициативу снизу, естественно, выдав ее за свою собственную. Экономическая нецелесообразность и экологическая опасность проекта была признана, а само строительство прекращено.

Активность национальных молодежных групп постепенно приобретала все  большую известность. Характерно, что  именно за этой частью самодеятельных организаций в общественном сознании закрепился термин «неформалы». Осенью 1987 г. в республиканской прессе появились первые, чисто информативные и достаточно доброжелательные публикации о молодежных объединениях. А 1 ноября в Минске состоялся первый в истории советской Белоруссии «неформальный» митинг-реквием «Дзяды», посвященный памяти жертв сталинских репрессий. Тем самым было положено начало отмечать этот традиционный национальный праздник поминовения предков общественно-политическими акциями антитоталитарной направленности. Последовавшая за этим событием серия резких критических статей в официальной прессе с достаточной очевидностью продемонстрировала негативное отношение руководства республики к общественному движению. Однако, в этот момент определенная видимость игры в демократизацию и плюрализм мнений еще соблюдалась. Хотя самим неформалам доступ к средствам массовой информации был уже перекрыт, выступление в их поддержку представителей старшего поколения несколько стабилизировало ситуацию. Кроме того, определенные надежды в это время партийное руководство возлагало на комсомол, который, согласно его утонченному замыслу, должен был возглавить национальное молодежное движение и направить в «нужное» русло. В связи с этим ЦК республиканского комсомола присоединился к подготовке первого Вального Сойма (общего съезда) молодежных движений. Следствием этого вмешательства стало то, что состоявшийся 26-27 декабря 1987г. съезд проходил не в Минске, а в пионерском лагере недалеко от столицы. В процессе его работы стало ясно, что подчинить неформальную молодежь комсомолу уже не удастся. На съезде впервые были провозглашены цели и задачи движения. Характерно, что наибольшее внимание было уделено проблемам сохранения и развития белорусского языка и культуры, созданию белорусских школ и классов, экологической ситуации. В то же время политические вопросы были оттеснены на второй план: рассматривались лишь проблемы практической реализации конституционных положений о свободе собраний, митингов, шествий и т.д.

В соответствии с этими установками  и развивалась дальнейшая деятельность движения. Значительным событием в его истории стал проведенный в марте 1988 г. митинг в защиту уцелевших памятников архитектуры Минска от угрозы разрушения в процессе строительства второй линии метрополитена. Реакция на это событие со стороны официальной прессы была настолько агрессивной, что исключала возможность сколько-нибудь конструктивного диалога. Этим самым была продемонстрирована новая линия республиканского руководства, направленная на удушение общественного движения всеми возможными в условиях «демократизации и гласности» средствами. Одним из ее проявлений стало принятие первого в СССР антидемократического постановления о порядке проведения митингов и манифестаций. В этих условиях в мае 1988 г. проходил агитационный экологический поход «Живая Припять», направленный против безграмотного проведения крупномасштабных мелиоративных работ в Полесье.

Усиление давления на национальное движение способствовало росту антибюрократических настроений в ого рядах. Их распространению способствовало повышение социальной активности накануне XIX Всесоюзной партконференции, а также возникновение независимых гражданских движений в Прибалтике. Особую популярность среди активистов белорусского национального движения приобрели документы Форума творческих союзов Эстонии. Антибюрократический характер носило и Обращение минского клуба «Талака» к XIX партконференции. Оно представляло собой критический анализ тезисов ЦК КПСС и по существу явилось одним из первых программных документов. Не порывая с социализмом как таковым, составители обращения предлагали гуманизировать его путем ликвидации конституционно закрепленного лидерства КПСС, передачи государственной собственности в пользование коллективов или отдельных личностей, приведения механизмов реализации конституционных свобод в соответствие с общемировыми демократическими нормами. Особое внимание было уделено суверенитету республики, будущий союз мыслился как аналог СЭВ и ОВД.

В мае-июне 1988 г. ведущее место в  деятельности движения заняла тема раскрытия преступлений эпохи культа личности Сталина. Активизация этой деятельности была связана с обнаружением в урочище Куропаты под Минском места массовых расстрелов 1930 – начала 1940-х гг. Публикация, посвященная этим фактам в еженедельнике «Літаратура і мастацтва», оказала шоковое воздействие на людей. 19 июня в Куропатах состоялся многотысячный митинг, существенно содействовавший общественному признанию движения. Идея дальнейшего раскрытия преступлений тоталитаризма, увековечивания памяти его жертв стала основой организационного объединения сначала старшего поколения интеллигенции – на основе общественных комиссий Белорусского фонда культуры был образован «Комитет 58», а затем и сотрудничества поколений в рамках выросшего из этого комитета историко-просветительного общества «Мартыролаг Беларусі».

Развитие организационной интеграции белорусского движения во второй половине 1988 г. проходило под воздействием событий в соседней Прибалтике – Формирования Народных Фронтов, публикаций их программных документов. Идея создания Народного Фронта в Белоруссии была поддержана активистами не только национального движения, но и других самодеятельных «неформальных» групп. В то же время партийное руководство, напуганное тем фактом, что создание массовых народных движений сопровождалось сменой партийных лидеров, восприняло згу идею в штыки. Поляризация общественного мнения привела к открытой конфронтации между структурами власти и национально-демократическим движением. 19 октября 1988 г. на учредительной конференции общества «Мартыралог Беларусі» был сформирован оргкомитет Белорусского народного фронта «Адраджэньне» («Возрождение»). Он объединил представителей и научной, и творческой интеллигенции, достаточно сильно различавшихся по своим политическим убеждениям, что нашло отражение в весьма умеренном по содержанию обращении «К гражданам Белоруссии». Несмотря на это, национально-демократические организации стали объектом критики в республиканской прессе. А 30 октября формальный запрет на проведение митинга-реквиема «Дзяды» в Минске был фактически использован для физической расправы над активистами национального движения. Несмотря на многочисленные обращения демократической общественности как к республиканским, так и к центральным властям, должной официальной оценки события 30 октября так и не получили. Ощущение безнаказанности способствовало дальнейшей эскалации конфронтации между республиканским руководством и демократическим движением.

Все призывы лидеров  Народного Фронта к диалогу остались без ответа. В этой ситуации сформировалась не имеющая аналогов в других республиках традиция проведения съездов национальных организаций во «внутренней эмиграции» – в Литве. В январе 1989 г. в Вильнюсе состоялся Второй Вальный Сойм молодежного национального движения, провозгласивший создание своей «Конфедерации» как составной части «Народного Фронта». Ее программа отразила смену приоритетов в развитии движения. Национально-культурные проблемы заняли подчиненное положение по отношению к требованиям восстановления суверенитета республики, ликвидации конституционного лидерства КПСС, передачи предприятий в собственность рабочих, а земли – крестьян и т.д. Создание «Конфедерации» способствовало радикализации Народного Фронта и, в дальнейшем, идеологической и организационной дифференциации внутри движения в целом.

В предвыборную кампанию весны 1989 г. национально-демократическое  движение вступило еще недостаточно организованным, почти полностью  лишенным доступа к средствам  массовой информации. Первые бесцензурные белорусские издания появились еще в ноябре-декабре 1988 г. («Кантроль», «Навіны БНФ», «Супольнасць»). Однако тиражи их были крайне ограниченными, издание и распространение осуществлялось полулегальным образом и они, естественно, не могли составить серьезной конкуренции официальной прессе. Поэтому, единственным способом общения с, избирателями оставались митинги. Одним из наиболее массовых стал митинг 19 февраля 1989 г. на минском стадионе «Динамо», на котором впервые явочным порядком была легализована белорусская национальная символика – бело-красно-белый флаг и герб «Погоня». Информационная блокада, активная партийная контрпропаганда и некоторые другие факторы сыграли свою роль – большая часть кандидатов от национально-демократического движения, в том числе и лидеры БНФ, не прошли стадию окружных избирательных собраний. В этой ситуации национальные организации поддерживали демократически настроенных депутатов, даже если они не входили в структуры движения. Депутатский корпус Белоруссии в результате оказался достаточно конервативным – демократы, сочуственно относящиеся к БНФ, составили около 20% его состава.

Вместе с тем, весной-летом 1989 г. продолжалось интенсивное формирование широкого спектра независимых общественных организаций. Ведущую роль как в национальном, так и во всем гражданском движении, по-прежнему, играл Белорусский народный фронт. Его учредительный съезд состоялся 25-26 июня 1989 г. В связи с фактическим запретом БНФ, он был проведен в Вильнюсе при организационной поддержке «Саюдиса». Принятые программные документы отразили новый уровень развития национальной идеологии. Важнейшей целью движения было провозглашено достижение органического единства процессов демократизации, общества и возрождения белорусской нации. Условиями достижения этой цели БНФ объявил ликвидацию бюрократической системы, искоренение дискриминации и насилия над личностью, создание правового государства, восстановление суверенитета республики, создание условий для самосохранения белорусской нации при гарантии равноправия всех этнических групп населения. Предметом особой заботы БНФ было объявлено восстановление природной среды, сохранение здоровья и генетического фонда населения, спасение людей от последствий Чернобыльской катастрофы.

К моменту проведения учредительного съезда в группах поддержки фронта было объединено до 40 тыс. человек, в том числе до 7 тыс. активистов. Национальный состав в целом соответствовал этнической структуре населения Белоруссии: 75%. белорусов, 20% русских. 5% представителей других национальностей. До 50% членов Народного Фронта составляли рабочие, интеллигенция и студенчество – 20%, остальные – служащие; 10-15% – члены КПСС. Согласно социологическим опросам в марте-апреле 1989 г. национальное движение поддерживало до 12% населения.

Почти одновременно с  форумом Народного Фронта прошли учредительные съезды других массовых организаций – Белорусского экологичского  союза (1-2 июля) и Общества белорусского языка им. Ф.Скорины (27 июня). Создание этих менее политизированных объединений способствовало притоку в. ряды национально-демократического движения достаточно широких слоев интеллигенции, не воспринявшей политический радикализм лидеров Народного Фронта и стремившихся добиться своих целей, не вступая в конфликт с партийным руководством. Вместе с тем. это обстоятельство дало этим организациям достаточно значительные преимущества – они были официально зарегистрированы и получили возможность легально действовать. Кроме того в создании и дальнейшей деятельности принимало участие большое количество членов Народного Фронта, что впоследствии стало одной из причин радикализации и политизации Белорусского Экологического союза и Общества русского языка.

Активисты Народного  Фронта приняли участие и в  создании многих других «специализированных» организаций: Белорусского Венского комитета по правам человека, комитета «Чернобыль и дети». Белорусского крестьянского союза, Рабочего союза Белоруссии, различных национально-религиозных организаций. Наиболее активную деятельность развил Рабочий союз Белоруссии – организация, носящая характер независимого профсоюза, получившая достаточно значительную популярность в среде квалифицированных рабочих.