Юридические лица в современном гражданском праве

      В 50-е годы известное распространение  получила «теория социальной реальности». Её сторонники ограничивались конституцией того, что юридическое лицо — это социальная реальность, т.е. вполне достаточно признания юридического лица такой же социальной реальностью какой являются другие субъекты права. В этой теории несложно увидеть отражение старой «теории фикции», т.к. и в данном случае на вопрос, что есть юридическое лицо, отвечают: относитесь к нему как к субъекту права, ибо это социальная реальность. Противники этой теории не без оснований указывали на то, что задача цивилиста состоит в том, чтобы выявить особенные черты, признаки юридического лица как социальной реальности, поскольку не всякая социальная реальность есть юридическое лицо. Эту задачу «теория социальной реальности» перед собой как раз и не ставит.

      Множество существований столь разных научных  теорий, пожалуй, объясняется огромной сложностью этого правового явления. На разных стадиях экономики на первый план выдвигались то один, то другие признаки юридического лица в зависимости от того, какая из функций этого института превалировала на этом этапе. Соответственно развитие научных концепций, взглядов в целом отражено и отражает эволюцию институту юридического лица.

      Проанализировав различные по объему и содержанию теории юридического лица, я в большей степени склоняюсь к «теории фикции», т.к. по сущности юридическое лицо является искусственным субъектом, созданным законом лишь для условной привязки к нему субъективных прав и обязанностей, которые в действительности принадлежат его участникам — конкретным физическим лицам. Я считаю, что юридическое фикции не являются мнимыми понятиями, а являются научными приемами познания, а юридическое лицо — искусственным субъектом оборота, которое создается для достижения определенной цели.

      Бесспорно, можно согласиться с тем, что  свойствами субъекта права, т.е. волей  и сознанием, в действительности обладает только человек. Однако когда  законодатель в практических целях  признает за юридическими лицами свойства человеческой личности, он лишь прибегает к юридической фикции, т.е. создает вымышленного субъекта права, существующего лишь в качестве абстрактного понятия, что, по моему мнению, весьма разумно и объективно. 

     1.2 Системно-структурный анализ института юридического лица 

      Одним из важных условий познания сущности правового института является анализ структурного держания этого явления как системы элементов с учетом соответствующих взаимосвязей и взаимодействия между ними (системно-структурный анализ), позволяющий дать четкое определение явления.

      В теории права правовой институт (или  институт права) обычно определяют как сравнительно небольшую, устойчивую группу правовых норм, регулирующих определенную разновидность общественных отношений.¹⁰ Вместе с тем, как представляется, более правильно было бы говорить о правовом институте не как об устойчивой группе, а как о системе норм права (т.е. такой совокупности взаимосвязанных, взаимодействующих, взаимозависимых частей (элементов, сущностей), целостные свойства которой определяются связями (отношениями, взаимодействиями) между частями. При этом свойства этих частей зависят от системы в целом и, наоборот, свойства системы — от свойств, входящих в нее частей.

      Действительно, понимая систему, как «такой комплекс избирательно вовлеченных элементов, у которых взаимное действие и взаимоотношения принимают характер взаимосодействия компонентов на получение фиксированного полезного результата»¹¹, нельзя не согласиться с тем, что любой правовой институт, представляя собой «первичную правовую общность»¹², не просто объединяет совокупность норм, а является сложным правовым образованием, элементы которого (в идеале) строго согласованы и взаимоувязаны, образуя четкую иерархическую структуру, а общие свойства несводимы к совокупности свойств его элементов.

      Таким образом, институту юридического лица как совокупности норм присущи такие  общие для всех систем свойства, как:

• целостность (интегративное единство элементов — составляющих его норм права);
• эмерджентность (наличие у системы таких свойств (возможностей), которых нет у ее элементов и которые являются следствием эффекта целостности системы);
• элементная обособленность (наличие выделяемых частей (элементов), имеющих функции, соответствующие многоцелевому аспекту функционирования системы);
• иерархичность (наличие упорядоченной внутренней структуры, с возможностью декомпозиции на ряд уровней с установлением отношений подчиненности нижележащих уровней вышележащим).

      Для целей настоящего исследования под  структурой будем понимать «совокупность элементов и связей между ними, которые определяются, исходя из распределения функций и целей, поставленных перед системой»¹³.

      Производя декомпозицию института юридического лица (т.е. вычленение иерархической сети связей элементов системы или связи ее с другими системами, являющейся окружающей средой), можно выделить его внутреннюю структуру (морфологию) и внешнюю структуру (связи института с другими институтами гражданского права и иных отраслей права).

      Внешняя структура института юридического лица характеризуется наличием четко выраженных связей со всеми институтами гражданского права, определяющим его в качестве одного из центральных. Вместе с тем наличие явно выраженных связей с соответствующими институтами трудового, земельного, налогового, арбитражного и гражданско-процессуального права придает этому институту определенную универсальность (особенно в вопросах определения субъектного состава и правового положения субъектов соответствующих правоотношений). Связи с институтами отдельных отраслей права пока слабо выражены, но отмечается тенденция их дальнейшего развития (например, связь с институтом уголовной ответственности и другими институтами уголовного права). Так, если в России до сих пор не предусмотрена уголовная ответственность юридических лиц, то в Англии, Австралии, Нидерландах, США, Франции такая ответственность законодательством допускается.¹⁴

      В то же время УПК РФ уже допускает  участие юридического лица в качестве потерпевшего и стороны, выполняющей  на основании состязательности функцию обвинения. Таким образом, институт юридического лица, являясь элементом (и, в свою очередь, подсистемой) системы права, как «строго согласованной и взаимозависимой целостной системы, в которой нормы выстраиваются, группируются в определенном порядке» тесно взаимосвязан с другими институтами (в том числе других отраслей права) и должен учитывать системное влияние норм других отраслей права. При этом согласно пункту 2 статьи 3 ГК РФ, «нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать настоящему Кодексу», то есть являются системообразующими для института юридического лица, образуя основу его внешней структуры.

      Морфологическая структура института юридического лица является многоуровневой. Элементы института юридического лица (нормы  права), в свою очередь, объединяются в подсистемы — субинституты права (организационно-правовая форма, создание, реорганизация, ликвидация юридического лица и т.п.). В то же время нормы, входящие в институт юридического лица и его подсистемы, связаны не только «внутри» субинститутов, но и с другими субинститутами, являясь, таким образом, одновременно элементами различных подсистем.

      Таким образом, структура членения (порядок  вхождения элементов в подсистемы, а затем последовательность объединение  подсистем в целостную систему) института юридического лица характеризуется многоуровневостью и сетевым типом конфигурации. В свою очередь, это означает, что вся система норм должна быть взаимоувязана как «по вертикали», так и «по горизонтали». На сегодняшний день, к сожалению, некоторые нормативные правовые акты содержат нормы, созданные без учета их связи с соответствующими нормами и субинститутами института юридического лица.

      Определенные  противоречия встречаются и между  нормами самого ГК РФ. Так, например, пунктом 1 статьи 296 установлено, что казенное предприятие, а также учреждение в отношении закрепленного за ними имущества осуществляют в пределах, установленных законом, в соответствии с целями своей деятельности, заданиями собственника и назначением имущества права владения, пользования и распоряжения им. В то же время согласно пункту 1 статьи 298 учреждение не вправе отчуждать или иным способом распоряжаться закрепленным за ним имуществом и имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных ему по смете.

      Отсутствие  системного подхода делает субинститут наименования юридического лица недостаточно эффективным, а по отношению к некоммерческим организациям — еще и бесполезным, так как законодатель почему-то решил предоставить защиту только наименованию коммерческих организаций (хотя вряд ли можно отрицать важность защиты от неправомерного использования другими лицами таких наименований, как, например, МГУ им. Ломоносова, Большой театр и т.п.).

      Серьезного  совершенствования требует понятийный аппарат института юридического лица. Так, согласно пункту 1 статьи 2 ГК РФ гражданское законодательство определяет правовое положение участников гражданского оборота, но само понятие «правовое положение» легально не определено. В научной литературе правовое положение субъекта правоотношений обычно отождествляется с его правовым статусом, правосубъектностью. Такой подход представляется не совсем удачным, так как применение в правовой сфере различных терминов, обозначающих одно и то же явление, так же как и «расплывчатость», недостаточная определенность содержания какого-либо понятия, неизбежно влечет проблемы правового регулирования.

      В то же время, определяя содержание того или иного понятия, следует учитывать  и их системное соотношение между  собой, как элементов структуры института юридического лица.

      Как же соотносятся достаточно близкие  по смыслу и, казалось бы, взаимозаменяемые понятия «правовое положение» и  «правовой статус»? Учитывая то, что применение в понятийном аппарате правового института различных понятий, идентичных по содержанию, вряд ли можно признать обоснованным, представляется целесообразным разграничить эти понятия. Анализ взглядов на содержание понятий «правовое положение», «правовой статус», «правоспособность» позволяет сделать вывод о том, что понятие «правовое положение» используется обычно как более широкое. Исходя из этого, представляется целесообразным применять его в качестве обобщающего. Таким образом, под правовым положением предлагается понимать правовое состояние лица, характеризующееся совокупностью его правовых свойств. Правовое положение лица, в свою очередь, можно условно разделить на гражданско-правовое, административно-правовое и т.п.¹⁵

      Сравнительный семантический анализ слов «статус» и «положение» позволяет определить некоторые их существенные различия. В частности, использование слова «статус» в устоявшихся словосочетаниях «приобрести статус», «лишить статуса», «наделить статусом», «признать статус» позволяет сделать вывод о возможном значении слова «статус» как статической характеристики (четко определенного (установленного кем-либо или чем-либо) уровня развития положения) лица, а также свидетельствует о зависимости статуса от оценки некого другого субъекта. Важно отметить, что изменение правового статуса нередко обусловливается необходимостью регистрации и, как правило, сопровождается выдачей соответствующего документа (свидетельства, паспорта, диплома и т.п.).

      Таким образом, правовое положение лица обусловливается  его правовым статусом, который можно определить как определенный фиксированный уровень (ступень) развития правового положения, достижение которого влечет его скачкообразное существенное изменение. Иными словами, развитие правового положения приводит к такому его уровню, когда лицо приобретает качественно новый статус. Так, например, при определенных условиях организация приобретает статус юридического лица, затем, получив соответствующую лицензию, приобретает статус образовательной организации, после чего, пройдя аккредитацию, получает статус аккредитованной образовательной организации. При этом приобретение юридическим лицом статуса образовательной организации существенным образом изменяет его правовое положение, права и обязанности организации и, следовательно, ее правосубъектность (Приложение 1). Правовое положение является, таким образом, понятием более широким, характеризующим в том числе и определенный правовой статус субъекта, «достигнутый» им к определенному моменту времени. Кроме того, правовое положение более точно, но в то же время более динамично характеризует субъект, чем правовой статус, более устойчивый по своей природе.